Подарок рыжей феи (СИ)

25. Встречи в горах

.

Проснувшись, ещё не открыв глаза, Гиацинт потянулся за револьвером.

Кольт лежал на месте, там же, где вчера. Ха! Вчера! Уже сегодня утром, если сегодня — ещё "сегодня", разумеется, и он не проспал целые сутки. Хотя нет, невозможно: по берегу рыщет команда "Геснера", и за целый день его бы точно нашли.

Неожиданно граф понял: его разбудило чьё-то присутствие. Поблизости есть люди! Он осторожно приоткрыл глаза и осмотрелся. Лучи солнца не доставали дальнего края пещеры, освещая только пространство у входа. Там по полу тянулись длинные тени. Два человека стоят снаружи возле каменной арки — входа в грот. Голоса почти не слышны, какой-то неясный гул, отражённый сводом пещеры.

Граф медленно сел. Спрятав кольт и вооружившись кинжалом, который действует так же наверняка, зато бесшумно, держась в тени, по стеночке приблизился к выходу.

Действительно, беседовали двое:

— Слушай, почему бы нам самим не пробраться к форту этого мерзавца? — предложил мальчишеский голос с резким парижским выговором, знакомый столько лет по неизменной фразе: "Граф, ты мне нужен!" — настигавшей Гиацинта в любое время дня и ночи. Всегда после этого вступления следовала просьба, смысл которой менялся с годами от: "Дай списать латынь" или "помоги написать сочинение" до "дело государственной важности!" — и всё чаще склонялся к последнему.

— Тоже мне, герой нашёлся! — осадил другой голос с напевной тосканской окраской, так похожей на его собственный провансальский акцент, сгинувший в небытие ещё после Ост-Индии, тем более, после десяти лет в Париже, в Оранжерее и "Комеди` Франсез".

Гиацинт усмехнулся и заткнул кинжал за пояс. "Интересно, как их сюда занесло?"

— Тебя Натал ясно предупредил, чтоб не лез никуда без приказа, — продолжал второй. — Он с тебя шкуру спустит, увидишь!

— Подумаешь! — хмыкнул первый и отошёл от пещеры на несколько шагов (хрустнул гравий под каблуками). Нет, ну куда её несёт? — возмутился он. — Джордано, подожди! Я скоро!

— Осторожней только, — буркнул Джордано, делая шаг в тень. И в ту же секунду чья-то рука зажала ему рот ладонью и увлекаемый неведомой силой, не успев опомниться, он очутился в пещере.

— Не вздумай кричать, — услышал он над ухом родной хрипло-насмешливый голос. — И не укуси меня, пожалуйста… от радости.

Джордано поднял глаза на говорившего, не смея поверить в такое чудо. В полумраке блестела знакомая улыбка. Гиацинт отпустил его, видя, что бурной реакции на встречу, с криком, от которого все окрестные бандиты слетятся сюда, словно стая ворон, можно не опасаться. Глаза Джордано сияли:

— Живой!

— Как видишь, — усмехнулся граф. — Что, уже не надеялись?

Друзья обнялись, не спрашивая, кто откуда взялся. Это потом, сейчас главное, что встретились.

— Куда понесло Розанчика?

Джордано махнул рукой:

— Сейчас придёт. О! Уже слышу его шаги.

— Я тебя очень прошу, скажи, чтобы он не орал на всё побережье. Здесь полно бандитов. Иди, встреть его.

Через миг паж повис на шее у Гиацинта. Убедившись, что друг настоящий, не призрак, Розанчик смущённо отвернулся и шмыгнул носом:

— А мы это… спасать тебя собирались. А ты… Вечно твои фокусы!

Граф иронично возразил:

— Нет, мои дорогие, на этот раз вы превзошли всех на свете. Какой фантастический каприз судьбы привёл вас именно сюда?

— Да мы специально сюда шли! — возмутился Розанчик. — Хорош каприз! Летели, сломя голову, сперва морем, потом через горы и…

Он становился на полуслове, оглянулся на вход и широко раскрыв глаза снова уставился на Гиацинта:

— Потом расскажу. Сейчас здесь будет Виола.

— Здесь? — дёрнулся Гиацинт. — Она, что, там одна бродит по берегу, где пиратов больше, чем семечек в подсолнухе?!

Джордано при первом упоминании имени графини выскользнул из пещеры ей навстречу.

— Если с ней что случится… — обещающе процедил граф, глядя в упор на Розанчика.

— Да не волнуйся, у неё есть оружие и вообще…

— "Не волнуйся!" — передразнил Гиацинт. Отошел подальше от яркого света и старался пальцами расчесать чёлку так, чтобы закрыла шрам на виске. — Как же! Думаешь, просто не волноваться?..

Граф провёл тыльной стороной ладони по щеке с гладкой сухой кожей и остро торчащей сейчас костью скулы. "Слава Богу, хоть южная кровь спасает, — мысленно вздохнул он. — Могу бриться не часто и загар, может, хоть наполовину скроет чёрные круги под глазами. Но декорации для встречи с любимой самые подходящие! Из меня сейчас такой Ромео, что не дай Бог…"

У входа мелькнула тень, и Виола влетела в пещеру, на ходу поправляя растрёпанные волосы. Остановилась, заметив Гиацинта. Потом медленно подошла, словно боясь, что он может исчезнуть, и без звука упала к нему на грудь. Одной рукой он сжал её в объятьях, погладив щекой по волосам:

— Здравствуй, солнышко…

— Чудовище! — всхлипнула Виола, крепче прижимаясь к нему: — Негодяй, мерзавец, ненавижу тебя!

Гиацинт тихо засмеялся:

— И ты явилась за мной на край света, чтобы сообщить эту радостную новость? Любовь моя… — он прильнул долгим поцелуем к её виску. — Моя очень глупая девочка…

— Ненавижу, — шептала она, покрывая поцелуями его лицо. — Не-на-ви-жу!

По щекам Виолы текли слёзы. Мальчишки со стороны недоумённо смотрели на эту странную женщину, которая была совершенно, каменно спокойной в самые тяжёлые минуты и плачет теперь, когда всё хорошо.

— Ты хоть представляешь, что было бы, если б они…

— Представляю, — Гиацинт смотрел вверх, на потолок пещеры: — Ничего бы не было, — с лёгкостью проговорил он. — Ни меня, ни тебя… Не надо объяснять, как бы ты огорчилась. Я и так знаю.

— Знает он! — всхлипнула Виола. — Чтоб ты провалился!

Она, шутя, легонько стукнула его в плечо.

— Осторожней!

Никакие старания Тацетты не смогли бы вырвать у него это восклицание. Но рука любимой случайно задела рану…

Виола с ужасом смотрела на свои пальцы, на которых отпечатался влажный красный след:

— Господи…

Гиацинт нежно взял её руку и поцеловал в ладонь:

— Извини, забудь. Ничего нет и не было.

В глазах Виолы что-то оборвалось и погасло:

— Я его убью, — с тихой яростью она смотрела в одну точку. — Уничтожу. Эту тварь я достану где угодно и растерзаю на куски, а потом…

— …Порежешь большим ножом на маленькие кусочки и скормишь по одному акулам за кормой "Дельфиниума"! — Гиацинт засмеялся: — Любовь моя, с каких пор фиалки примкнули к секте растений-хищников?

Она прерывисто всхлипнула, успокаиваясь:

— Жизнь такая… Тюльпаны в ней тоже никогда не состояли…

Она спрятала лицо у него на груди. Граф очень нежно, но настойчиво отстранил её, взяв лицо Виолы в свои ладони и едва касаясь губами её век, осушил слёзы:

— Девочка моя, пойми, ничего нет, а что было, больше не повторится. Самое главное, что ты — здесь!..

Он крепко-крепко прижал её к себе, объясняя наглядно, что "здесь" это не в Испании и не в пещере. И вообще, это место не обозначено ни на одной карте мира, потому что "здесь" — это "рядом со мной". Возле сердца и в нём, одновременно.

Виола тихонько засмеялась, сквозь слёзы:

— Всё, дорогой! Теперь я всегда буду "здесь". Ты шагу без меня больше не сделаешь, ясно? — И отстранившись, но не убирая рук с его груди, она наставительно продекламировала: — Муж имеет право и должен во всём слушаться жены своей и никогда-никогда не покидать её. В горе и в радости… И вообще, никогда!

Гиацинт лукаво уточнил:

— Даже когда она кричит, что ненавидит его и желает, чтобы он провалился куда-нибудь, убирался подальше и вообще?

— Даже тогда, — подтвердила Виола. — И особенно — тогда.

— Вот и пойми этих женщин! — граф обращался к друзьям: — Жуткие создания, верно?

Розанчик энергично кивнул:

— Истинная правда!

Джордано молча улыбался.

Виола обвела их сияющими глазами:

— Ненавижу мужчин. — Глядя в глаза Гиацинту, она ласково повторила: — Не-на-ви-жу! Всех-всех…

Розанчик насмешливо фыркнул:

— Ну и пожалуйста! Госпожа капитан… Тьфу, вот въелось всё-таки!.. Виола! Мы собираемся возвращаться в лагерь? Надо удирать отсюда пока не поздно.

— Госпожа кто? — прищурился Гиацинт.

— Капитан, — подтвердил Розанчик. — Чему ты удивляешься? Она глава нашей экспедиции и капитан "Дельфиниума".

— Ну, знаешь ли! — граф искоса взглянул на жену. — Это уже слишком.

— А что мне оставалось делать? — пошла в наступление Виола. — Сидеть дома у окошка за вышиванием и ждать, пока придут требования выкупа?

— Гм, а моя дорогая тёща, она как, позволила бы тебе потерять даром столько денег? — иронично склонил голову набок Гиацинт.

Жена ответила ему обезоруживающей невозмутимой улыбкой:

— А с чего ты взял, что запросили бы очень дорого? Монет десять мама дала бы…

— Ах, так?

— Да!

Граф вздохнул, становясь серьёзным:

— Зная щедрость нашей маркизы, я скорее поверю, что она согласна заплатить сколько угодно, лишь бы никогда больше не видеть меня.

Джордано и Розанчик наперебой принялись рассказывать, какое рвение проявила Матиола, разыскивая своего драгоценного зятя, ради которого она подняла среди ночи всю полицию, охрану мэра, заставила губернатора Барселоны дать им лошадей и всё необходимое снаряжение для перехода через горы, причём сама тоже очень хотела помчаться с "отрядом спасения" и всё время ругалась с дочкой, боясь, что они могут не успеть спасти его жизнь, а Виола вообще слишком мало об этом беспокоится!

Гиацинт насмешливо глянул на жену:

— Как всё-таки ошибаются люди. Иногда.

— Ты о ней или о себе? — Виола спокойно отряхивала платье.

— О нас. Хотя, поведение маркизы меня не особенно удивляет. Я просто не думал о такой возможности раньше. Всё-таки, как вам удалось найти этот форт, и откуда узнали, что всё устроил наш старый друг Чёрный Тюльпан?

Розанчик запротестовал:

— Сперва ты расскажи, как умудрился сбежать от них с Тацеттой?

— Вы и этого милого синьора тоже знаете? — удивился граф.

— Знаем.

— Когда ты сбежал? — спросил Джордано.

— Пару часов назад. При луне.

Виола вздохнула:

— Он угадал точно.

— Кто?

— Натал. Он говорил, что как ни хорош наш план, там нет твоей роли. И ты можешь устроить что-нибудь непредвиденное. Сегодня ночью мы видели "Геснер", когда он проходил под обрывом. Потом он исчез.

— А где он сейчас? — нахмурился граф. — Ночью бриг стоял прямо против этого места, в четверти мили от берега.

Джордано удивлённо пожал плечами:

— Сейчас его нет. Наверное, уже стоит возле Сен-Тюлип.

— Это далеко?

— Нет. Форт там, за этой скалой. Мы туда и собирались.

Розанчик пояснил:

— Мы разделились утром. Натал с двумя матросами ушли на разведку к форту, а мы на берег. Побывали у рыбаков, узнали только, что "Чёрный Гесс" уже приходил два месяца назад и вообще, он тут частый гость.

— Вы спятили, — обречённо вздохнул Гиацинт. — Гулять открыто по берегу, где рыщут отряды пиратов, тем более, зная об опасности. Это верх неосторожности…

— А что? — беспечно ответил Розанчик. — Неро` ведь сам не будет мотаться по всему берегу, а при случайной встрече нас опознать некому. Подумаешь, приехала какая-то молодёжь на пикник или в гости к кому-то. Никто бы нас не заметил!

— Уж не волнуйся! Наши лица и приметы им прекрасно знакомы, — заверил его Гиацинт. — Зря, что ли, они таскались за нами в Ливорно? Наверняка, в каждой поисковой партии будет хоть один человек, кто видел нас всех.

— Возможно, — согласилась Виола. — Но мы не могли знать об усиленных отрядах, которые наверняка уже ищут тебя. Ведь нашего появления тут не ждали. Из лагеря мы ушли на рассвете, и никто из бандитов нам пока не встретился.

— Так уж и никто? — хихикнул Джордано, кивая на графа Ориенталь. — Надо доставить в лагерь ценного заложника! Он нам всё расскажет, и сколько людей на "Геснере", и планы принца, и всё остальное.

— Действительно, — серьёзно согласилась Виола. — Который час? Давно пора возвращаться.

— Пошли, — кивнул Гиацинт, надевая камзол. — Надо уходить отсюда и как можно скорее. Долгие рассказы откладываются на потом. У вас — что из оружия?

У мальчишек были неразлучные шпага и кинжал, у Виолы — "Беретта", тот самый пистолет-близнец и перешедший ей по наследству чёрный нож, который они с Амариллис забрали в полиции. У Гиацинта — кольт и кинжал.

"Полный набор джентльменов удачи", — усмехнулся он после ревизии всего арсенала.