Подопытный некромант

Глава пятнадцатая. Rigor mortis

//Серые земли, руины посёлка городского типа, 6 июня 2021 года//

– На твоём месте я забрал бы труп с улицы, – посоветовал Савол.

– А если тот ебобо всё ещё там? – задал я логичный вопрос.

– Он поел и ушёл, – покачал мордой кот. – Из-за особенностей бытия мёртвым, питаться вообще не нужно, но они не могут иначе. Старое всегда сильно в мертвецах. Поэтому труп может быть изуродован, но функциональных повреждений на нём быть не должно.

Посмотрев на дверной проём, я замер и долго не решался выйти. Ссыкотно, конечно, но надо.

– А я пока начертаю тут ритуальный круг, – сказал мне в спину Савол.

Выйдя на улицу, я огляделся. На первый взгляд ничего не изменилось. А вот если осмотреться повнимательнее, то сразу видно, что есть новые следы на песке.

Держа меч наготове, я прошёл по следам на запад от дома, пересёк метровой высоты бархан и увидел место схватки. Там, возле каменного колодца, я и увидел тело неудачника, заглянувшего в это поселение в неурочный час.

Смерть никого не красит, разве только законченных подонков, это, опять же, дело индивидуальное. Вот и парень лет двадцати, обряженный в кожаные штаны, льняную рубаху и вооружённый поеденным ржой мечом, выглядел сейчас совсем не красавчиком. Его лицо обкусано человеческими зубами, такую фигню я в последнее время узнаю на раз-два. Пацана убили мечом, причём аккуратно: прокол печени колющим ударом. Это значит, что, несмотря на относительную целостность туловища, в брюшной полости пацана сейчас полным-полно кровищи. А если меч задел толстую кишку, то ещё и говнищи полно. Риск повреждения толстой кишки, при уколе чем-то острым в печень, есть всегда, так как очень близко к печени проходит участок толстой кишки, известный так же как печёночный изгиб. Ладно, на месте разберёмся.

Взялся за труп и потащил его.

Пацан оказался лёгким, но из-за того, что полностью расслаблен посмертно, по консистенции сильно напоминал мешок картошки. Во время практики в морге к нам привозили уже окоченевшие трупы, поэтому кантовать их несложно, но тут прямо свежак, поэтому мягкий.

Затащил его в помещение, где Савол активно ползал по полу и чертил что-то когтями.

– М-м-м, печень порезали, – отметил он, взглянув на труп. – Это закрывает некоторые опции для будущего улучшения…

– Везде ты видишь негатив, – усмехнулся я.

Каково моё отношение к перспективе потрошения трупов и поднятия из них бездушных тварей, готовых убить по моему приказу? Пока что неоднозначное, но только пока. А вообще, я прекрасно понимаю, что, если не начну делать себе защитников, рано или поздно сам стану мертвецом.

– У меня почти готово, – сказал кот. – Сейчас, только расставлю накопители в правильном порядке…

– Что мне делать с трупом? – спросил я.

– Накладывай заклинания, как в книжке написано, – бросил Савол. – Важно сохранить голову.

Он, сосредоточенно замерев, когтем правой лапы регулировал положение накопителя в ритуальном круге.

Я, изучая специализированную литературу, накопил порядочно схем заклинаний, которые тщательно разучил.

Поэтому первым делом наложил на голову трупа «Мёртвый стазис». Эта вещь позволяет ненадолго остановить процесс разложения мозга. Сейчас уже поздно метаться, пацан надёжно умер и необратимые процессы в мозге уже начались, но важно сохранить то, что осталось.

Прижимаю указательные пальцы к вискам мёртвого пацана, делаю остальными пальцами замысловатые кульбиты и вижу, как серого цвета эманации проходят по моим пальцам и исчезают в висках трупа. Заработало.

Так, мозг парня теперь в относительной безопасности. Действует заклинание два часа, но скоро я решу эту проблему.

– Теперь надо вытащить требуху, – сообщил Савол.

Но это я знал и так.

Вскрыв один из ящиков на санях, я вытащил специальную экипировку и облачился в неё. Кожаный фартук, лицевая маска с полупрозрачным щитком, кожаные перчатки по локоть, а также дыхательный раструб для особо жестоких случаев.

Раструб на этот раз не понадобится, поэтому я отложил его в сторону.

Пришлось заморочиться, но я сумел усадить труп на остатки от кровати и приспособить один из котелков для сцеживания крови. Кровь мне ещё сильно пригодится несколько позже.

Далее я разместил труп на полу, взял малый секционный нож и начал аккуратно, но твёрдо распарывать кожу, открывая пространство для дальнейших действий.

Опытный прозектор должен пачкать только перчатки. Если замазывается фартук и уж, тем более, лицевой щиток – значит прозектор какой угодно, но не опытный. Вот и сейчас я показываю мастер-класс: даже на перчатках кровью и иными жидкостями замазались лишь пальцы.

После снятия локальных участков кожи, разрезания мягких тканей и отгибания всего этого счастья, я приступил к распиливанию грудины. Пила на магической тяге – это, прямо скажем, настоящее чудо. Пилит аккуратно, причём непосредственно лезвие не совершает полный оборот, а создаёт этакие колебания, как реноватор. С чем-то подобным я работал в бюро судебно-медицинской экспертизы, но на электрическом приводе.

Далее я начал эвисцерацию, то есть извлечение лишних органов, для чего использовал малый секционный нож. Вынул практически всё, кроме сердца и кровеносных сосудов. Органы, включая кишечник, в отдельный котелок. Надо будет закопать их где-нибудь после того, как выцежу оттуда депонированную кровь. Как уже говорил, кровь мне сильно понадобится.

Освободив полости от различных загрязнений, я наложил на всё мёртвое тело заклинание «Очищение плоти», фактически прикончив всех микробов, а затем «Саван». Теперь процессы разложения прекращены, почти все, кроме аутолиза тканей. Но последний – это небыстрый процесс. Что есть аутолиз? Это самопереваривание тканей. Бывает он двух видов: посмертный и прижизненный. Прижизненный нас не интересует, впрочем, как и посмертный. В каждой живой клетке есть гидролитические ферменты, которые после гибели клетки начинают разрушать структурные молекулы. Но обычно гораздо быстрее справляются микробы из окружающей среды, которые только и ждали всю свою жизнь этого момента.

Теперь самое сложное. Основные магистрали кровеносной системы с сердцем я сохранил не просто так. Лишние отведения к уже не существующим органам нужно зашить, создав при этом замкнутую систему кровотока, завязанную на неживое сердце.

Работёнка не из лёгких, но нужная. Поэтому я взялся за ножницы, иглы и нити.

– Правильно делаешь, – похвалил меня Савол, отвлёкшись от ритуального круга. – Но я бы, на твоём месте, сразу начал варить нигредо.

А он ведь прав.

Дошил отведение от воротной вены и взялся за котелок с органами.

Выдавливание крови, депонированной в отдельных органах, отняло у меня примерно полчаса. Из-за наложенных заклинаний смысла торопиться нет, поэтому работал я педантично, не позволяя себе торопливости. Всё-таки, именно в такие моменты понимаешь, что патологоанатомическая школа у нас во Владике хорошая. Пал Петрович бы мною гордился…

В качестве топлива для очага я использовал остатки двери. Пусть трухлявые обломки осыпались в руках, но зато хорошо горели, а ещё их было много.

Поставив медный котёл с кровью на огонь, я начал крутить специальные пассы руками. Это тоже ритуал. В книжке называют его «Проклятье нигредо». Нигредо – это из алхимии. Суть – процесс преобразования крови в чёрную субстанцию, заменяющую мертвецам кровь. Нигредо способно вбирать в себя некроэнергию и питать мёртвые ткани, предохраняя их от разложения. У стихийных мертвецов со временем образуется что-то подобное, но к тому моменту все кровеносные сосуды, за редким исключением, слипаются и не могут более осуществлять свои функции. Нет, со временем, по мере развития мертвеца, сосуды «пробиваются» и нигредо начинает течь, но до этого момента мертвецу надо как-то «дожить». В основном, не доживают. Не успевают развиться достаточно, чтобы начались нужные процессы.

Добавив к выжатой из трупа крови ещё два литра воды, я начал размешивать будущий нигредо бронзовой ложкой. Нигредо на определённом этапе становится слишком химически активным, что накладывает свои требования к материалу. Ложке придёт хана, как и котелку, но дело неизбежное. Можно, конечно, использовать золото, но что-то нет у меня столь драгоценной атрибутики в обиходе. Серебро, кстати, использовать запрещено. Почему-то оно губительно для мертвецов и нигредо, изготовленный в серебряной таре, совсем не работает в мертвецком кровотоке.

Видимо, ноги этого феномена растут из тех же мест, откуда растёт вампирская боязнь серебра. Ну, так-то, кровосиси тоже мертвецы, так что логично, по идее…

Оставив нигредо созревать, вернулся к шитью кровеносных сосудов.

Кот всё это время возился со своим ритуальным кругом.

– А мне нельзя с тобой? – спросил я.

– Не советую, – вздохнул Савол. – Мой мир, он… Скажем так: тот уровень прав, который там имеют люди, тебе очень не понравится. Я хорошо к тебе отношусь, поэтому не хочу для тебя судьбу раба или племенного человека.

– Племенного человека? – не понял я.

– Ну, скотину же у вас разводят? – крутанул лапой Савол. – Вот. Что-то вроде того.

– Как коров? Бык-осеменитель и всё такое? – уточнил я.

– Ага, – ответил Савол. – У вас что, разводят коров?

– Ну, как бы, основа скотоводства, – пожал я плечами.

– Дивно, – хмыкнул Савол. – Чего только не бывает в бесконечности миров…

– А у вас разве не разводят? – удивился я.

– Зачем? – не понял кот.

– Молоко, мясо, шкуры… – перечислил я навскидку.

– У нас для этого есть специальные крысы, – покачал мордой кот. – Коровы слишком большие и трудно поддаются контролю.

Тяжело поддающиеся контролю коровы? Серьёзно?

– Мы, видимо, говорим о разных видах животных, – улыбнулся я.

– Возможно, – не стал спорить Савол.

– А в другой мир, куда-нибудь, мне можно перенестись? – задал я следующий вопрос.

– Вокруг не лучше, – ответил кот. – Здесь у тебя хотя бы есть свобода.

– Свобода? – недоуменно уставился я на него. – Что ты понимаешь под «свободой»?

– Ты мог бы отправиться в мир кровососов, что расположен буквально рядом, – произнёс Савол. – Но ты там по ценности внутреннего мира идёшь не выше ходячего пакетика с кровью. Мог бы отправиться в мир минотавров, но ты там максимум сойдёшь за раба низшего ценового сегмента. Мог бы перенестись в мир инсектоидов, что далековато, конечно, но достижимо. Правда, там тебя быстро переработают в питательный бульон, ибо людей они ненавидят – что-то связанное со старой межмировой войной. Этому же миру, пусть и мёртвому, абсолютно на тебя насрать. И это очень хорошо. Поверь мне.

– А в мир, откуда сюда поступают трупы? – схватил я последнюю соломинку.

– Из-за постоянно действующих порталов оттуда, обратный путь слишком дорог, – вздохнул кот. – Даже будь у тебя в десять раз больше накопителей, ты бы не смог туда попасть. Некроэнергия – это худший из способов выбраться из мира с доминированием Смерти. Вот будь у тебя такие же накопители с энергией жизни или стихий, отправился бы в тот мир за милую душу.

– То есть это возможно? – спросил я.

– Возможно, – кивнул Савол. – Впрочем, чего это я, а? Держи схему.

Кот Савол передал вам схему ритуала «Просачивание».

Принять/Отклонить

– Вот так просто? – не поверил я.

– Думаешь, просто? – обнажил клыки Савол. – О, нет, совсем не просто. Если каким-то чудом найдёшь достаточно накопителей с силой одной из стихий или жизни, пробуй. Только помни, что цена ошибки – твоя жизнь. И если провалишься, то принесёшь в тот мир одно полноценное умертвие с идеей в гниющей башке. Готов ли ты заплатить такую цену?

Вопрос заставил задуматься. Впрочем, у меня пока что даже мыслей нет, как бы это всё провернуть…

Спустя час я обновил заклинания на трупе и скрупулёзно проверил герметичность сосудов. Вроде нормально.

Нигредо было почти готово. Я расслабился.

– Ты бы озаботился баком, – напомнил Савол.

– Точно! – опомнился я.

– Всё тебе напоминать… – вздохнул кот. – Не знаю, как ты будешь без меня.

Нигредо, с учётом усушки-утруски, выйдет примерно литра три, поэтому нужно депо, где будет храниться излишек.

У меня как раз в санях лежит медная фляжка, которая продержится достаточно долго. Даже готовый и стабилизированный нигредо сохраняет определённую химическую агрессивность, поэтому медь – не лучший способ хранить его. Но, ввиду безальтернативности, сойдёт и она. Правда, есть способ понизить едкость этой жидкости…

– Как думаешь, графит во фляжке сработает? – спросил я у кота.

– А ты собирался просто налить нигредо в медную фляжку? – удивился Савол.

Вот сука. В учебнике же было написано… Что-то я туплю. Устал, видимо.

Я молча взял графитовый стержень из ящика и начал крошить его на весы. Надо где-то грамм двадцать пять, если исходить из объёма нигредо. Графит стабилизирует эту поганую жижу и увеличит ресурс фляжки десятикратно.

Ладно, поехали.

Нигредо был готов, я снял котелок с очага и начал готовиться к закачке нигредо в дохлый организм.

Пацан ни в чём не виноват, он не заслужил того, что станет с его телом, но у меня нет другого выхода.

Вообще, если подумать, окажись на моём месте кто-то другой, хрен бы он связался с некромантией. Это в весёлых книжках про впопуданцев в фэнтези-миры с бородатыми магами, эльфами-торговцами и паладинами 80 уровня главный герой может поднять орду мертвецов одним движением левой брови, не замарав при этом и пальца.

Моё современное бытие показывает, что руки придётся марать. Переступить через себя. Переосмыслить ценности. Осознать, что другого выхода просто нет.

Я последние месяцы только и делал это. Переступал, переосмысливал и осознавал.

Может показаться, что я очень легко решился на обработку этого мёртвого пацана, который вообще не при делах, но до этого у меня в голове происходили ожесточённые поединки между мной из родного мира и мной нынешним. Этика врача, человеческая мораль, элементарный страх последствий – всё это выступало против того, что я сейчас делаю. Но тот Алексей Душной, который хочет выкарабкаться из этой поганой истории живым и здоровым, победил. Поэтому я подниму столько трупов, сколько потребуется. Убью всех, кто решит покуситься на мой образ жизни и отнять моё. Переступлю через себя ещё раз. Переосмыслю, что нужно и осознаю неосознанное. Только так можно выжить.

И пусть дрожат прожилки тех, кто попрёт против меня.

Вот эта внутренняя решимость позволила мне осуществить сегодняшнее действо.

Кто-то из другой профессии бы зассал. Кто-то бы сдох на столе Эстрид Бранддоттер, но не я. Я не сдохну. А если и сдохну, то после моей смерти весь этот поганый мир осознает, что лучше было меня не трогать.

– Я закончил, – сообщил Савол и чиркнул когтем по камню.

– Уходишь? – вздохнул я.

– Да, настало время, – кивнул кот. – Мне нужно вернуться домой. Я сильно устал от происходящего вокруг дерьма…

– И что, вернёшься с пустыми руками? – спросил я.

– Накопители-то я с собой перенесу, – покачал мордой Савол. – Даже в этом мире они стоят целое состояние, а у меня на родине, полные некроэнергии… Продав всего один, я стану состоятельным и уважаемым в обществе котом.

– Значит, повезло, – тяжело вздохнул я. – Ну что ж… Удачи тебе, кот Савол.

– И тебе удачи, человек Алексей, – пожелал мне Савол. – Никому не доверяй. Вообще.

Не успел я сказать и слова, как ритуальный круг вспыхнул ослепительно и помещение поглотила абсолютная тьма. Проморгавшись, я увидел пустой ритуальный круг. Вот и всё…

Посидев несколько минут, я поднялся на ноги и приступил к обработке мертвеца.

Как мне его назвать? Хороший вопрос.

Предварительно – Геннадий. Волобуев Геннадий Алексеевич – вот так будет лучше.

Достав из набора юного некроманта насос со шлангами, я надел выпускной шланг на «сосок» фляжки, а впускной шланг поместил в котелок с остывшим нигредо. Поехали, как говорится…

Приложив мускульную тягу, я начал закачку нигредо. Фляжка подключена к кровеносной системе мертвеца, поэтому через неё нигредо начнёт постепенно заполнять некогда кровеносные сосуды.

В кровотоке неизбежно остались какие-то проценты обычной крови, но это особой погоды не сделает. Нигредо растворит остаточную кровь и даже немного увеличится от этого в объёме. Плохо, что ли? Хорошо!

Медленно качая нигредо, я полностью опорожнил котелок, а затем закрутил «сосок» фляжки. Горловина её погружена в аорту и надёжно к ней пришита, а «сосок» лучше запаять для надёжности, но, в принципе, хватит пробки. Всё равно время от времени нужен будет технический доступ, чтобы доливать нехватку.

Последним штрихом было размещение тонких графитовых стержней, которые я, сугубо для надёжности, плотно обмотал медной проволокой. Все стержни разместил на бронзовые фиксаторы, крепящиеся к костям, в этом деле хорошо помогала биомеханика. Графитовые стержни будут вести от накопителя, закрепляемого на позвоночнике, к безжизненно важным системам мертвеца.

Всё это только теория, построенная на сведениях, добытых в учебниках по некромантии. Не факт, что это будет работать, но если будет, то вообще охренительно.

Как известно, заклинания типа «Беспокойный мертвец» или «Мёртвые глаза» работают хорошо, но недолго. Но главное, что нужно знать обо всех типах заклинаний в этом мире – это процесс. Наложил «Мёртвые глаза» – они работают не сами по себе и где-то там, а за счёт некроэнергии и прямо на глазах покойника. Если подвести прямо к глазам или близко к ним графитовый стержень, передающий некроэнергию из накопителя, то процесс «Мёртвых глаз» не будет прерван, понимаете?

Местные некромантские школы об этом прекрасно знают, но это счастье слишком дорогое, чтобы принимать за основной способ ведения дел, поэтому они разработали альтернативные, пусть менее качественные, зато более дешёвые способы.

А у меня от этого мертвеца буквально зависит жизнь. Поэтому экономить я не буду.

Когда графитовые стержни, с экспрессивным, но тихим недобрым словом, были установлены, я поместил накопитель, подсоединил всё и начал «обратную сборку».

А вот с распиленной грудиной пришлось сначала подумать, а затем повозиться. Придумал я систему относительно быстрого доступа на бронзовых болтах и пластинах. Если нужно будет подлезть поближе к накопителю и мёртвому сердцу, просто раскручу болты и раскрою грудную клетку.

Шить человеческую плоть – это не то же самое, что шить ткань. Тут уметь надо!

– Ну что, готов? – спросил я у мертвеца, когда работа была закончена.

Естественно, тот не ответил.

– Сим-салабим, ахалай-махалай, ляськи-масяськи! – произнёс я, производя пассы руками.

Да, чувство юмора у меня, конечно… Наверное, окружающие считали меня конченым мудаком…

***Введите имя поднятого существа***

Пишу: Волобуев Геннадий Алексеевич

Принять/Отменить

Это, типа, можно отменить подъём мертвеца в такой ответственный момент? А нахрена, собственно? Принять!

+25 единиц опыта

Новый уровень

+18 очков навыков

Присвоен класс «Аколит (некромантия)»

Присвоен класс «Служитель смерти II класса» – сквозная классификация

+50 единиц опыта

Новый уровень

+18 очков навыков

Херассе!

В Геннадии что-то внутренне щёлкнуло. Будто тумблер кто-то резко включил. Мертвец открыл глаза.

– Привет, друг… – улыбнулся я неуверенно. – Я уверен, что ты очень не рад меня видеть, но мы с тобой некоторое время посотрудничаем.

Гена ничего не ответил. Но не только потому, что не мог. Ещё он не хотел говорить.

– Впрягайся в сани, поедем отсюда, – дал я ему команду.

Гена ничего не ответил, но поднялся на ноги и пошёл к саням.

Вопреки опасениям, он всё прекрасно понял и правильно впрягся в лямки саней.

Я всмотрелся в мертвеца.

Волобуев Геннадий Алексеевич.

Уровень: 10

Что-то очень малоинформативно. Может, в меню будет более подробная информация? В случае с поднятой крысой ничего не было, но крыса – это крыса, а человек – человек.

И действительно, появилась новая вкладка «Поднятые существа». Единственным активным значится именно Гена.

Имя: Волобуев Геннадий Алексеевич

Статус: немёртв

Уровень: 10

Опыт: 99

Следующий уровень: 100

Класс: Мертвец

Сквозная классификация: Искусственно поднятое умертвие I-го класса

Ёмкость встроенного накопителя: 99/100 (1 – суточный расход)

Характеристики:

Телосложение – 8

Ловкость – 5

Восприятие – 8

Интеллект – 1

Навыки:

Ближний бой – 31

Искусство (игра на свирели) – 5

Ох-ох-ох…

Он физически сильнее меня, но туп как пробка. Но, тем не менее, как-то умудрился сохранить навык ближнего боя и игры на свирели. Видимо, это то, что осталось от предыдущей личности. Эх, Гена-Гена…

А ещё у него нет "Удачи". Иронично. Раз умер, значит, окончательно не повезло. Вспоминаются слова Савола: "Если ты умер и восстал личем или архиличем – это значит, твой второй шанс уже безнадёжно упущен". Видимо, отсутствие "Удачи" в характеристиках – это из той самой оперы.

– Поехали отсюда! – приказал я.

Гена меня не понял. А вот и единица интеллекта даёт о себе знать. Странно, что у мертвецов «Интеллект», а не «Мудрость»…

– Ладно, распрягайся, – приказал я.

Выкатив сани наружу, я направил их в сторону целевого направления и вновь впряг Гену.

– Ах, чуть не забыл! – опомнился я.

Я вытащил из саней ножны и подошёл к мертвецу.

– Волобуев, вот ваш меч!