По ту сторону барьера 1

Глава 7

Королевство Иллинуя. Земля за барьером.

938 год Века Дракона.

Лайя, Тэруми и Чонсок не оставляли надежды отыскать место, которое бы открыло проход обратно. Фенрис же в этом участие не принимал, делал лишь замечание, когда его спутники отходили от него далеко. Первой сдалась Лайя.

– Назад ведь пути нет? – И хоть на него она не смотрела сейчас, было и так понятно, что вопрос адресован Фенрису.

– Скорее всего, – задумчиво ответил эльф, а потом всё же подошел к едва видимой прозрачной стене и коснулся рукой. – Не могу понять, что за силы питают эту стену. Они кажутся мне знакомыми и незнакомыми одновременно.

– Возможно, это поддерживают маги, что живут здесь? – предположила Лайя.

– Или эльфы, – добавила Тэруми, вспоминая привратника.

– Какая разница, – вклинился в размышления остальных Чонсок. – Нам нужно добраться до ближайшей нормальной земли и людей, если такие ещё здесь остались.

– Давайте уже посмотрим, что ждет нас впереди, – как можно оптимистичнее сказала Лайя, поправляя сумки и оружие. – Может, ещё рано паниковать.

Тэруми иронично хмыкнула и отправилась вперед. Чонсок поспешил нагнать её. Фенрис посох не стал убирать. Оружие мага при движении иногда касалось черной земли, издавая глухой звук. В иной раз Тэруми непременно пошутила бы по этому поводу, но окружающий лес напрочь отбивал желание юморить.

Земля под ногами потрескалась от недостатка влаги. Деревья, окружавшие их, стояли скрюченные, без листвы, и протягивали свои ветви, как руки, к небосводу, словно моля о помощи. Небо над головой было затянуто плотной пеленой облаков, создавая полумрак, несмотря на то что было раннее утро.

– На Гиблый лес похоже, – заметил Чонсок спустя время.

– Не совсем, – отрешенно проговорил Фенрис, пребывая в ещё большей задумчивости, чем обычно. – Земля здесь мертва. Нет живых энергий.

– Насколько это плохо? – решила уточнить Тэруми.

– Люди с даром используют свою особую внутреннюю силу для связи со стихией и для колдовства. Но магия не рождается сама по себе, мы вытягиваем её из внешнего мира. На этой земле ничего нет. Я едва могу колдовать. Подозреваю, что магия, которая держит столько лет этот барьер, убивает землю, вытягивая из неё силы.

– А учитывая, сколько лет прошло с Великого раскола, вся земля за барьером может быть такой? – предположил Чонсок.

– Возможно.

– А вот сейчас для паники самое время. – В голосе Тэруми причудливо смешалось охватившее её нервное веселье и ужас.

Лайя зашептала заклинание, золотисто-черные вихри едва выбрались из земли, как сразу же погасли. Она опустилась на одно колено и коснулась земли, желая ощутить отклик, а потом подняла глаза, полные ужаса, на Фенриса. Что бы кому ни говорила, она представляла землю за Полосой отчуждения чем-то вроде рая. Местом, где рожденные с даром люди свободны и счастливы. Поэтому разочарование от открывшейся реальности было настолько велико, что мыслить рационально у неё не выходило. Она была готова броситься обратно к стене и искать выход до тех пор, пока есть силы.

Порыв Лайи Фенрис угадал и взял за руку, поднимая и притягивая к себе.

– Если здесь есть хоть кто-то, мы его найдем. Если ничего нет, то найдем способ вернуться, – прошептал он ей на ухо. – Всё будет хорошо. Я рядом.

– Говори, угрюмый, говори… – пробормотала Тэруми, что тоже услышала его слова, и стала растирать свои озябшие от страха плечи. – Прямо бальзам на душу…

Чонсок подошел и обхватил её, обнял со спины, наклонился и прижался щекой к её щеке.

– Я не верю, что наша с тобой история вот так закончится, – твердо сказал ей Чонсок. – Поэтому отставить панику танэри, пойдем искать людей.

– Боги с ними, с людьми, еды надо найти, – уже более спокойным голосом ответила Тэруми, нежась в его объятиях. – У нас с собой достаточно провизии, но дольше недели вряд ли получится бродяжничать.

Заключение Тэруми было здравым, поэтому в путь отправились немедленно: чем скорее выйдут из мертвой зоны, тем лучше.

К окружающей природе, вернее, её останкам, они привыкли довольно скоро. Длительных остановок не делали, и, несмотря на голод, не ели, единогласно решив, что можно обойтись небольшим перекусом перед сном.

– Знаете, о чем я подумала? – спустя почти полдня молчаливого хода раздался вдруг веселый голос Тэруми. Лайя и Фенрис вздрогнули, вырываясь из плена своих тяжелых мыслей. Чонсок бросил на девушку теплый взгляд, становясь счастливым от одного только звука её голоса. – Прошел почти год с момента нашей первой встречи, а ничего не изменилось. Мы снова куда-то идем. Вчетвером. Впереди неясные цели и бесконечная дорога. Пешком. Может, это и есть наша судьба? Вот такая жизнь?

– Меня такое не устраивает, – категорично ответил Чонсок. – Я не хочу жить, скитаясь. Мы найдем место, которое станет нашим домом.

– А мне всё равно, – сказала Тэруми и небрежно пожала плечами. – Мой дом там, где вы! Или, как говорит Лайя, вы и есть мой дом! – Она чуть сместилась и обняла Чона за талию, заглядывая ему в глаза и посылая нежную улыбку. – Но если ты этого так хочешь, то найдём мы, где жить.

– Кстати, об этом, – спохватилась Лайя. – Предлагаю сделать небольшой привал, я покажу вам карту этой половины королевства. – В ответ на изумление в глазах спутников она пояснила: – Мы с Лукасом составили свою, исходя из того, что удалось найти в научных трактатах и книгах.

– Так вот чем вы занимались ночами, шушукаясь по углам, – весело поддела её Тэруми.

– Так только ночами и было время, – незлобно огрызнулась Лайя, – он же днями и вечерами с тобой был.

– Как это? – не понял Чонсок, переводя взгляд с одной на другую.

– Он жил с нами… – при виде того, каким стало лицо воина, Лайя осеклась.

– Всего до весны, – отмахнулась Тэруми, нетерпеливо дергая Лайю. – Показывай уже.

Чонсок взял Тэруми за пояс и потянул на себя. Она не ожидала, неловко попятилась, и, оступаясь, упала в его объятия, которые сейчас явно отличались от предыдущих. А после его пальцы с силой впились в её предплечья.

– Почему он жил с вами? И что ты делала с ним днями и вечерами? – тихо, но с явной угрозой спросил он.

Тэруми не сразу поняла, в чем причина его гнева, поэтому недоуменно повернула голову, стараясь рассмотреть его лицо. Карие глаза любимого опасно поблескивали, обещая ей долгие непростые разговоры.

– Ты ревнуешь? – дошло до неё наконец. Тэруми изумленно распахнула глаза, пытаясь до конца осознать нелепость собственного предположения. – К малому? – Он сердито нахмурился, а она задорно захохотала. – Боги, Чон, ладно б ещё к Фенрису там… но к малому? – Она снова заливисто засмеялась.

– А у меня есть причины ревновать тебя к Фенрису? – Его глаза опасно сузились.

– Ну он хотя бы мужчина, а не ребенок, – всё ещё смеясь, пояснила Тэруми. – Старый, правда, дремучий, ходить только с палкой может…

– Ах ты гадина! – взвилась Лайя и метнулась к Тэруми, собираясь знатно ту напинать.

Азурианка снова захохотала и, освобождаясь от тисков Чонсока, рванула прочь.

– Немного льда для танэри? – скучающим тоном предложил Фенрис, тратя очень много сил, чтобы сформировать небольшие ледяные шары.

– Не вздумай, – пригрозил ему Чон, следя глазами за бегающими вдалеке девушками. – Лайя! Тэ! Вернитесь!

Девушки послушались и вскоре, запыхавшиеся, стояли рядом. Фенрис опустил сотворенные ледышки Лайе на руки. Один из них она сразу же отправила в рот, при этом издав стон наслаждения: льдинка приятно утоляла жажду. Ещё двумя она стала обтирать лицо и шею.

– Эй, а мне? – с укором буркнула Тэруми, жадно следя глазами за ведьмочкой, плавясь от духоты окружающего пространства.

– Я предлагал, – с прохладцей ответил Фенрис, поблескивая ехидцей в глазах. – Чон не разрешил.

Воин от такой наглой интерпретации истинных мотивов эльфа, возмущенно выдохнул. Маг сотворил ещё один ледяной шарик и тут же отправил его себе в рот, а потом убрал посох, превращая его снова в браслет, сопровождая это действие комментарием:

– Весь магический резерв израсходовал, восстановится нескоро.

Тэруми злобно на него зыркнула и хотела послать эльфа подальше и жестом, но в последний момент передумала. Чонсок протянул ей флягу с водой. Та, как и жидкость внутри, была противно теплой. Тэруми отпила совсем немного, а потом уселась на землю, сразу же возвращаясь к насущному.

– Так что там с картой?

Лайя среди альбомов, которые взяла с собой за барьер, нашла сложенный вчетверо большой лист и развернула, пристроив на черную землю. Они уселись вокруг карты, рассматривая схематично нарисованные населенные пункты и слушая пояснения Лайи:

– На этой части королевства было пять крупных городов. Но несмотря на то, что официально они все входили в состав Иллинуи, города Азимар и Вланвий имели собственное управление, культуру и религию.

– Как оплот агров и клан кайми на севере? – уточнил Чонсок.

– Да, принцип такой же. Живут на территории королевства, но по собственным законам и соображениям. Итак, Азимар – город у подножия южных гор. Его ещё называли городом ремесленников. Шахты, которые простирались под городом, бездонны и богаты весьма ценными ресурсами. Это и позволяло городу быть весьма обособленным. Вланвий подпирал с одной стороны те же непроходимые южные горы, со второй – касался побережья океана. Вот только благами водного пространства пользоваться в полной мере город не мог: мель, подводные течения, воронки, рифы… Шахты во Вланвии тоже имелись, но не в таком масштабе, как у Азимара.

Лайя провела пальцем по кривой, ломаной линии на карте, что проходила поперек от западных гор до океана, отделяя Азимар и Вланвий от остальной территории королевства, и пояснила:

– Незадолго до возникновения Полосы отчуждения и барьера в 482 году Века Дракона оба города оказались частично изолированными. Образовался гигантский разлом. Причины произошедшего узнать не получилось. Война же буйствовала, не до исследований было. Но связь с той территорией довольно быстро наладили: построили несколько мостов.

– Это всё замечательно, – прервала её Тэруми, – но до них идти и идти. Что с остальными городами? Которые без этих заморочек с разломом и мостами.

– Ещё три крупных города – Метир, Лимния и Изима – были основными поставщиками продовольствия. Обширные поля в этой части королевства обслуживали множество поселений и маленьких деревушек, подконтрольных этим городам. Всё на карту не наносила, потом дополню, если будет нужно. В этой части королевства не было толком военных частей, поэтому сюда и устремились маги в последнем своем сражении.

– Ближайший город к Полосе отчуждения – Изима. Туда и пойдем, – заключила Тэруми, тыкая пальцем в карту.

– Я бы хотела побывать в Дэйлоре, в городе эльфов, что расположен на побережье, на востоке королевства! – немного мечтательно сказала Лайя и в порыве чувств взяла Фенриса за руки. – Фенрис! Представляешь, увидеть настоящих эльфов!

– Не представляю, – безэмоционально ответил он, старательно пряча усмешку.

Тэруми схватилась за бока и захохотала. Чонсок запрокинул голову и тоже разразился громким смехом. Когда Лайя поняла, что сказала, то закрыла лицо руками, стыдливо пряча покрасневшие щеки.

– Чон, а давай поедем в Азуриан? – сквозь смех сдавленно проговорила Тэруми, толкая воина в бок. – Азуров увидим! Настоящих!

Она упала на землю и стала трястись от нового приступа смеха. У Чонсока аж слезы на глазах проступили, он старался успокоиться, но ничего не выходило, смех снова и снова душил его.

Лайя вскочила, собираясь спрятаться от позора, но Фенрис с улыбкой потянул её обратно. Она уткнулась ему в грудь, тихо бормоча:

– Прости…

Он обнял её, поцеловал в висок и замер, молча улыбаясь, смотря на веселившихся азуров.

Когда приступ веселья прошел, они отправились дальше, втайне надеясь, что мертвый лес скоро закончится.

– Кстати, про эльфов, – подала голос Тэруми. – Угрюмый, а почему твоя магия, как у людей, а не у эльфов? – Лайя и Чонсок вопросительно посмотрели на неё не понимая. Тэруми решила пояснить: – Лукас как-то рассказывал об особенностях и различиях, но потом забылось. А сегодня увидела на эльфе, что нас встретил у стены, и вспомнила.

– Ты про линии на теле той иллюзии? – уточнил Фенрис.

– Да. У магов-эльфов линии проявляются по всему телу, а не только на руке, как у людей. Почему у тебя не так? К слову, у Иримэ тоже не было такого. Вы какие-то особенные эльфы? Или всё-таки полукровки?

Все с интересом ждали ответа, и Фенрис нехотя заговорил:

– Полукровки живут столько же, сколько и обычные люди с даром. Наш же возраст с Иримэ гораздо старше любого из долгожителей.

– Это сколько? – сразу же заинтересовалась Тэруми.

Фенрис проигнорировал её вопрос и продолжил:

– А насчет различия в проявлениях. Не знаю. Это тонкие материи, можно лишь предположить. Отсутствие возможности быть причастным к эльфийским святыням. Ритуал Башни при создании посоха. Стирание памяти… Что угодно из этого. Или всё вместе…

– Тот эльф назвал тебя Магистром. Если я правильно помню, то Магистр – это эльф, который наделен всеми знаниями своего народа. Могущественнее никого нет. Стать Магистром можно только после того, как предыдущий умрет.

– Откуда такие познания?! – изумленно воскликнула Лайя, смотря на Тэруми.

– Пока ты с кайми бегала, меня Лукас подобной ерундой сутками напролет пичкал, – утомленно сказала азурианка. – У меня сейчас не голова, а какая-то библиотека! Я теперь знаю про всё на свете.

– Что ж ты раньше не говорила, что тебе интересны заумные разговоры, – ревниво заметил Чонсок, хмурясь.

– Амэнэ, поверь, мы с тобой найдем занятие гораздо интереснее, чем изучать уклад жизни эльфов, – иронично сказала Тэруми и вдруг смутилась, вспоминая о свидетелях.

Рука Чонсока собственническим жестом скользнула на её талию, там и осталась. Тэруми сначала хотела отстраниться, не желая открыто проявлять нежность, а потом пересилила себя и постаралась расслабиться.

– Так что там с Магистром? – напомнила эльфу она. – Привратник словно узнал тебя. Да и ты принял как должное.

– А у меня был выбор? – в голосе проскочило раздражение. Он уже начал утомляться от повышенного внимания к себе и вопросам, которые заставляли его копаться в себе и прошлом. – Он почему-то принял меня за Магистра. Да хоть за Верховную жрицу. Это имело для него значение, я подыграл. Мы смогли провести Чона.

Чувствуя, что ещё немного и Фенрис окончательно разозлится, Тэруми больше ничего не спрашивала, молча шла вперед, безучастно разглядывая мрачный пейзаж. Зато вопросы были у Чонсока. Он наклонился к её уху и тихо спросил:

– Ты так и не рассказала, зачем с вами жил Лукас, ну кроме задушевных и просветительских бесед…

– Спроси у Лайи.

– А я хочу послушать тебя…

– Амэнэ… – Она повернула к нему голову, принимая невинный вид и хлопая ресницами.

Он вдруг обхватил её, впиваясь в губы жарким поцелуем. Тэруми сначала уперлась в его грудь руками, желая образумить и напомнить, что сейчас не время для поцелуев, но потом его страсть зажгла такую же в ответ. Она не заметила, как перестала думать о чем-нибудь, кроме его губ и его рук. Она прильнула к нему всем телом, запуская пальцы в его волосы и податливо подставляя губы под поцелуи.

Чонсок пришел в себя первый. Темные от желания глаза с любовью смотрели на неё, лаская взглядом.

– Это так… странно… – проговорила она, нежно касаясь его волос. – Ты здесь, со мной, вот так открыто целуешь меня…

– Ты себе не представляешь, сколько раз я хотел так сделать во дворце, при всех…

– Думаю, мне бы твоя шалость стоила бы жизни, – тихо проговорила Тэруми, улыбаясь. – Но знаешь что? – Она встала на носочки, чтобы дотянуться до его губ, и прошептала, сопровождая каждое слово поцелуем: – Не… думаю… что… я… бы… пожалела…

– Тэ… Чон… – позвала их издалека Лайя, поторапливая.

Чонсок взял руку Тэруми в свою, сплел их пальцы и повел за собой, продолжая счастливо улыбаться.