Попаданка за штурвалом

Глава 44

Воплощённое совершенство — это всё, что я могу про неё сказать. Я не могу рассмотреть высокая женщина или низкая, блондинка или брюнетка, с формами или худая. Я не вижу цвет её глаз или остроту скул. Но ничего этого и не нужно, чтобы с уверенностью сказать, что женщина ослепительна. Да, пожалуй так и есть, я ослеплена её.

Ревниво покосившись на Милана, я обнаруживаю, что он смотрит на женщину как на картину, но без грамма мужского интереса. Приятно…

— Ты до чего довёл Киоту?! — женщина направляет остриё шпаги на Райза.

— Ещё лет тридцать и сам бы был овощ овощем, — кривится он. — Мальчик! Забери у неё своё оружие!

Не похоже, что женщина угрожает всерьёз. Она препирается, но внимание её сосредоточено на богини рек.

Милан отводит руку в сторону, и шпага исчезает у женщины, возникает в его ладони.

— Какой шустрый племянничек, — фыркает она. — Иди сюда, Райз. Целуй жену, — женщина наставляет растопыренные пальцы на область головы Кио.

Райз подчиняется приказу.

Я смотрю с на действо с некоторым недоумением.

— Исцеление любовью, — поясняет для меня Милан.

— Так это Лейла?! — длходит до меня.

Богиня, жрица которой отрастила мне волосы?!

— И не только волосы, — внезапно фыркает богиня. — Кто, по-твоему, помог тебе встретиться с этим вооружённым грозным мальчиком? Не вздумай приписать заслугу Сиян. Идея принадлежала ей, но именно я поспособствовала тому, чтобы попалась ей ты. Удачно получилось, не так ли?

— Спасибо.

— Ра… — раздаётся слабый шёпот, и мы все разом замолкаем, оборачиваемся к Кио.

Она открыла глаза и смотрит на окружающий мир мутным взглядом, совершенно потерянная во времени и пространстве, но мужа узнала.

— Я здесь, Кио.

Она вдруг вскрикивает:

— Рай, берегись, это они…

— Всё позади, Кио, всё хорошо.

— Как был влюблённым дураком, так остался, — раздаётя сбоку.

Обернувшись, я совершенно не удивляюсь, что вижу близнецов. Братья не просто копии друг друга, они сиамские близнецы, соединённые в туловище от ключицы до тазовых костей, отчего кажется, что братья стоят очень близко друг к другу в полоборота.

И комментирует с весёлым задором только один, второй угрюмо наносит сокрушительный удар. Для меня в этот момент пазл окончательно складывается. Именно близнецы были теми, кто открыл Бездну. Зачем им ждать молитв от случая к случаю и быть одними из пары десятков богов, когда можно не только стать единственными, но и получить постоянный приток силы. Люди на островах при всей их внешней светскости, глубоко религиозны. Редкая хозяйка с острова-осколка, десятый раз на дню забираясь в челнок, не упомянет в сердце Близнецов-Ветров.

Не Сиян заманила Райза в ловушку.

— Это вы отупели, — фыркает Лейла, и исчезнувший смерч возникает вновь. — Раз вам нравится Бездна, сгиньте в ней.

Удар, нацеленный на Райза, сносит стену, но ни Кио, ни самому Райзу вреда не причиняет — Райз успевает закрыться. Словно он… ждал? Похоже, дичь не просто освободилась из ловушки близнецов, жертвы сами подготовили капкан и из жертв превратились в охотников

Вызванный Лейлой смерч подбирается к близнецам и, несмотря на их сопротивление, затягивает, раскручивает, увлекая в воронку.

— Не-е-ет! — слышу я затихающий крик.

Лейла провожает близнецов удовлетворённым взглядом, но до окончательной победы остаётся ещё полшага, и Лейла отбирает у Милана шпагу.

Она точно богиня красоты, любви и юности? Уж очень на валькирию похожа. Лейла на манер копья посылает клинок вслед за близнецами. Сомневаюсь, что она таким образом их убьёт… Райз провожает шпагу взмахом руки, отчего от рукояти расцветает багряный быстро тающий след.

Через пару минут всё окончательно стихает, но боги продолжают смотреть вслед близнецам, сметённым будто мусор.

Раздаётся такой грохот, что кажется, будто кто-то снова пытается оторвать от планеты тектоническую плиту и поднять в небо, но нет. Что бы ни происходило, это что-то другое, происходит ещё что-то более грандиозное, чем взлёт материка.

— Бездна закрыта и запечатана, — объявляет Лейла, в её голосе звучит торжество.

А я чувствую дурноту и лёгкое головокружение.

— Острова, — выдыхаю я. — Без поддержки Близнецов острова упадут и все люди погибнут.

Лейла поворачивается туда, где далеко отсюда дрейфуют обломки прежнего мира, прищуривается:

— Они уже начинают падать.

— Ма, па! — Дженсен бросается вперёд, спотыкается.

Рен её ловит и удерживает.

— Стой!

— Пусти, я должна их спасти!

— Невозможно.

— Там мои родители, — кричит она, выворачивается, но Рен продолжает её держать. — Ты не понимаешь!

У него выражние лица становится такое, словно ему физически больно от её криков, но Джен действительно ничего не сможет сделать, острова падают слишком далеко от нас, и я смотрю не на Райза, а на Лейлу, ведь именно она запечатала Бездну, не так ли?

Лейла держится отстранённо-безучастной, словно падение островов её ни капли не беспокоит, но глаза выдают сосредоточенность. Лейла вскидывает руку открытой ладонью к небу, и внезапно у самого горизонта пояаляетчя огромная призрачная ладонь нежно розового оттенка зари. Я по-прежнему не могу рассмотреть острова. Кажется, что с неба в призрачную руку сыплются крошки.

Дженсен замолкает и безвольно повисает в объятиях Рена, и на фоне катастрофы крушения остатков мира я вдруг думаю не о тысячах и тысячах людей, чьи жизни разобьются, а о том, что Джен, возможно, нашла пару, Не зря же Рен о ней беспокоится совсем не так, как о посторонней или случайной знакомой, и не зря рядом богиня любви.

В реальность меня возвращает боль.

Забывшись, Милан слишком сильно сжимает мои пальцы. К счастью, он сразу же отпускает, но не потому что опомнился, а потому что он тоже поднимает открытую ладонь. Острова Милан не ужержит, он создаёт магию, подобную той, что использовала Сиян — на стене как на экране расцветает живое изображение.

Милан выбирает какой-то один остров, не знаю, какой. Столичный, наверное? Над падающим городом кружат парусники, а стоящие вдоль бортов стражи ловят людей будто рыбу — сетками поднимают на палубу. В первое мгновенип мне кажется странным, что острова падают, а парусники продолжают летать, но нет, не так уж это и странно. Я же не знаю, как оно было устроено изначально. Возможно, для островов потеря даже нескольких капель благословения, критична, а у парусников емть запас прочности, ведь острова Близнецы-Ветра поддерживали постоянно, а летающие суда были отданы на откуп жрецам. Не исключено, что через минуту-другую парусники тоже посыплются, а пока что в разгаре эвакуация.

Остров замедляет падение, но продолжает опускаться.

— Прославим прекрасную Лейлу, свет юности и чистоты! — Дженсен вновь оказывается самой сообращитеольной и начинает молитву.

Мы все подхватываем.

Если честно, я не думаю, что от моей благодарности богине будет много проку, но все те кроки силы, которые я могу отдать, я отдам,

— Не переворачиваемся, — бормочет Лейла, словно разговаривает с островами.

Город приближается к большой земле.

Теперь уже я вцепляюсь в Милана.

Касание происходит мягко, насколько это возможно.

Лейла ухитряется предотвратить падение, но приземлить без потерь, увы, просто невозможно, и всё дело в том, что крупные острова формой напоминают перевёрнутые конусы, ведь это как мы выяснили обломки горныз верших, перевёрнутые пиками вниз.

Часть островов от удара о континент расколется и рассыплется, часть ляжет набок.

Но несмотря ни на что у людей остаётся шанс выжить.

Магия показывает, как раскалывается столичный остров, он разваливается на четыре куска, зато многие здания выдерживают приземление.

Я понимаю, что без жертв не обошлось, но всё же я расплываюсь в счастливой улыбке — хотя мне жаль погибших, я рада, что удалось избежать сотни тысяч жертв, Лейла предотвратила конец чеоовечества в этом мире.

Голова идёт кругом, я оседаю на пол. И не только я. Дженсен и Рей тоже опускаются.

— Аля!

— Демоны не живут без дыхания Бездны. Чистый воздух для них губителен.

Я уже не знаю, кто это говорит. Да и не важно.

Всё, на что меня хватает, это улыбнуться.

— Прости, Милан. Нам всё-таки придётся расстаться. Мы из разнвх миров, — шепчу я, прощаюсь.

Как же мне больно — как же я не хочу его терять, но я чувствую, что жизнь меня покидает, я постепенно проваливаюсь во тьму.

— Аля, нет!

Что-то горячее выплёскивается на меня, и мне кажется, что меня куда-то смывает.

— Я люблю тебя, — почему я не начала с важного? Он ведь услышит, правда? Я впервые готова вознести искреннюю молитву, лишь бы мои слова дошли.

— Я тоже тебя люблю, Аля, — его голос раздаётся близко-близко, гораздо ближе, чем мне казалось возможным.

Мне снова обжигающе горячо, и я вдруг понимаю, что Милан меня целует. Я чувствую его губы на своих щеках, Милан целует в лоб, в нос, в подбородок, в ухо. Какое-то сумасшествае, и с каждым поцелуем мне легче, словно Милан придаёт мне сил.

Зрение проясняется.

— Теперь мы из одного мира, Аля, потому что всё, что было раньше развалилось, и нам предстоит строить заново с фундамента.