Перстень Мораны

Глава 14

Буквально силой вытащив наружу оцепеневшую от шока и холода Алену, Кира обняла однокурсницу. Развернувшись так, чтобы видеть палатку, девушка с недоумением смотрела на почти полноценный снег, что покрывал палатку. Конечно, это был, скорее, пушистый щедрый иней — такой бывает, когда после густого тумана приходит небольшой мороз, но… в разгар июля?!

Краснопольский нырнул в палатку и склонился над Вадимом.

— Вадик… — прошептала Алена и рванулась за Сергеем.

— Иван, — обернулась к своему лучшему другу Кира, удерживая Штепину, — забери ее отсюда. Давай! — подтолкнула к нему упирающуюся Алену.

Когда Иван и Вика с трудом, но все же смогли оттеснить подругу Краснова к костру, Кира несмело подалась к палатке.

— Что там, Сереж?

— Он мертв, — повернулся к ней Краснопольский.

Красивое лицо Сергея было искажено гримасой шока и удивления, смешанного с болью. Во взгляде читалось непонятное выражение, которое придавало Краснопольскому какой-то лихорадочный вид.

— Замерз как будто…

— Ты шутишь?!

— Сама посмотри, — передернулся Сергей. — Похоже, что я шучу? — поинтересовался, когда Долинская тоже пролезла в палатку через дыру в полотне.

Кира проползла на четвереньках метра полтора, прежде чем оказалась рядом с Сергеем и телом Вадима. Достаточно было просто коснуться лица Краснова, чтобы понять — он больше никогда не откроет глаз. Кожа парня была твердой и очень холодной. На коротко стриженных каштановых волосах мерцал иней, как и на бровях. Плотно закрытые глаза казались двумя темно-синими пятнами, резко выделяясь на фоне почти белого лица. Чувственные губы посинели, нос заострился…

— Холодный уже, — взглянула Кира на Сергея. — Как такое вообще возможно?

— Спроси что попроще, — огрызнулся Краснопольский и выбрался из палатки.

Внимательно осматривая постель, где спали Алена и Вадим, Долинская искала хоть что-то, что поможет разобраться в случившемся. Она не чувствовала той паники, в которую обычно впадают девушки в таких ситуациях. Кира давно привыкла к тому, что в жизни не все так просто и радужно. Ее мир изначально был немного другим, чем у ее подруг и знакомых. Поэтому сейчас, когда все были в легком или глубоком шоке, Кира осталась самой адекватной. Для нее случившееся не было чем-то нормальным, но и не напугало.

То, что случилось с Вадимом Красновым вызвало интерес и желание разобраться в этой странной истории. Никто не замерзает насмерть посреди лета. Во всяком случае, такое не может произойти просто так.

Когда взгляд Киры коснулся места за спиной Вадима, она увидела, что только там не было инея или чего-то похожего. Небольшое пространство между ним и тканью палатки было напрочь лишено каких-либо признаков чего-то странного. Там словно что-то лежало, а потому снег не попал.

Аккуратно заглянув за спину Краснова, Кира не увидела ничего…или все же кое-что осталось? Протянув руку, девушка взяла двумя пальцами длинный черный волос. Иссиня-черный, переливающийся на проникающих сквозь дыру солнечных лучах — у Алены был другой цвет, да и длина в два раза меньше. Бессознательно поджав губы в жесте брезгливости и отвращения, Долинская разглядывала странную находку. Откуда бы ему тут взяться?

Когда Кира выбралась на улицу, чтобы показать Сергею волос, солнечные лучи просто превратили его в тончайшую серебряную нить снега. На ладони остался только влажный след, словно кто-то невидимый коснулся кожи мокрым ивовым прутом. Поспешно стряхнув воду с пальцев, Долинская вытерла их о спортивные штаны темно-серого цвета. Ее передернуло отвратительное холодное чувство уверенности в том, что они вляпались. К сожалению, не в дерьмо…

От мыслей отвлекла истерично рыдающая у костра Алена. Она что-то рассказывала, но понять было трудно. Кира услышала несколько обрывочных фраз, смысл которых не вязался между собой. Решив, что потом подумает над тем, что увидела и нашла в палатке, Долинская направилась к Ивану и Виктории, которые пытались успокоить Штепину.

— На, выпей водички, — участливо совала Забельская ей в руки бутылку минералки.

— Да не хочу я твою воду! — оттолкнула ее Алена, а затем заплакала еще сильнее: — Прости, Вик…

— Ничего, — всегда смешливая Забельская, которая, казалось, не была способна на какие-то глубокие чувства, вдруг проявила поразительное понимание и участие. — Я понимаю, Аленочка, — погладила однокурсницу по голове.

Забельская и Штепина никогда особо не дружили. Они даже почти не общались, поэтому сейчас поведение Вики было более, чем просто приятным удивлением — для всех.

Подойдя ближе, Кира хотела спросить у Алены, что именно произошло. Кроме нее, никто не мог пролить свет на случившееся. Это было жестоко, но Долинская понимала — все будет более понятно именно сейчас, когда информация собрана по горячим следам. Тот еще парадокс… Следы-то как раз не горячие, а очень даже холодные.

— Ален, — приобняв девушку за плечи, она села рядом с ней, — прошу тебя, надо успокоиться хоть немного.

— Кира, как же так? — повернулась к ней Штепина.

— Расскажи мне, что… — Долинская замолчала, пораженно выгибая брови.

На заплаканном личике Алены читались явные следы захвата пальцами. Вот только… Вот только что это были за пальцы?! На точеных скулах Штепиной виднелись синевато-серые следы. Продолговатый отпечаток на правой щеке — очень четкий и поразительно темный. Примерно такой же, но чуть меньше и более круглый — на левой щеке.

Кира осторожно взяла девушку за подбородок и повернула ее лицо в сторону солнца. На боковой стороне шеи, слева, тоже были видны две полосы и одна чуть выше, под скулой. Осторожно обводя пальцем контур странных следов, Кира задумчиво рассматривала их. Кожа в этих местах была темнее, чем на всем лице Алены. Создалось впечатление, что ее кто-то долго держал за скулы рукой в железной перчатке, которая перед этим не один час была на морозе. Похожие следы оставались в детстве, когда нечаянно мокрыми руками хватались за металл…

— Сережа? — позвала Кира Краснопольского, который сидел возле палатки прямо на земле. — Иди сюда, Сережа. Взгляни, — показала ему следы на лице Штепиной, когда тот подошел ближе.

— Как будто обморожение…

— Именно, — кивнула Долинская.

— Ребят? — подал голов Иван.

Когда все обернулись в его сторону, парень поднялся на ноги. Подняв пуловер, который еще не успел снять после холодной ночи, Лист вытащил футболку из-за пояса брюк. Обнажив живот и часть груди, он показал друзьям аналогичные отпечатки на своем теле. Следы пальцев — длинных, изящных — они явно читались на уровне солнечного сплетения.

— У меня такие же, — проговорил Иван, после чего стянул через голову и футболку, полностью открывая довольно подкачанный жилистый торс. — И тут тоже, — указал на левое плечо, где под ключицей тоже явно темнели чьи-то пальцы.

Медленно поднявшись на ноги, Алена подошла к нему. Протянув дрожащую руку, коснулась тех мест, где кто-то уже трогал Ивана.

— Ты ее тоже видел, да? — прошептала Штепина. — Я не сошла с ума?

— Нет, Ален, — покачал головой Иван, — ты не сошла с ума.

— Я ни фига не понимаю! — топнула ногой Вика, которая тоже направилась к этим двоим. — Кого кто видел? Какого хрена вы разговариваете загадками? И прекрати лапать его, — оказавшись возле Ивана, убрала от него руки Алены.

— Действительно, ребят, — поддержал Забельскую Сергей. — Поясните для тех, кто в танке. Кого вы видели?

— Бабу с черными волосами, — повернулась к нему Алена. — Брюнетка в длинном белом платье. Она сказала, что один из нас принадлежит ей.