Последний Рубеж

Глава 27.Новая реальность

Ассир уже не удивлялся пространственным переходам, загадочный свет и черный как ночь туннель больше не страшили, наоборот, с нетерпением ждал когда, наконец, вернется к Яране, и наконец, сможет свершить задуманное. То к чему стремился…

Перед самим носом ярко вспыхнуло, даже сквозь веки Ассир ощутил резь в глазах, а когда осмелился взглянуть на мир, понял, что не может пошевелить даже пальцем!

Спасательная капсула неторопливо проплывала прямо перед носом корабля, Ассир видел на экране как блестела под оранжевыми лучами Центавры, серебристая обшивка. Сканеры засекли движение, картинка приблизилась, сквозь узкий иллюминатор стали видны красивые длинные ноги. Летный костюм обтягивал стройные мышцы, его золотистый окрас также вспыхивал в лучах солнца, как и корпус капсулы, лучи разбрызгивались в стороны яркими искрами. Ассир еще раз взглянул на сканеры: в воздухе, над выпуклой панелью парила трехмерная голограммка, похожая на маленький призрак. Капсула, а в ней, человек, живой человек…

В груди у Ассира затрепетало от радости, он ощутил как в уголках глаз начинает щипать, затем покалывать, хотел зажмуриться но не мог, все мышцы размякли, превратились в безвольную груду мяса… В голове пронеслось: Неужели опять побочки моторики? Но нет, фасцикуляция не началась, тело не билось в судорогах… Что тогда?

Позади послышались тяжелые шаги, Ассир ощутил как по спине, холодной змейкой бежит струйка пота, в затылке закололо холодными иголочками. Ни с чем не спутать этот звук, пред глазами возник образ великана, воина в причудливых черных доспехах, со шлемом в виде волчьей головы, а может то и не шлем вовсе… Над самым ухом тяжело звякнул металл, будто ударился молот о наковальню. Ассир хотел развернуться, но тело не слушалось, он напряг всю волю, пальцы на ногах едва заметно вздрогнули, их стала заполнять теплота.

— Зря стараешься! — прозвучал сзади громогласный голос. — Сиди тихо, от тебя и так много проблем!

— Ты кто такой…, — произнес Ассир мысленно.

— Сам знаешь. Ведь я же велел тебе подождать. Почему ушел? — спросил Анубрахат сурово.

— А что ждать? — ответил Ассир мрачно, — я делал что мог…

— Ничего подобного! Ты делал, что тебе нравиться, а не что мог! Чертов придурок!

Ассир не видел лица великана, но был уверен, сейчас тот оскалился как дикий зверь. В мозгу пронеслось: А ведь великан возможно и прав, он не сильно то заботился о чьих — то еще интересах. Просто хотел спасти тех, кто ему дорог… Но ведь это не плохо, что плохого в том чтобы спасти друзей, возлюбленную…

— Все плохо! Все! — в голосе Анубрахата прозвенела сталь, — Ты же ничего не понимаешь! Нельзя вторгаться в континуумы, нельзя ничего менять, ведь миры могут погибнуть от того что ты вмешался. Тебя нет здесь давно, ты мертв. Придется мне тебя убить, делу правда это мало поможет, но…

Из кресла выглянула встревоженная Ярана, быстро зыркнула сначала на Ассира, затем на великана в черных как ночь доспехах. Бледное лицо стало еще более безжизненным, но девочка не растерялась, Ассир видел как сжались ее маленькие кулачки.

— Кто вы? — сказала она твердым и ровным голосом. — Зачем хотите нам зла?

Анубрахат повернул голову в ее сторону, присмотрелся, на широком лице прорезалась едва заметная улыбка. Глаза, правда, как-то странно блеснули, но Ярана не отвела взгляда, и хотя все ее тело вздрагивало от боли, она стиснула зубы и терпела. Не хотела показывать слабость.

— Храбрая девочка, — хмыкнул великан. — Но раны слишком тяжелы чтобы жить. Твоя жизнь скоро закончиться. Поверь мне, я знаю.

— Я вам не верю, — тихо прошептала Ярана. — Вы можете меня убить, но вы ничего не можете знать…

— Нет, я знаю, — оборвал Анубрахат сурово. — Это моя работа.

Ассир напрягал волю чаще и сильнее, пот по спине катился градом, но тело не реагировало, хотелось зарычать от досады, но и на это не способен. Все будто умерло, словно его ум и тело разделены, мысли текут, а воля не способна устремиться вперед. Он понимал, что внутри что — то нарушилось, и чувствовал себя подобно разъяренному зверю в клетке. Он бился о крепкие стальные прутья и понимал что с каждым ударом сил все меньше, а клетка остается такой как есть, лишь прутья окрасились алым… Только вместо крови из него вытекает воля, вера в свои силы…

Капсула подплыла еще ближе, на выпуклых боках и в хвостовой части вспыхнули синие огоньки. Значит, гравитационный захват сработал. Медленно, словно удав кролика, истребитель втянул серебристую капсулу внутрь. Ассир не мог наклониться, чтобы увидеть в какой отсек, но то мелочи, главное жива, не погибла… В груди снова затрепетало, сердце наливалось жаром, так и подгоняло вскочить, побежать, увидеть…

Но сил нет даже встать, с горечью и злобой он думал, о том, как подло и мерзко останавливать вот так, в конце пути, когда уже всем естеством ощущаешь, каждую секунду, что заветное так рядом и так далеко…

— Я отделил твой разум от тела, чтобы ты не ускакал куда — то еще, — произнес Анубрахат сурово. — И так набегался.

Он подошел ближе, и Ассир, наконец, увидел его лицо, широкое, жесткое, будто вылитое из металла.

— Нет, я тебя не убью, — произнес великан зловеще, уголки губ поползли вверх, обнажились крупные острые зубы. Ассиру снова, как и при первой встрече, ощутил себя мальчишкой.

В черных глазах великана как в зеркале отражалось его лицо: сейчас будто спящее, глаза смотрели из — под полуприкрытых век, рот наполовину открыт, хорошо хоть слюна не течет, как у придурка, наоборот, подбородок горделиво выпирал вперед, как и всегда, хоть что — то не изменилось…

На черной, покрытой неизвестными символами броне Анубрахата играли золотистые блики света, лучи гемерянского солнца ударялись об отполированный до блеска металл, разлетались в стороны яркими брызгами. Великан всмотрелся пристально в лицо Ассира, даже глаза прищурил, чернота внутри них стала еще темней, еще зловещей. Сразу ясно, этот просто так не оставит, настоящий воин, вон сколько за ним гонялся, не отступился, шел по следу как волк.

Ассир, сказал негромко:

— Если решил убивать — убивай, сказать мне нечего. Я поступил, как считал правильным. И будь у мен шанс сделать иначе — ничего не менял бы.

— Но тебе придется, — ответил Анубрахат. — Тебе придется все исправить.

Он всматривался в глаза Ассира с жадным интересом, будто надеялся увидеть там нечто особенное, или может, наслаждался его, Ассира, беспомощностью.

— Я знаю что вы сами затеяли всю игру, — произнес Ассир мысленно. — Аркус успел сказать мне. Так что меня не проведешь. Не знаю кому ты служишь, страж. Но то что тобой движет не желание сохранить порядок мне ясно.

Лицо великана побагровело, в черных глазах вспыхнули злые огни, он медленно, будто против воли, произнес:

— Вот теперь точно убью…

— Если бы мог, убил бы давно, — хмыкнул Ассир.

— Верно, ты умен, я еще тогда заметил — сказал Анубрахат с непонятным оттенком в голосе. — Но у меня есть то, что тебе дорого. Женщина, даже целых две.

— Ты не посмеешь, тварь…

— Сам знаешь, что посмею, — ухмыльнулся великан, в полумраке сверкнули его громадные острые как нож зубы, — кроме того я почти полностью вытер тебя из реальностей. Тебя осталось мало, а сознательных еще меньше.

— Сдвинутые континуумы?

— Что ты можешь знать об этом, червь? — проревел Анубрахат страшным металлическим голосом.

Громадные руки ухватили Ассира под мышки, как игрушку, сверхпрочный полимер прогнулся под пальцами великана, послышался тонкий треск, пластины вогнулись внутрь, будто по ним колотили импульсным молотом. Ассир ощутил, как на него навалилась страшная слабость, будто на грудь положили тяжелую каменную плиту, перед глазами стало красно, а потом и вовсе потемнело.

Он чувствовал, что задыхается, грудь стиснуло так, что ни вдохнуть, не выдохнуть. Потом тело взлетело вверх, на металл брызнуло алым, по глубоким царапинам и зарубкам побежали тонкие струйки. Боли Ассир не чувствовал, тело будто чужое, темнота наваливалась все сильней, он из последних сил пытался разглядеть что происходит, но мир чернел и выцветал. Затем снова послышался тонкий треск, в ушах противно зазвенело, воли едва хватало на то чтобы ощущать, что еще жив, затем все стихло, тьма надвинулась, и Ассир растворился в ней.

В ушах снова тонко и противно зазвенело, внутри все словно сдавили, Ассир ощущал жуткое давление, но боли не было, казалось что — то громадное и могучее пытается его вытолкнуть из тела, перед глазами чернота. Рассеивалась медленно, нехотя, через мгновение проступили очертания уже знакомого лица, черные как ночь глаза горели алчным огнем, губы искривились в презрительной ухмылке.

— Вот теперь никуда не денешься, — рассмеялся Анубрахат, от жуткого хохота у Ассира стрельнуло в ушах, снова послышался противный звон и писк.

Он слабо поднял голову, над ним распахивался светящийся мягким светом купол, похожий на защитное поле, но какой — то необычный, феерический. Голубое сияние разливалось во все стороны медленно, тонкими слоями, как вода по стеклу. Рядом темнели каменные фигуры могучих воинов, верхом на драконах. Пасти тварей разинуты в страшном рыке, наружу торчат сотни острых как кинжалы зубов, зеленые глаза светятся огнем злобы и ненависти. Ассир против воли вздрогнул, статуи казались живыми.

Каменные стены тускло поблескивали в мягком свете, по глянцевой поверхности тонкими полосами бежали голубые отблески, Ассир повел головой, полосы света скользнули в сторону, в стороны брызнули яркие искорки.

Он сам лежал на каменном полу, пальцами ощущал влажность и холод, чуть поодаль, возле жутких статуй, словно бесплотные призраки, стояли Ярана и Эона, обе, бледнее снега, с заплаканными глазами и мокрыми дорожками на щеках. Эона приобняла девочку за плечи, те вздрагивали под ее изящными пальцами.

— Эона… — прошептал Ассир одним губами.

Она обернулась, красивые глаза счастливо заблестели. Одна рука метнулась ко рту, накрыла чувственные губы, а второй еще крепче прижала девочку к груди.

— Ас, — прошептала она. — Спасибо что спас, Ас…

Анубрахат снова страшно рассмеялся, громадная рука поднялась и ухватила женщину за длинную шею. Широкие черные пальцы выглядели грубо и мерзко на фоне нежной белизны ее кожи.

— Отпусти ее, сука — прошептал Ассир. — Всеми богами тебе клянусь, если ты ее хоть пальцем тронешь, я заставлю тебя жрать собственные кишки.

— Очень страшно, — сказал великан с насмешкой. — Правда, ты слаб, истощен, да что там — почти мертв, а я всемогущ, и вокруг мой мир, моя реальность.

— Убью, — донесся прерывающийся шепот. — Все равно убью…

Анубрахат снова обнажил громадные клыки, сказал в сомнении:

— Поразительная воля, но этого мало. Теперь я знаю, что ты тот, кто мне нужен, другие твои копии ничего не знали. Все они растворились в темной реке времени. Тебя ждет та же судьба. Но сначала я получу то, что мне нужно, человек!

— Да пошел ты — ответил Ассир сипло, — поцелуй меня в зад, недоумок.

— Зря стараешься, боль заставит тебя говорить иначе! — проревел Анубрахат гневно, в черных глазах сверкнули злые огоньки.

Эона в страхе смотрела, как громадные руки сгребли Ассира, тяжелое, закованное в боевую броню тело взлетело в воздух как детская игрушка. Могучие пальцы сминали сверхпрочный полимер как бумагу, наплечника Ассира треском лопнули, по нагруднику вниз побежали тонкие, едва заметные трещинки, как по льду, когда на него обрушивается удар топора.

Анубрахат подтащил обессиленного Ассира вплотную к лицу, тот попробовал поднять руку, не смог, ощутил, как из черных глаз внутрь него хлынул поток холодного и мерзкого, похожего на гнилую болотную воду. Анубрахат снова плотоядно ухмыльнулся, могучие пальцы разжались и Ассир упал вниз, голова ударилась о твердое, на камень упали кровавые капли.

Ассир напрягся, лицо исказилось, на лбу и шее вздулись жилы. Пальцы едва заметно шевельнулись, благо руки за спиной, великан не видел. Он напряг всю волю, лицо побагровело, сосудики в глазах потрескались, белки заполнились кровью. Анубрахат громко рассмеялся, Эона накрыла лицо руками, из — под пальцев по ладоням бежали крупные блестящие капельки, красивая грудь вздрагивала, слышались тихие сдавленные всхлипы. Ассира пробрала такая ярость что внутри все вспыхнуло, каждый нерв будто окунули в раскаленную сталь, жар разливался по венам могучими волнами. Окаменевшие пальцы заполнились пламенем, сжались в кулак с таким треском, что казалось, снова лопнули пластины брони.

Внезапно в полумраке блеснула узкая серебристая молния. Нет, не молния, кулак с такой скоростью пронесся в воздухе, что глаза не успевали разглядеть. Ассир, со страшным криком и почти теряя сознание от чудовищных усилий, ударил великана в челюсть, пальцы будто наткнулись на скалу, даже броня не спасала, послышался треск, руку пронзила боль, он ощутил, что теряет сознание…

Ассир чувствовал, как снова падает во мрак, ум растворялся, перед глазами снова темнота, но вместо черноты в мозг хлынул поток ослепительного света. В мозгу словно распахнулось безграничное пространство, перед глазами в мгновение пробежали картинки каждого дня жизни, и иные, которых не помнил, в ушах звучали тысячи голосов, мозг казалось, разорвется от такого количества чувств.

Все естество Ассира содрогнулось от прилива нечеловеческой мощи, вены по всему телу вздулись тугими канатами, мышцы под кожей проступили громадными буграми. Он закричал, судорога прошла по телу.

Анубрахат от удивления разинул рот, в глазах промелькнуло сомнение, невольно попятился, когда увидел что Ассир одним прыжком встал на ноги, а в правой руке поблескивает тонкий предмет, похожий на стальную пластинку.

Ассир двинулся вперед, от него веяло уверенностью, готовностью сокрушить любую преграду, великан снова отступил на шаг назад, хотя крупней и выше в полтора раза, а кулак размером с голову ребенка. Ассир в недоумении поглядывал на зажатый в ладони предмет, гладкий и блестящий он напоминал старинную карточку допуска, только на этой нет ни штрих-кодов, ни магнитных полосок. Пальцами ощущал странное покалывание, будто мелкие наноиголочки проникали сквозь полимер и кожу.

Анубрахат с шумом выпустил воздух из ноздрей, произнес сурово:

— Остановись, ты не понимаешь что делаешь!

— Уже не смешно? — произнес Ассир с улыбкой, с изумлением смотрел на исцеленную руку, раны на груди и плечах исчезли, сквозь прорехи в броне проглядывала новенькая розовая кожа. Словно поработали наноботы.

Анубрахат яростно сверкнул глазами, черный доспех покрылся рябью, по нему побежали крохотные волны, вверх брызнули тонкие черные струйки, а когда коснулись лица, сзади как капюшон надвинулись мелкие чешуйки, закрыли голову. Через мгновение на Ассира взирала уже вытянутая волчья морда.

Великан вскинул над головой громадный меч, по широкому лезвию змеились тонкие черные молнии, в зале сразу потемнело, будто жуткий клинок втянул в себя остатки света. Глаза Анубрахата расширились, он неотрывно смотрел на кулак Ассира, где между пальцев поблескивала серебристая пластинка. Но не ударил, волчья голова медленно повернулась.

— Ты, — донесся стальной голос из — под шлема, — тот…, почему я не убил тебя сразу?

— Это же твой мир! — сказал Ассир зловеще. — Ты всесилен, так давай же, попробуй сейчас!

— Зря я загнал тебя в угол, — ответил Анубрахат, — но у меня не было выбора. Не прижми я, и ты бы навсегда потерялся! Ты должен быть благодарен мне, именно благодаря мне ты обрел это! Если бы не я, так бы и остался заурядным человечишкой, пылью на дорогах времени!

— За смерть друзей мне тоже тебя благодарить? — прорычал Ассир, — за смерть ее отца, и тысяч других, кого не знаю, но к чему ты приложил лапу?

— Ты не понимаешь…

— Нет, я как раз все понимаю, — ответил Ассир твердо, а глазах блеснули яростные искорки.

Он не стал ждать, пока Анубрахат набросится как дикий зверь, битвы с Рутгером хватило, чтобы понять, на что способны стражи времени. Ассир первым ринулся в бой, хоть в руках ничего кроме блестящей карточки, а пальцы великана сжимают рукоять грозного и могучего оружия.

Внезапно пластинка в ладони зашевелилась, Ассир ощутил, как под пальцами нагревается, рука задрожала, а в следующий момент из костяшек на кулаке выдвинулось по блестящему лезвию, каждое шириной в дюйм. По гладкому металлу бежали яркие сполохи, исполненные мощи, надменности и силы. Клинки выдвинулись вперед еще на ладонь, над ними в воздухе бесшумно вспыхивали и угасали тонкие синие молнии.

Все вокруг затаили дыхание, Даже Анубрахат запер воздух в груди и немигающим взглядом вперся в острия смертоносного оружия.

— Не может быть! — донесся из под шлема разочарованный голос. — Как же так, без инициации, без всего!

Ассир ответил громогласным рыком, он ощущал, что изнутри заполнился могучей силой, и теперь свирепые вихри вращались в каждой мышце тела, кости будто пропитались этим могуществом и стали стальными. Он ударил ногами о пол, каменные плиты треснули под массивными сапогами, тело стрелой взлетело в воздух, все вокруг наполнилось жутким грохотом, лязгом стали, треском камня. Эона и Ярана испугано вжались в стену, Анубрахат лишь успел выставить меч вперед, чтобы враг не ударил прямо в грудь, не сбил с ног.

Ассир двигался с такой скоростью, что едва успевал замечать удары. Руки будто сами наносили удар за ударом, клинки со свистом рассекали воздух, но Анубрахат в последний момент успевал отскакивать. Тогда Ассир ударил сразу двумя руками, от левой великан успел увернуться, а правая впилась прямо в бок, черная броня, которой и аннигилятор не страшен, треснула как обыкновенный пластик. Четыре широких клинка прошибли ее насквозь, из спины наружу выткнулись окровавленные клювы.

Из под шлема донесся сдавленный рык, в воздухе вспыхнула серебристая полоса, страшный меч со скоростью метеора рванулся к шее Ассира. Но тот успел поднырнуть под руку, правда, пропустил могучий удар кулаком по спине, мир перед глазами всколыхнулся, во рту стало солоно от крови, две тонкие алые струйки брызнули изо рта на камень под ногами.

Анубрахат завертелся вихрем, громадный меч с легкостью крошил камень и металл, Ассир видел, как разлетались на мелкие кусочки статуи драконов. На полу, где обрушился черный клинок, остались глубокие пробоины.

Ассир выждал, когда великан поднимет руки повыше и, ринулся вперед, длинные стальные когти выдвинулись еще на ладонь, теперь лишь немного короче, чем меч. Анубрахат продолжал осыпать ударами со всех сторон, но с каждым мгновением в движениях было все меньше силы, меч проносился не так молниеносно как прежде, в алых глазах появился болезненный блеск. Камень под ногами великана стал скользким от крови, она непрестанно изливалась толстым струями из страшных ран на боку.

Анубрахат взревел дико и страшно, колоны и статуи вздрогнули в испуге, сверху посыпалась мелкая пыль, Ассир услышал тонкий треск, это лопнули каменные плиты под ногами. Он бросился вперед, меч рассек воздух с такой скоростью, что Ассир не успел и шелохнуться, раздался треск, нагрудные пластины брони, пересекла тонкая черная полоса, и тут же грудь обожгло болью, наружу плеснуло алым.

Анубрахат глухо рассмеялся, меч взлетел вверх, но Ассир оказался быстрее, не смотря на страшную рану на груди. В полумраке вспыхнуло не меньше сотни похожих на змей молний, засвистело, стальные когти вонзились в волчью морду с жутким грохотом, кровь струйками ударила из-под лезвий.

От громового раската весь зал содрогнулся, Ассир ударил еще раз, могучим ударом расколол черный шлем, осколки огненными брызгами разлетелись во все стороны, как праздничный фейерверк. Часть черепа отлетела в сторону вместе с защитной маской, Ассир на миг увидел темное от крови, искаженное болью лицо, в черных глазах впервые промелькнул страх. Анубрахат успел размахнуться мечом, но Ассир перехватил руку.

Все видели, как задрожали громадные мышцы великана, из разрубленной головы рекой фонтанчиками била темная кровь. Анубрахат захрипел, из губ побежала алая пена, рука слабела, пальцы разжались, и тяжелый меч с лязгом упал под ноги Ассира.

Руки Анубрахата бессильно опустились, тело качнулось, как ворота под ударом громадного тарана. Изо рта на могучую грудь плеснула кровь, живой блеск в черных глазах угас, но на лице проступила насмешливая улыбка.

— Ты дурак, — услышал Ассир хриплый шепот. А затем великан повалился на пол как срубленное дерево.