Похождения поручика Ржевского

Глава четвертая Новые встречи

Выйдя на улицу, Городецкий решил, что откладывать новую судьбоносную встречу не стоит (день-то удачный!) и пошел бодрым шагом к Волхонке и далее на Моховую, где (со слов Мещерского) внутри комплекса университетских зданий стоял Ректорский дом, в котором была редакция журнала «Телескоп» и квартира ее издателя Николая Ивановича Надеждина. По дороге он удивлялся насколько мало изменились улицы центра Москвы за почти 2 сотни лет. Внутри университетской ограды пришлось поплутать в переулочках-закоулочках, приглядываясь к домам и читая немногочисленные вывески, но вот на торце одного двухэтажного дома, крашеного в белый и розовый цвета, Максим увидел искомый «баннер» и стал собираться с духом. Вдруг дверь подъезда открылась наружу и из нее быстро вышагнул…

Белинский! Он бросил мгновенный острый взгляд на чужака и пошел было стремительно прочь, но тут из горла попаданца вырвалось слово «Виссарион!» и Белинский резко повернулся.

— Я с вами незнаком, — сказал он с хрипотцой и кашлянул. — Откуда я известен Вам?

— Вы очень похожи на тот портрет, который мне описали, — нашелся Городецкий. — А шел я к Николаю Ивановичу Надеждину, редактору «Телескопа» и «Молвы». Вы ведь с ним сотрудничаете?

— Да, — кивнул Белинский и снова покашлял. — Николая Ивановича сейчас в редакции нет. Если вы принесли рукопись, то можете оставить ее у секретаря.

— Нет, я пришел по рекомендации, желая стать вашим сотрудником.

— Чья рекомендация? — резковато спросил критик, продолжая подкашливать.

— Вот, — сказал Городецкий и протянул записку Мещерского.

— О! Целый князь вас рекомендует, — насмешливо взглянул молодой человек (в 1835 г. Белинскому было 24 года) на явного денди. — А позвольте спросить, что вы можете нам предложить? Вы уже работали в каком-нибудь журнале или газете?

— Нет, — признался Максим. — Но я давно и регулярно читаю периодику и сформировал свое мнение о том, что в ней желательно изменить для повышения читательского интереса. Для начала я могу предложить в газету «Молва» новый раздел «Наше скорое будущее», в котором акцент будет сделан на ожидаемых новинках цивилизации: в мире, в России и непосредственно в Москве.

— Назовите какую-нибудь значимую новинку…

— Железные дороги. Их начали строить в Англии, Франции и Северо-Американских Штатах — как на конной тяге (конки в просторечье), так и паровой. Очень удобный транспорт, очень. И легкий для строительства. В Москве можно предложить несколько линий конки с небольшой ценой билета.

— Хм… Что-нибудь еще…

— Строительство речных пароходов с колесными или винтовыми движителями, устройство паромных переправ через Москву-реку, освещение домов и улиц на основе электрических батарей Вольта, производство самодвижущихся карет с двигателем на парах нефти, летательных крылатых аппаратов, подводных кораблей и еще многого другого…

— Это ваши фантазии?

— Ну что вы! Обо всем этом уже написано много книг, созданы проекты, модели, а в случае пароходов — действующие корабли. Я лишь собрал по крупицам сведения об этих изобретениях человеческого ума и теперь мне хочется довести их до любознательных московских жителей. В связи с этим можно основать в «Молве» еще один раздел под названием «Как стать полезным и заодно богатым», в котором я буду давать советы обеспеченным москвичам, куда им вложить свои капиталы…

— Признаться, мои интересы сосредоточены совсем в другой сфере, — сказал Белинский. — Но Николая Ивановича ваши предложения могут заинтересовать, так как он озабочен падением популярности наших изданий. Подойдите сюда в десять часов вечера, в квартиру номер 3 на втором этаже: профессор обычно к этому времени возвращается от своих многочисленных знакомцев, и мы с ним обсуждаем текущие дела по журналу и газете. Или, господин Городецкий, вы привыкли рано ложиться спать?

— Только не летом, — сказал попаданец. — Благодарю за приглашение, я приду.

Из университетского комплекса Городецкий выбрался на Тверскую и пошел неспешно вверх, оглядывая встречных жителей. День был будничный и праздных прохожих вроде него было мало. Слева и справа по ходу тянулись ряды дворянских особняков и первых доходных домов о двух этажах, а по довольно широкой улице ехали многочисленные телеги с какими-то грузами, которых обгоняли редкие лихачи. Прохожий люд преимущественно был мещанский, деловой. Женщины встречались, но держались они подвоепотрое. Миновав помпезное красное здание генерал-губернатора, Городецкий увидел вдруг на противоположной стороне улицы вывеску «Cafe» и тотчас ощутил желание выпить чашечку натурального кофе. «Отчего не выпить бедному эврею, если у эврея нету дел?» — вспомнил он популярную песенку своей молодости и решительно пересек проспект. И тут перед самым входом его тормознул девичий голос:

— Сударь! Он обернулся и увидел двух девушек приличной наружности (одна весьма миловидная, вторая была, что называется «при ней»), но вряд ли дворянок: вероятно, модисток, гувернанток или просто путан. Тут миловидная продолжила:

— Окажите милость, проведите нас в кофейню. И тогда первую вашу чашку кофе оплатим мы.

Максим вздернул на лоб брови, улыбнулся и сказал:

— С условием, что за ликер для всех троих заплачу я.

— Ликер? — засомневалась лидерша. — Мы хотели выпить кофе со сливками и круассанами…

— Вы откажетесь от шартреза? — «ужаснулся» благодетель. — Ингредиенты для которого кропотливо собирали французские монахи? А потом выдерживали в дубовых бочках для получения божественного вкуса? Это невозможно!

— Ну, может быть совсем немножко, — уступила девушка.

— С кофе его помногу и не пьют, — успокоил былой завсегдатай кафе.

— Тогда прошу идти за мной. Но предварительно скажите мне ваши имена: вдруг швейцар что-то заподозрит и их у меня спросит?

— Меня зовут Лиза, — сказала миловидная, — а мою подругу Катя. А как ваше имя? Вдруг его спросят у нас?

— Максим Городецкий, — сказал попаданец с поклоном. — Дворянин, но почти без крепостных.

Швейцар на входе тоже был человек бывалый и, хоть словесно не препятствовал входу троицы, но фактически дорогу перекрыл.

Городецкий сунул пальцы в жилетный карман, достал полтинник и сунул швейцару в тотчас раскрытый кулак. И на смену тому явился метрдотель. К его чести, он провел посетителей внутрь кафе без слов, усадил за треугольный столик, покрытый белой скатертью, и отдал в руки кельнера. Этот малый залопотал сначала по-французски, но после слов Городецкого «мы русские, милый» поправился и предложил посмотреть меню — на французском все-таки языке. Макс просмотрел его, слова «chartrez» не нашел, но обнаружил «Curacao» и заказал стоящему рядом кельнеру 100 грамм ликера плюс три чашки кофе, но без сливок.

— Мы хотим со сливками… — умоляюще попросила Лиза.

— Будут вам и сливки и круассаны, но вторым эшелоном, — поднял руки бывалец. — Одно с другим смешивать не можно. А пока мы ждем заказ я хочу вас переименовать, Лиза. Дело в том, что у меня есть знакомая девушка с таким именем. Но так ведь можно запутаться! Позвольте я буду звать вас для себя Элиз? На французский манер?

— А кто только что сказал, что мы — русские? — запротестовала Лиза, но все же с улыбкой.

— В пылу полемики чего только не скажешь, — еще шире улыбнулся Максим, — чтобы пригвоздить оппонента. А вот и он, шустрый наш…

Открыв графинчик с оранжевым ликером, он разлил его по рюмкам, попробовал из своей на вкус и сказал:

— Натуральный, апельсиновый…

Потом попробовал кофе и тоже удовлетворился:

— Горячий и крепкий, то, что надо…

После чего взял в одну руку рюмку, в другую чашку и стал учить девушек смаковать то и другое.

— Сначала нужно влить в рот немножко ликера и дать ему обволочь язык и небо, ощутить его вкус. Потом проглотить и сразу запить глоточком кофе. Ах, какой контраст вкуса! Непередаваемый! А после того, как этот вкус улетучится, повторить процедуру снова и снова. Неплохо бы при этом еще курить сигарету, но чего нет, того нет. Ну, начали…

Начались вообще-то девичьи пищания и причитания (Ох, у меня перехватило дыхание! А у меня онемел язык! У меня горло не глотает…), которые Городецкий сурово пресекал:

— Терпеть! Не хныкать! Сейчас глотки привыкнут и будет все хорошо…

С грехом пополам ликер и кофе были выпиты всеми. И тут девушек стало на глазах развозить:

— Ха-ха-ха! — колокольчиком заливалась Катя. — Я пьяная!

— Катерина, не смей! — пыталась держать марку «Элиз». — Я тебя на себе не понесу!

— А я никуда еще не собираюсь. Щасс мы будем пить кофе со сливками…

— И пирожными, — добавил Городецкий. — Кельнер!

— Я здесь.

— Доставь три чашки кофе со сливками и три «наполеона». Надеюсь, такие у вас есть в ассортименте?

— А как же-с. Сей момент!

— Дуй, — благодушно сказал Городецкий и добавил для девушек:

— Я заменил круассаны на пирожные. Вы это переживете?

— Это очень дорого, — сказала Элиз и легонько икнула. Тотчас она испугалась, покраснела и протрезвела. Катя же возразила:

— Максим заплатит. Я не против. А мы потом его отблагодарим. И не перечь мне Лиза…