По следам полуночных волков (СИ)

Глава 15. В стае. Перемены

Волчья стая уверенными темпами двигалась на юг, опустошая одно маленькое поселение за другим. Постепенно их ряды пополнялись новыми волками. Стая росла медленно, в деревнях, которые попадались им на пути, оказывалось мало подходящих кандидатов. Новые оборотни в итоге смирялись со своей сущностью и подчинялись вожаку. Было всего два случая, когда только что обращённые погибали, так и не став полноценными волками. Первый из них, парень лет двадцати, после первого превращения повесился на ближайшем дереве, в качестве удавки использовав ремень от собственных брюк. Очевидно, в его голове что-то помутилось, психика не выдержала изменений, произошедших с телом. Второго новичка, мужчину за сорок, волки порвали сами. Он, когда обратился, то стал кидаться на всех в подряд, и ничто не могло его успокоить. Агрессивное поведение свойственно вновь обращённым, но обычно все быстро успокаиваются. Здесь же произошло что-то из ряда вон выходящее. Волк настолько разошёлся, что стал опасен. Он рычал, бросался на всех без разбора, даже на самок, из пасти его капала кровавая слюна. Барвину пришлось перегрызть оборотню горло.

Новые самки, тоже повели себя неожиданным образом. Более взрослая Татьяна, насчёт которой Агата питала особые надежды, оказалась безвольной и инфантильной. Она сразу же подчинилась законам стаи и даже слушать не захотела о каком-то бунте или противостоянии. Женщина была убеждена, что мужчины главные, и все должны решать именно они. А её дело маленькое, радовать вожака и его окружение.

А вот молодая Алина неожиданно всех удивила. Первое превращение — это всегда очень болезненный и неприятный процесс. Сначала у девушки поднялась температура. Кожа нагрелась и раскраснелась настолько, что к ней невозможно было прикоснуться. Крупные капли пота покрывали все её обнажённое тело. Кости ныли, суставы выкручивались. Алина стонала, стучала зубами, извивалась и корчилась на покрытой травой земле. На губах её выступила пена. Стая обступила девушку со всех сторон. Волки ждали рождения нового члена своей семьи.

Кожа девушки стала трескаться, из разрывов клоками полезла белая шерсть. Алина истошно завопила и продолжала кричать до тех пор, пока голос её не изменился и не превратился в отчаянный животный рык. Небольшая белая волчица, дрожа всем телом, поднялась на неуверенные ещё не окрепшие ноги. Её жёлтые глаза метались от одного зверя к другому. В них застыло недоверие. Один молодой оборотень рискнул подойти к ней поближе. Алина попятилась и зарычала, но парень не оценил серьёзность предупреждения и не отступил. И в то же мгновение острые зубы белой волчицы впились ему в морду. Оборотень заскулил, дёрнул головой, стараясь освободиться, но сильные челюсти не хотели его отпускать. По белой шерсти самки заструилась кровь. Ещё один волк поспешил на помощь товарищу. Алина отреагировала мгновенно. Она отпустила скулящего молодого самца, извернулась и цапнула оборотня за бок, вырвав большой клок волос вместе с кожей и мясом. Волк ударил её лапой, отчего Алина взвизгнула и покатилась по земле. Оборотень оскалил огромные острые зубы и стал наступать на неродового новичка. Алина зарычала, шерсть на теле у неё встала дыбом, хвост поджался, лапы напряглись. Она оглядывалась по сторонам, судорожно ища спасения. Её глаза встретились с глазами Ракиль. И что-то во взгляде сильной волчице приманило её, вызвало доверие. Алина метнулась в сторону от наступавшего на неё волка. И на животе приползла к ногам Агаты и её женской стаи. Самки окружили девушку, закрывая её своими телами и грозно рыча. Обиженный волк продолжал наступать. Но оскалившаяся пасть Ракиль, большой серой волчицы быстро остудило его пыл.

Вот так в маленькой бунтующей женской стае стало на одну представительницу больше.

Утром после ночи обращения новых волков, когда все уже приняли человеческий облик и облачились в одежду, Барвин подошёл к своей жене. Выглядел он на этот раз на редкость опрятно. Длинные волосы и густая борода были тщательно вымыты, оказались ещё влажными, не успевшими просохнуть. Рубашка и брюки чистые. Лицо, как всегда, суровое, глаза, выглядывающие исподлобья цепкие, недовольные.

— Надо поговорить! — прорычал он, останавливаясь в нескольких шагах от женщины.

— О чём? — спросила Агата, окинув вожака презрительным взглядом.

— Барвин, шёл бы ты отсюда, — Ракиль подошла поближе, отбросила назад длинные русые волосы, и засучила рукава, готовая драться.

— А ты, ведьма, — Барвин сплюнул, — не лезла бы ни в своё дело! Или ты считаешь, что если вся стая решит наброситься на вас, вы вшестером одержите верх? Радуйся, что у нас не принято самок убивать. Но мы можем изменить это правило. В честь нового мира.

— Угрожаешь? — презрительно фыркнула, Ракиль и не отступила.

— Предупреждаю, — огрызнулся Барвин.

— Я поговорю с тобой, — ответила Агата, жестом предлагая вожаку отойти в сторону. Женщина выпрямила спину, гордо вскинула голову и проследовала за своим мужем.

— Что тебе нужно, Барвин? — спросила она, когда они отошли на достаточное расстояние.

— Ты со своей бабской сворой, порядком мне надоела! — прорычал оборотень, сверля жену глазами. — Ходите все из себя! Морды дерёте! Будто вы лучше остальных. Но это херня! А вот то, что ты уже вторую самку от нас отбила, вот это меня совсем не устраивает…

— У них есть выбор, и они его делают! — спокойно ответила Агата.

— Смирись, как при твоём отце больше не будут, это моя стая и здесь мои правила! — проговорил Барвин, брызжа слюной.

— То есть жить цивилизованно и прилично мы не будем? — Агата презрительно скривила губы. — Так и останемся дикой бандой?

— Мы должны быть сильными, а не изнеженными и тепличными, как твой младший брат, — Барвин в упор смотрел на белую волчицу, глаза его налились кровью от злости. — Ты помнишь, надеюсь, моё обещание. Я вернусь в драконий город и лично разделаюсь с твоей семьёй. И начну я именно с него. А твою мать и младшую сестру, мы, пожалуй, оставим в живых, они нам пригодятся.

Агат выдержала его взгляд. Губы её плотно сжались, зубы заскрипели. Но она не позволила эмоциям взять верх. Не позволила страху стать осязаемым и заметным.

— Вы слишком лебезите перед этими драконами, а они все гребные мудаки! — продолжал разглагольствовать Барвин. — Они никогда нас не уважали. Всегда считали, что волки существа второго сорта. Мы не должны их слушаться. Не должны танцевать перед ними на задних лапах. Хрен им! А твой отец, он слабый, он мягкий, он не вожак! А я для нас оборотней, лучшего хочу. Хочу сильную стаю. Хочу лучшие охотничьи угодья. Хочу, чтобы нас боялись и уважали. И я этого добьюсь. И ты всё поймёшь! Поймёшь, что я принесу стаи только благо…

— Ты позвал меня за этим? — перебила его речь Агата. — Чтобы напомнить, что убьёшь мою семью. Что драконы — мудаки, а ты герой?

— Да ну тебя, мерзкая баба… — Барвин скривил губы. — Я тебе о важном, а ты как всегда. А позвал я тебя затем, чтобы огласить своё решение. Ты и твои подруги больше в набегах не участвуете и при первом превращении не присутствуете. Вы всё равно ни хера не делаете, только мешаете. Будете ждать нас в условленном месте. Пока мы охотимся, делайте что хотите. Хоть оленей гоняйте, хоть спите, мне насрать. Вот только в делах стаи вы больше не участвуете. Поняла меня?

— Хорошо! — холодно ответила Агата и вздёрнула подбородок. Она понимала, что данное условие немного осложнит набор новых подруг в её маленькую банду. С другой стороны, меры, придуманные Барвином, не идеальны. Если самка окажется волевой, если у неё будет своя голова на плечах, она всё равно примкнёт к ней и сёстрам. Это только вопрос времени. Но Барвин слишком туп, чтобы это понять.

— И помни, если задумаете сбежать, я приду за твоей семьёй! — предупредил вожак стаи. — Я знаю, ты можешь попытаться посоревноваться со мной и моими парнями в скорости. Но ты не успеешь. Мы придём раньше.

— Я понимаю всё с первого раза, мне можно не напоминать! — огрызнулась белая волчица. — Это всё, что ты хотел сказать?

— Это всё! — прорычал Барвин, приглаживая рукой густую бороду.

Агата развернулась и медленным вальяжным шагом направилась в сторону ожидавших её подруг. Волчицы сбились в тесную стаю. Приняли угрожающие позы, напряглись. Подруги готовы были бежать на помощь по первому её зову.

— И тебе, правда, настолько всё равно? — неожиданно окликнул её Барвин. Девушка остановилась, тело вытянулось по струнке. — Что я со всеми этими другими самками? Ты даже не ревнуешь?

— Нет, Барвин, — Агата развернулась, светлые волнистые волосы затрепетали, обдуваемые ветром, на губах её заиграла хищная, презрительная улыбка. — Ты мне противен, и ты это знаешь! Я с тобой только из-за нашего уговора. Из-за страха за своих близких. Если одна из этих дешёвых потаскух сможет окрутить тебя так, что я стану не нужна, я буду ей благодарна. Но я сомневаюсь, что даже в этом случае ты меня отпустишь. Поэтому я буду ждать и надеяться, что ты сдохнешь, и я наконец-то буду свободна.

Лицо Барвина исказилась от гнева. Глаза вылезли из орбит. Зубы обнажились в оскале. Не дожидаясь ответа, Агата повернулась к нему спиной и продолжила свой путь той же спокойной и летящей походкой. Хотя в душе у неё всё полыхало от рьяной смеси страха и отвращения.

***

В лесу сделалось совершенно темно. Различить дорогу без помощи фонарей было теперь намного сложнее. Стало заметно прохладнее. Полчища комаров с противным писком кружились вокруг людей, стремясь насытиться тёплой кровью. Они облепляли незащищённую кожу рук и лица, лезли в глаза и уши, и сильно мешали сосредоточиться. Лес в этих местах не был особенно густым. В основном здесь произрастали берёзы, небольшие дубы, иногда встречались ели, сосны и всевозможные кустарники. Местность оказалась достаточно ровной, без оврагов и ям. Поваленные гниющие деревья, высокая трава и недостаток света очень затрудняли перемещение. Небо, проступающее сквозь ветвистые кроны деревьев, пестрело бусинками звёзд.

Сергей остановился и тяжело вздохнул. Он понимал, что журналиста они упустили. В определённый момент следы странным образом перемешались, словно через лес пробрался ещё кто-то. И он с приятелями выбрал неправильную дорогу. Они, скорее всего, стали преследовать какого-нибудь нерадивого грибника, который завёл их совершенно в другую сторону. Странным было только то, что следы вели все дальше и дальше в лес, вглубь, а не к посёлку.

— Мужики, может, обратно? Уже совсем темно и ни черта не видно, комары сожрали. Всё равно мы этого Игната упустили! — подал голос Иван. Он был таким же высоким и широкоплечим, как и остальные. Когда-то занимался спортом, имел шансы на безбедное будущее. Но по глупости ввязался в драку и не рассчитал силы. Сел в тюрьму на три года, а когда вышел, оказался никому не нужен. Работа на Михаила Сергеевича и драконов стала для мужчины спасательным кругом. Как и для них всех.

— Нехорошо, — протянул Павел, самый немногословный из их команды. Мужчин отправили в село «Спасово» на тот случай, если журналист там объявится. Но они не очень серьёзно отнеслись к работе, слишком вжились в роль обыкновенных дачников, прихватили пива, закуски и расслабились. А когда нужный их нанимателям человек явился, не смогли вовремя собраться и задержать его.

— Шустрый, собака, оказался! — продолжал гнуть своё Иван. — Ну, что они нам сделают? Не убьют же за это? Мы вообще можем сказать, что не было его в этом посёлке, и дело с концом. Пусть кто-нибудь другой ловит.

— Не хорошо это, не по-человечески! — с жаром в голосе возразил Сергей. — Люди оказали нам доверие. Дали крышу над головой и хорошую работу. Я не хочу, чтобы меня выгнали. Мне мой новый дом знаешь, как понравился. Я вот, может, семью заведу. На Аньке своей женюсь. Детей нарожаем. Теперь есть, где и есть на что.

— Да не скажем мы им ничего, и никто не попрёт нас! — возразил Иван.

— Узнают они, — произнёс Павел, сказал как отрезал.

— Не узнают, если мы не расскажем! — настаивал Иван.

— Они узнают, они ж не люди, — Павел прихлопнул комара на шее и поморщился. — Им лучше честно сказать, что упустили.

— Мужики, заткнулись! — осадил их Сергей и замер на месте. Лес странным образом переменился, затих. Не слышалось больше пения птиц и стрекотания насекомых, жизнь, словно замерла, только противная мошкара продолжала гудеть над ухом. Волосы на теле встали дыбом. Мужчина весь обратился вслух. Здесь, среди густого кустарника, в тени деревьев таился кто-то. Его присутствие ощущалось каждой клеточкой тела.

— Что? Журналист? — испуганно прошептал Иван озираясь.

Павел покачал головой и приложил палец к губам, призывая к тишине. Затем снял с плеча ружьё, он единственный из них кто в спешке погони взял с собой оружие. Мужчина крадущимся шагом отошёл в сторону, стал озираться, вглядываться. Сергей достал из-за пояса охотничий нож и зажал рукоять в ладони. Конечно, против чудовища слабое оружие, но лучше так, чем с голыми руками. Один Иван оставался совсем без защиты, и, кажется, теперь и вовсе умирал от страха.

Мужчина прислушался, стараясь различить хоть что-то сквозь стук бьющегося в ушах пульса и собственного прерывистого дыхания. Тихие шорохи плыли со всех сторон. Вот треснула сухая ветка, вот зашелестело в траве, тихо так, почти неуловимо. Мягкие лапы хищников ступали аккуратно. В темноте буквально на мгновение мелькнула размытая тень, и блеснули яркие жёлтые глаза.

— Мать твою, это волки! — взвизгнул Иван и прижался спиной к широкому стволу берёзы. Тело его сотрясалось от страха.

— Не волки, — прошептал Иван, водя дулом ружья из сторон в сторону.

— Не отходи от нас, — шикнул на приятеля Сергей, напряжённо вглядываясь в темноту.

Раздался протяжный волчий вой. Сначала с одной стороны, потом с другой, затем с третьей. Кольцо сомкнулось, не было больше смысла красться и таиться. Иван вскрикнул, и, несмотря на предупреждение друзей, бросился бежать не разбирая дороги. Не успел он сделать и десяток отчаянных шагов, как серая размытая тень метнулась к нему из-за деревьев. Тяжёлые лапы ударили мужчину в грудь и повалили на землю. Иван заорал во всё горло и стал отбиваться руками и ногами, будто эти отчаянные попытки могли спасти ему жизнь.

— Это очарованные, их обращать нельзя, — раздался утробный, рычащий, лишь отдалённо напоминающий человеческий голос.

— Убить очарованных! — расползлось по волчьей стае.

Ещё один зверь подлетел к отбивающему и вопящему Ивану. Впился зубами ему в бок, стал отчаянно трясти головой, рвать зубами податливую плоть. Крик мужчины изменился, если до этого в нём присутствовали паника и страх, то теперь он был полностью посвящён боли, стал одой ей одной.

Раздался ружейный выстрел. Очередной, подступавший к Ивану волк с визгом покатился по земле. Другие оборотни протяжно завыли, оплакивая павшего товарища. Мельтешение серых теней стало более интенсивным. Яркие фонари жёлтых глаз загорались и гасли со всех сторон. Павел наметил ещё одну цель, нажал на курок. Мимо. Волк успел отскочить в сторону.

Оборотни обступили беззащитного, распластавшегося на земле Ивана. Один вцепился мужчине в шею. Крик оборвался, превратился в булькающие нечленораздельные звуки.

Прозвучал ещё один выстрел. Волк, рвавший Ивана, замертво рухнул рядом со своей жертвой. Оставалось два патрона до перезарядки. Павел прицелился и снял очередного неудачливого зверя. Время замедлилось. Застыло. Не осталось ничего кроме бешено бьющегося в груди сердца и ружья, зажатого в руках. Последний выстрел мужчина произвести не успел. Чёрная тень сбила его с ног. Сильные челюсти впились в плечо, затрещала, ломаясь, кость. Горячая кровь побежала по коже, обжигая, исходя паром. Павел упал на живот, ружье выпало из его рук, и теперь валялась в нескольких шагах от него. Огромная туша волка придавила мужчину к земле. Ни повернуться, ни пошевелиться, ни сбросить зверя с себя. Павел пытался достать оружие. Но дотянуться здоровой рукой не получалось, а сломанная — не слушалась. Тяжесть давила его сзади. Ещё один зверь бросился на Павла. На этот раз челюсти сомкнулись на его шее. Мир поплыл перед глазами. Боль агонией ворвалась в мозг. Затмила собой всё, вытесняя мысли, чувства и даже воспоминания. Кровь из разорванной артерии хлестала на землю, питая её своей живительной силой. Тело задёргалось, изогнулось, и тьма поглотила собой весь мир.

В стороне оборотни рвали на части уже мёртвое тело Ивана. Сергей остался один. Он покрепче сжал нож в руках. Три огромных серых волка кружили вокруг него. Один попытался броситься, но острое лезвие, направляемое умелой рукой, полоснула зверя по морде. Завизжав, волк отскочил в сторону, оскалился, сверкая жёлтыми глазами. Кровь заструилась по морде из длинной глубокой раны. Их становилось всё больше и больше. Сергей махал ножом, готовый биться до последнего. Небольшой, но юркий волк, уклоняясь от удара, впился мужчине в ногу. Сергей закричал. Ударил ножом, но зверь отпустил его, отпрыгнул в сторону. Боль обожгла и оглушила. Думать стало мучительно трудно. Оборотень побольше прыгнул на растерявшегося мужчину. Сергей выставил нож перед собой и волчья туша, нанизавшись на лезвие, сбила его с ног. Зубы защёлкали около лица мужчины. На кожу ему закапала кровь вперемежку с волчьей слюной. Несмотря на рану, оборотень не хотел отступать, он всё тянулся и тянулся, стремясь достать зубами своего врага. Сергей понимал, что всё бесполезно. Что живым из этой битвы ему уже не выйти, но продолжал бороться. Он резал оборотня ножом, чувствуя, как горячая кровь и внутренности изливаются на него. В ногу впился ещё один зверь. Мужчина зарычал сквозь плотно сжатые зубы. Остальные волки бросились в атаку. Они рвали податливую плоть, не боясь острого лезвия, которое так удачно застряло в туше их уже мёртвого товарища.

Жизнь медленно покидала Сергея, боль исчезла, мир сузился, превратился в маленькую, постепенно растворяющуюся в небытие точку. Последняя мысль, которая посетила мужчину, прежде чем вечная тьма поглотила его: «Надеюсь, они поймали и задрали этого мерзкого журналиста…»

***

Утром оборотни собрались около дома лесника, их временного пристанища. Вид у всех был мрачный и задумчивый. Ночное столкновение с помощниками драконов унесло четыре жизни. Агата и её женская стая не участвовали в ночной вылазке, но уже были в курсе произошедшего. Барвин собрал всех. Волки стояли полукругом, замерев в ожидании. Мужчина ходил взад-вперёд по притоптанной лесной поляне, заложив могучие руки за спину. Длинные волосы и борода развевались на ветру.

— Мы потеряли троих братьев и одну самку, а это совсем непростительная потеря, — наконец заговорил вожак.

— Эльзу, одну из его любимых потаскух, убили, — прошептала Уила на ухо Агате. Белая волчица чуть заметно кивнула, и жестом призвала подругу к тишине. Нарваться на конфликт с Барвином сейчас не хотелось.

— Это были не просто мужики, а очарованные драконами. У них было оружие, и они искали нас! — продолжал рычать Барвин. — Время игр закончилось, мы должны собирать армию!

— Да! — отозвались в ответ волки.

— Вот что я решил, — после того, как возгласы стихли, продолжил вожак. Он остановился и окинул внимательным и пристальным взглядом все собравшиеся.

— Дарим, — обратился он к молодому и сильному самцу, — возьми с собой пять волков, кого посчитаешь нужным. Обойдите все мелкие поселения на западе. Всех, более или менее подходящих обращайте. Остальных убейте.

— Понял тебя вожак, — Дарим выступил вперёд, гордо вскинул голову и расправил плечи.

«Симпатичный он мужчина, и неглупый. С нормальным вожаком от него был бы толк. Да и мне он мог понравиться», — промелькнуло в голове у Агаты.

— Артур, — обратился Барвин к новому чёрному волку. Мужчина был с ними недолго, но уже очень хорошо зарекомендовал себя. Он оказался сильным, жестоким и послушным, и явно упивался новой ролью. — Ты тоже возьми пять волков, и идите на восток. Опустошите там всё, что сможете. Обратите как можно больше людей.

— Конечно, вожак, всё будет сделано! — оживился Артур.

— Мы будем ждать вас здесь до завтрашнего вечера. И потом все вместе с новыми братьями и сёстрами совершим набег на поселение побольше. Парни ходили на разведку и обнаружили здесь такое поблизости, — продолжал наставления Барвин. — Всех самок, которых обратите в этом походе, заберёте себе!

— Да! — заревели в ответ оба волка.

— Эти мерзкие твари — драконы пустили по нашему следу своих слуг, — Барвин стал очень серьёзным. — Это было только начало. Придут ещё. Мы должны быть готовы. Мы соберём огромную стаю, и тогда нас никто не тронет! Не посмеет! Я заставлю Демиана жрать дерьмо!

— Да, наваляем слугам драконов! — ревели со всех сторон.

Дальше Агата и её сёстры слушать не стали. Они тихо отошли в сторону и устроили свой личный маленький совет. Волчицы не видели, как Барвин закончил своё выступление и подозвал к себе Артура и Дарима, а затем долго и вкрадчиво, озираясь по сторонам, дабы избежать ненужных свидетелей, начал им что-то объяснять.

— Теперь мы должны быть крайне осторожны, — тихо заговорила белая волчица, — Я уверена, что мне Демиан Кросман не желает зла. Да и моя семья в любом случае просила чёрного дракона меня не убивать. Но люди, которых он пошлёт, могут это сделать случайно. Тем более, про всех вас распоряжения точно не было, Демиан Кросман не знает о существовании нашей стаи. Поэтому, если увидите незнакомых людей, сразу оборачивайтесь. Лучше смутить своей наготой какого-нибудь случайного мужчину, нежели быть убитой по ошибке.

— Если мужчина симпатичный окажется, можно и развлечься! — захихикала Уила.

— А если он не захочет с тобой развлекаться? — подколола её Ракиль.

— Ну, ты ведь мне поможешь, подержишь? — не унималась волчица. Светлана скривила губы и закатила глаза. Похабные шуточки подруг ей не нравились. Инна лишь сухо улыбнулась, а Алина покраснела.

— Делайте, что хотите, главное — никого не убейте и не погибнете сами! — сказала Агата улыбаясь.

— Нам повезло, что Барвин запретил нам участвовать в их, так называемой трусливой охоте! — сказала Инна, сложив руки на груди.

— Возможно, но он может и поменять своё решение, — Агата тяжело вздохнула.

— А всё-таки хорошо, что Эльза сдохла, она меня раздражала! — широко улыбаясь, проговорила Уила.

— А мне её жаль, — возразила Ракиль, хмуря брови, — дурой жила, дурой и подохла, никакого развития!

День медленно вступал в свои права. В лесу становилось очень тепло и жарко. Пора было отправляться на покой. Они спали по очереди, одна обязательно дежурила, дабы пресечь попытку основной стаи застать их врасплох. Сегодня очередь первой, кто будет охранять покой остальных, досталось Инне. Когда девчонки уснули, свернувшись калачиком в тени раскидистого кустарника. Девушка тяжело вздохнула и посмотрела на небо. По нему стройными рядами плыли пушистые кучевые облака. Инна никогда не замечала ранее, каким необыкновенно красивым и ярким может быть окружающий её мир. Она никак не могла понять, нравиться ей её новая суть или нет. Но очень хотела верить Агате, что не все волки такие мерзкие, как Барвин и его прихвостни.