Погружение

Глава 17 Доктор Рибор

— А давайте-ка устроим обед, — предложил Капитан. — Знаете, за совместной трапезой время летит быстрее. Да и тревожные мысли отступают. Как в самолёте во время дальних перелётов.

— На «Сфере», в целях экономии электричества, нет нагревательных приборов, но в термосах предусмотрительно заготовлены кое-какие горячие блюда и напитки, полно закусок.

Все с энтузиазмом принялись изучать меню. Тамила взяла на себя роль хозяйки. Она извлекла из термосов блюда в соответствии с пожеланиями экипажа. Напитками все озаботились самостоятельно. Хлеб, соусы, сладости и прочие продукты были общими, каждый выбирал по своему вкусу.

Когда с закусками было покончено, снова завязался разговор. Тему подкинул Салим. Он напомнил про смелый поступок Тамилы в момент погрузки на судно. Оказалось, что Спенсер был не в курсе, да и Капитан не знал всех подробностей. Так что, Герман с удовольствием пересказал историю. Слушатели внимали рассказу с интересом. Любая другая героиня истории, вероятно, испытала бы смущение или иные, приличествующие случаю, эмоции. Но доктор Рибор казалась индифферентной ко всеобщему вниманию. Она тоже слушала, но так, будто речь шла о ком-то другом.

— Один вопрос во всей этой истории не даёт мне покоя, — закончил свой рассказ Герман. Дождался пока Тамила обратила на него внимание и продолжил. — Что Вы сказали тому нахальному матросу?

Все были заинтригованы и готовились уговорами раскрыть секрет. Но женщина не стала кокетничать.

— Я сказала, что у меня есть фотографии его вчерашних любовных похождений.

— И всё? Этого оказалось достаточно?

— Нет, ещё я намекнула, что могу их показать матросам команды.

— Круто! А у вас действительно есть фотографии? А что на них? — засыпал её вопросами Салим.

— О, пожалуйста, не отвечайте, — взмолился пожилой араб, опасаясь прямолинейности Тамилы, а потом повернулся к молодому человеку, и что-то сказал ему на своём языке.

Тот покраснел и извинился за неуместное любопытство.

— У меня есть ещё один, более невинный вопрос, откуда у вас такая реакция и вообще спортивная подготовка. Я знаю многих людей, которые годами потеют в фитнесс клубах на тренажёрах. У них прекрасные подтянутые тела, но о такой ловкости и реакции и речи быть не может.

— Хотите услышать мою историю? Но тактично решили выпытать её потихоньку? Ладно. Тем более, что я то обо всех вас много чего узнала при подготовке к погружению.

— Мне известно, что я мало похожа на еврейку. Но я из Израиля. Хотя, родилась и большую часть жизни провела в России. Мои родители были учёными. Вернее, отец был учёным, а мама была с ним рядом. После развала Союза, государство практически прекратило финансирование фундаментальной науки. Отец продолжил свои исследования в основном на личном энтузиазме. Думаю, потому что просто больше ничего не умел. А мать посвятила себя воспитанию детей — меня и младшего брата. Я всё своё детство занималась спортом: гимнастикой, плаванием, фехтованием, самбо. Впрочем, высоких результатов, дающих пропуск в большой спорт, нигде не добилась.

Закончив школу с отличием, поступила в Московский государственный университет. Защитила диссертацию.

Родители к тому времени уже несколько лет жили в Израиле. Поддавшись уговорам родственников, я тоже решилась на эмиграцию.

Получила гражданство. Как все израильтянки прошла военную службу. Это открыло возможность возвратиться в науку. Но моя российская диссертация не вполне соответствовала местным требованиям. Надо было её доработать и защитить заново.

Да, только всё это время я должна была на что-то жить. Родители сами едва сводили концы с концами и не могли себе позволить содержать взрослую дочь.

Так что с наукой пришлось расстаться, я устроилась в консалтинговую фирму. Занималась внедрением систем управления качеством на предприятиях.

Однажды я участвовала в проекте по оптимизации бизнеспроцессов на верфи, принадлежащей мистеру Спенсеру. Местные руководители меня приметили и оценили. По окончании контракта они предложили мне остаться и возглавить направление глубоководных погружений для туристов.

Сейчас этот проект вышел на финишную прямую.

Нынешнее погружение для меня не поощрение и не отпуск за счёт компании. На этом этапе моя задача оценить уровень сервиса, выявить тонкие места. В общем, последняя шлифовка перед выходом на рынок услуг.

— Ну и как, есть замечания?

— Да, я думаю надо оптимизировать погрузку пассажиров на борт. Сделать нечто вроде рукава для посадки пассажиров из терминала аэропорта на борт самолёта, — она посмотрела на Германа.

Тот покраснел и спросил:

— Это было так заметно?

Она не ответила, а просто продолжила свой рассказ:

— Это экстраординарное приключение, эмоции должны быть сильными, но не за гранью допустимого. Прыжок с парашютом, вот с чем можно это сравнить. Усилием воли преодолеть свой страх. И в результате стать немного другим. Более решительным, более уверенным в себе.

— Вот Вы, Герман, победив инстинкт самосохранения, ощущтили себя иным? А ведь Вы прошли нечто вроде обряда посвящения или инициации.

— Что касается обрядов инициации, — вмешался в разговор Араб, — я мог бы прочитать вам целый курс лекций на эту интереснейшую тему. Но в нашем случае, готов согласиться с доктором Рибор. Впрочем, это только первый этап инициации. Есть и другие, через которые должен пройти герой, а последний — смерть и возрождение. Увы мистер Герман, от своего старого «Я» нельзя избавиться иначе. Оно должно умереть. Конечно, я говорю в метафорическом смысле. Хотя, древние люди искренне верили в реальность и смерти и возрождения. Эта вера придавала им, например, шаманам, мистические способности. Нынешние ритуальные обряды стали жалким отзвуком древних мистерий.

Голос его постепенно затихал, и конец фразы прозвучал чуть слышно, как будто говорил сам с собой:

— Кто знает, может человечеству ещё предстоит постичь их, возродить на благо людей. Например, для раскрытия не реализуемых способностей, или лечения некоторых болезней и даже коррекции личности.

Герману показалось, что последняя фраза предназначалась непосредственно ему. И он отреагировал:

— Что Вы имели ввиду, говоря об изменении личности?

— Вы слыхали про шаманскую болезнь?

Герман отрицательно помотал головой. Другие члены экипажа тоже были заинтригованы.