Основатель 6

Глава 25

Прокачка Града Весёлого до пятого уровня принесла не только дополнительный слот для советника в мою, организационную структуру.

Нет, всё оказалось куда интереснее.

Наши границы влияния снова раздулись, как воздушный шар под давлением компрессора, и в этот раз вплотную прижались к землям Разино. А рубежи их недавно отстроенного городка, наоборот, съёжились под напором моего разросшегося мегаполиса. Я забеспокоился, что это вызовет нешуточный дипломатический скандал, ведь теперь мы получили доступ к товарам, которые раньше были их монополией, — а именно к листьям тутового дерева, на которых разводили шелкопряда.

Раньше мы закупали этих червей по почти бессрочному контракту, отваливая несколько сотен золотых за каждую партию, но теперь… теперь всё это стало моим. Контракт можно было смело пускать в шредер.

В животе от этой мысли неприятно засосало. Я столько сил вложил в выстраивание нормальных, деловых отношений со всеми соседями, а тут такой форс-мажор, практически рейдерский захват активов. И хотя мы со Стенькой были верными союзниками и я когда-то спас ей жизнь, это не давало мне карт-бланш на отжим её территории. Но, с другой стороны, откуда мне было знать, что мой город может, как бульдозер, сдвигать чужие границы? В моей ERP-системе, то есть в Стратегической карте, такой фичи в описании не было!

Не успел я толком поломать голову над этой проблемой, как в дверь моего кабинета постучали.

— К вам Стенька Разина, — доложил секретарь.

Голос у него был, как всегда, ровный и безэмоциональный, не давая ни малейшего представления о настроении гостьи. Но я не сомневался: сейчас будет разбор полётов с метанием громов и молний.

— Пусть войдёт, — сказал я, поправляя бумаги на столе, и покосился на Глыбу, который, прислонившись к стене, буравил меня взглядом. — Слушай, если она бучу поднимет — не лезь. Она явно не с пирожками пришла, я сам разберусь, — проинструктировал я его.

Здоровяк молча кивнул и криво ухмыльнулся, явно предвкушая бесплатное представление.

Дверь открылась, и вошла Стенька Разина. Выглядела она, прямо скажем, потрёпанной — хуже, чем обычно. Глаза запали от бессонницы, а в походке не было и намёка на былую пружинистость.

— Стенька! — произнёс я, вставая ей навстречу. — Какая приятная неожиданность! Чем обязан? — мысленно я приготовился к удару.

— Ну вот и свершилось, — проворчала она, без сил плюхаясь на диван и вытягивая ноги. Я-то ожидал, что она сядет за стол или, что более вероятно, будет отчитывать меня стоя, но в её голосе звучали такая смертельная усталость и какая-то обречённость.

— Что стряслось? — спросил я, подходя и садясь в кресло напротив.

Стенька повернула голову и посмотрела на меня.

— Ты что, своих границ не видел? Наконец-то вымахал так, что Разино за тобой уже не угнаться.

— А, это… — протянул я. — Слушай, я тут ни при чём, оно само…

— Расслабься, Морозов, — отмахнулась она. — Я этого дня давно ждала. Ещё с тех пор, как ты нашу коалицию сколотил.

— Не понял, — я подался вперёд. — В смысле?

— Хреново жить в этом мире, если ты не Избранник, — вздохнула Стенька, вытягиваясь ещё сильнее и скидывая сапоги. — Твоих людей боги благословили, дали тебе право завоёвывать, расширяться, расти как тебе угодно. У тебя есть доступ к Стратегической карте. А знаешь, что есть у меня? Ни-че-го. Вообще ни хрена. Наш город, говорят, проклят с давних пор — никогда у нас не будет своего Избранника. Поэтому мы вкалывали, реально пахали как проклятые, чтобы хоть чего-то добиться. А ты нас уделал. За сколько? За полтора года?

Я мрачно кивнул.

Стало даже как-то совестно.

Те самые графики и показатели, над которыми я тут парился, дали мне, по сути, неограниченную власть, возможность расти без особых усилий, в то время как эта измученная женщина билась за каждую цифру.

Я, можно сказать, читер.

Стенька продолжила:

— У тебя есть то, чего Разино никогда не видать, — доступ к Культурным Ценностям. Ты можешь растить свою культуру, своё влияние, пока оно не станет настолько сильным, что просто поглотит наши границы. Понимаешь, Избранники в конечном итоге всех подминают под себя. Либо силой, либо через торговлю, либо вот так — культурным доминированием. Таков закон джунглей, ничего личного.

— Мне жаль, — сказал я.

— Да брось, — резко села она. — Таковы правила игры. А я уже слишком стара и побита жизнью, чтобы цепляться за корабль, который всё равно утонет. Через год твои границы сожрут нас с потрохами. Моим людям станет плевать на свою идентичность, они захотят перенять весёловский уклад. Я уже слышала, как они распевают песни, сочинённые одним из твоих людей искусства. Так что мне пора менять стратегию.

— Ты разрываешь альянс? — спросил я.

Стенька покачала головой.

— Нет. Я отдаю тебе Разино.

— Чего? — выдохнул я, впившись в неё взглядом. Я отчаянно искал в её лице хоть намёк на иронию, на какой-то стёб. Но нет. Никаких шуток. Она была серьёзна, как на похоронах.

— Слушай, на данном этапе ты просто оказался слишком эффективным менеджером. У Разино всё было в порядке до того бунта, но… мы тогда много потеряли. А теперь, когда ты растешь с такой скоростью, я за тобой просто не успеваю. Так что, вместо того чтобы и дальше терять территорию кусок за куском, проще сразу отдать тебе ключи от города.

— То есть ты хочешь, чтобы я сделал тебя своим вассалом? — уточнил я.

— Не-не, — замотала она головой. — Меня не интересует вся эта политика, какие-то там полусуверенные роли и прочая хрень. Сделка простая: ты забираешь Разино, а меня оставляешь управляющей. Делай с деревней что хочешь, только не гони наших мужиков умирать на войну. Если тебя устраивают эти два условия, я передаю тебе дела. Прямо сегодня.

Я нервно рассмеялся от такого предложения. Это был просто шок-контент.

— По-моему, ты не до конца всё продумала, — сказал я. — Твой город может процветать. Я с радостью буду продавать тебе обратно все ресурсы, которые мы у тебя… позаимствовали.

Стенька жестом остановила меня.

— Слушай, я всё поняла уже давно. Была готова к этому дню с тех самых пор, как мы начали плотно работать. Не готова я была только к тому, что этот день наступит так, мать его, быстро. Но в конечном счёте, какая разница — днём раньше, годом позже?

Я откинулся на спинку кресла, обдумывая предложение.

Это была, без дураков, крупная сделка: получить под управление целую, уже отстроенную деревню… Но я не мог просто так броситься в омут с головой. Расширение без чёткого плана могло привести к серьёзным проблемам как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Нужно было посоветоваться с Еремеем, чтобы убедиться, что это вообще здравая идея.

— Чего тормозишь? — нахмурилась Стенька. — Ты должен был согласиться не раздумывая.

— Не всё так просто, — ответил я. — У меня сейчас запущено много проектов. Куча процессов, которые нельзя останавливать. Я не могу просто так принять целую деревню, не просчитав все возможные последствия.

Эти слова ей явно не понравились.

— Последствия? Морозов, я тебе отдаю свою деревню! Деревню, которую моя семья строила и развивала последние сто лет! — её голос накалялся, а лицо начало краснеть от гнева.

— Я не хотел обесценить твою деревню, — пояснил я, примирительно поднимая руки. — Я имел в виду, что для Избранника существуют определённые правила, и они могут аукнуться самым неожиданным образом. Когда я только появился в Истоке, то принимал быстрые решения, помнишь?

— Помню, и этим ты мне нравился.

— Но зачастую я потом месяцами разгребал решения, принятые за десять секунд, а что-то аукается мне до сих пор. Иногда я принимаю решение слишком быстро, не понимая, что какое-то из этих правил может навредить всему делу. Так что, прежде чем принять такое важное, стратегическое решение, мне нужно рассмотреть его со всех сторон.

— То есть ты не отказываешься и не пытаешься меня обидеть этой своей задумчивостью?

— Ты мой союзник и останешься им, даже если статусы поменяются. Мне нужно знать, что я не запущу какую-нибудь беду, согласившись на твоё, без сомнения, ценное предложение.

Это, кажется, её немного успокоило. Она скрестила руки на груди и снова откинулась на диван.

— Наверное, в этом есть смысл. Извини, что вспылила. Просто Разино, по-моему, было одной из величайших историй успеха для тех, у кого нет Избранника. И признавать, что у нас есть потолок… это тяжело.

— Тебе не обязательно от него отказываться… — я снова закинул удочку. — Я могу продать тебе землю обратно или что-то в этом роде.

— А потом ты возьмёшь следующий уровень, и твои границы окажутся у меня на пороге, разрезав деревню пополам, — ответила она. — Я знаю, что у тебя добрые намерения, но ты растешь слишком быстро. Если ты, конечно, не собираешься остановить своё развитие, другого выхода нет. К тому же, как бы это ни било по моему самолюбию, ты, как наш Избранник, сделаешь для нас гораздо больше, чем я в роли простого управленца.

Я понял, о чём она. Мои способности позволят мне мгновенно возводить постройки на их территории. Не говоря уже о том, что они перейдут на мой бюджет, что резко увеличит их благосостояние. Это был бы качественный скачок и для их экономики.

— Дай мне посоветоваться с Еремеем, моим советником, и я вернусь с ответом через день-другой, — предложил я.

— Ты не можешь сказать «нет», — покачала она головой. — У меня есть ещё один вариант, и он тебе стопроцентно не понравится.

— И какой же?

— Разино присоединится к Избраннику посильнее тебя. В нашем бессрочном альянсе есть пункт о выходе через поглощение или завоевание, — пояснила Стенька. — Так что я пойду и найду кого-нибудь, у кого культура не слабее твоей, а то и посильнее, и пусть он нас забирает. В любом случае, независимыми нам больше не быть. И я бы очень, очень предпочла работать с тобой, моим хорошим другом и верным союзником, чем с каким-то левым Избранником, для которого наша деревня — просто строчка в отчёте.

— Значит, поезд… то есть, я хотел сказать, телега уже тронулась с места, — поправился я, пока она не спросила, что ещё за «поезд». — И ситуация не останется прежней: твоё поселение уйдёт или ко мне, или чёрт знает к кому?

— Такова жизнь, Морозов, — кивнула Стенька. — Так что давай уже, говори со своими советниками, с божеством и так далее. Если ты откажешься, надеюсь, что войду в состав кого-то из твоих союзников. Я бы очень не хотела связываться с твоими врагами. Последнее, чего я хочу, — чтобы мои люди воевали против твоих.

Перспектива добавить в свой, так сказать, реестр активов ещё один город радовала далеко не так сильно, как можно было бы предположить.

Я прекрасно понимал, что новое поселение — это в первую очередь огромная ответственность, а уж потом — источник дохода. Это новые расходы, новые проблемы, и пройдёт немало времени, прежде чем инвестиции начнут окупаться. Тот факт, что деревня уже существовала, давал некоторую надежду, но я уже научился не принимать скоропалительных решений. Как минимум, хотелось бы понимать, с какими именно вызовами мне предстоит столкнуться.

Я встретился с Еремеем в его кабинете, оставив Стеньку Разину отдыхать в моем. Едва я приоткрыл дверь, как в нос ударил такой смрад, что я едва не задохнулся.

— Что это за жуткая вонь? — спросил я, закашлявшись, когда на меня пахнуло густыми клубами дыма. Запах был такой, будто кто-то поджёг прокисшее молоко.

— А это, дружище, аромат Пылающей Мандрагоры! — провозгласил Еремей, хватая меня за руку и втаскивая внутрь. Он захлопнул за мной дверь и вернулся к своему занятию — прибивал какие-то бумаги к единственной стене, ещё не полностью завешанной листками.

В кабинете царил полнейший бардак. В самом центре, на столе, стояло нечто, похожее на огромный кактус, который и в самом деле горел, испуская клубы едкого дыма. Вонь стояла невыносимая, и я почувствовал, что способность концентрироваться покинула меня окончательно.

— Немедленно прекрати это жечь, — приказал я.

Еремей посмотрел на меня поверх очков и хмыкнул.

— Это растение горит само по себе, пока находится в помещении. Не любит оно быть вдали от солнца.

Я пробрался к окну, задернутому плотными шторами, которые, видимо, и должны были защищать от солнечного света.

— Не представляю, как ты можешь соображать в этом тумане, — сказал я, рывком отдергивая занавески. К моему ужасу, растение тут же издало пронзительный визг, а Еремей, ничуть не смутившись, принялся насвистывать в такт этому душераздирающему воплю. Я поспешно задернул шторы и вздохнул. — Могу я поинтересоваться, почему твой кабинет в таком состоянии?

Еремей пожал плечами.

— Вы же не врываетесь в мой кабинет с требованием изменить свою систему документооборота. Мне так удобнее. Чем могу помочь? — Он закончил прибивать к стене очередной список имён и повернулся ко мне.

Я вытер выступившие на глазах слезы и посмотрел на этого чудака.

— Давай к делу. Слушай, у нас тут такая ситуация… Короче говоря, Разино хочет войти в наш состав. Насовсем.

Еремей всплеснул руками.

— О, превосходно! Ещё один город в нашем реестре, какие возможности для культурного роста!

— Мне нужно знать о последствиях такого решения, — сказал я. — Прежде чем я приму предложение.

Еремей кивнул и бросился к своему столу, открывая ящики и отмахиваясь от ветки растения, которая попыталась его схватить. К этому моменту я уже прижался спиной к двери, готовый в любой момент выскочить. Какая бы странная флора у него тут ни произрастала, она явно была наполовину разумной, и раздражать её ещё больше мне совсем не хотелось.

— Вот! — воскликнул Еремей, выпрямляясь со стопкой бумаг в руках. — Процедура поглощения! — Он быстро пролистал страницы, впитывая информацию. На мгновение он нахмурился, но ничего не сказал.

— Ну и? — поторопил я его. — Что там пишут?

— «Интеграция нового поселения путём завоевания, культурной ассимиляции или торговли может создать для Избранника значительные трудности», — прочёл Еремей вслух. — «Ненадлежащая подготовка может привести к катастрофическим результатам…»

Вместе с Еремеем мы пробежались по правилам и процедурам ассимиляции нового поселения в состав Града Весёлого. Как я и подозревал, процесс не был ни лёгким, ни гладким. Завоевание создавало больше всего проблем для Владыки, так как покорённые жители не горели желанием переходить под власть нового правителя и долгое время бунтовали. Торговля, то есть покупка поселения, также вызывала серьёзные проблемы, в основном потому, что гражданам не нравилось, когда с ними обращались как с товаром.

Когда Избранник впервые захватывает деревню, наступает период, когда она полностью неспособна ничего производить. Эмиграция возрастает на 200%, так как недовольные переменами уезжают, и, что хуже всего, они забирают с собой значительную часть накопленных ресурсов. Это оставляет деревню в уязвимом положении, без дохода, с небольшим количеством ресурсов и высокой вероятностью восстания.

Однако были и варианты борьбы с этими негативными последствиями, или, по крайней мере, сокращения времени их действия. Усиленное военное присутствие, обещания населению, взятки и подарки — все это можно было использовать для поддержания нормальной жизни.

Однако было и другое осложнение, связанное с присоединением нового, чужого поселения к моему государству, — реакция моих людей. Наши культурные ценности до сих пор были довольно терпимыми, мы верили в ценность жизни и в некоторой степени толерантно относились к другим культурам, но в моих собственных деревнях всё равно возникло бы некоторое недовольство.

Их не обрадовала бы идея, что их налоги пойдут на поддержку деревни извне. В этом случае взятки не помогали. Правильные культурные ценности могли бы исправить это недовольство, но единственным решением проблемы было само время.

Я взглянул на наши текущие показатели Радости, чтобы понять, каким может быть ущерб, если я всё же решусь на это. Прямо сейчас в Светлограде был огромный уровень Радости благодаря близости к пляжу, роскоши, которая лилась с моря, и виллам, позволяющим жителям отдыхать и расслабляться, как им заблагорассудится. Любой штраф, кроме −50, всё равно оставил бы их в плюсе. Но если в Светлограде всё было хорошо, то в Граде Весёлом были свои проблемы.

Радость в моей столице была на уровне +12 из-за более резкого разделения на аристократов и рабочих. Я добавил в Град Весёлый довольно много рабочих для нужд ферм, что увеличило общее недовольство в деревне. Я работал над тем, чтобы этот показатель оставался в плюсе, но не тратил много времени на его значительное увеличение. Именно они больше всего пострадают от этого нового приобретения.

Размышляя над этими последствиями, я спросил Еремея, насколько серьёзными будут штрафы.

— Точно не скажу, — ответил Еремей. — У меня нет такой информации, и я никогда не читал про культурное поглощение. Могу сказать вот что: хотя недовольство может возрасти, у нас высокий уровень Довольства. Бунты начинаются, когда падает Довольство. Худшее, что приносит недовольство, — это штрафы к производству или забастовки. Думаю, небольшой удар по нашему производству стоит того, чтобы добавить в наш репертуар целую новую деревню. Да ещё и 3-го уровня!

— Значит, возражений нет? — спросил я. — Признаюсь, я немного нервничаю из-за такого быстрого присоединения ещё одной деревни.

— Мы справимся с несколькими недовольными гражданами, — заверил меня Еремей.

— Дело не только в них, — ответил я, качая головой. — Сама идея такого резкого роста может привлечь внимание не самых приятных типов. Завоевателей с севера, например. Или вызвать зависть у моих торговых союзников.

— Если твои постоянно растущие горы золота ещё никого не привлекли, чтобы выбить твою дверь, — сказал Еремей, пренебрежительно махнув рукой, — то всё будет в порядке. Ты зря беспокоишься.

— Возможно, и так, — ответил я. Я открыл Стратегическую карту и посмотрел на границы Разино. С Разино под моим контролем я получу целых шесть миль Елового тракта под свой прямой контроль. На этих шести милях было множество других ресурсов, включая кукурузу, каменоломню и обильные заросли ягод. Сама деревня была не в лучшем состоянии, так как революция нанесла большой сопутствующий ущерб производственным зданиям. Даже стена была в плачевном состоянии.

— В какой-то момент нужно перестать всё обдумывать и просто сделать смелый шаг.

— То есть ты за присоединение, Еремей? Лично ты?

— Вы спрашиваете моего мнения?

— Ну да, мне не всё равно, что думают мои советники, вы же не просто так советники. Просто культурное поглощение — это твоя стезя, не шпионаж, ни торговля — тут я сам, — ни юридический процесс, как у нашего Арбитра…

— Я за! Это же огромный шаг к процветанию и мировому господству.

— Гм. Впервые замечаю у тебя тягу к этому самому господству. Надеюсь, это у тебя не от странного колдовского фикуса?

Я вышел за дверь, чтобы перестать дышать этими дымами и проветриться.

Присоединение Разино меня не сломает, но я был рад, что потратил немного времени на изучение последствий, прежде чем просто прыгнуть в омут с головой.

Выходит, что мне грозит падение Радости и народный гнев по этому поводу.

Я открыл Стратегическую карту и просмотрел вкладку развлекательных зданий, надеясь найти что-нибудь, что можно было бы построить для повышения Радости в Граде Весёлом.

Я остановился на двух зданиях.

Первым был Амфитеатр, где могли проходить мюзиклы, пьесы и комедийные представления. Это увеличило бы нашу культуру на 5, а также генерировало 3 очка Радости за каждого занятого исполнителя.

Вторым зданием было Стрельбище, открытое для публики, где можно было организовывать турниры, учиться стрелять и практиковать начальные навыки владения луком. Это был популярный способ времяпрепровождения, который давал бонус в виде увеличения Радости на 10 очков, а также делал наём лучников на 50% дешевле.

Обычно я бы проигнорировал бонус в виде дешёвых боевых единиц. Но тот факт, что я теперь неуклонно рос в размерах и скоро буду контролировать почти весь центр Елового Леса, заставил меня мыслить более реалистично.

Торговля решала большинство моих проблем в прошлом, но я знал, что есть люди, которых нельзя купить.

Сильная экономика бесполезна без сильной обороны. Мне нужно было начать планировать неизбежную угрозу настоящей войны уже сейчас. Если не Правление выступит против меня, то, без сомнения, найдутся другие, более могущественные Избранники, которые не будут так дружелюбны ко мне, как Герман Дурнев. Надо помнить, что и с эльфами у меня не самые безоблачные отношения.

Они могли увидеть мою расширяющуюся империю и прийти за мной. Этого было достаточно, чтобы даже рассмотреть Стрельбище вместо Амфитеатра.

Я некоторое время размышлял над выбором, но потом понял, что это ложная дилемма. Амфитеатр стоил 500 золотых и требовал рабочей силы, которой у меня сейчас было в избытке, тогда как Стрельбище стоило 2000 золотых и требовало всего одного рабочего. Почему бы не взять оба и не получить существенное увеличение нашей Радости? Я так привык к скудному количеству ресурсов, что временно забыл о своей внушительной коллекции золота. Я разместил заказы на оба здания, а затем глубоко вздохнул.

Мне нужно принять решение и принять предложение Стеньки по поглощению Разино. Или нет?

Читать тут: https://author.today/reader/478647/4480651