Подарок рыжей феи (СИ)

49. Минуты до взрыва

.

— Ну когда она придёт? — снова спросил Джордано.

— Успокойся и жди, — Гиацинт сидел в траве, глядя то на приближающийся корабль, то на уходящих в форт пиратов. Прямо по их следам друзья пробрались к уступу на склоне, скрывающему их от глаз часовых с "Геснера" и наблюдателей из форта.

Ровно двадцать минут восьмого. Вечер. Патрульная шлюпка только вернулась, и матросы, весело переговариваясь, отправились в форт.

Виола и Розанчик уже скользили среди камней к шлюпке, но Гиацинт не видел их в тени скалы и радовался: раз он сам не заметил их, стража из Сен-Тюлип тем более не заметит.

Джордано кусал пальцы от нетерпения.

— Куда их несёт? — шипел флорентиец, глядя на быстро растущий силуэт парусника. Тот летел прямо к берегу. Кораблик ещё очень далеко, но казалось, это точно "Дельфиниум". Джордано волновался:

— Когда она придёт?

— Не знаю, — сквозь зубы ответил Гиацинт. — Скоро.

Через плечо он посмотрел на черноглазого полуголого мальчишку, похожего на ныряльщиков с набережной. У Гиацинта в детстве были друзья среди ловцов жемчуга в Марселе и в других портах. Например, в Мадрасе, в Индии, десять лет назад. Граф улыбнулся:

— Джордано, ты сейчас меньше всего похож на сына великого герцога Тосканского.

— А н-на кого? — Джордано бил озноб от нетерпения.

— На пирата, — Гиацинт поймал его запястье в кольцо, проверяя пульс. — Ничего себе! Тебе часы брать ни к чему, — усмехнулся он. — Считай по сердцу: десять ударов в секунду.

— Смеёшься, д-да? — обиделся Джордано.

— Успокойся, — мягко попросил Гиацинт. — Не то взорвёшься сам, раньше "Геснера".

— Как тебе удаётся не волноваться?! — изумился Джордано и даже перестал дрожать. Гиацинт показал свои пальцы:

— Мне грызть нечего. Ни одного целого ногтя, и руки` всего полторы. Если я буду нервничать, что ж от меня останется?

Джордано невольно засмеялся:

— Нет, ну как можно шутить в такую минуту?!

— Господи! — Гиацинт устало провел ладонью по лбу и растрепал чёлку. — Что вы одно и то же все? В такую минуту! А если она последняя в жизни, то кто сказал, что я плакать должен? Это, во-первых. И потом, я так же волнуюсь, как ты, если не больше. Ведь тебе-то действовать, а мне ждать. Думаешь, легко? Но показывать, как я волнуюсь, я просто не умею. Только на сцене получается, а больше нигде особенно и не надо. Хотя бывают моменты, когда не владеешь собой, но уж не сейчас.

— Ты что, каменный? — бессильно возмутился Джордано, уронив руки в траву.

— Угу, — Гиацинт с грустной улыбкой протянул ему левое запястье ладонью вверх. — Потрогай.

Джордано прижал его вену пальцем. Пульсирующая кровь колотилась, словно льдинки по крыше, во время жуткого ливня с градом, выбивая под пальцами тревожный марш. Джордано удивлённо вскинул глаза на друга, стараясь соединить внутренний накал с внешней спокойной улыбкой.

— Ну ты даёшь… — прошептал он, отпуская руку.

Гиацинт усмехнулся:

— И ты… давай. Главное надо сделать тебе. Всё помнишь?

— Угу, — Джордано снова взглянул на берег. — Ну когда…

— Ус-по-кой-ся, — Гиацинт гипнотизировал друга глазами. Джордано вздохнул и сник. Граф Ориенталь посмотрел в сторону шлюпки:

— Они уже рядом, ждут сигнала. Слышишь, забыл сказать: Омелка говорила про какой-то ларец с драгоценностями.

— Да, я помню. Я заберу его.

Граф скептически покачал головой:

— Я тебя прошу, если будет тяжёлый, не тащи. Нам сейчас нужны не деньги, а жизнь.

— М-м, хорошо, — неохотно пообещал Джордано. — Если уж будет тяжёлый…

— Тише ты! — приказал Гиацинт. — Смотри, что там случилось?

Двое вахтенных (на борту их должно бы остаться четверо) сошли на берег и направились к шлюпке, собираясь, быть может, вытащить её дальше на берег, чтоб не унесло в море. Или что-то заметили? Что? Светлый камзол пажа среди камней?

— Эй, вы! — послышался звонкий голос Омелы, зовущей часовых. Друзья не видели, как она подошла. Встревоженные передвижениями пиратов, они на миг выпустили из виду дорожку, ведущую из форта.

— В чём дело? — сердито обернулся часовой, в котором Гиацинт узнал Чеснока.

— Его высочество приказал вам также явиться на вечерний сбор, — церемонно передала Омела распоряжение принца.

Пираты развернулись и направились вместе с ней в форт. Двое других вахтенных пошли следом. Джордано надел через голову кольцо шнура с закреплённым концом, чтобы не держать в руках. Гиацинт молча кивнул, показав движением век: "Ну, с Богом!"

Улучив момент, когда торчащий на квадратной башне форта часовой отвернулся, наблюдая за другой стороной долины, Джордано сбежал на берег. Добравшись до воды, ловко, как лягушонок, скользнул за корму лежащего на боку брига и скрылся в его тени.

Сейчас Гиацинт не мог видеть его, но знал, что Джордано, обойдя корабль, взберётся на борт, нырнув в один из открытых пушечных портов на носу.

Ха! А если их задраили наглухо на время ремонта? Значит, он, взявшись за руслени, перелезет через фальшборт — всего две секунды, перила сейчас низко над водой.

Две секунды!

Теперь Гиацинт готов был грызть суставы пальцев в волнении, считая эти самые секунды. Но только спустился с откоса и стоял, прижавшись боком к камням. Проверил кольты. Курки взводить ни к чему, врагов вокруг нет, а если будут, он сумеет выстрелить первым. Это графа сейчас волнует меньше всего. Главное, не вернулись бы пираты.

Слишком долго тянется время и слишком близко неизвестный корабль. Наверняка, в Сен-Тюлип удвоили караул возле пушек. Одна надежда: когда бриг вспыхнет, им будет не до того, и столб огня скроет беглецов от охраны форта. Успеть бы уйти!..

Джордано точно уже вышел из каюты и рассыпает порох по всему кораблю. Хоть бы они покрасили палубу! На свежей краске пороховая дорожка замечательно держится. И краска быстро горит. Где же Джордано?..

Вторые часы в шлюпке; граф видит, как Розанчик то и дело смотрит на них. Как только поджигатель прыгнет в воду, паж должен включить секундомер. У них десять минут, чтобы отойти достаточно далеко в море. Не точно — десять; может, больше, может быть…

Кто его поймёт это время, когда оно, то летит, только секунды мелькают, как спицы колёс бешено мчащейся кареты, то остановится, и между секундами падает чёрная пропасть.

Где же он, в конце концов?! Ведь сейчас откроются ворота форта, и будет слишком поздно.

Прошло уже семь минут. Гиацинт считал секунды и перебирал в кармане четки Омелы, отмечая, сколько шариков прошло от начала застёжки, то есть, с момента исчезновения Джордано. Он знал, какой самый надёжный счёт. Усвоил на море от Баобаба, что "Господи помилуй" — это ровно секунда, и не сбивался.

Восемь!

Чёрная кудрявая голова вынырнула из-за кормы "Геснера", и Гиацинт кинулся на берег, навстречу Джордано.

Шлюпка качалась на воде. Виола лихорадочно перебралась на нос. Джордано на бегу махнул рукой: "Порядок!"

Минуя заросли шиповника и дёрна на склоне, они со всех ног мчались к лодке.

Девять!

Вернее, пошла только первая минута обратного отсчета, и до взрыва осталось девять. Джордано с маху влетел в лодку и схватил левое весло, Розанчик — правое…

— Где Гиацинт?! — Виола сжимала в руке часы, показывающие на секундомере две минуты. Стрелка, вздрагивая, двигалась внутри круглого окошка в большом циферблате, а сбоку на маленьком табло стояла двойка. — Где он?

Джордано замотал головой:

— Не знаю! Только что был рядом.

А Гиацинт стоял на три метра выше по склону, скрытый от них кустами и ругался с Омелой.

Как выстрел его остановил на бегу детский голос:

— Папа!

Граф оглянулся и застыл: девочка стояла на тропинке, держась рукой за ветку с красными рубинами кизила.

— Какого дьявола ты здесь? — взбесился он, понимая, что небо над ними сейчас расколется от взрыва.

— Я ждала вас, — заявила Омела, подходя ближе.

— С ума сошла? Сию секунду беги в форт! Немедленно!

Она разревелась, яростно топая ногой:

— Я с вами поеду!!

— Никуда не поедешь, беги, кому говорят! Сейчас всё взлетит!

Он выскочил на берег, Омела бежала за ним. Граф обернулся спиной к лодке:

— Последний раз говорю, уходи сейчас же!

Омела с разбегу прыгнула ему на руки, вцепившись, как мартышка, коленями и обхватив двумя руками за шею.

— Гиацинт, ну забери меня с собой, ну я буду хорошей… — рыдала она.

— Да не возьму я тебя! Кенгуру рыжая! — рычал он, стараясь освободиться. — Тебя же убьют с нами!

Ему удалось оторвать девочку от себя и поставить на берег.

Шесть минут!

— Ах, так, — глотая слёзы, сказала Омела. — Тогда я пойду на корабль и догоню твою лодку!

Она развернулась и направилась к "Геснеру".

— Вернись!! — крикнул он. — Взорвёшься!

— Ну и хорошо! — Омела быстро топала прямо к лежащему бригу.

Пять минут!

Гиацинт отбросил ногой камень и коротко зло засмеялся:

— Вот дрянь!

В два прыжка он догнал девчонку, буквально зашвырнул её в лодку и прыгнул сам, оттолкнув шлюпку от берега.

Мальчишки рванули вёсла. Шлюпка, подскочив на пару дюймов над водой, полетела вперёд.

Четыре!

Они гребли изо всех сил, но казалось, что "Чёрный Гесс", не двигаясь с места, всё равно преследует их.

Со стороны форта мелькнуло белое облачко.

— Чёрт, заметили! Пригнитесь! — успел крикнуть Гиацинт.

Несколько ядер шлёпнулись в воду в пяти метрах от них и разорвались с оглушительным грохотом, подняв фонтаны воды. Шлюпка закачалась, по берегу бежали пираты.

Три минуты!

Вёсла мелькали с предельной скоростью, позади трещали выстрелы.

— Да пусти меня! — Омела вырвалась и, взобравшись на кормовую банку, встала на колени, держась за борт, так, чтобы её хорошо видели с берега.

— Не стрелять!! — заорал на берегу Неро`, заметив рыжие косички, торчащие над бортом.

Но в форте его не слышали.

Ядра пенили воду вокруг шлюпки. Гиацинт, лавируя рулевым веслом, старался уклониться от них.

Полторы минуты!

Они отошли ещё менее чем на четверть мили от берега, когда фонтан огня выстрелил в небо. Совсем бесшумно, как на картинке, а потом грянул взрыв.

Всё вокруг в момент потемнело, гигантский огненный гриб вырос над кораблём, разрывая воздух с оглушительным треском. Он грохотал, меняя форму, словно сросшиеся красные облака под порывами ветра.

Взрывы следовали один за другим, сливаясь в страшную симфонию грома и огня. После первого взрыва в каюте, взлетела крюйт-камера, но разделить непрерывный грохот на части было невозможно. Секундомер показывал перед взрывом девять минут, три секунды.

Толкая перед собой упругую волну горячего воздуха и летящих обломков, хлынула вода. Настоящий девятый вал подбросил и закружил шлюпку, но за миг до того она развернулась носом к волне, отреагировав на "приглашение на танго".

Благополучно опустившись со страшного гребня, лодка больше страдала от мелких поперечных волн, перехлестывающих через борт. Виола, как могла, вычерпывала воду. Мальчишки гребли без остановки. Правой рукой держа Омелу, а левой кормовое весло, Гиацинт сидел вполоборота к берегу.

В клубах огня и дыма метались люди. Он видел длинную фигуру Неро. Судя по жестам, принц панически отдавал приказы и сам бегал по берегу от группы к группе. Чёрный Тюльпан, несомненно, проклинал всех на свете и графа Ориенталь в первую очередь.

Брига "Геснер" больше не было. На месте его, гигантским костром полыхала, расцветая на фоне вечернего неба, махровая орхидея. Уронив руки, Неро вдруг застыл и подошёл к самой воде, бессильно глядя им вслед. Он по колено врос в волны прибоя, ещё более чёрный на фоне огня. Омела изо всех сил махала ему рукой, крича слова прощания, но принц не слышал её.

Гиацинт сердито посмотрел на девочку, и она расплакалась. Обняв Омелу одной рукой, он притянул её к себе и поцеловал в лоб:

— Я тебя предупреждал…

Она прерывисто всхлипнула и снова заревела, отвернувшись от берега.

Гребцы держали курс на встречную яхту. Вряд ли там поняли спектакль, разыгравшийся на берегу, хотя взрывы долетели и туда. Яхта подошла уже на расстояние мили от них.

Пушки Сен-Тюлип беглецам больше не грозили; "Геснер" ярко горел вдали. Похожий совсем не на маяк, а на гигантский жертвенный костёр.

Омела с абсолютно красным, распухшим от слёз лицом перебралась на нос и тихо сидела там, глядя в воду. Виола перешла на корму к мужу.

Оглядываясь через плечо, Розанчик и Джордано старались получше рассмотреть яхту.

Вечер. Скоро стемнеет.

— Девять часов, — Джордано глянул на часы, всё ещё привязанные к руке. — Скоро будем дома, — добавил он, кивая на яхту.

Виола тронула мужа за рукав:

— Но ведь это не "Дельфиниум", — прошептала она.

Гиацинт кивнул:

— Я вижу. Это шхуна, вдвое меньше нашего малыша. Но, думаю, это и не пираты. — Он бросил взгляд на яхту: — Так, прогулочная, скорее всего. Что их занесло в эти воды?

— Скоро узнаем, — Виола смотрела из-под ладони на кораблик, летящий к ним.

Мальчишки тоже убедились, что яхта чужая, но не откажутся ведь незнакомцы помочь им и высадить на берег возле их "Дельфиниума".

— А если всё же пираты? — ворчал Розанчик, неприязненно поглядывая на чужака. Он уже очень давно понял, что этот корабль не "Дельфиниум". — Что будем делать, если пираты?

Омела хрипло ответила, не обернувшись:

— Скажете, что я ваша заложница. Если это друзья Неро, они меня знают.

— А если нет, то бояться нечего, — заключил Гиацинт. — Я думаю, что нет… Эй, доченька, — окликнул он Омелу, — как хоть твоя фамилия?

— Так же как твоя, — огрызнулась она.

— А раньше как была? Тацетта?

— Нет, — сумрачно ответила Омела. — О`Вискум. А по маме — Альба.

Гиацинт вздохнул:

— О`Вискум? Ладно, будешь Ориенталь. Только если меня убьют, тебе снова катиться к новому папочке, — граф нервно засмеялся. — Нет, к мамочке! Потому, что убьёт меня в ближайшие дни мадам маркиза Матиола. — Он обернулся к Виоле: — Как считаешь?

Жена молча кивнула.

— Тебя не убьют! — сказала Омела. — Я не хочу.

— Тоже мне гарантия! — хмыкнул он. — А раньше ты хотела?

— Отстань, — сердито отвернулась Омела.

Граф повёл бровью:

— С родителями так не разговаривают.

— Да, папа, — послушно кивнула она. — Но всё равно оставь меня в покое.

— Паразитка, — вздохнул он.

— Крокодил!

— Так… — передав руль жене, Гиацинт резко показал здоровой рукой на берег: — Катись к своему Неро`, он — хороший. А я с тобой нянчиться не буду.

— Не надо…

— И не буду!

Омела улыбнулась:

— Ну и хорошо.

Он медленно выдохнул сквозь зубы, завидуя бездетным парам.

Яхта легла в дрейф и ждала их. Шлюпка подвалила к борту. Над бортом высунулась голова с шёлковыми локонами и розовым вуалевым бантом. Знакомый капризный голосок взвизгнул от удивления и радости:

— Розанчик!?! Откуда ты взялся?! Ой, и вы здесь! Виола, мальчики, разве вы не в Италии??

— Трап дайте! — хрипло потребовал паж и проворчал, оглядываясь на друзей: — Счас разберёмся, кто откуда взялся…