Последнее отражение

Глава 4

Неделя до приема у Кузнецова пролетела так быстро и незаметно, что Стефан не успел морально подготовиться. Он не преподавал, как некоторые его коллеги, поэтому наличие или отсутствие у него работы не зависело от времени года. Напротив, он любил ходить в Институт летом, когда многие сотрудники уходили в отпуска и в коридорах царило спокойствие, хотя сам он в местах общего пользования появлялся редко. Предпочитал проводить время в своем кабинете или архивах. И все же, когда за дверью стояла полная тишина, работалось ему куда лучше. Но в глубине души Стефан подозревал, что специально загрузил себя работой, чтобы меньше думать о предстоящем приеме.

На подобных мероприятиях он когда-то бывал часто. Сначала на этом настаивал отец, говорил, что именно на таких приемах завязываются нужные знакомства и ищутся клиенты, затем их любила жена. Вероника не работала, не имела кучи подруг, и приемы и вечеринки были теми немногими местами, где она могла блеснуть красотой и выгулять новые платья и украшения. После ее гибели Стефан ходить на приемы перестал. Сначала к этому отнеслись с пониманием, затем просто привыкли. Даже отец не настаивал. Да и глупо было учить жизни сына, которому уже тридцать. Он бы и сейчас не пошел, если бы не чертов дневник.

Подобные авантюры не были в характере Стефана. Он признавал в себе ученую крысу, любителя пыльных книг и редких вещиц, но предпочитал добывать их законным путем. Пожалуй, Стефан по пальцам одной руки мог бы пересчитать те случаи, когда он нарушал закон. И то чаще всего это было превышение скорости на пустой и безопасной трассе.

С другой стороны, прием у Кузнецова и кража ненужного бизнесмену дневника едва ли сравнятся с попыткой вызволить из лап двух головорезов незнакомую девчонку, которая, будем смотреть правде в глаза, сама нарвалась. И ведь Стефан на самом деле готов был войти в тот сарай, просто повезло, что не пришлось. Да, у него при себе была папка с кое-какими аргументами для разговора, после которого головорезы наверняка позвонили бы своему хозяину и тот согласился бы отпустить девчонку на некоторое время, но ведь до разговора могло и не дойти!

– Волнуешься? – спросила вдруг Лина, разрывая тишину в салоне машины, и только тогда Стефан понял, что уже некоторое время бессмысленно стучит пальцами по рулю.

– Скорее переживаю, – тихо признался он. – Никогда еще ничего воровать не приходилось. Но Лу мне рекомендовали как лучшую в своем деле. Так что, надеюсь, все пройдет гладко.

От него не укрылось, как Лина нервно повела плечами.

– Почему было просто не купить этот дневник?

– Я же говорил: Кузнецов не продает.

– Да ладно, – уверенно махнула рукой Лина. – Мы оба прекрасно знаем, что продается все, вопрос лишь в цене.

– Возможно, цена была неадекватна.

Лина вдруг с подозрением покосилась на него.

– Ты что, не знаешь названную цену?

Стефан поморщился. Сейчас было не время обсуждать это, но он слишком хорошо знал свою подругу: она из машины не выйдет, пока не будет знать всю правду. Впрочем, Стефан и не собирался скрывать. Не от нее так точно.

– Этот дневник нужен не мне, – признался он. – У меня есть заказчик. И даже ему нужен не сам дневник, а кое-что, о чем написано в этом дневнике. Сначала нам нужно завладеть им, чтобы узнать, где хранится нужная вещь.

Лина долго молчала, рассматривая его в полумраке салона автомобиля. Стефан чувствовал ее взгляд, но не отрывался от дороги.

– Что это за вещь? – наконец холодно спросила она.

– Зеркало. Очень старое и… просто очень старое и ценное.

– И кто заказчик?

– Прости, этого я сказать не могу.

Лина снова надолго замолчала.

– Значит, ты теперь занимаешься подобными заказами? Почему, Стеф?

– Есть причина, – уклончиво ответил Стефан и честно собирался не рассказывать дальше, но не выдержал. В конце концов, Лина в курсе всех его дел, а ему жизненно необходимо было с кем-то поделиться. – Заказчик обещал дать мне кое-что взамен. Но это долгий рассказ, а у нас сейчас нет времени, мы почти приехали. Как связь с Крис?

Лина еще некоторое время сверлила его взглядом, потом вздохнула и села прямо. Они встречались уже несколько лет, а знакомы были еще дольше, Лина хорошо знала: если Стефан не сказал сейчас, выпытывать бесполезно. Можно либо принять его правила, либо уйти. И она всегда принимала. По крайней мере, он намекнул на то, что расскажет позже, и ей остается лишь дождаться.

Лина чуть наклонила голову вбок, спросила в пустоту:

– Крис? Ты слышишь?

Что ответила невидимая Крис, Стефан не услышал, но секунду спустя Лина сказала:

– Все отлично.

Длинные волосы его подруги позволяли спрятать маленький наушник в ухе, а оборки платья хорошо скрывали микрофон, а вот Стефан остался без связи, и это его нервировало. Они уже миновали шлагбаум, за которым скрывался дорогой коттеджный поселок, Стефан сбросил скорость. За окном замелькали темные силуэты деревьев, желтые фонари, загородные дома, похожие друг на друга, как выставочные манекены. Особняк Кузнецова находился в самом конце улицы и напоминал настоящий дворец. Ворота были широко распахнуты, давая понять, что здесь рады гостям. Правда, у въезда стояли серьезные парни, проверявшие приглашения у каждого. Но благодаря Крис с этим проблем не возникло. Хмурый детина сначала взглянул на приглашение, затем быстро осмотрел салон машины и пригласил проезжать дальше.

Белая гравийная дорожка хрустела под колесами машины, провожая новоприбывших на большую стоянку, уже заставленную дорогими автомобилями. Дом возвышался среди старых елей и ухоженного сада, будто вырезанный из иллюстрации модного интерьерного журнала: три этажа, с колоннами, балюстрадой и витражами. Камень фасада мягко сиял в золотом свете фонарей, а на широких ступенях уже стояли люди в вечерних костюмах с бокалами шампанского.

Стефан припарковал машину между двумя блестящими внедорожниками, вышел из салона, открыл дверь Лине. Та поправила платье, вложила пальцы в его ладонь и выскользнула наружу. Сдержанно улыбнулась, профессионально и непринужденно, как будто весь вечер уже состоялся и прошел безупречно. Иногда Стефану казалось, что она и вовсе не врач, а самая настоящая модель. Лина вела блог на медицинскую тематику, надо заметить, весьма успешный, а потому порой появлялась на всяких блогерских мероприятиях, которых в Москве было в достатке.

– Впечатляет, – заметил Стефан, закрывая за ней дверь. – Будто к королю на именины приехали. Я думал, домик у Кузнецова поскромнее.

– Похоже, он не из тех, кто скромничает, – сказала Лина. – Пойдем, профессор. Сегодня ты не историк, а дорогой гость.

Стефан хмыкнул. Оставалось надеяться, что никто не опознает в них самозванцев. Впрочем, едва ли Кузнецов лично составлял список гостей.

Двор был залит теплым светом. Возле огромного бассейна натянули полупрозрачный шатер, под которым играла живая музыка: контрабас, гитара, флейта, несколько скрипок и даже фортепиано. Из открытых дверей дома доносился аромат дорогих духов и специй.

– Вот с бассейном они зря, – коротко прокомментировала Лина. – Через пару часов в нем точно кто-то искупается.

Стефан тихо фыркнул.

На лужайке стояли люди: дамы в вечерних нарядах, кавалеры в неудобных костюмах. Почти у каждого на запястьях блестели дорогие часы, женщины шелестели длинными платьями, искрилось шампанское в высоких бокалах. Будто они попали в голливудский фильм. Все это раздражало Стефана, но он заставлял себя улыбаться и держаться так, будто имел право тут находиться.

Внутри особняка было просторно и кричаще богато. Все здесь словно застряло в поздних девяностых, когда хозяин почувствовал запах денег, а вкус еще только пытался догнать амбиции. Холодный и дорогой мраморный пол, лестница с вычурными перилами из темного дерева, тяжелые бархатные шторы, как в оперном театре. Повсюду золоченые рамы, инкрустации, лепнина. На стенах висели многочисленные картины. Стефан с интересом отметил как оригиналы XIX века, перемешанные с дорогими копиями, так и пару вполне приличных работ модерна.

Кузнецов любил хвастаться, это было видно. Но нельзя не признать: безвкусицей тут не пахло. Все было подобрано руками тех, кто знал, что делает, даже если хозяин просто кивал в ответ на слово «эксклюзив». Ладно, стоит отдать должное этому денежному мешку: он хотя бы понимал, что некоторые вещи лучше доверить профессионалам.

Лина с видом уверенной светской львицы прохаживалась между гостями, едва касаясь пола каблуками, будто была хозяйкой этого дома. Стефан держался немного позади, как спутник, сопровождающий даму. Они уже миновали прихожую и направились в большой зал, где собирались гости.

– Господин Яновский? – вдруг окликнул чей-то голос с легким немецким акцентом. – Вот уж кого не ожидал увидеть!

Стефан обернулся, чувствуя, как сердце пропустило удар. Навстречу шагал высокий мужчина лет сорока с плотной фигурой, темными, чуть седеющими висками и добродушной улыбкой.

– Михаэль, – сдержанно улыбнулся Стефан. Ладно, ничего страшного. Он ведь допускал, что может встретить на этом приеме кого-то из знакомых, как встречал на тех, куда действительно был приглашен.

– Михаэль Гольц, – представил внезапный знакомый себя Лине, не сильно обращая внимания на правила приличия. – Мы со Стефаном познакомились на одной конференции в Берлине. Хотя это было… лет шесть назад?

– Семь, – уточнил Стефан, подав ему руку. – Это Ангелина, моя девушка. А ты, как всегда, внезапен. Не знал, что ты теперь в Москве.

– Я ненадолго, – махнул рукой Михаэль. – Приехал с делегацией из Геттингена. Кузнецов попросил кое-что оценить. Заодно надеюсь поторговаться по некоторым вещам, которые меня давно волнуют. Мне говорили, ты теперь не появляешься на таких вечерах, я рад, что все изменилось. Кстати, еще не было возможности выразить тебе соболезнования, так что прими их сейчас. Вижу, жизнь начинает налаживаться.

Гольц улыбнулся и даже чуть поклонился Лине. Та одарила его сдержанной улыбкой, а Стефан сказал:

– Бывают такие приглашения, от которых нельзя отказаться.

Гольц на мгновение прищурился, словно что-то уловил, но промолчал. Повернулся к Лине:

– А вы, прелестная леди, искусствовед? Или тоже историк, как наш общий знакомый?

– Почти, – улыбнулась Лина.

– Ну что ж, не буду отвлекать, – опять поклонился Михаэль. – Еще нужно решить кое-какие дела. Если увидишь меня около бара, подходи. У них тут очень неплохое вино.

Он исчез в толпе, а Стефан переглянулся с Линой:

– Видишь? Уже начинаются подозрения.

– Все под контролем, – беззаботно махнула рукой та. – Только не забывай улыбаться. Ты уж слишком напряжен.

Будто специально для того, чтобы Стефан мог снять напряжение, перед ними вдруг появился поднос с шампанским. Стефан сначала взял бокал, а потом взглянул на ту, что держала поднос. Белая рубашка, черный жилет, черные брюки. Рыжие волосы убраны в пучок, но недостаточно строгий и хорошо скрывающий наушник в ухе. Прозрачно-голубые глаза смотрят прямо, на губах играет профессиональная полуулыбка. В этой сдержанной официантке сложно было узнать ту бешеную девицу, которая неделю назад чуть не задушила его ремнем безопасности, а перед этим умудрилась удрать от двух головорезов. Синяки и ссадины почти прошли, а их следы скрывал макияж, оба глаза теперь были нормального размера.

Стефан подал один бокал своей спутнице, себе взял второй, коротко кивнул. Лу тоже едва заметно кивнула в ответ и тут же отошла к следующим гостям, чтобы не вызывать подозрений.

Толпа гостей постепенно густела. Официанты двигались с подносами как по отрепетированной схеме, музыка из шатра перекликалась с тихими переливами камерной классики, доносившейся из динамиков внутри дома. Стефан с Линой держались чуть в стороне, делая вид, что ищут знакомых, хотя на самом деле Стефан всеми способами старался этого избежать. Он уже видел издалека еще несколько человек, которых знал, и переживал, что они, как и Михаэль Гольц, могут быть удивлены его присутствием.

Спустя примерно час в зале появился наконец хозяин дома, до этого развлекавший гостей снаружи: мужчина лет пятидесяти, полный, с густыми седыми волосами и загаром, который бывает у тех, кто предпочитает проводить лето не на даче, а в Тоскане. На нем был белый пиджак с черным платком в нагрудном кармане, и вся его фигура источала уверенность в себе и удовольствие от происходящего.

– Дамы и господа! – громко проговорил он, подняв бокал и приковывая к себе внимание. – Благодарю вас, что нашли время и приехали. Сегодняшний вечер не только повод отпраздновать – хотя и это, конечно, приятно, – но и возможность поделиться тем, что дорого моему сердцу.

Он сделал театральную паузу и продолжил:

– Я приглашаю всех желающих присоединиться ко мне на короткую экскурсию по дому. Обещаю: скучно не будет. Некоторые из предметов моей коллекции недоступны широкой публике, и я рад, что могу показать их именно вам.

Гости зашевелились, раздались одобрительные возгласы и аплодисменты. Кто-то из мужчин, стоящих ближе к Кузнецову, поднял руку:

– А хранилище сегодня тоже покажешь?

Кузнецов усмехнулся, давая понять, что был готов к этому вопросу.

– О, я знал, что кто-нибудь спросит. Увы, нет. Сегодня хранилище останется закрытым. Там проводится профилактика системы климатического контроля: что-то с датчиками влажности. Я сам туда пока не захожу. – Он развел руками. – Не хочу рисковать ни экспонатами, ни здоровьем. Но не переживайте, интересного хватит и без него.

– Черт, – тихо выдохнул Стефан.

Это было неприятно, но не катастрофично. Стефан, всегда придумывающий несколько запасных планов, был готов к такому повороту событий. В машине лежало несколько «ключей», выданных ему Крис на тот случай, если не удастся провести Лу в хранилище и ей придется пробираться туда самой. Оставалось только сфотографировать замок на двери, чтобы Крис определила, какой именно ключ понадобится.

Стефан развернулся, чтобы сообразить, где может находиться вход в хранилище, и вдруг замер: у них нарисовались проблемы куда серьезнее отмененной экскурсии.

– Что случилось? – напряженно спросила Лина.

– Лавряшин тут.

– Лавряшин? – Лина обернулась, ища глазами того, кто так напугал Стефана, но в следующую секунду вспомнила, кто такой Лавряшин. – Человек, у которого твоя воровка стащила статуэтку?!

Стефан молча кивнул. Он прекрасно понимал, что если головорезы Лавряшина похитили Лу, то и сам хозяин прекрасно знает, как выглядит та, что украла у него алмазы. И если он сейчас увидит Лу в наряде официантки, все равно узнает ее. И тогда отмененная экскурсия будет самой малой из их бед.