Портальщик. Бытовой факультет.

Глава 6

6

Утро встретило нас словами Кассиана, который, выглянув в окно, обвел нас взглядом.

—Просыпайтесь. Мы подъезжаем к столице. Скоро нам придется с вами прощаться.

За окном, в утренней дымке, уже угадывались неясные, но грандиозные очертания. Не просто город, а сердце Империи. И где-то там, за его стенами, нас ждала Академия — место, где должно было решиться, кем мы станем.

По мере того как повозка катилась по все более ухоженной и оживленной дороге, очертания начали обретать форму. Очертания стали четче, и я понял, что вижу стены. Стены Аэндорила, столицы Империи.

Они росли по мере нашего приближения, пока не заняли все небо. Это были не просто укрепления — это был рукотворный утес, высеченный из бледно-серого, почти белого камня. Башни, высокие и стройные, словно иглы, впивались в небесную лазурь. На их шпилях полоскались знамена с гербом Империи.

Ворота были исполинскими, аркой уходящими в толщу стены. Они были отлиты из темной, отполированной до зеркального блеска бронзы и покрыты чеканными изображениями — не сценами войн, а символами ремесел, магии и знаний: молоты, свитки, звезды и стилизованные молнии. Они стояли распахнутыми, но ощущение было таким, будто мы въезжаем не в город, а в пасть колоссального существа. Стража здесь была не похожа городских стражников Веленира — это были воины в латных доспехах с идеально подогнанными пластинами, с непроницаемыми лицами и взглядами, видящими не людей, а потенциальные угрозы.

И вот мы внутри. Гул Веленира показался бы здесь тихим шепотом. Аэндорил оглушил нас. Шум был физическим — грохот сотен колес по булыжнику, крики на десятках наречий, звон кузнечных молотов, смешанный с перезвоном колоколов с бесчисленных башен. Воздух был густым и сложным — запах дыма, экзотических пряностей и еще чего-то… острого, электризующего.

Мы проезжали по широким проспектам, застроенным домами в три-четыре этажа с резными фасадами, миновали огромные рынки, ломившиеся от диковинных товаров, видели фонтаны невиданной красоты. Людской поток был пестрым и яростным. Здесь можно было увидеть кого угодно: богатых купцов в шелках, закованных в сталь рыцарей, людей в длинных мантиях, загорелых моряков и, конечно, магов. Не колдунов в лохмотьях, а людей в изящных мантиях, с посохами, украшенными кристаллами, чьи взгляды казались слишком проницательными.

И вот, в самом сердце этого кипящего котла, перед нами снова выросли стены. Не такие высокие, как городские, но от них веяло не мощью. Они были сложены из темного, почти черного базальта, и камни были подогнаны так идеально, что швы между ними казались нарисованными. Это были стены Имперской Магической Академии.

Ворота здесь были иными — не бронзовыми, а высеченными из цельных мраморных глыб, испещренных мерцающими серебряными рунами. Они медленно разошлись сами собой, без участия стражников, пропуская нашу повозку в тишину, которая за ними скрывалась. Мы въехали в широкий двор, вымощенный белым камнем. Воздух здесь был чистым, прохладным и звонким, а шум города остался где-то снаружи, за черной стеной, словно его и не существовало.

Повозка остановилась. Кассиан обвел нас взглядом — Торина, Элви и меня.

—Ну вот мы и прибыли. Дальше — ваша дорога. Помните, что я вам говорил. Удачи.

Его тон был ровным, деловым. Его работа была завершена. Теперь мы были проблемой Академии. Я посмотрел на величественные, безмолвные здания из того же темного базальта, на высокие остроконечные башни, уходящие в небо. Здесь пахло не навозом, не едой и не потом. Здесь пахло силой. Той самой силой, которая могла либо сделать меня кем-то, либо сломать окончательно. Я глубоко вздохнул и приготовился сделать первый шаг в свою новую, непредсказуемую жизнь.

Дверца повозки отворилась, впустив внутрь непривычно тихий, напоенный ароматами цветов и свежескошенной травы воздух. Мы поспешно вылезли наружу, чувствуя себя неловко и потерянно на фоне этой базальтовой торжественности. Кассиан остался внутри, его миссия была завершена.

К нам сразу же, словно из самой тени стены, направились двое. Первый — привратник в простой, серой мантии, с внимательным, но нейтральным взглядом. А второй... Второй был одет в мантию глубокого синего цвета, расшитую по подолу серебряными нитями, изображавшими те же руны, что и на воротах. Он был не стар, но в его глазах светился ум и спокойная уверенность, которая внушала уважение без всяких усилий.

Он вежливо, почти фамильярно поздоровался с Кассианом, и тот в ответ лишь кивнул в нашу сторону:

—Принимайте новеньких.

В его тоне сквозила привычная деловитость. Я представил, как десятки, а может и сотни таких же растерянных парней и девушек, выходили здесь из его повозки за долгие годы службы. Мы были для него не людьми, а выполненным пунктом в отчете.

Человек в мантии — маг, как я сразу мысленно его окрестил, — обернулся к нам. Его лицо расплылось в короткой, ободряющей улыбке.

—Добро пожаловать в лоно Знаний, — его голос был бархатным и спокойным. — Прошу за мной.

Он махнул рукой, и мы, как цыплята за наседкой, потянулись за ним, едва осмеливаясь перевести дух. И замерли.

Мы вышли в роскошный парк, чья идеальность казалась неестественной. Газон был абсолютно ровным, изумрудно-зеленым, без единого сорняка. Кусты и деревья были подстрижены не в причудливых зверей, как я видел в книгах про Версаль, а в безупречные геометрические формы: идеальные шары, кубы, пирамиды и даже сложные многогранники. Листья блестели, будто их только что вымыли, а цветы на клумбах образовывали сложные, симметричные узоры, переливающиеся всеми цветами радуги. Это был не сад, а демонстрация абсолютного контроля, воплощенная в живой природе. Этот вид, поразил нас всех. Даже угрюмый Торин разинул рот, а Элви тихо ахнула, забыв на мгновение свой страх.

— Меня зовут Мастер Теодор, — представился наш провожатый, не замедляя шага. — Я один из наставников и ваш куратор на период вводного цикла. Он указал на большое, но куда более уютное на вид здание из светлого песчаника, что стояло в отдалении от мрачных базальтовых башен. — А это, общежитие для тех из вас, кто… не может похвастаться благородной родословной. Это будет ваш дом как минимум на ближайшие три года.

Его тон был не просто дружелюбным; в нем сквозило неподдельное, пусть и сдержанное, уважение. Он не смотрел на нас как на скот или подарок судьбы. Он видел в нас потенциальных коллег. Мы, все трое, готовы были в тот момент исполнять любые его просьбы, лишь бы это уважение не исчезало.

Мы последовали за Мастером Теодором к зданию общежития. Внутри пахло воском, старой бумагой и чем-то травяным. Здесь царил чистый, строгий порядок, но без казарменной суровости. Нас встретил пожилой эконом, и Теодор оставил нас на его попечение.

— Вам выдадут академическую форму, — пояснил он на прощание, — и распределят по комнатам. Отдохните с дороги. Завтра начнется ваша новая жизнь.

Эконом, бормоча что-то под нос, повел нас по коридору. Меня и Торину заселили в одну комнату на троих. Элви, конечно, отвели в женское крыло.

Комната была просторнее, чем я ожидал. Три узкие, но аккуратно застеленные кровати, три письменных стола, три шкафа.

За одним из столов сидел парень, склонившийся над разложенной схемой, испещренной чертежами и рунами. Услышав скрип двери, он резко поднял голову. Он был худощавым, лет шестнадцати, с живыми, умными глазами за стеклами очков в тонкой металлической оправе. Его темные волосы торчали в разные стороны, будто он постоянно хватался за них в задумчивости.

Увидев нас, его лицо озарилось такой искренней и суетливой радостью, что стало почти смешно.

—О! Наконец-то! — воскликнул он, вскакивая и чуть не опрокинув стул. — Я уж думал, мне до начала обучения одному тут жить! Прекрасно, просто прекрасно!

Он быстрыми шагами подошел к нам, энергично потряс сначала мою руку, потом руку Торина, который лишь сдержанно кивнул.

—Меня зовут Лориэн! Лориэн Фэлл, — представился он, и в его голосе не было и тени надменности, лишь гордость и желание сразу расставить все по местам. — Мы не дворяне, конечно, но мой дед, отец и мать — маги. Я потомственный маг, столичник. Так что я здесь, можно сказать, вырос. Очень рад вас видеть!

Его болтливость была настолько непосредственной и доброжелательной, что даже угрюмый Торин не выдержал и скинул маску отстраненности. Он слегка выпрямился.

—Торин. Сын бондаря из Веленира, — буркнул он, но уже без прежней озлобленности.

Оба взгляда, Лориэна и Торина, устремились на меня. Я на секунду замялся. После предупреждения Кассиана озвучивать полное имя было не вариант. Но и врать с ходу не хотелось. По этому.

—Андрей, — сказал я просто. — Из селян.

Лориэн ни капли не смутился. Напротив, он с интересом уставился на меня.

—Селянин? — переспросил он, не скрывая любопытства. — Но тебя же приняли! Значит, дар проявил? Инициировался? Потрясающе! Обычно у вас, у деревенских, с этим сложнее. Магия требует грамоты, а где ее в глуши взять... Ну, ничего! Здесь всему научат!

И глядя на его оживленное лицо, слушая этот безостановочный поток информации, я впервые за долгое время почувствовал не напряжение и опасность, а нечто другое — предвкушение. Возможно, здесь, в этой комнате, среди таких же, как я, начнется что-то по-настоящему новое. И этот болтливый, но искренний парень в очках был тому первым доказательством.

На каждой кровати аккуратно лежали сложенные одежды — темно-серые штаны и рубашка из прочной, но мягкой ткани, а также простые кожаные тапочки, что-то из нижнего белья, и самая настоявшая мантия того же глубокого синего цвета как у мастера. На мантии кроме эмблемы Академии ничего не было в отличии от виденной мантии Мастера Теодора, вот она, Академическая форма.

— Ребята, кстати, сейчас самое время сходить позавтракать. Что вы думаете по этому поводу? — Лориэн посмотрел на нас с Торином, потирая руки.

— А мы всегда «за», — фыркнул Торин. — Только денег у нас нет.

— Ой, да что вы! — Лориэн махнул рукой, словно отгоняя глупую муху. — Для нашего факультета бытовой магии питание бесплатное. Оно, конечно, без изысков, но пища простая и добротная. Пойдёмте! Но сначала давайте переоденемся, чтобы всё было как положено и соответствовало цветам факультета.

Я скинул свои поношенные, пропахшие дорогой штаны и рубаху, облачился в новую форму. Мягкая приятная рубашка, удобные штаны, тапочки... и, наконец, мантия. Глубокого тёмно-синего цвета, из плотной шерсти. На левой стороне, над сердцем, была вышита серебряная нитью эмблема Академии. Приодевшись, я осмотрел себя и соседей. Мы были похожи, как братья. Наверное, так это и задумывалось — стереть былое, сделать нас частью одного целого.

— Ну вот, совсем другое дело! — удовлетворенно констатировал Лориэн. — А теперь пойдёмте, я вам всё покажу!

Мы вышли в коридор, затем спустились по широкой лестнице на первый этаж. Лориэн, не умолкая, сыпал информацией, как из рога изобилия.

—...в настоящий момент в Академии три факультета с дифференциацией по цветам. Красный — это боевой факультет. Зелёный — лекарский. Ну и, соответственно, наш синий — бытовой.

Я не удержался, перебив его:

—А подробнее про красный и зелёный?

—Ну, смотри, Андрей, — Лориэн с готовностью развернулся ко мне, идя задом наперёд. — Красный, боевой факультет. В основном там обучаются маги-стихийники: водные, воздушные, огневики, земляные. Артефакторы, ну, в общем, практически все.

—Даже маги жизни? — уточнил я, вспомнив Элви.

—Ну да! Маги жизни не только могут её давать, но и забирать. Магия жизни в умелых руках — то ещё оружие. И да, на боевом факультете учатся только дворяне. Будущая элита армии Империи. А на лекарском факультете в основном маги жизни обучаются всему, что относится к лечебному делу. Кстати, и на нём тоже есть артефакторы. Но, как вы поняли, там тоже обучаются дети благородных.

Он сделал паузу, давая нам осознать непреложность этого порядка вещей.

—Ну и синий факультет... бытовой магии, на котором обучаются простолюдины. Но, забегая немного вперёд, с простолюдинами тут тоже не всё так просто. Здесь, как и везде, есть иерархия. На верхней ступени стоят потомственные маги — то есть дети, рождённые от родителей-магов-простолюдинов. Ну, это то, что я вам рассказывал про себя. Сразу вас предупрежу: потомственные маги хоть и простолюдины, но очень заносчивые, они специально дистанцируются от таких, как вы.

Мы шли по широкому, светлому коридору, мимо высоких арочных окон.

—К тому же здесь есть ещё один аспект. Вот ты, например, Андрей, считаешься «диким».

—В смысле, «дикий»? — насторожился я.

— Ну, это из-за твоей спонтанной инициации. По-хорошему, для уверенного развития и в рамках программы, инициация происходит под контролем наставников, опытных магов, которые в процессе могут... помочь, вследствие чего увеличив его силу. В твоём же случае инициация была бесконтрольной, а следовательно — дикой. Ну, это общее мнение. Вместе с этим существует и другое, зачастую умалчиваемое мнение, что дикая инициация — удел мага с действительно мощным источником силы. А следовательно, «дикие» считаются перспективными, от чего и очень непопулярными. Из-за зависти.

В этот момент мы проходили мимо открытой двери. Лориэн кивнул на неё:

—Кстати, вот, обратите внимание. Это аудитория теории боевой магии.

Я заглянул внутрь. Действительно, роскошное помещение. Места обучающихся располагались в виде амфитеатра, всё было очень эстетично и практично. Воздух внутри казался густым, наэлектризованным.

—Идём дальше. Ну так вот, «диких» не любят. А если ты ещё и из низшего сословия... то вообще труба. Так что будь аккуратен и готовься к нападкам.

Мы свернули в другой коридор, менее парадный.

—Так, здесь обучаются лекари? — спросил Торин, кивая на следующую дверь.

—Да, тоже теоретическая аудитория. Там дальше — наша, но нам пока не туда. Вот, в этот коридор сворачиваем.

Пройдя немного, мы подошли к довольно скромному входу в помещение. Дверь была из простого дерева, без всяких украшений.

—А вот и наша столовая, — объявил Лориэн с лёгкой иронией в голосе. — Добро пожаловать в сердце бытового факультета, друзья. Где кормят честно, но без лишнего пафоса.

Столовая оказалась просторным, светлым помещением с высокими потолками, но безо всяких излишеств. Десятки деревянных столов, грубоватых, но чистых, стояли ровными рядами. В воздухе витал густой, запах свежеиспеченного хлеба и какой-то простой, но аппетитной каши.

У дальней стены располагалась стойка раздачи с большим окном, за которым копошилась приятная, дородная женщина в возрасте в белом фартуке. Она с безразлично ставила на подносы глиняные тарелки с дымящейся кашей, по два ломтя, душистого хлеба и наливала из большого котла в такие же глиняные кружки какой-то тёплый, травяной напиток. Весь завтрак был на виду, и вариантов не предлагалось.

Мы взяли свои подносы и направились к свободному столу у большого окна, из которого открывался вид на тот самый геометрический сад. Солнечный свет, падающий на простую, но качественную еду, делал картину удивительно уютной.

Устроившись поудобнее, мы принялись за еду. Каша была густой, немного пресной, но сытной, хлеб — свежим и плотным, а травяной напиток согревал изнутри, напоминая чем-то ромашковый чай с медом.