Подарок рыжей феи (СИ)

34

*****

Уже давно они заметили, что по стенам стекает вода, и небольшие ручейки бегут по краю галереи в том же направлении, куда шли они. Теперь их взглядам открылась пещера с низким потолком, сплошь заросшим острыми сталактитами, спускавшимися до самой воды круглого озера в центре пещеры. Собственно, озеро занимало почти всю площадь, оставляя лишь узкий полумесяц берега с левой стороны. В самом широком месте берег поднимался и образовывал естественную площадку, над которой низко нависали сосульки сталактитов.

— Хорошее место для ночёвки, — кивнул на площадку Гиацинт. — Жаль ломать такую красоту, но мы срежем только несколько штук, чтобы самим поместиться.

Розанчик кинулся к озеру.

— Не пей! Попробуй сначала, вдруг солёная или вообще ядовитая, — предостерегла Виола.

Паж чуть ли не первый раз в жизни послушался предупреждения. Осторожно зачерпнул в ладонь воды и отпил пару глоточков.

— Нормально, — изрёк он. — Кажется, минеральная, очень вкусно.

— Тогда пить будем здесь, где больше всего льет с потолка, думаю, здесь вода почище. А плескаться — там, за камнями, — распорядилась Виола, показывая на дальний край озера.

Никто не возражал. Остальные тоже напились воды. Потом Гиацинт и Джордано пробрались к площадке и кинжалами и руками посбивали несколько сталактитов, чтобы освободить место для ночлега. Стоять на площадке получалось только на коленях, а сидеть или лежать — вполне свободно.

Догорала вторая "Эфедра", и Виола оторвала оставшийся рукав от платья, заявив, что теперь это самый крик моды и все так носят. Розанчик пробурчал, что сейчас полчетвёртого ночи, то есть уже утра, и завалился спать, ничего не замечая вокруг. Джордано немедленно последовал его примеру, пожелав всем доброй ночи.

— Скорее, доброе утро, — мрачно откликнулся Гиацинт. Виола сбросила камзол и готовила "свечки" на завтра.

— Замёрзнешь, — предупредил муж.

— Замёрзну обязательно, — Виола высунула от старания кончик языка, проводя им по губам и сворачивая трубки для "Эфедры". — А вы тут на что, ваше сиятельство? Если я умру от холода, то ради вас, так что позаботишься о хрупкой женщине и поделишься одеялом, — она кивнула на его камзол.

— Спать ложись. Ведь устала дико, я знаю, — попросил муж, пристально глядя на лицо Виолы, повёрнутое в профиль к нему.

— Что ты так смотришь, случилось что-нибудь? — она обернулась. Гиацинт отвёл взгляд:

— Пока ничего. Как бы завтра встать пораньше? Правда жаль, что часов нет моих, там можно было завести музыку как будильник.

Жена засмеялась:

— Слава Богу, что их нет! Розанчик бы их утром, не глядя, в озеро зашвырнул, как самонаводящаяся ловушка, сквозь сон. Знаешь, как жалко было бы! — Она нахмурилась: — А зачем рано вставать?

— Надо выбираться из проклятой пещеры.

— Пара часов уже ничего не решат. Здесь мы, по крайней мере, в безопасности.

Он внимательно смотрел на неё, опускаясь на каменную постель:

— Как знать…

— Ты из-за "Дельфиниума" беспокоишься? — насторожилась она.

— Не только. Спать иди! Уже утро и потом…

— Сейчас иду… Всё.

Виола спрятала почти пустую коробочку с кремом и готовые фитили и улеглась рядом. Протянув руку, погасила догоравшую "Эфедру" и заснула, прижавшись к груди любимого.

"Вместе, опять вместе!" — звенело её сердце даже во сне. И если бы она искала его не дни, а столетия — долгие годы, день за днём, всё равно их сердца бились бы так же. Ведь разлука — всегда разлука, а встреча — всегда желанна, и когда есть любовь, время всегда отступает перед ней и склоняет голову. Жаль, не сразу…