Архераил Звездная Кровь Книга-5. План номер ноль

Глава 4 Новый План

— А кто мы вообще такие? — спросил у подруги, которая прожила в этом круге много дольше меня, успела побродить по местным достопримечательностям.

— Не рыбы, а там, кто разберёт?

Я это и сам видел. На вид мы молодой мужчина и молодая девушка, с заостренными чертами лица, как у всех аборигенов, без копыт, густой шерсти и чешуи. Почти все народы, не имевшие особенной среды обитания, были очень похожи. Отличия только в цвете волос, кожи и глаз. Серьезные отличия в теле существовали только у народов с уникальными средами обитания, вроде людей Леса, народа Воды и Грязекопов, даже люди Моря были просто крупными. Грудастые, сбитые бабы, и мужики с широченными плечами и на голову выше среднего не были чем-то аномальным. Я видел целые орбиталы и планеты, где местное население было от природы крупнее или мельче среднего по галактике. Просто так получилось, что эти коренастей, а эти более гуттаперчевые и просто обычные люди, без дополнительных жаберных щелей, чешуи и экстремального волосяного покрова, защищающего от колючек и кровососущих насекомых.

Сейчас мы никому неизвестные местные. Представления не имею, что это за гробы здесь сложены в количестве многих тысяч штук, но судя по телам, то обычные. Тело как тело. Молодые, без дефектов мужчина и женщина. Имелись базовые татуировки, которые все делают на совершеннолетие, что мальчик прошёл курс обучения с оружием, стал мужчиной и в состоянии прокормить семью, а девушка повзрослела, готова к спариванию и может сама воспитать детёнышей. Ничего о клановой принадлежности или особенностях народа. Как будто специально готовили универсальные тела без ярких признаков индивидуальности. Как восходящих местные нас наверняка не видели, а то что мы отморозки, то это понять ещё сложнее, чем распознать в нас носителей звёздной крови.

По словам подруги, из известных народов с ярко выраженными особенностями были только представители народа Воды с жабрами, которые здесь жили по рекам и прибрежным зонам тёплого моря на островах многочисленных архипелагов, имелись и родственники, совсем водные жители, которые назывались народ Глубин. Те же рыбообразные, только с более выраженными перепонками на руках, длинным, тонким и круглым хвостом, завершавшимся широким плоским плавником, который мог очень неплохо грести, и возможностью погружаться на сумасшедшие глубины просто так, без всяких рун. Это небыли наполовину рыбы, а просто обычные представители народа Воды, с ногами как у меня, у которых тонкий хвост рос чуть выше зада, из копчика. Зато они имели особенности организма, что могли уходить на такие глубины, куда обычные рыбообразные даже не сунутся, а при движении под водой использовали хвост как дополнительную гребущую конечность.

В воздухе жил народ Облаков. Это те самые летуны. Их так называли, но они ни с кем не контактировали, а просто нападали и улетали. Как на самом деле они назывались, никто не знал.

На суше ярко выраженных обитателей, вроде людей Леса с шерстью или людей Моря в виде огромных здоровяков, не встречалось. Были только два вида народа воды с жабрами. Причем как бы глубоко не смешивалась кровь при браках родителей из разных народов и водных жителей, дети всегда получали жабры, а в случае глубоководных предков, хвост. Наверное, существовали какие-то серьезнейшие гены, и рыба, живущая в четвёртом поколении на суше и имевшая только прадедушку в родне из водоплавающих, имела все атрибуты для водного образа жизни.

Это было хорошо. Кем бы ни представились, походили на всех. Если нам не придётся втираться в доверие к рыбообразным, то наши тела отлично соответствовали. В круге было много браков, когда невесты переходили из одного народа в другой и выработалось что-то вроде нашей расы моно, когда уже и не понять от какого народа были предки. Если на окраинах космоса часто можно было увидеть ярких и особых представителей сотен народов, то в центральных системах, заполненных орбитальными кольцами и городами гиперполисов, всё перемешивалось.

Подземелье было огромно. Если это не случайный переход как в храме Говорящей Головы, а просто портал, то проход снова выведет нас в район горного плато, где располагался караван людей Степи. Наемница поняла мои объяснения с полуслова и согласно кивнула. Если мы придем с этой стороны круга и попытаемся присоединиться к армии вторжения, то будем чужие, а если с другой, то просто отстали от племени подвижных Камней, или из более мелких племён, решивших присоединиться к победителям и немного пограбить. Если нас кинет в сторону мест проживания подвижных Камней, то вполне можем сойти за своих, стягивающихся к великой армии и желающих пополнить своё материальное положение за счёт других народов. Главное прийти с правильной стороны, чтобы все знали, что и мы правильные. Скорее всего, не обойдется без плана номер ноль, и опять надо будет действовать по принципу куда выкатит, туда и выкатит, зато первый этап прост и понятен.

Наемница ещё не привыкла к моим идеям, хотя уже сталкивалась, лучшего варианта у нее не было.Идея была в том, чтобы поискать в огромном подземелье другой выход. Даже из домена испытаний, где выпускали только одного победителя, был альтернативный выход.

— Неужели во всех этих ящиках лежат люди?

Длань пожала плечами.

— Два склепа с мужиками и девку в прихожей кто-то припрятал. Думаю, в каждом из гробов лежит человек, вот только как? Тело надо кормить, поить, увлажнять, чтобы крысы не погрызли.

Я очнулся вполне здоровым, жизнеспособным и не чувствующим голода. Судя по наёмнице, её тоже в качестве тяглового тауро не использовали. Как и моё, её тело было свежим и без дефектов. Даже если ты пролежал в капсуле регенерации без специальной системы жизнеобеспечения, вроде тех, что использовали на удалённых небогатых орбиталах, то это сразу понятно со стороны, и особенно по самочувствию. Ногу пришьют, пробитую печень отрастят, но свежим и румяным точно не будешь. Если пролежал в стабилизирующей коме в механических лапах походного автомеда, то внешние признаки будут как у живого трупа, которые иногда под действием азур поднимаются и бродят по тёмным отсекам, пока температура ниже нуля не опуститься и кровь в теле не замёрзнет.

Мы просто лежали в каменных гробах, на голом камне, а судя по пыли на крышках, которая здесь осела слоями толщиной в палец, могло пройти сотни, а то и тысячи лет. Как тело оказалось таким бодрым и замечательным, если она пролежало столько времени? Кто засунул столько людей в склеп, для чего эти люди легли сюда? Я внимательно смотрел, но на телах и в окружающем пространстве следов насильственных действий не обнаружил.

— Может быть их усыпляли какими-то рунами и аккуратно укладывали? — предположила наёмница.

— Возможно. Это не сложно, можно даже без рун, а снотворного подмешать или газом, а вот как тело сохранить. Без рун не обошлось, и будь здесь одно тело, то нормально, но кому такой масштаб нужен. Тут тысячи гробов, и зачем так сложно? Можно было сделать ящики поменьше, а не вырубать в монолите. Тут каменных работ не знаю, на сколько.

Пока говорили, дошли до моего первого выхода. Мой кувшинчик был разнесен и, кроме нескольких осколков, упал куда-то в бесконечную глубину под мостом. На мосту оставались только несколько черепков, красивых и расписных. Пуля Дефендера разнесла сосуд к духам, а сами духи тоже присутствовали и никуда не делись. Часть из них я придушил, часть из них выглядела потрёпано. При моем появлении призраки метнулись к углам зала, стараясь сбежать от меня подальше. Бестелесные сущности отлично меня узнали, стоило мне подойти к барьеру. Эфемерные существа сдрыснули по самым дальним углам, освободив нам спокойный проход. Без мобильного Подавителя я бы, конечно, не рискнул идти, потому что вдруг кто-то решит проверить, а можно ли меня куснуть, но разойтись миром мне предложили.

— Я тоже так хочу, — аж присвистнула подруга.

— У меня один знакомый телёнок такими штуками промышляет. Если до него доберёмся, то обязательно попрошу его для моей супруги такую же руну. У них это дело на конвейере штампуют, а для меня в руну засунули.

— Тавры что ли? Мне Тарм ничего не говорил, наоборот, рассказывал, что совсем высоко не летают, там вверху много призраков и другой гадости. Он должен был знать о такой руне.

— Это после него разработка была, — ответил я, а наёмница понимающе кивнула.

Этот путь был открыт, но попасть опять в лагерь, означало радикальную смену наших планов. Решили исследовать лабиринт, и начали создавать свою карту. Это был не домен, и связь с наблюдателем была, карта восходящего отлично работала. Тот, кто создавал эти сооружения засунул за пределы круга, но недалеко. Главный искин единства видел эти места, но без света игг-древа и аборигенов, которые могут сюда добраться, не мог ничего, а просто наблюдал и раздавал бесчисленные задания на уничтожение популяции червей, коих в этих местах просто кишело.

Для чего и кто создавал эти сооружения, наверное, ответа не будет. Очередная загадка, кому понадобились тысячи каменных саркофагов, уходящие десятками проходов в глубины камня. Ещё сутки ходили между гробами. Провели несколько экспериментов. Попытались вскрыть несколько штук, и спасибо, что не использовали совсем дорогие предметы, а начали с простых железяк, которые подвернулись в руне хранилище. Четыре ножа, сковородка, глиняный горшок частями и скребок для отчисти кожи от мяса, остались пленниками каменных ящиков. При попытке вскрыть саркофаги, предметы, пробивая буквально сотые доли миллиметра камня, словно прилипали, проходя через невидимую границу, которая и начиналась за первым слоем. Пара копий, из моего хранилища остались воткнутыми в щель между камнями, словно вклеились, когда я их туда просунул. Странно, но вытащить уже не удалось.

Мы пытались скребсти ножами и подручными средствами, а я даже ударил сковородкой, которая прилипла намертво к камню. Можно было обломить лезвие ножа, или копья, кусок горшка, который мы разбили для получения мелких осколков, но именно тот кусочек лезвия, что застрял, выколупать обратно было невозможно.

— Смотри сюда, — и наёмница передала мне штурмовой комплекс.

Я взглянул в прицел. Умная оптика имела кучу режимов в том числе и цифровое увеличение и память, которая позволяла быстро обвести округу, высунув ствол, а потом с помощью шлема или через оптику просмотреть отснятое изображение. Оказался и режим увеличения. Ничего такого. Стрелку может понадобиться рассмотреть пыль от следа врага, особенности мины, которые можно разглядеть только под микроскопом или с пяти метров прочитать серийный номер аварийного шлюза, написанный микрошрифтом. Оптика и электроника прицела это позволяли сделать без проблем и прицел превращался в цифровой микроскоп.

— Увидел. У меня в экипаже тральщика постоянно служили две женщины. Не разу не пожалел. Умеете вы мелочи разглядеть.

Стало понятно, зачем Длань достала оружие и бегала вокруг гробов. В нескольких местах камень откололся чуть сильнее, и лезвия ножей, кусочки керамики от горшка, словно зависли в воздухе. Они ничего зримого не касались, но при этом выбить их с помощью грубой силы было нереально. Под микроном камня начиналось силовое поле, и скорее всего оно замедляло всё что было внутри. Словно время остановили. Тогда понятно, что и тела могут пролежать там бесконечно долго.

— Как экстрамерность вывернутая, — сделал я своё предположение.

Наёмница согласно кивнула. Выходит, симбионт, когда переносил наши сознания, выключал гроб или кто-то, кто ждал симбионт, давал мне возможность получить новое тело. Это только предположение. Кто, для чего и каково его отношение к моей персоне — всё было загадкой. Стоило мне повстречать Длань, то и её тоже ко мне присоеденили. Как говорила подруга, она в этом круге уже много раз тело меняла, но сюда попала впервые. До этого ей доставались тела дикарок, по каким то причинам находившиеся в бессознательном состоянии.

Провели ещё один эксперимент. Руны-предметы, касаясь преграды гробов, рассыпались звёздной кровью. Нож, непонятный крюк и лопатка для выкапывания чего-то там, но нужного и полезного, оказались поломаны и теперь требовали ремонта у рунного мастера. Всё укладывалось в нашу теорию. Если это вывернутая экстрамерность и там остановлено время, то тела могут лежать хоть миллион лет. Вот для чего это сделали, было совершенно непонятно. Кто-то законсервировал кучу народа, чтобы что? Ждали катаклизма? Держали войско молодых и сильных? Решили лишних до лучших времён отложить? Думаю, что никогда не узнаю правды об этом месте.

Есть вариант, что энергетический космический корабль, в котором сидит моя душа и симбионт, просто пробивал эту защиту и выводил тело из консервации, тогда это место может быть забыто сотни тысяч лет, и никто кроме меня никогда до этих тел не доберётся.

Ещё тройку выходов удалось обнаружить только через день. Если не придумаем как ими пользоваться, то план номер ноль был всегда за спиной.

— Знакомая штука, — произнесла наемница, недовольно морщась.

В одном из проходов оказался выход. Это был проход испытаний. Почему Третий не повёл меня сюда сразу? Может, ему сказали куда идти, а может, не смог бы меня гарантированно вывести. Сила бойцов была непонятна, вернее, кроме последнего. Первый был деревом, второй бронзой, третье существо, рослый мужик с головой быка и огромным топором отливал серебром, а в самой дальней нише сидела девушка в неброской броне, положив на колени простецкий клинок, зато отливавшая золотым фреймом. С золотом всегда сложно. По внешнему виду никогда не определишь, что из себя представляет боец и что от него ждать. Может поэтому оборванец выбрал именно тот проход, где можно просто его живучесть поделить на количество духов в горшке и просчитать победу.

— Согласен, — подтвердил несложные наблюдения подруги.

Ещё один проход должен быть испытанием, как сказала моя подруга, что нужна очень-очень толстая кожа, много жира, чтобы жопу не отморозить, поверх одеты резиновые перчатки, а на роже противогаз.

— Да, дорогая, — улыбнулся я.

Этот проход был для тех, кто любит сопротивляться стихиям. Огонь, молния, холод и клубы очень подозрительного, густого липкого дыма. Никаких существ не было, но если у тебя нет всех вышеперечисленных возможностей сразу или сумасшедшей регенерации, то пройти сквозь бушующее пламя и не надышаться ядовитой гадостью под удары молний, будет ещё сложнее чем прибить существ испытания. Сей проход выглядел ещё менее преодолимым, чем где нас ждали милые ребята с разноцветным окрасом своих фреймов.

Третий проход был пуст, но выглядел самым подозрительным. Небольшой коридор, расширение метров в сто в виде круглого зала с беспорядочно установленными массивными статуями в три роста человека и стены, завешенные самым диковинным оружием и загадочными предметами.

— Зато везде возможность выскочить обратно, — заметила наёмница.

— Сложно сказать. Не такая это и возможность. Если слегка припалило электричеством или после деревянного восходящего выбежать, то нормально, а вот духи пополам сразу разорвут. Интересно что здесь и почему никого? — указал я на пустой зал.

Мы наблюдали, но странное всегда выглядит опаснее, чем сильное, но обычное. Здесь было что-то неуловимое и знакомое. По стенам висели тысячи предметов. Ножи, пики, ни на что не похожие штуки вроде заточенного колеса с ручками, хлысты и металлические жгуты с шипами. Самые невообразимые вещи в загадочных сочетаниях. Длань аж ойкнула:

— Я, конечно, много пробовала. Все девичество на самом дне общества провела, разное было, но вот это, — и мне указали она целый развал висевших на стене штук, где размещался раздел с шипастыми цепями, кнутами и железяками, сцепленными самым загадочным образом, — и вот это, — элегантно провела рукой подруга, указав на ту часть, где были перчатки с шипами, башмаки, покрытые лезвиями и несколько сетей с крючьями, — только по тройному тарифу.

Не совсем понял, что имела в виду наёмница, но тут до меня дошло. Все вещи были развешаны на крюках в форме человеческих рук. Да ладно! Наверняка это самое страшное и самое жуткое испытание. Если ты сильное золото, то в состоянии раздавить призраков из кувшина, придушить золотую девку с мечом или даже пройти сквозь вонючий и наполненный молниями коридор, но здесь ты встретишь равного противника, которого в состоянии победить только преодолев себя и свой самый жуткий страх. Это был полигон воображения. Место, где нужно победить материализовавшийся кошмар из потаённых глубин своего разума.

Это у меня была голая одноглазая клоунесса, но я видел, как преодолевали свой страх тощий кел и невидимый воин, который выдернул меня с милой беседой Тархана на корабль Верховного. Они получили сильнейшего противника. Ой, как было им непросто справиться. Чем закончилась драка я не знал, но, возможно, страх победил моего похитителя. Я несколько часов бегал по кораблю двойнику, и среди догонявших его не заметил. Если бы он быстро прижал свою тетко-жабу, то наверняка бросился бы за мной в погоню. Я бы обязательно припомнил своему обидчику такую выходку, и даже если бы меня об этом не попросили.

Кел тоже не смог бы победить женщину с содранной кожей, если бы у него не было огромного запаса рун. Он её раздавил, как говорил мой знакомый торгаш: «размером кошелька». Не имей он такого количества ресурсов, наверняка бы страх победил. И даже уничтожив тётку с содранной кожей, он был в таком состоянии, что мы добили его почти с полтычка. Что делалось в коридорах испытаний у Гадюки тоже помнил. Подготовленные бойцы в полной броне еле-еле вытащили одну железяку, понеся потери в половину отряда.

Я — это другое. За себя не беспокоился. Шагнув туда, наверняка увижу свою любимую одноглазую клоунессу, метающую говно, или сухощавую тетку с планеты торгашей, что кидает камни. Может быть, что-нибудь из вновь приобретенных комплексов, нажитых на просторах единства, но это точно не будет взбесившийся тигрекс или мужик, у которого бычья голова, а в руках топор. Сам выйти смогу, а вот что будет с наемницей? А потом задал себе риторический вопрос: «Архераил ты тупой?», и хотел было ответить, что так точно — тупой, но промелькнула мысль. Если у меня симбионт был всегда, и мы с ним делили страхи с рождения, то мне оставили одноглазую клоунессу и тётку с полными карманами камней, то что у Длани? Все страхи после того, как появился симбионт у наёмницы, тоже поделены, и сейчас в личном пользовании у неё тоже какая нибудь фигня, вроде моих, а если выползут настоящие, из того времени, когда у неё ещё не было жителя головы? Она воевала в космосе и на забитых отребьем нижних ярусах гиперполисов. Наверняка видала такое, что действительно страшно.

— Ты чего в раздумья погрузился? — спросила подруга, заметив мой ступор.

— К оборудованию примеряюсь, — и указал ещё на один раздел приспособлений для ведения боя, выглядевший в точности как предметы двойного назначения, помимо использования по прямому воинственному.

И да, я не совсем тупой и теперь понял, что имела в виду подруга, когда про тарифы говорила. Наемница хмыкнула уголком губы. Еще немножко помолчала, а потом начала любопытничать:

— Может всё-таки объяснишь жене?

— Ага, только одну вещь надо проверить, — и шагнул в проход.

Начинать надо было в любом случае с меня. Шаг внутрь и резкий рывок назад. Из-за ближайшей статуи выскочила одноглазая клоунесса в яркой причёске, скупом купальнике, и видя, что меня не догоняет, присела, добывая снаряд, швырнула в убегающего меня. Материализовавшийся страх не мог пройти преграду, зато модифицированный снаряд отлично пролетел. Кусок говна, который метнула одноглазая, влетел словно его из разгонной шахты главного калибра линкора выстрелили. Прямого попадания не было, зато брызги от потолка заполнили всё пространство.

Заметочка на память. Если швырнули что-то в спину, то это пролетает через границу испытаний. Мне досталась большая часть брызг, но и подруге перепало. Как же всё-таки Длань умеет ругаться! Просто заслушаться. Она выхватила штурмовой комплекс, но усилием воли сдержалась и не выстрелила. Непонятно какое наказание за стрельбу из-за преграды, вместо честного поединка, но подруга ещё десяток секунд сквернословила и рычала как тигрекс. Опустила оружие, внимательно меня осмотрела и, ткнув штурмовым комплексом, который держала в одной руке, в сторону одноглазой клоунессы, спросила:

— Ты вначале про свою нарядную жену расскажи. Хотелось бы знать, вы в официальном разводе? Может у меня на тебя никаких прав нет.

После бомбометания, клоунша убежала с линии прицеливания и сейчас пряталась за одной из статуй. Ну да, такой это у меня страх. Я сбросил мыслеобраз, как симбионт делит ужасы между мной и собой, срезая пики, и откуда у меня именно такой в личном пользовании. Про орбитал со взрослым днём рождения и то, как я боялся, что обдолбанная работница прекрасного обратит именно на меня своё внимание и накинется с подушкой пердушкой. Как же ржала наёмница, изучив моё послание. Сообщила, что она много видела, но про такие диагнозы даже не слышала. Подругу повеселил, но осталось непонятно, как лабиринт испытаний отреагирует на её счёт, и кто будет в качестве противника из её страхов.

Была бы со мной не наёмница с симбионтом, а кто-то из аборигенов, и тем более из очень сильных, вроде золотой мамы Арандеса, я бы всё-таки предпочёл выйти через знакомый проход с призраками, но нам нужно было другое место появления и желательно со стороны подвижных Камней. У наемницы был симбионт, который также как мой, делил и резал страхи. Для этого они и созданы, чтобы уменьшать ужасы воплей тварей Грани и забирать пики эмоций на себя. Обычный разум человека просто не выдержит крики чудовищ изнанки. Здесь вопрос не в тренировке, а это просто сделать нельзя, потому что это нельзя сделать вообще никак и никогда. Без когитора, симбионта с системой регенерации или специализированных воксов не обходился ни один человек в эскадре, которая сражалась с тварями Грани.

— Астра-фатида! Это как анализы сдавать. Знаешь ведь что здоров, но вдруг? Ты же после этого всё равно будешь меня любить? — ехидничала подруга.

— Иди давай, и моей бывшей привет передай, если встретишь, — подбодрил я.

Риск был, но скорее всего, раз уж начал симбионт в этих склепах тело подыскивать, то и дальше будет это делать, судя по мне. Если наёмницу убьют, то надо просто подождать, пока она очередную усыплённую тушку получит и знать, что для неё этот проход закрыт. У Длани ещё куча рун на слом, домкрат к душе привязан, и мне даже делать ничего не надо. Отлично из каменного гроба выберется самостоятельно. Кстати, надо спросить, с какого перепуга и как такая штука оказалась в её коллекции? Кому и для чего в голову пришло на подобную вещь звёздную кровь безвозвратно потратить?

Наёмница шагнула в зал полигона Испытаний, на встречу со своим страхом. Со своим мнением по поводу ужасов я оказался прав где-то посередине. Мне, имеющему симбионт с самого рождения, оставили только страхи вроде клоунши, тётки с камнями и летящих на голову собачьих переполненных лотков. С Дланью оказалось всё иначе. Мужчина, невысокий, сухощавый, крепкий, с внимательным, дерзким взглядом, держал на руках совсем маленькую девочку. Вокруг шеи девчушки была намотана тончайшая нить из металла, которая уходила ему под руки, а дальше была зацеплена за чего-то там, вроде крюка, расположенного на статуе, из-за которой он вышел. Вся конструкция была в натяжении. Ни одного лишнего миллиметра люфта, а горло девочки сжимало ровно настолько, чтобы она могла дышать. Мужчина находился в неустойчивой позе, в руках был пистолет. Он что-то говорил, а наёмница угрюмо слушала. Использовался глобишь, но в нём было столько жаргонизмов, что смысл от моего понимания утекал. Она протянула руку ко мне:

— Пистолет.

Я молча отдал желаемое.

— Ты не попадешь, — сипло прошептал мужик, потрясая ребёнком и стараясь перекрыть малышкой линию огня.

Наемница не стала отвечать, а подняла пистолет и одним выстрелом разнесла девочке голову. Пуля прошла сквозь ребенка и разнесла грудную клетку ублюдку, выбив огромный кусок со стороны спины. Они оба упали, а натянувшаяся проволка отсекла малышке голову. Подруга уверенным шагом пошла к переходу. Я пошёл за ней. Выскочившую с подушкой-пердушкой клоунессу встретил выстрел. Длань разнесла голову и моему страху.Дальше был шаг в портал. Вокруг нас ночь, заросли и полное отсутствие признаков человека.

— Расскажешь? — спросил я подругу.

— У меня не две дочери, а три, было. Младшие даже не знают об этом. Я родила совсем юная. В нашем районе был один больной на всю голову. Я всё видела. Его брали, и спецура прострелил его и мою девочку одним выстрелом. У него была секунда на принятие решения. На спине у ублюдка был активатор бомбы. Он хотел весь сектор взорвать. Боец увидел это в отражение витрины. Он спас сотни людей, но прострелил голову моей девочке и прикончил урода. Я потом много вспоминала, имитировала ситуацию, в братстве у нас были отличные симуляторы и тренажёры. Рассказывала самым лучшим бойцам и моделировала ситуацию. У меня всегда получался один результат. Других вариантов небыло. Моей девочке обязательно бы отрезало голову, но тогда погибли бы сотни других детей. Я всегда боялась, что мне когда-нибудь придется поступать так же, как тогда поступил волкодав. Он сделал всё правильно. Это был единственный выход. Я знаю, но боюсь.

Комментировать не стал, а просто кивнул. Полигон испытаний прихватил настоящий страх и взял его из той жизни. На Длань не выскочил взбесившийся найтволк или варвар с топором, но ей надо было действительно сделать невозможное, чтобы перешагнуть себя. Что-ж, полигон отлично отработал, как должен, нравится кому-то или нет, но древнее творение выполняло свою функцию.