Попаданка за штурвалом

Глава 35

— Джен!

Так близко и так недоступно…

Я падаю у края на колени, заглядываю в Бездну.

— Господин!

То, что я вижу внизу… немыслимо. В воздухе болтается платформа, сплетённая из незнакомого растения. Одервеневшие лианы? Толстые перекрученные стебли сливаются в единое целое. Возможно, это даже один большой стебель. Неужели такие бывают? На вид платформа толщиной мне по колено, но всё равно через просветы между стеблями видна Бездна.

По краю даже не бордюр, а просто утолщение, ничем не лучше порожка. Если кто-то упадёт — то упадёт, без шансов.

С углов закреплены надутые пузыри из узнаваемой парусины. В основаниях… кристаллы?

Не знаю, что это за гигантская летающая корзина, но абсолютно уверен, что в воздухе её держит что угодно, кроме благословения Близнецов-Ветров.

На плетёнке устроен ещё один шатёр или скорее навес. Джен, спелёнутая от носа до пяток, уже устроена в его тени, а демон остался снаружи. За доли мгновения он успел принять безмятежный вид, будто не только что спрыгнул с грузом, а отдыхает в длительном путешествии.

Ещё двое люди, причём один устроился у дальнего пузыря и быстро-быстро натирает ладонями кристалл. Как раз в ту сторону и плывёт платформа…

Спрыгнуть следом я уже точно не успею, даже с разбега не достану до края. А если и достану… Я рискую перевернуть платформу и угробить не только себя, но и Джен.

Демон машет мне на прощанье когтистой лапой, а мужчина, натиравший кристалл, обходит все пузыри по очереди, и платформа начинает плавно опускаться.

Я смотрю, как плетёнка удаляется и чувствую полнейшее бессилие. Мою жену похищают у меня на глазах, а я ничего… ничего не могу сделать! А платформа по дуге заходит под козырёк берега. Даже перегнувшись, я больше не могу их видеть.

Бездна!

Ненавижу.

Только кого? Сиян за то, что обыграла? Своё происхождение? Или себя за то, что не справился, подвёл…

Я наконец вспоминаю, что я не один, только за спиной подозрительно тихо, словно отряд проиграл. Подготовленные бойцы уступили пусть высшему, но одному единственному демону?!

Я рывком оборачиваюсь, нахожу взглядом магов. Они живы, не ранены и даже не потрёпаны. И стоят в трёх шагах от меня полукольцом, делают вид, что защищают, потому что реальной угрозы нет.

Демон, который бывший командир парусника, отступил к шатру, и охранники помогают ему бинтовать плечо. Рана хоть и нанесена божественным артефактом, серьёзной не выглядит.

— Мой господин, — обращается ко мне капитан.

Я ещё раз прохожусь взглядом по магам:

— Никто не пострадал?

— Нет, господин.

— Князь! — окликает меня демон.

Выпрямившись, я киваю капитану, чтобы не вмешивался, и иду… к противнику.

— Господин, вы уверены? — похоже, в моём здравомыслии капитан усомнился. Значит, мне надо быть готовым, что о моей выходке очень скоро узнает храм. Но это проблема хоть и ближайшего, но будущего, а прямо сейчас напротив меня высший демон с человеческим разумом и неясными возможностями.

Жестом показав магам не приближаться, я иду к шатру один. Демон с ухмылкой приглашающе указывает на покрывало, брошенное у входа. Охранник ставит в траву поднос — тарелка фруктов, графин с цветным напитком, два высоких стакана. Решившись, я сажусь, но к угощению не притрагиваюсь. Во-первых, странно делить трапезу с тем, кто похитил твою жену. Во-вторых, помня про курительницу, я не сомневаюсь, что фрукты и напиток могут оказаться с сюрпризом.

В отличии от меня бывший командир с удовольствием снимает с фруктовой горки венчающее её краснобокое яблоко и отправляет в пасть. Раздаётся смачный хруст. Демон выразитель, явно напоказ, работает челюстями.

Я выжидаю.

— Тёмная Сиян милостива, — в очередной раз повторяет переродившийся командир, и у меня складывается впечатление, что он без упоминания своей богини просто не может.

Фанатик.

И это плохо. С фанатиками труднее, особенно с теми, кто во имя идеи готов умереть.

— В моём представлении милость и похищение не складываются.

— Князь, если вы однажды спуститесь вниз и, увидев жирного селезня и пожелаете утиный суп, то вы подстрелите свободное создание. потому что оно всего лишь птица, а вы человек. Тёмная Сиян богиня. Распоряжаться людьми её право, как стоящей над нами. Если вы хотите оспорить это право, то сделайте то, что когда-то сделала Сиян. Станьте богом.

Сколько тысячелетий мне на это понадобится? Джен не дождётся.

— Птицы неразумны и не связаны с людьми общим происхождением. Спор бесполезный, не находите?

— Как я сказал, Тёмная Сиян милостива. Моя богиня обещает, что позволит вам войти в её дом и беспрепятственно уйти, как гостю. Моя богиня желает с вами говорить. Если вы откажетесь принять приглашение, моя богиня заберёт душу вашей супруги. Моя богиня нетерпелива. Она ждёт вас до восхода солнца.

Демон поднимается и, глянув на меня с высоты своего немаленького роста, скрывается в шатре.

На самом деле… я должен его убить. Таков закон.

Враг, вторгшийся в самое сердце — на столичный остров — не может быть помилован. Разве что плен альтернатива, но удержать демона я не смогу. Убивать — смысла не вижу. Вместо одного придут другие. Раз Сиян позволила мне узнать, что чистый воздух больше не гарант защиты, значит для неё это не стратегическая тайна.

Скольких Сиян может привести на острова? Целую армию?

Может, она хочет гласности?

Я отворачиваюсь от шатра и возвращаюсь к ожидающим меня бойцам.

Вперёд немедленно выступает капитан:

— Мой господин, прошу указать нашей атаке божественный путь, — он прижимает ладонь к груди и низко склоняется.

Шпага, подаренная предку богом войны не столько боевое оружие ближнего боя, сколько боевой жезл, многократно усиливающий магическую атаку.

У меня нет ни единой причины отказать.

Согласившись на переговоры, я уже встал на грань. Отказ будет шагом за эту грань и расценен как государственная измена.

Я ничем не помогу Джен, если до рассвета жрецы развеят мой прах по ветру. Изменщиков карают быстро и решительно.

— Да, капитан, — я нехотя призываю клинок.

Оружие словно чувствует мой настрой, рукоять впервые ложится в ладонь без удобства.

— Приготовиться!

Сработанный отряд силён не столько мастерством каждого бойца, сколько единством, когда маги единой атакой отрабатывают по цели.

Я с искренним сожалением навожу клинок на шатёр.

— Странно, что они не пытаются защищаться, — замечаю я.

— Культисты, — презрительно цедит капитан.

Я с ним не согласен.

Как показал опыт, культисты идут не на смерть в нашем понимании, а на перерождение. Командир парусника, нанося удар, был абсолютно уверен, что Сиян возродит его душу. И она возродила.

Вполне возможно, что она возрождает всех погибших членов культа…

Но может ли она даровать третий шанс?

Капитан начинает обратный отсчёт, нарастает багряно-алое свечение, в воздухе от растущего напряжения начинает потрескивать. Сейчас магия пройдёт через клинок и узким направленным лучом…

Шатёр проваливается сквозь землю раньше, чем маги успевают нанести удар.

На поверхности не остаётся ничего, а на том месте, где стоял шатёр, зияет дыра.

Ужасно, но я испытываю необъяснимое злорадное удовлетворение.

Я первым подхожу к дыре. Пробито насквозь, образовался этакий хрупкий колодец, через который, если посмотреть вниз, видна Бездна. И уходящая вниз летающая платформа на парусных пузырях.

— Их корзинки болтаются в нашем воздушном пространстве, и до сих пор их никто не замечал?

Выглядит так, будто Альянс покрывает культистов…

— Осторожнее, господин.

Край ожидаемо начинает осыпаться. Капитан прав — стоит поберечься.

— Отступаем, — командую я. — Двое остаются наблюдать. Остальные со мной.

При подобных обвалах действия строго по протоколу — наблюдатели отслеживают, не начнут ли расползаться трещины, при необходимости поднимут тревогу. Стражи сейчас перейдут в режим повышенной готовности на случай объявления эвакуации…

Край обваливается на глазах. Остров лишается приличного куска суши. Новый край проходит там, где был колодец. А ещё вместе с куском суши вниз падает лампа, и мы погружаемся в кромешную тьму, пока капитан не подвешивает пару светлячков, чтобы осветить пространство. Но этот свет тусклый, лишь слегка разгоняет мрак.

Не думаю, что дойдёт до эвакуации, трещин нет. Повреждения выглядят “безобидно”, если так можно выразиться.

Делать на краю больше нечего.

Я отворачиваюсь, сажусь на коня, морщусь — мне в любом случае придётся вернуться в храм. Во-первых, я должен сообщить и о платформах, и о демонах, поднимающихся выше эманаций Бездны. Во-вторых, я должен сообщить, что видел Джен.

А дальше…

Принимать ультиматум Сиян абсолютное безумие, но я пока просто не вижу других вариантов.