Плюшевый: кулак

Глава 22 Зима

Зимой я внезапно получил передышку от изматывающих тренировок: Орис собрал двадцать человек старших учеников и подмастерий, захватил мастера Кеверта — и отбыл в Тверн.

Объявил он об этом только накануне вечером:

— Завтра я уезжаю. Лис, позаботься о матери. Ты, Герт, тоже свою маму почаще навещай — она опять о тебе спрашивала!

— Хорошо, извините, дядя, — вздохнул Герт.

Я к тому времени уже понимал, что причина редких визитов Герта к матери — вовсе не претензии к ней или младшим сестрам и даже не натянутые отношения с Фиеном: во-первых, они во многом выправились, во-вторых, днем Фиена проще было застать в Школе, чем у себя дома.

Просто Герту было с Айной скучно. Она расспрашивала его о тренировках, гладила по голове, кормила вкусненьким — но как только он получал дозу материнской ласки и все съедал, то его тут же тянуло к более интересным делам. Благо их у него имелось множество, особенно в единственный выходной, когда он мог свободно навестить мать! Дом Ренов находился на территории поместья, но пока добежишь в одну сторону, пока в другую, а еще ведь хоть сколько-то посидеть надо — как раз полчаса прошло. «Свободное» же время для учеников ограничивалось всего тремя часами в день, большую часть которых я уже занял у «своей» группы на дополнительные тренировки — а Герт еще и к библиотеке пристрастился.

Абсолютно нормальная ситуация в его возрасте, многие мальчишки ведут себя даже более эгоистично. Но Айна, совсем молодая и относительно неопытная женщина, кажется, не очень это понимала. Или понимала, но все равно переживала.

— А куда ты едешь, папочка? — поинтересовался я.

— В Тверн, — ответил Орис. — Заказ от старой Цапли, мы с ней еще на балу условились. Ее девицам и парням нужна охрана. На осень у нее контракт с Кузнечиками, а с зимы мы перехватываем.

— А что, они сами совсем драться разучились? — фыркнул Герт.

— Хм… ты сейчас читаешь много книг, попробуй сам догадайся, — с улыбкой проговорила Тильда. — Зачем им могло понадобиться усиление?

— Ну… я слышал, они меньше года назад остались почти без всей верхушки Школы? Поэтому?

— Не только, подумай еще.

Герт честно напрягал мозги минуты три, потом только головой помотал и принялся опять пить молоко. Я же, налегая на компотик — теперь не из жимолости, а из сушеных яблок и вишен, очень вкусно! — сказал:

— Они меняют свой Путь, да? Отец говорил, что они пытаются вернуться к истокам… но этого мало. Допустим, они не будут делать то, что делали раньше… мама, не смотри так на меня, я же не сказал, что! Но чем-то же им надо деньги зарабатывать? Мне кажется, они решили заняться целительством. И им нужна дополнительная охрана, пока они не заработают себе репутацию.

На самом деле, мне не «казалось», я просто тщательно собирал слухи. Но догадка в любом случае лежала на поверхности.

— Верно, сын! — удивленно произнес Орис. — Хотел бы я знать, как они уговорили чудо-оиянца раскрыть им свои секреты… Обычно эти лекари не посвящают в свое искусство никого, у кого кожа не синяя! Но старая Цапля нашла к нему какой-то подход…

«И, наверное, не один», — подумал я про себя, но при матери не стал озвучивать.

— Дело не только в оиянце, — покачала головой Тильда. — Мастер Боней и сама по себе показалась мне человеком опытным… Похоже, их Школа накопила немало знаний о человеческом теле, особенно женском. Что неудивительно. И сейчас они решили сделать это основным руслом для Пути своей Школы. Что ж, лично мы уже получили от этого первую выгоду!

Лекарь Коон подтвердил беременность Тильды еще в конце осени. Орис радовался, а сама Тильда попеременно то радовалась, то впадала в глубокий ужас — я еще не видел ее такой нервной. По-моему, она больше всего боялась съесть или сделать что-нибудь не то, чтобы не потерять ребенка. Коону даже пришлось ее поить успокоительными травами и уговаривать питаться как следует — мол, теперь уже можно.

Сам я далеко не был уверен, что между женским бесплодием и лишним весом действительно есть связь — возможно, имело место случайное совпадение. Но врачебный авторитет госпожи Боней среди руководства Школы Дуба после этих известий взлетел до небес.

— Не знаю, получится у них или нет, — заметил Орис. — С Гильдией медиков из Тверна они уже успели закуситься! Ха! Ну, в этой-то драке я помогу кому угодно, хоть демону из Царства Теней! — это он добавил с мрачным выражением лица, сжав кулак. — А уж после доброго совета, который дала старуха, тем более! Коннахов никто еще не обвинял в неблагодарности!

Мне не нужно было объяснять, в чем причина этой враждебности: отец винил одного из «городских медиков» в смерти деда. Что характерно, гильдия медиков с оиянцами не враждовала: те были очень «закрытой» кастой, учеников в Империи не брали, только привозили с собой, сведениями не делились. Видимо, именно поэтому в них не видели источник угрозы. Оиянец, который решился чему-то обучить женщин Цапли — это действительно чудо из чудес! Какими чарами Боней этого добилась?..

Нет, не может быть, чтобы речь шла только о сногсшибательном сексе, а то бы кто-то из оиянцев уже раньше раскололся! Или может? Боней — старая женщина, но выглядит неплохо, а если их эротические техники завязаны на внутреннюю энергию, которая, в свою очередь, зависит от ранга и опыта… М-да, с таким уровнем, как у нее, возможно, даже в ее возрасте она может скрутить любого мужчину в бараний рог! Точнее, сделать так, что он сам добровольно в этот рог свернется и начнет действовать против своих интересов.

…И все-таки нет, слишком несерьезно, в реальный отчет я бы такой вывод вписал разве что в качестве курьезного варианта с низким коэффициентом правдоподобия: процентов пятнадцать, не более того. Не походила динамика между Боней и оиянцем на безумную страсть, хоть ты тресни. По крайней мере, в те несколько минут, что я наблюдал их вместе — но уж настолько-то я даже здесь, до конца не въехав в культурный контекст, способен видеть людей! Дело в чем-то другом. Возможно, конкретно этот оиянец — не совсем обычный врач? Он из тамошних аристократов, обычно такие в Империю на заработки не подаются, а этот подался. Может, ему некуда возвращаться и плевать на репутацию? При случае надо обязательно разведать этот вопрос.

В общем, Орис уехал, а я внезапно получил передышку: руки, ноги и спина (Орис применял свою садистскую акупунктуру на всем моем теле, не только на верхних конечностях) перестали постоянно ныть. И я тут же придумал новую развлекуху, чтобы все начало ныть снова!

Зима вообще кардинально поменяла распорядок тренировок: например, с утра, вместо того, чтобы бегать кругами по площадке, все ученики дружно бежали до речки, как раз до той «прачечной» заводи, ныряли в прорубь, потом возвращались. Зато остаток разминки проходил в залах и отдельно по группам, а не всей школой вместе. А я… предложил своим побегать подольше!

— По снегу? — скептически вопросил Фиен.

— Именно! — ответил я. — Смотрите, мастер, если получается укреплять кости и мышцы с помощью внутренней энергии для ударного воздействия, то ведь можно и укреплять их против воздействия среды? Не говоря уже о том, что качественное развитие «лишних» мышц — это ключ к более успешной диссипации… — ох, вот на этом слове и Фиен меня потерял: глаза чуть остекленели. А я только накануне вычитал термин в переводном с эремского философском трактате и был очень рад расширению словарного запаса! — Короче, ключ к тому, чтобы внутренняя энергия более безопасно распространялась по организму на старших рангах! — переформулировал я. — Мне этот совет дала мастер Боней, а уже понятно, что она знает, о чем говорит!

Фиен тоже был под впечатлением от беременности Тильды: грех не использовать для моих собственных целей.

А мои собственные цели таковы, что мне все же нужны более универсально подготовленные кадры, а не только боевики, заточенные под «стоять насмерть».

В общем, с одобрения Фиена я предложил своей группе более длительные забеги по снегу — сразу километров на пять-шесть. В принципе, в нашей кондиции это как раз и должно быть что-то вроде легкой разминки.

Первый же натурный эксперимент показал удивительные результаты — усиливая мышцы ног и стоп, мы спокойно могли гонять по сугробам на «эльфийский» манер. Снег просто не успевал промяться! Не говоря уже о том, что с минимальной тренировкой скорость забега оказывалась больше лошадиной — а в перспективе и выносливость тоже.

Подумав, я даже довел ежедневную дистанцию до двадцати километров неспешным темпом: половину дистанции утром, половину — вечером. Заодно и учились ориентироваться в темноте: зимние дни короткие.

— Ничего нового ты не изобрел, — усмехнулся Фиен, поглядев на наши опыты. — В прошлом в наших краях существовала Школа Лошади, они как раз славились тем, что бегали быстрее любых скакунов и могли нестись так целый день без перерыва, а потом отлежаться, отожраться и бежать снова — то, на что лошадь не способна. Работали курьерами, в основном.

— И куда они делись? — спросил я, предчувствуя ответ.

— Их выбили чуть ли не сотню лет назад, — пожал плечами Фиен. — Слишком много секретов у них осело. Даже самого быстрого бегуна можно зажать и загнать, было бы желание. А именно как бойцы они… скажем так, уступали многим.

Подумав, он добавил:

— А вот Школа Зайца на севере цела и невредима, если что. У них похожие подходы, но они не настолько пренебрегают боевкой.

— То есть Орис будет возражать, что мы так тренируемся, когда вернемся? — уточнил я.

— Орис не станет включать это в план тренировок для всей школы, — заметил Фиен, — потому что я ему не дам такого совета. Ты молодец, что готовишь из своей собственной группы как можно более сильных и разносторонних бойцов — но для всех это не годится, слишком много усилий придется прикладывать. Разве что кто сам захочет и сумеет. Но против твоего личного плана мастер-наставник возражать не будет. Наоборот.

Ну да, пожалуй, даже скажет, что горд мной. Восхищенный моими успехами, отец очень сильно отошел от прежней зашоренности… ну, и я больше не нарушал главного табу — не брал в руку оружие и не пытался передавать внутреннюю энергию в предметы, даже наедине с собой. Потому что сколько-нибудь длительные такие усилия, как я уже знал, неизбежно отразятся на форме внутренних каналов. А мне нужно было сохранить их чистоту для успешной сдачи на следующие ранги!

Что ж, жаль, конечно, но я не столь самоуверен, чтобы не понимать: если такая система Школ сложилась, если Школа Дуба выживает в ней уже много веков и является одной из сильнейших — значит, у их Пути действительно есть преимущество в сложившихся условиях.

Правда, я не я, если эти условия не поменяю… Но тогда, если все пойдет как надо, способность прошибать кулаком листы металла уже не будет главным критерием оценки силы!

…Зима выдалась снежная, но мягкая. Бегая по окрестностям в составе моей команды, я насмотрелся на здешние виды. Поля, холмы, перелески под снеговым покрывалом — даже что-то вроде ностальгии испытал. Самые яркие воспоминания из моего «настоящего» детства как раз зимние: горки, салазки, вот это все. Правда, я-то вырос на «мерзкоконтинентальном» севере, а тут климат был значительно мягче — но и пасмурней. Небо как затянуло серыми тучами в ноябре, так и прочищалось на считанные дни. Было теплее, чем я привык, столбик термометра едва опускался бы ниже минус десяти даже в самые морозные ночи, а дни с температурой «около нуля» считались едва ли не нормой. Однако сугробы тоже получились глубокие.

В лесу царило белое безмолвие, только дятлы стучали время от времени. Если зайти поглубже одному, можно было представить, глядя в беспорядочное хитросплетение бурелома, что оказался дома, что вот-вот из-за сосны выйдет Алёна, согревая в ладонях замерзший нос, и скажет: «Ух ты, представляешь, я снегирей видела! Настоящих! Они в города ведь давно уже не залетают, да?» И я скажу, что залетают, но чтобы их увидеть, надо смотреть по сторонам, а не только в телефон. Она ответит, что хватит уже по-стариковски ворчать, мне не идет. И я парирую: «А как насчет стариковской предусмотрительности?», достану термос, налью ей горячего чаю…

Потом, правда, взгляд ненароком падал на собственную ногу в местном аналоге унт или на слишком мелкую руку в трехпальцевой рукавице — и все, иллюзия рассеивалась.

…Орис вернулся еще до Солнцеворота, оставив в городе за главного мастера Кеверта.

— Тверн становится все хуже и хуже с каждым разом, — жаловался он Тильде. — Столько людей на улице! Вопли! Так и хочется просто раскидать всех в стороны кулаками!

— Понимаю, — поддакнула супруга. — Но все же нам стоит почаще туда выбираться. Старшим ученикам и подмастерьям нужен опыт городских наймов. Основные деньги чем дальше тем больше — именно в городах. А с ними, если не доглядишь, тебя облапошат.

— Это да, — хмуро согласился Орис. — Я даже начал думать… Может, и в самом деле обменяться с Цаплями десятком-другим учеников для стажировки?

— Ты знаешь, я не даю тебе советов по делам Школы, — после короткого молчания проговорила Тильда. — Но… госпожа Боней хочет отправить к нам только мужчин?

Орис расхохотался.

— Да уж, не бойся! Только парней. Птичек у нее есть, кому воспитывать… А вот с нормальными учителями для мужской половины — швах. Все, кто хоть чего-то стоили, как раз тогда и полегли, когда она Черное Солнце зажгла! Приемам-то выучить не так сложно, а вот мышление… дисциплина… это совсем другое!

— Совсем другое, — эхом откликнулась Тильда. — Что Фиен говорит?

— Не знаю, еще не спрашивал… Лис! А ты что думаешь?

Я был удивлен: никогда прежде отец не интересовался моим мнением по такому вопросу. Однако попытался не ударить в грязь лицом.

— Я думаю, — сказал я, — что лично мне хотелось бы посмотреть на Тверн. И… если папа сочтет нужным, я бы с удовольствием поучился у Цапель.

— Да уж! — Орис фыркнул. — Мне рассказали, как ты тут… деревенскими интересовался. Неужели так быстро вырос?

Тильда только вздохнула.

— Не знаю, о чем ты подумал, папа, — с достоинством возразил я, — а про деревенские порядки я расспрашивал, чтобы узнать, есть ли там мастера, чтобы заказать подарки для поощрения лучших ребят из моей группы. Что же касается обучения, то госпожа Боней сама меня приглашала! И мама права: если интересы Школы требуют, чтобы я лучше познакомился с городскими порядками, то нельзя уклоняться.

— Ты прав, сын, — тут же растрогался Орис и даже взъерошил мои волосы.

Господи ты боже мой, как же легко им вертеть! Вообще, оказывается, как легко вертеть почти бесхитростным человеком, который тебя очень любит и совершенно не чует подвоха — впервые в жизни со мной такой опыт.

А вот Тильда подвох какой-то увидела, прячет в уголках губ улыбку. Но, кажется, тоже списала это на «мальчик быстро взрослеет, нашел предлог вырваться из дома и оказаться поближе к красивым девочкам».

— Мы обсудим это после турнира, — решил Орис. — Пока нужно сосредоточиться на подготовке! Особенно на твоей, Лис.

— А на моей? — возмутился Герт.

— Ты тоже должен тренироваться, но ты максимум на четвертый ранг сдашь — а в этом качестве тебе даже на разогреве там делать нечего, — сурово сказал Орис. — Тогда как у Лиса есть шанс получить третий, и тогда он сможет участвовать в молодняковой части турнира. Это хорошая заявка в его возрасте! Поскольку ему всего десять, ничего страшного, даже если его выбьют после пары боев — хоть один бой выиграет, и хорошо. Главное, чтобы его увидели и запомнили.

— А всю молодняковую часть я выиграть могу? — уточнил я.

Орис не на шутку задумался.

— Если бы дрался без правил… может быть. Но у нас будет традиционный турнир, на радость богам, а не для смертоубийства. Поэтому второму рангу с опытом реального боя и энергощитом тебе противопоставить нечего — а там и такие будут. Так что сосредоточься на том, чтобы получить меньше ран!

Отличный совет, папочка, попытаюсь ему последовать.

Герта же я пихнул в бок.

— Не расстраивайся, — сказал я. — Мы оба знаем, что со временем ты меня обойдешь, как боец. Просто мне почему-то бог-покровитель помог с внутренней энергией! Может быть, специально, чтобы отцу на этом турнире пришлось легче?

Мой двоюродный брат слегка повеселел.

Чем ближе становилась весна, тем сильнее подготовка к турниру захлестывала все поместье. Даже спальни учеников уплотнялись: ставились дополнительные койки. В основное здание Школы должны были переехать ученики из отдельных корпусов старших мастеров. У каждого из них не только имелся собственный дом, но и собственный десяток старших учеников и часто еще один или даже два (у Эймина Она) подмастерья. Молодняк весь учился в Школе, а вот ранга с четвертого-третьего мастера старших частично разбирали себе «на кафедры».

На время турнира, однако, эти ученики вернутся в Школу, а их общежития займут гости.

Поместье приводилось в порядок, включая скотный двор и конюшни, строились трибуны, выравнивался более обширный плац за пределами основной территории — дел хватало. Но это были… не то чтобы мелочи, просто внешняя сторона вопроса. На внутренней стороне Тильда занималась более тонкими организационными моментами при помощи Фиена и Рейкиса, нового старшего управляющего — бывший слуга, он изрядно нервничал в этом качестве. Новая должность была для него шансом всей жизни: если он не завалит «испытательный срок», то имеет шанс выдать дочерей за старших учеников или подмастерий (которые, если повезет, станут мастерами) — и жизнь, считай, удалась. Сословие «слуги и крестьяне» оставлено за спиной, да здравствует условный «средний класс», если можно его таковым считать: лично свободные нетитулованные владельцы небольших активов.

Тильда обучала Рейкиса приему ставок — ну и запугивала параллельно, чтобы ни малейших следов воровства. Возможно, наученная горьким опытом Тейна, она даже слегка перегибала палку, но я тут был с ней совершенно солидарен. Новичка на первых парах надо держать в ежовых рукавицах, особенно после столь дурно кончившего предшественника.

Я был слишком занят тренировками, чтобы активно участвовать в подготовке финансовой части турнира, однако все-таки попытался влезть к Тильде с советом по продаже мерча — мне хотелось дать «моим» (и другим) ребятам возможность подзаработать. Не зря же они плели корзинки и занимались прочим рукоделием! Да вот хоть местные войлочные унты для дома, которые шили все поголовно — чем не товар? У Флитлина я таких не увидел, а они бы там на каменных полах пригодились больше, чем здесь на деревянных.

Однако, как оказалось, у матушки уже все было схвачено! И унты, и пресловутые плетеные корзины с узором из дубовых листьев, и еще много что планировались к продаже в специальных киосках, которые загодя начали сколачивать плотники. Она даже приняла решение пустить большую часть урожая фруктов этого года на перегонку еще осенью — и теперь маленькая винокурня (самогонодельня), которая обычно использовалась по большей части для лечебных настоек и небольшого количества алкоголя к столу руководства Школы, работала без перерыва.

Это вылилось в несколько случаев хищения и целую одну пьяную драку, но ее последствия «как бы» удалось от Ориса скрыть (на самом деле отец, конечно, знал, но наказывать провинившихся серьезнее они с матерью сочли недальновидным). В результате вокруг винокурни выставили караул, а правило «никаких отлучек после отбоя» временно ужесточили. То есть реально начали охранять старших учеников, а не смотреть сквозь пальцы.

Народ было начал глухо роптать, но Фиен толкнул в столовой перед ужином речь на тему важности турнира, укрепления морали и дисциплины, не ударить лицом в грязь и все такое. Ученики слегка прониклись. После чего выступил Орис и сказал просто:

— Кого хоть раз поймаю налакавшимся, лично поставлю перед священным дубом и заставлю повторять приемы, пока не обделается. Чтобы святой предок видел его позор!

Это подействовало сильнее: никто не сомневался, что Орис еще и не ту угрозу способен претворить в жизнь.

Еще на исходе зимы провели отборочный турнир для всех желающих участвовать. Я в нем не участвовал, что удивительно: казалось бы, Орис против непотизма, но тут он четко сказал:

— Если сдашь на третий ранг, место в команде твое. Это вопрос чести: наследник подходящего ранга обязан участвовать в таком турнире! Так что не будем проводить бессмысленных схваток, тем более, пока ты не на нужном уровне.

Но в остальном страсти кипели. Младших ребят — третьих и вторых рангов — было в пару раз больше, чем первых, поэтому отборочные затянулись и немало действовали всем на нервы. Что касается подмастерий и мастеров, я думал, они отстреляются первыми или вообще просто договорятся между собой — не может же быть, чтобы все поголовно хотели участвовать в турнире! Но вмешалась Лела Он, которая тоже заявила, что планирует выступить. И вдруг резко оказалось, что никто не хочет ей уступить, так что там бои приобрели неожиданное ожесточение. Однако в итоге матушка Риды свое право на участие выбила.

А вот на показательный бой Ориса с Фиеном полюбоваться было весьма… поучительно. Орис, конечно, сделал своего «первого помощника», но… я, честно говоря, даже не понял, как! В смысле, они половину времени двигались слишком быстро для меня, да и ряд продвинутых «энергетических» техник я опознать не мог даже с полным напряжением внимания, хотя слушал рассказы Фиена на эту тему очень внимательно.

В итоге как-то было решено, что Фиен принимать участие не будет, Кеверт и Он тоже. Из мастеров на турнир заявятся Орис и Блей Гарт, еще один представитель «новой» семьи.

— Скорее бы уже нормальная весна, — пожаловался как-то мне Эвин, когда мы с ним вдвоем шагали как раз к священному дубу на встречу с Уорином. — Надоели эти холода! Да и турнир уже проведут, и все успокоятся…

— Или, может, мы с тобой и остальными ребятами в город поедем, — задумчиво сказал я. — В Тверн.

— Серьезно⁈ — Эвина аж передернуло. — К этим извращенцам? Ну… — тут он с сомнением поглядел на меня. — Если ты скажешь, то конечно.

— Посмотрим, — сказал я серьезно. — Сначала надо турнир провести.

Разговор с Уорином принес интересные сплетни: оказывается, на кухне уже вовсю обсуждали, каких кандидаток в невест подобрала для меня мамочка! Две или три из них даже должны были приехать на турнир лично. Не для участия, просто за компанию — никто из девочек не добирал пока даже до пятого ранга, Тильда искала плюс-минус моего возраста или на пару-тройку лет младше.

Первой Уорин назвал девицу из Школы Зайца, упомянутой Фиеном, дочь Главы и даже, возможно, потенциальную наследницу — у них Главами порой становились и женщины, а родных братьев у девочки пока не было, только двоюродные.

— Как родители это видят? — удивился я. — Мы же не сможем объединить Школы! Да и кататься туда-сюда сложно, они же далеко?

— Вот служанки тоже говорят, что это вряд ли, — кивнул Уорин. — Еще из Школы Тростника девушка…

Мы с Эвином одновременно поморщились.

— Ага, вроде как чтобы закрыть вражду… Из Школы Кузнечика тоже, ты там понравился. Школа Ручья вроде как тоже хочет, но служанки думают — вряд ли, с Олерами же есть уже союз, с Даретами уже вроде как избыточно будет, слишком мы к ним привяжемся. И еще говорят, что Тильда родителям госпожи Рен не простила, что они тогда с Коннахов еще отступного стрясли, чтобы ее здесь оставить…

— Действительно… — пробормотал я. — И чего родители таятся, когда кухня все знает?

— Не кухня, а старшая служанка госпожи и старшая птичница! — воскликнул Уорин. — Они все иносказательно обсуждали, в кабинетике старшей служанки Герны, где она пряности смешивает. Но я подслушивал… не тайком, а на виду, как будто рядом казан старый чистил, он шумит, скрипит, они думали, от меня так много шума, что я не слышу… А я то за песочком свежим отбегу, то кота гладить начну и разговаривать с ним, нет-нет что-то да услышу.

Эх, жалко, что коты здесь животные чисто кухонные и в комнаты не вхожи. Со временем я собираюсь нарушить эту традицию, но пока было не до того. У меня и так много странностей с мишкой, чтобы еще с котами начинать.

— Да ты умник! — восхитился я. — Молодец. Слушай, а разве старшая служанка Герна не выше старшей птичницы по статусу? Как же они дружат?

— Выше-то выше, но они из одних мест родом. Старшую служанку госпожа с собой привезла, когда замуж выходила, а птичницу тогда же старший конюх из поместья графа Флитлина с разрешения графа и господина Коннаха увез. И кроме того, птичница хоть и невысокий чин, а в поместье вместе со старшим конюхом они — сила. Как бы не побольше, чем управляющий скотным двором. Тот птичника и конюшни обычно не касается, только отчеты принимает.

Я кивнул, принимая этот расклад сил. Уорин тоже очень вырос за эти месяцы, еще немного — и из него получится сносный аналитик. Пока только в одной сфере, но лиха беда начало! Верно я сделал ставку на парня, мозги у него варят.

— Уорин, а ты бы в город со мной отправился?

Тот и бровью не повел.

— Лучше в город с вами, чем здесь без вас!

Потом он неуверенно добавил:

— А это сейчас надо или потом? А то если сейчас, то холодно путешествовать…

— Потом, — сказал я. — Весной, уже после турнира.

— Если весна когда-нибудь наступит! — пожаловался Эвин. — Заморозки за заморозками!

Тут я не мог не согласиться: хоть и не очень холодная по моим меркам зимняя погода все никак не сдавала своих позиций. Нормальная оттепель никак не могла прийти. Неужели турнир, если что, будут проводить среди луж и грязи? Как я понял, вознесение мастера Олера не может ждать!

Но весна все-таки наступила и погода исправилась — прямо к запланированным датам турнира. Синее небо, птички поют, пахнет черемуха, цветут яблони, флюны и жимолость, яркое солнце, зеленая трава в росе — все то, чего не хватало всю зиму.

И я, во главе команды «дубового молодняка» сижу на плечах рослого трехрангового парня — теперь я тоже третий ранг, но на две головы ниже и гораздо легче большинства сокомандников, поэтому кому быть «конем», кому «седоком», вопрос даже не стоял.

— За Коннахов! — кричу я, и бросаюсь в бой, вооруженный малярной кистью.

— За Даретов и Олеров! — орет сидящая на плечах парня из противоположной команды девица (тоже третий ранг, но ей уже лет шестнадцать или семнадцать, девочкой как-то не тянет называть), тоже вооруженная кистью. — Накостыляем этим слабакам! Наш Путь с нами!

Всего я ожидал от смертельно серьезного и пафосного турнира, посвященного Вознесению Великого Мастера, но только не такого начала!