Отчаяние. Том 2.

Глава 2

Я добежал до номера. Тело ещё гудело после тренировки, но ноги шли автоматически. Открыл дверь, сбросил куртку, сразу в душ. Горячая вода шипела на коже, как масло. Пот смывался слоями — с груди, с лба, со спины.

Стоял долго. Глаза закрыты, руки на стене. Просто мылся. Без мыслей.

Выключил. Протёрся полотенцем, натянул сухую футболку, привычные штаны. Нож — в кобуру. Куртку забрал, накинул поверх. Коммуникатор мигал: «Машина прибыла. Вас ждут.»

Спустился.

На парковке — серый седан, стандартный гражданский. За рулём — парень лет тридцати, в камуфляже. Без слов кивнул, я сел на заднее сиденье.

Ехали долго. Мимо центрального штаба, дальше — к окраинам. Квартал был тихим. Пару окон светилось, где-то лаяла собака. Свернули во двор. Перед нами — здание с облупленной штукатуркой и заклеенными окнами. Металлическая дверь без вывесок.

Водитель сказал коротко:

— Тебя ждут.

Я вошёл. Внутри — старый коридор, потолок низкий, стены в пятнах. Свет — тусклый, но ровный. На двери висела табличка, на которой когда-то был номер. Сейчас просто закрашено чёрным.

Открыл.

Внутри — комната.

Пыльная, но рабочая.

Кушетка посередине, стол с тату-машинкой, красками, одноразовыми баночками. В углу — складной стул. Там сидел боец, автомат на коленях, куртка нараспашку. Смотрел на меня спокойно, не враждебно.

Просто — контроль.

У кушетки — она.

Невысокая, худая. Лет двадцать пять, не больше. Светлые волосы собраны в пучок, в левом ухе — тёмная серьга. Руки по плечо в татуировках. Часть — руны. Остальное — просто стиль. Где-то череп, где-то змеи, где-то полосы.

Сразу видно — не строгий практик.

Настоящие такие ничего лишнего не бьют.

Только боевые руны. И всё. А у неё — всё вперемешку.

Она посмотрела на меня.

— Ты 731?

— Да. — Я закрыл дверь за собой.

— Ложись. Снимай куртку, футболку. Где править?

Я молча снял. Бросил в сторону.

Лёг на кушетку. Спина к ней. Руки вдоль тела.

Она подошла ближе. Застыла.

Я чувствовал её взгляд. Он не шарил, не пялился — просто впивался. Скользил по шрамам, по линиям старых рун. По местам, где когти порвали кожу. Где раны зажили неровно.

Где кожа натянулась рубцовой тканью поверх магических формул.

Она присела на край кушетки. Ладонь — теплая. Осторожно, будто боялась потревожить, провела по груди. Коснульсь старого шрама от когтей — тот, что рвал меня на три части.

— Это… ты выжил с этим?

— Ага. Несколько раз.

Она кивнула. По-английски, с лёгким акцентом сказала:

— У тебя тело как у солдата из старых легенд. Не из этих... игр. Из тех, кто реально жил.

— А ты выглядишь как тату-мастер из бара.

— Почти. Я начинала в подвале. Потом армия. Потом — система. Теперь здесь. Потому что руны пошли.

Я повернулся к ней.

— Почему ты в татухах, кроме рун?

Она пожала плечами.

— Молодость. Ошибки. А может, я просто люблю кожу в краске. Но свои руны я бью чисто. Не бойся.

Она вытащила бутылку спирта, протёрла мне грудь, плечи, бока.

— У тебя куча рун повреждены. Черт. Да у тебя тут целая система. И почти вся повреждена. Одна часть — на ключице. Вторая — живот. Третья — поясница. Четвертая – грудь. Перекошены, линии нарушены, в некоторых местах просто подправить, шрамы покрыть. Придётся обновить, два става почти заново. На животе.

— Делай.

Она молча кивнула. Начала настраивать машинку. Включила. Звук — тот самый.

Монотонный, звонкий, как ультразвук на костях.

Достала иглу, стерильную краску, перчатки.

— Готов?

— Давно.

Первая пошла — правая ключица. Боль — терпимая. Игла шла медленно, ровно. Линия за линией. Знаки привычные. Я знал, где что значит. Она не выдумывала. Била по старым формулам, не импровизировала. За это — уважение.

Потом — живот. Там уже хуже. Место чувствительное. Недавно кишки руками собирал. Там тату почти не видно. Только шрамы. Игла скользила через грубую кожу, проходилась по рваным краям. Я сжал зубы, но не дернулся.

— Потерпи, — сказала она. — Здесь надо чётко.

Потом — поясница. Я закрыл глаза.

Вспоминал, как эту руну мне ставил старик с севера. В грязном ангаре. Без света. С ножом. Просто вырезал её ножом. А потом уже я забил ее краской.

И как потом она спасала мне жизнь под Стамбулом.

Теперь она снова была жива.

Пульсировала теплом под кожей.

Каждую вязь, каждый став, который девушка завершала – вспыхивал на секунду багровым и перед глазами появлялись уведомления от системы что тот или иной став теперь доступен для использования.

Часов через пять она выдохнул а и откинулась на кресле.

— Всё, — сказала она.

Я сел. Кожа горела. Пот стекал по лопаткам. Но всё стоило того.

— Спасибо.

Она молча кивнула. Смотрела внимательно. Не как на работу — как на человека.

— Ты завтра идёшь?

— Да. Гули. Много.

— Выживи, ладно?

— Не обещаю. Но постараюсь.

Она усмехнулась.

— Хорошо. Мне хватит.

Я натянул футболку. Куртку подмышку.

Повернулся к ней.

– У тебя ведь энергетический источник? Я чувствую, что да.

– Ну да, а что?

Я достал карту энергетического барьера и протянул ей.

– Держи. Надеюсь поможет. Спасет когда нибудь.

Девушка взяла карту. Всмотрелась, потом подняла взгляд на меня.

– Это... Это ведь очень ценная карта. Очень мощный навык. Ранг Е ещё... У тебя ведь тоже энергетический источник. Ты ведь рунами пользуешься. Почему сам не изучить? Почему мне отдал?

– Я тоже не всесильный. У меня тоже есть свои ограничения. Магические навыки я изучать не могу. А тебе отдал, потому что ты даже не представляешь насколько мне помогла.

Она несколько секунд посмотрела на меня. Потом на карту. Опять на меня.

– Ну тогда совет. Если не можешь взять готовое. Создай сам.

Я слегка улыбнулся и кивнул.

Военный в углу молча встал. Мы кивнули друг другу. Я вышел первым.

В голове — тишина. В теле — сила.

А руны… Руны снова были целыми.

Обратно в отель меня тоже довезли.

Вошел в номер. Уселся на кровать. Запустил целительный став. Задумался. До вылазки ещё двенадцать часов. Чем мне заняться?

Я же артефактор... По статусу. Вот и займусь артефакторикой.

Открыл пространственную карту, достал из неё свёрток с костями инициатора. Кости были плотные, с характерной текстурой, идеально подходящие для создания артефактов.

Извлёк нож артефактора — клинок с особой заточкой, предназначенный для работы с магическими материалами. Осторожно начал распиливать кости на равные сегменты, каждый размером с небольшой амулет. Работа требовала сосредоточенности и точности.

На первом сегменте вырезал руны, усиливающие силу. Линии должны быть чёткими, глубина — одинаковой, чтобы энергия распределялась равномерно. После завершения гравировки активировал руны, направляя в них немного собственной энергии. Система приняла артефакт. Кость слегка засияла — артефакт на силу готов.

Амулет силы. Ранг Е.

Эффекты:

Сила: + 2

Второй сегмент предназначался для ловкости. Руны были более изящными, с плавными изгибами, символизирующими гибкость и скорость. Повторил процесс гравировки и активации. Едва заметное свечение подтвердило успешное создание артефакта.

Амулет ловкости. Ранг Е.

Эффекты:

Ловкость: + 2

Третий сегмент — на живучесть. Мне все таки удалось построить нормальную структуру. Руны здесь были массивными, с акцентом на устойчивость и защиту. Тщательно вырезал символы, вложил в них энергию. Кость откликнулась мягким теплом — артефакт завершён.

Амулет живучести. Ранг Е.

Эффекты:

Живучесть: + 2

Усталость начала давать о себе знать. Аккуратно упаковал артефакты, убрал инструменты. Лёг на кровать, позволив себе немного отдыха перед предстоящей миссией.

Проснулся до сигнала. Сам.Целительный став уже завершился, тело дышало ровно. Мышцы тянуло приятно, как после бани.

Я сел на кровати. Руки — в норме. Спина — не ныла. Рабочее состояние.

Номер был тихим. Свет от окна — серый, рассветный. Где-то за стеной кто-то шаркал, открывал кран. Жизнь начинала скрипеть.

Начал сбор.

Проверка — первая привычка.

Руны: работают.

Амулеты: висят, отклик стабильный.

Прибавка:

Сила: + 3.6

Ловкость: + 3.6

Живучесть: + 2

Мечи — на месте.

Пистолет — в кобуре.

Коммуникатор мигал: «Машина будет через 7 минут. Точка сбора: Сектор G-4.»

Накинул куртку, взял всё с собой.Оставлять нечего. Ни привычек, ни вещей.

Вышел во двор.

Машина ждала. Та же серая, но водитель новый — сухой, сжатый, лет сорока, из тех, кто говорит только по делу.

Он просто кивнул. Я сел назад.

Ехали молча.

Улицы были пустыми. Пара ранних пешеходов. У штабного здания — один патруль и пёс на поводке. Обычный овчар, чёрный, с нашивкой на шлейке.

Депо было дальше центра. Старая территория с широкими въездами.

Когда-то здесь парковались автобусы. Сейчас — техника: один грузовик, три легковушки, и впереди — армейский автобус.

Здание укреплено. Снаружи — мешки с песком, металлические листы. На воротах — надпись краской: «G-4. Допуск только по вызову.»

Мы остановились. Я вышел.

Навстречу подошёл мужчина в куртке без опознавательных знаков.

— 731?

— Да.

— Группа «Одиннадцать». Командир — Вандер. Вон та платформа, ты — с ними.

Он протянул мне браслет. Одноразовая метка. Просто для отслеживания позиции внутри здания и снаружи.

Я застегнул.

Повернул голову. В стороне у стены стояло человек восемь. Разношерстная группа.

Кто-то в военной броне, кто-то в облегчённой форме.

У одной девушки на ноге — бинт, но она стояла уверенно.

Двое мужчин — бойцы. Один с мечом на спине, другой с чем-то вроде топора.

Одна — молодая, с короткими светлыми волосами, сидела на ящике, смотрела в землю.

У стены — парень, совсем молодой. Максимум двадцать. Лицо — ещё не привычное к крови.

Я подошёл.

Все сразу посмотрели. Не так чтобы враждебно — скорее... на изучение.Кивнул.

— Тень.

Тот, что с мечом, ответил сразу:

— Знаем. Верона. Один против демонов. Это ты?

— Было.

— Нормально. У нас два новичка. Будешь кувалдой.

Я не ответил. Просто встал рядом. Рядом — девушка с бинтом. Она слегка кивнула, но не заговорила. Сдержанная.

Молчание длилось пару минут. Потом подошёл мужчина. Высокий, худощавый, в старом бронежилете с пятнами масла. Лысый.

На шее — жетон.

Голос — хриплый.

— Я Вандер. Ваш командир. Группа «Одиннадцать».

Он оглядел всех. Не торопился.

— Вход — через точку «Бета». Мы заходим с южной кромки. На зачистке три группы. Мы — средняя. Поддержка, удержание коридоров, стабилизация.

— Сектор глубиной три уровня. Внизу тепло, значит — густо.

— Гули. Ранг F. Некоторые — с мутирующими признаками. Не стойте, не смотрите. Режьте.

Он посмотрел на меня.

— У тебя — щупальца. Двое. В курсе. Не пугай своих. Работаешь по сигналу. Первая линия — с нами. – Чуть помолчал и добавил. – Я читал отчёт по тебе. Но там мало сказано о личных навыках. Сейчас я вижу у тебя 23-й уровень. Есть что новое?

– Щупалец теперь три. И я научился бегать на них. По земле, по зданиям. Маневренность и скорость бешеная.

– Хорошо. Дальнобойные навыки есть?

Я поднял руку и зажёг энергетический шар.

– Энергетический шар. Мощность регулируемая.

– На максимальной мощности какой урон?

Я задумался.

– Может... Как выстрел из подствольного гранатомёта. Может чуть мощнее. Не сравнивал.

– Отлично. Будешь главной ударной единицей.

Я кивнул.

— Каждому — карта. — Он достал планшеты. — Электронка простая, схема помещения. Секторы. Уровни. Направления.

— Если карта ломается — держитесь за того, кто знает дорогу.

Раздал.

Я пролистал — карта грубая. Но чёткая. Вход, три уровня, боковые камеры. Центр — яма. Там, по идее, ядро гнезда.

— Первая фаза — зачистка. Вторая — блокировка каналов. Третья — установка сигнальных маяков.

— Минамёты отработают верх. Дальше всё в руках.

— Работаем в связке с «Пятой». У них огневая поддержка. Если прижмёт — к ним. Но без истерики.

Он посмотрел на молодого.

— Ты — новенький. Как звать?

— Мик.

— Ты в центре. Не рвись вперёд. Не геройствуй.

— Понял.

Вандер указал на меня:

— Это Тень. Если что — держись за ним. У него три жизни и несколько запасных.

Я ничего не ответил.

После — проверка экипировки.Все расходились по своим местам. Кто-то проверял патроны, кто-то мазал лезвия. Один — вообще сидел, смотрел в небо.

Ко мне подошла та, с короткой стрижкой.

— Я Алис. Ближний бой, ножи.

— Тень.

— Слышала про тебя. Ты не разговариваешь, да?

— По ситуации.

Она кивнула, улыбнулась криво.

— Ладно. Главное — чтоб не сдохли.

Села обратно. Начала точить лезвия.

Нафига она системное оружие точит? Оно ведь почти не тупится.

Два коротких ножа, идеально сбалансированные.

На лезвиях — уже руны. Боевая гравировка. Огонь.

Я сел у стены. Поставил локти на колени.

Смотрел, как остальные двигаются.

Пара бойцов знали, что делают.

Движения точные, снаряжение подобрано.

Остальные — средне. Двоих выкашивать в первую очередь.

Я чувствовал, как тело настраивается.

Пульс — стабильный.

Щупальца готовы выйти в любой момент.

Став регенерации — на откате. Ещё два часа. Но живучесть держит.

Артефакты — стабильно тянут.

Рядом сел тот, что с топором.

— Я Марк. Бей первым, думай потом. Только так работает.

— Работает.

— Ты щупальца на людей пускаешь?

— Если надо.

— Надеюсь, не на меня.

— Не делай глупостей — и не узнаешь.

Он усмехнулся.

— Нравишься мне, Тень. Удачи нам.

Через десять минут Вандер дал сигнал:

— Грузимся.

Автобус у ворот уже открыл двери. Один за другим бойцы поднимались внутрь.

Кто-то шутил. Кто-то молчал.

Я встал последним.

Посмотрел на светлеющее небо. Пахло сырой землёй и выстрелами — впереди.

Я шагнул внутрь. Гнездо ждёт. Оно само себя не зачистит.

Автобус шёл плавно. Старый, дизельный, но двигатель держал ровно. Внутри было тепло, пахло металлом и потом. Никто не разговаривал. Только редкие покашливания и звяканье снаряги.

Я сидел ближе к выходу. В груди — ровное биение. Ни тревоги, ни возбуждения. Только привычная настройка.

Где-то впереди грохотало. Отрабатывали минометы. Зачищали верхушку. Скоро должны закончить.

Вандер стоял впереди у водителя, периодически сверяясь с навигатором. По коммуникатору шли короткие сообщения. Всё по делу. Командование держало маршрут под контролем.

Остальные бойцы тоже молчали. Кто-то закрывал глаза. Кто-то проверял магазин. Кто-то просто сидел с прямой спиной и пустым взглядом. Типичное состояние перед зачисткой — не думаешь. Ждёшь момента, когда мозг щёлкнет и включится "режим работы".

Пейзаж за окнами менялся. Сначала были окраины — пустые дома, вбитые окна, несколько брошенных машин. Потом — лес. Густой, ещё живой. С туманом внизу и мокрой землёй.

Через тридцать минут автобус затормозил.

— Приехали, — сказал водитель.

— Выгружаемся, — скомандовал Вандер. Команда ударила как колокол.

Двери открылись. В лицо ударил прохладный, сырой воздух. Пахло грибами, землёй, влагой. Мы были на опушке. За деревьями тянулся ров — бывшая лесовозная дорога, сейчас вся в грязи. В ста метрах — бетонные обломки и старый канализационный вход.

— Точка Бета, — сказал Вандер. — Подход вон там. Мы — вторая волна. Первая уже зашла. Мы закрепляем вход, чистим периметр, идём следом. Время до спуска — десять минут. Привыкайте к воздуху. Проверяйте снарягу.

Я встал на обочине. Осмотрелся.

Лес был мёртвый. Птиц не слышно. Даже ветер — как будто боялся.

Где-то вглубь уходили старые трубы, вросшие в землю.

Там — внутри — уже был бой.

Достал карту.

Сигнал первой группы шёл с нижнего уровня. Прямо сейчас они прочёсывали центральную зону. Судя по сообщениям — сопротивление умеренное. Но было уже двое раненых.

Я присел. Рядом стоял Марк — с топором на плече. Жевал сухарь, не торопясь.

— Ненавижу гулей, — сказал он. — Не за силу. За запах. Они, сука, всегда воняют.

— Привыкай. – Сухо бросил я.

— Ага. Я привыкаю. Раз в жизни. Каждый раз.

Я улыбнулся чуть. Без смеха.

Подошёл связной.

— Зачистка входа начата. Через три минуты — вы.

Все поднялись.

Я последний раз проверил артефакты, оружие.

— Погнали, — сказал Вандер.

Мы двинулись цепью. Я шёл вторым.

Справа — Алис, ножи. Слева — Марк.

Впереди разведка. Сзади — двое с автоматами, на прикрытии.

Прошли через грязь. Через кусты. К бетонному входу.

Он врос в землю, наклонён, как сломанная пасть. Металлическая дверь уже выбита.

Внутри — темно, только мигает лампа у потолка.

Первый уровень — канализация. Старые трубы, помещения, бетон.

Внутри пахло плесенью и чем-то ещё. Гулями наверное. Не знаю. Не встречал их ещё.

Мы вошли.

Первый поворот — чисто. Следы боя — кровь, осколки, гильзы. Пара тел в броне. С одного сняли жетон.

— Вторая группа шла на север, — прошептал Вандер. — Мы — в центральный туннель.

Мы пошли.

Я шёл чуть согнувшись. Щупальца готовы к выходу. Внимание расфокусировано — как учили: не вглядывайся, а чувствуй.

Каждый шорох. Каждый вздох. Каждое изменение в тоне коридора.

В первом ответвлении нашли остатки. Не труп — куски. Размазанные по стенам. Один глаз закатился под ногу. Кто-то из группы сдавленно выдохнул.

Дальше — два коридора. Один вверх, другой вниз.

Мы — вниз.

Тут уже плотнее. Воздух — густой. С каждым шагом казалось, будто влезаешь в брюхо зверя. Стены — мокрые. Вода капает. Температура растёт.

Первый контакт.

Гуля мы не услышали — он просто выскочил из бокового проёма. Рёв — и в прыжок.

Я среагировал первым. Активировал щупальца. Они с сроком за секунду вырвались наружу. Щупальце — в грудь. Удар — пробил насквозь. Двумя оставшимися щупальцами в глаза.

Убит гуль. Ранг F. Уровень 7. Получено опыта: 42

Опыт: 60/460

Дальше было только хуже.

Следующие три сотни метров — бой.

Рывками, внезапно.

Гули выпрыгивали из боков, с потолка. Мы резали, стреляли, давили.

Я шел впереди и оружовал щупальцами. Все три — работали чётко.

Один — в упор. Второй — в сторону. Третий — прикрытие.

Алис двигалась рядом. Как тень. Один за другим — шейные удары.

На одном из поворотов нас чуть не разорвали. Сразу пятеро гулей, сверху. Я успел только крикнуть — и прыгнул в центр.

Щупальца — вихрь.

Марк — в упор.

Кровь брызнула на стены.

Мик — отстал. Мы не сразу заметили.

Вандер рявкнул:

— Где он?

— Сзади был!

— Вернуться! Два человека!

Я пошёл первым. Назад — по крови, по каплям. Нашёл. Жив. Жив, но в ступоре. Рядом — труп гуля. Значит, не промолчал.

— Вставай, — сказал я.

Он не ответил. Только дрожал.

Я схватил его за бронежилет, подтянул.

— Встал. Сейчас. Иначе бросим.

Он поднялся. Пошёл. Медленно, но пошёл. Я вёл его до остальных. Ни слова.

— Очухался? — спросил Вандер.

Я кивнул.

— Ладно. Идём дальше. Там развилка.

Мы дошли до широкой пещеры.

За углом — темнота. Ничего не видно, но понятно. Их там много.

Я почувствовал, как что-то шевелится. Не звуком. Воздух изменился. Плотность.

Внутри — они.

— Вход по команде, — сказал Вандер. — Приготовиться.

– Ща будет мясо... – Пробормотал я.