Перстень Мораны

Глава 40

Нить переливалась и искрилась золотисто-красными оттенками, подсвечивая молочно-белую кожу ладони богини смерти. Казалось, что в венах Мораны течет жидкий огонь, который соединяется с нитью. Переплетая ее вокруг изящных пальцев с длинными черными ногтями, она наблюдала за жизненными поворотами обладателя этой судьбы.

Морана создавала подобные клубки каждый день, каждую минуту, но не переставала удивляться тому, как неожиданно порой поворачивается жизнь того или иного смертного. Ведомая решениями людей, жизнь менялась и принималась играть новыми красками. Бывало такое, что богиня не успевала следить за такими изменениями.

Обернувшись, она взглянула на Сергея Краснопольского. Он сидел на стуле возле широкого пустого стола. Сильные руки были сложены на столешнице, глаза красивого зеленоватого оттенка безучастно смотрели куда-то сквозь время и пространство… Объятый ее чарами, он покорно пришел сюда телом, но душа осталась в другом месте.

Любовь к девчонке прямо-таки проросла в нем — вот что сейчас отчетливо читалось в линии его судьбы. Чувство пустило корни так глубоко, как случается нечасто. И Морана не помнила, чтобы прививала ему такую привязанность. Еще совсем недавно жизненный путь Краснопольского был свободен и чист от всякого рода слабостей. А любовь Морана считала слабостью — величайшей из существующих.

— Моя госпожа.

Богиня отвлеклась, поворачиваясь на звук приятного бархатного голоса — вкрадчивого и до дрожи ласкающего.

Он стоял на пороге покоев богини смерти — один из ее любимых жнецов.

— Ивар, — улыбнулась богиня, протягивая руку.

Жнец плавно пересек комнату и, наклонившись, почтительно поцеловал тыльную сторону кисти Мораны.

— Вы решили довести до ума его судьбу? — поинтересовался жнец, обращая внимание на искрящийся жизненными силами клубок, что перекатывала во второй руке Морана.

— Нужно ли? — задумчиво повела хрупким плечом она, бросая взгляд на массивный серп, что висел на стене справа от входа в покои.

— О, — кивнул Ивар, направляясь к орудию богини. — Позволите дать совет, Госпожа?

— Позволю.

— Подсечете его судьбу, — указал жнец серпом на Краснопольского, который все еще выглядел таким же холодным и равнодушным, — потеряете возможность завершить начатое. Парня можно выменять на то, что нам нужно.

Богиня тяжело вздохнула. Ей вовсе не хотелось думать о том, что может случиться, если ее план провалится. Конечно, в словах жнеца была правда. Вот только касалась ли эта правда всех сторон этой непростой ситуации?

Иметь дело с людьми — не самая хорошая затея. К сожалению, жатву без их участия провести никогда не удавалось. Всегда находились особо прыткие, которым пару раз даже удавалось нарушить ход событий. Они тогда воображали, что сделали нечто грандиозное, даже не подозревая, что запустили еще более огромное колесо событий, что катилось по миру живых.

— Ты заигрался с этой девочкой, — с легким укором проговорила Морана. — Пора заканчивать забавы.

— Госпожа, — бросился к ней жнец. — Дайте мне еще время и… его, — указал на плененного, — я обещаю, что вы получите все, что должно. Я ведь никогда не подводил вас, моя Госпожа.

— Нет, мой Ивар, — провела богиня кончиками пальцев по его красивому лицу, — не подводил. Просчитаешься — тебя ждут объятия стражей моста. Я не смогу защитить тебя от Чернобога, если жатву не завершить.

— Я сделаю все, как надо, — пообещал Ивар. — Только отдайте мне его.

— Возьми, — великодушно разрешила Морана, но тут же приказала: — Приведешь замену.

— Как скажете, моя Госпожа.

— Стражи заскучали, — криво ухмыльнулась богиня, — нужно бросить им кого-то на потеху, чтобы отвлечь.

Наблюдая, как жнец уводит Краснопольского, Морана почувствовала нечто вроде сожаления. Этот мальчишка даже не надоел ей, что само по себе уже было удивительно. Богиня очень быстро уставала от общества смертных. Порой, хватало нескольких минут, чтобы она заскучала и утратила интерес к только обретенному развлечению. В таких случаях несчастный отправлялся к Калинову мосту — во власть стражей, что было не самой хорошей участью.

Расставаться с этим не хотелось. По крайней мере, не так скоро. Вот только жнец был прав. Слишком много зависело от этого парня, которого ведьма выбрала орудием для своих дел.

При мысли о Дарье богиня скривилась. Вот кого бы она с превеликим удовольствием отдала на растерзание стражам. Эта хитроумная ворожея невыносимо бесила Морану, как и ее спутник.

Тяжело вздохнув, богиня призналась себе в том, что отпустить Сергея — не самое плохое решение. В любом случае, ее власть над ним вот-вот закончится. Время уже практически истекло. Ритуал ворожеи утратит силу, а вместе с этим исчезнет всяческий смысл возни со смертными. Каждый из них выполнил то, что должен был.

Дарья вложила в мысли Краснопольского необходимые истины.

Сергей собрал вокруг себя первых участников жатвы.

Погибшие пробудили дремлющие силы в той, ради кого все это и затевалось — в темной деве.

Все вышло именно так, как планировала Морана. Ей требовались новые подчиненные, которые будут обладать гораздо большими силами, чем покрытые пылью боги. Внеочередная жатва стала лишь способом раскрыть силы одного из избранных. Точнее, одной.

Богиня удовлетворенно кивнула. Ей нравилось, как все развивается. Пусть они стараются исправить то, что уже свершилось. Конечно, Велес непременно вмешается, но даже ему не удастся исправить положение вещей. Никто не имеет такой власти — остановить рождение нового жнеца. Сие действо неподвластно даже ей — богине смерти. Она может лишь направить происходящее в нужное, правильное русло, чтобы все прошло так, как надо.

Когда все придет к логическому завершению, новый жнец закончит жатву. Это обеспечит необходимое количество магии, чтобы взять в свои руки власть над Навью и, если повезет, даже междумирьем.

Конечно, последнее под большим вопросом, поскольку отрезком пространства между миром живых и мертвых управлял Велес. Его скинуть будет не так уж просто, поскольку он плотно там обосновался. Можно попробовать договориться. У всего есть своя цена. Об этом еще предстоит позаботиться, но случится все не сегодня, не завтра и даже не в ближайшее время. Это будущее пока окутано завесой неопределенности.