Осада. Часть 3

Глава 18

Элайна просидела на своём месте всю ночь. Даже ни разу не вставала с кресла. Только позу меняла, когда уставала. Слушала, смотрела, иногда чуть подрёмывала, просила доставить чай с какими-нибудь лёгкими закусками.

Постоянно прибывали гонцы, иногда штаб покидал Дайрс, иногда Картен, но никогда одновременно. Коштена не было — инженер постоянно пропадал где-то на укреплениях, отслеживая продвижение гарлов, и руководил управлением лабиринтом, в который превратили часть города.

Девочка только однажды вскинулась, когда сообщили, что ополченцы отступают из отведённого им участка стены.

— Потери?

Гонец, отчитывающийся Дайрсу, вздрогнул, обернулся. Глянул на капитана. Тот кивнул.

— Трудно оценить. Там барон Тангс прикрывал отступление… Мы не уверены, что он сумел спастись… Но я не знаю точно.

Элайна глянула на Картена. Тот лишь чуть прикрыл глаза, но ничего не сказал.

— Поняла, — кивнула Элайна и снова откинулась на спинку. Дальше слушала донесения уже молча. Мало что понимала, кроме того, что что-то там идёт не по плану, но в основном всё хорошо.

Поднялась она только далеко за полдень, когда доложили, что гарлы отовсюду отступают, а остатки добивают в окружении.

— Я хотела бы побывать на месте прорыва, — заявила она.

Дайрс молча указал на кресло.

— Если и позволю, только завтра утром. Там ещё врагов полно. Нечего там делать вам.

Девочка на мгновение замерла. Явно хотела возразить, но замолчала и задумалась. Кивнула.

— Тогда я в госпиталь. Туда мне можно?

— Туда можно. Только вы, леди, тут всю ночь просидели и день почти. Я вам очень советую отдохнуть. Настоятельно. В госпиталь я вас отпущу, но с вашей охраной передам врачу и пожелание. Вас просто не допустят к раненым, а комнаты там в каждом есть хорошие для отдыха. Или хотите снова в обморок свалиться?

Элайна глянула на капитана чуть ли не обиженно.

— Ладно, тогда пойду отдохну… Вы правы. Но я буду в соседней комнате. Если что — будите…

Айрин Райгонский с холма наблюдал за работой инженеров, которые размечали места для лагерей. Герцог с самого начала планировал развернуть не один лагерь, а как минимум три. Для надежности. Когда дочь рассказывала ему о таком типе защите, основанной на повозках, герцог мало обратил внимания на это, но в голове отложилось. А когда в голове появился план и встал вопрос, как быстро возвести защиту, тот рассказ вспомнил. Конечно, он не последовал ему в точности, тем более дочь и сама мало что понимала, и еще меньше помнила. Потому и поставил задачу инженерам, чтобы можно было максимально быстро переделать повозки, а потом, как выстроить оборону.

Повозки укрепили, с одного бока повесили щит. Нагрузили так, чтобы они могли двигаться. И вперёд…

Когда прибыли к выбранному месту, а инженеры закончили разметку, вперед двинулись повозки, которые ставили по отметкам, распрягали, уводя лошадей, а потом скрепляли их между собой цепями. Перед колесами вбивали колья, к которым более легкой цепью их и примотали. Теперь повозку не то что сдвинуть — опрокинуть было проблематично. Солдаты в это время копали ров, а землю дополнительно закидывали под телеги, трамбовали. Дополнительно перед телегой вбили заостренные колья. Укрепления быстро обретали очертания. Трудились без устали. Все понимали, что чем надежнее будут укрепления — тем больше шансов отбиться.

Вперед выдвинулась тяжелая кавалерия с приказом прикрыть работы. Выехали разведчики. Работы не останавливались ни на секунду. Одна часть солдат отдыхала, вторая работала. Нанятые крестьянки с окрестных деревень готовили еду. Крестьяне везли дополнительные припасы, хотя и так с собой взяли достаточно.

Естественно, сначала ров вырыли перед флангами, которые оказались менее защищенными, чем фронт, в сторону которого смотрели все три лагеря. А благодаря тому, что они были развернуты углами друг к другу, впереди образовывались выступы. Те, кто попытался бы штурмовать отсюда, попадал под перекрестный обстрел с двух укреплений. Тыл надежно защищала широкая река. Не то что глубокая, но так просто не переплыть. Впрочем, и тут были намечены укрепления. Но позже. Пока защищали наиболее уязвимые места. Заодно намечали, кто и какой лагерь займет. Ставили палатки, подводили воду, прокладывали пути между лагерями для подвода подкреплений.

Это герцог попутно пояснял и королю.

— Наша армия слаба, — говорил он. — Теоретически у нас тысяч двадцать, но реально где-то восемнадцать. Именно на них можем полагаться. Остальные не очень… Если бы мой сын не потерпел того поражения, у нас было бы тысяч двадцать пять. Это тоже мало, но уже можно было попробовать бросить вызов армии гарлов.

— А сейчас? Мы же разбили тех, кто занимал крепости. Значит, и они уменьшились в числе.

— С одной стороны, да, — кивнул герцог. — Не стоит забывать ещё и о тех, кто защищает дороги от наших пограничных баронов. На это тоже приходится выделять силы. Но ведь и к ним прибывало подкрепления. Немного, но всё же. По моим прикидкам и прикидкам разведчиков, гарлов сейчас порядка сорока-сорока-пяти тысяч. Кто там боеспособен, а кто не очень, сказать трудно. В любом случае прямое столкновение с ними рискованно.

— Тогда я не понимаю, в чем план? Тут уже говорят о нашей трусости…

— Пусть говорят, — пожал плечами герцог. — Наша цель — защитить герцогство и королевство, а не слава. Которая мимолётна. Нужно трезво оценивать риски. А план… Мы сейчас приблизились к гарлам настолько, что сможем быстро подойти к ним в случае необходимости… Ну относительно. Часов за шесть. Если быстро идти. А мы можем, оставив весь обоз тут. Именно он же основной тормоз. И теперь гарлы вынуждены будут учитывать наше присутствие. Если они организуют новый штурм — мы сможем и ударить им в тыл. Не всеми силами, но потрепать их сможем. И отступить есть куда. Сейчас они застыли в раскорячку между нами и Тарлосом. Они могут либо сосредоточиться на штурме Тарлоса, с угрозой получить удар в тыл от нас. Либо идти на нас и попробовать штурмовать наш лагерь, оставляя в тылу Тарлос с его тоже немаленьким гарнизоном. В любом случае им придется силы разделять. А иметь дело с частью их армии уже не так страшно. Главное — нам не поддаваться на их подначки. Просто сидеть и ждать. Ну и, если они снова попытаются штурмовать Тарлос, выдвинуть вперед кавалерию, а следом и пехоту. Имея такую угрозу с тыла, штурмовать город вряд ли им покажется привлекательной идеей.

— В бою больше славы, чем вот так просто сидеть, — поморщился король.

— Когда вы станете старше, Ваше Величество, вы поймёте, что именно такие победы приносят больше пользы, чем самые яркие и блистательные сражения. Задумайтесь о том, что произойдёт, если мы битву проиграем. Может такое быть? Гарлы не мальчики для битья. Готовы рискнуть при таком раскладе? В случае победы — слава и почести. В случае поражения есть риск остаться королём без королевства.

Леодрик задумался.

— При таком раскладе лучше посидеть за укреплениями, — согласился он.

— Вот и мы будем сидеть. А действуют пусть гарлы. Посмотрим, что они надумают. У них нет хорошего решения. — Тут герцог серьезно задумался. — Хотя, может, тот, кто командовал вылазкой, что-нибудь и придумает. Умный этот Осмон. Очень опасный враг…

Почти слово в слово этот расклад пояснял Осмон для Вальда и Лата, которых пригласил к себе в шатёр, якобы обсудить известия об армии герцога. Причём в его изложении всё было еще хуже, чем у герцога.

— Вот и получается, что мы не можем идти на штурм, имея в тылу такую угрозу. Можно попробовать штурмовать тот лагерь, но столько солдат, упрятанных за защитой… Вы лучше меня знаете, чем такое может закончиться. Требушеты мы отсюда не потащим. Можно снова попробовать штурмовать Тарлос. Может, даже нам дадут еще раз спокойно штурмовать, но что точно, так это то, что армия герцога, оставив все обозы там, может выдвинуть кавалерийские части. Тем более по докладам разведчиков сейчас все отряды пограничных баронов перемещаются поближе к герцогу. Еще неделя или две, и у них будет не восемнадцать тысяч, а тысяч двадцать пять. И это я не говорю о том, что к ним и без того постоянно прибывают подкрепления из королевства. И если раньше мы имели хотя бы теоретический шанс как-то перехватить те отряды, то сейчас нет.

— То есть, мы проиграли? — с трудом сдержал ярость Лат.

— Да. — Припечатал Осмон. — Сражение — да, проиграли. Сейчас нам стоит думать не над тем, чтобы победить тут… Возможно, только возможно, что у нас получится взять Тарлос. Только теперь это нам ничего не даст. Потери будут страшными. И это имея армию герцога в тылу. Что мы потом делать будем? И сколько из этих победителей вернутся домой? Готовы победить такой ценой?

— Ты! — вскинулся Вальд, но Лат остановил его одним жестом.

— Что ты говорил про войну и сражение? Поясни, — насторожился вождь.

Осмон неторопливо потянулся к кувшину на столе, налил себе вина в кружку. Отпил.

— Как-то вы интересовались, почему я перешёл на вашу сторону… Думаю, теперь вы меня поймёте…

— Хочешь сказать, что раньше мы были идиотами? — криво усмехнулся Вальд.

— Самоуверенными мальчишками, — поправил его Осмон. — И не надо так смотреть на меня, тут нас только трое. Я для того и попросил о такой встрече, ибо хочу быть откровенным. И если ты вспомнишь все свои расчеты, то и сам признаешь, что победы в племенах вскружили вам головы и вы решили, что враги вокруг такие же тупоголовые, как вожди племён.

— Если бы в Тарлос прибыл кто-то из сыновей герцога, всё бы получилось, — буркнул Вальд, мысленно признавая правоту Осмона, но никто не заставил бы его признать это вслух.

— То есть присутствие одной маленькой девочки обрушило все хитроумные планы? — с иронией осведомился Осмон. — Ты себя слышишь, Вальд?

Вальд открыл рот. Закрыл. Покраснел. Сам ведь сказал, никто не тянул за язык. А по его словам, именно так и получалось.

— Хватит вам, — вмешался Лат. — Девчонка помешала тем, что вмешиваться не стала, доверив всё опытным людям…

— А мы рассчитывали, что все будут действовать как тупоголовые идиоты, — кивнул Осмон. — Я не буду преувеличивать роль маркизы. Честь ей и хвала, а врага стоит оценивать правильно, даже если он тебе ненавистен. Но и преуменьшать не стоит. Ни у кого не получилось бы объединить столь разных людей, как Дайрс, Картен и кто там ещё у них в их комитете, кроме неё. И её выходки, над которыми все так смеялись, поддерживали горожан, внушая им веру в победу. Но сейчас речь о другом. Вы поторопились!

— Ты не возражал! — надавил Лат.

— Я не возражал исключительно потому, что вы меня слушать не стали бы, — отмахнулся Осмон. — Но я создал запасной план. Не думаете же вы, что мне удалось захватить те две крепости по везению? Лат, ты меня терпеть не мог, как и ты, Вальд. Думаете, я этого не видел? И теперь вы скажете мне, что выступи я против этого похода, вы бы меня послушали?

Лат отвернулся. Ошибки он умел признавать. Снова повернулся.

— Я так понимаю, ты что-то предлагаешь?

— Да. Но прежде хочу кое-что прояснить. Какова была цель вторжения? Не добыча ведь. Ясно, что ты на волне славы от победы планировал окончательно раздавить оппозицию и провозгласить себя королем. Ну, может, сначала Верховным Вождем, а потом уже короноваться… после смены веры. Небесный Отец с радостью ухватится за возможность ввести под крыло веры новый народ… Победоносный. Который может и наказать его врагов, если дать пустяковые уступки. Верно?

Лат помолчал.

— Ты возражаешь?

— Возражал бы, не присоединился бы к вам.

— Кстати, мы так и не услышали о причине, хотя ты об этом говорил, — вмешался Вальд.

— А это и есть причина, — Осмон грустно улыбнулся. — Порой ошибки осознаешь слишком поздно… Эх, если бы юность умела, если бы старость могла… Когда я был примерно в вашем возрасте, у меня был ветер в голове. Вождь сильного племени, набеги, слава, победы… С возрастом я стал понимать, что нас, гарлов, постепенно оттесняют. Мы воинственны, умеем сражаться… Но проигрываем. А я не хочу, чтобы однажды гарлы остались только в балладах и летописях. Нам нужно единство! К сожалению, я понял это слишком поздно. Я понимал, что уже изрядно набедокурил в юности. За мной не пойдут. Я не смогу выступить знаменем, хотя, со своим опытом, прикидывал возможный план… Вполне реальный, полагаю… Если исключить меня самого из него. А потом появились вы и принялись делать то, о чем я мечтал. Сначала я принял вас за очередных пустозвонов и выскочек. Но на удивление у вас получилось. Ты, Лат, обладаешь тем, чего никогда не было у меня — умением завоевать сердца людей. Вдохновить их. И первоначально я был в ярости. Почему кто-то, а не я? И я начал сражаться… А потом задумался. Ну, одолею я вас, а дальше? Гарлы останутся разобщёнными, всё вернётся к старому… И строчка в летописях: «Жил когда-то такой народ»… И вот тогда я задумался…

— То есть ты решил помочь нам объединить гарлов? — недоверчиво спросил Вальд. — Если ты сам хотел стать на место Лата, то…

— Вальд, я уже старик. Даже если я сейчас возьмусь, я просто не успею. А объединить мало — объединение нужно будет еще удержать. Допустим, у меня получится, то после моей смерти всё рассыпется. Да и, как я уже говорил, в юности я накуролесил. Не пойдут за мной. А вот у вас может получиться. А я вам помогу… и научу. Надеюсь, вы понимаете, что для преодоления вашего пути одного умения сражаться недостаточно?

Вальд и Лат переглянулись. Похоже, обоих эта исповедь старика ошарашила.

— То есть ты предлагаешь стать моим наставником? — поинтересовался Лат очень спокойно.

— В политике, да. Ты тут слаб и не будешь с этим спорить. Сам знаешь. Зажечь воинов ты умеешь, а вот выстроить долгосрочные отношения с вождями и знатью… Будешь спорить?

Лат что-то буркнул себе под нос и отвернулся.

— Ну и последний поход… Мы были не готовы, и с этим вы тоже не будете спорить.

Теперь Вальд отвернулся. Именно он настаивал на походе, разрабатывал план, всё организовывал. И был уверен, что армия гарлов сметёт всех врагов в самые короткие сроки.

— Что ты предлагаешь? — буркнул Лат. — Если мы проиграем, то об объединении гарлов можно будет забыть.

— Нет, если всё правильно сделать. Оно, конечно, замедлится, но зато будет надежней.

Лат снова переглянулся с Вальдом. Потом снова посмотрел на Осмона.

— Продолжай, — заинтересовался он.

— Прежде всего, нужно сохранить костяк твоих сил. А значит, нужно отступить. Это единственный шанс. Пока мы сильны, нам не решатся мешать. Мы уйдем спокойно, объявив… Ну, объявив, что звёзды неудачно сложились, а с волей богов не спорят. Конечно, многие вожди возмутятся, после возвращения произойдёт раскол, но кто-то останется. Ну, и я там побеседую. Вот они и станут твоей опорой… Надежной. А сохранив костяк своей армии — кто там сможет тебе сопротивляться? Главное, не пороть горячку и не кидаться на всех разом, а то мигом получишь коалицию против себя. Вот тут мои советы тебе и пригодятся. Кто лучше меня знает все эти интриги племён и вождей?

Лат всерьез задумался.

— Значит, отступать?

— Да. Но не сразу. Чтобы не связали с неудачным штурмом. Свяжут, конечно, но всё же. Думаю, еще на недели две можно задержаться. Раненых подлечить, собрать то, что нужно будет забрать с собой, подсчитать припасы. Отступление требует не меньшей подготовки, чем наступление. Вот за это время и подготовим всё. Ну, и среди вождей нужно будет кое-какую подготовку провести. Если сейчас вот так прямо объявить отступление, может и бунт начаться.

Лат еще какое-то время думал. Потом встал.

— Я хорошо подумаю над твоими словами, Осмон. Обещаю. Но прямо сейчас я не готов дать ответ.

— Подумай, Лат. Хорошо подумай. И подумай, что для тебя важнее: конечная цель — единение гарлов или сиюминутная слава победителя ценой больших потерь с призрачными шансами удержать полученное таким образом единство племён. Или полагаешь, вожди не захотят проверить прочность твоей власти даже после победы? И как думаешь, кого в этом противостоянии поддержат шаманы? Так что думай, вождь. — Осмон поднялся и вышел.

— Этот сволочь прав, — буркнул Лат. — Если бы наша победа была неоспоримой и быстрой, мы смогли бы задавить всех. Но вместо этого почти четыре месяца ковыряемся с этим городом.

— Прав, — мрачно согласился Вальд. — Мы проиграли в тот момент, когда не удалось выманить пограничную армию в поле.

Лат промолчал, вспомнив свои слова про то, что это даже хорошо. Открытый бой вместо хитростей. Оказалось, слишком много он не учитывал.

— Укрепления мы брать не можем, — после долгого размышления подвел он итог. — А без помощи империи мы и теперешних успехов не достигли бы. Вальд, можно выманить герцога на открытый бой?

— Попробовать можно… Но я спрашивал Осмона про его кампанию. Герцог нашего старика переупрямил. Никаких отвлечений от основной цели. Ему не нужно с нами биться. Ему нужно, чтобы мы стояли в раскорячку, не зная, на какого врага бросаться. А мы между ними сидим тут. Лат, если прикажешь, я подумаю, как можно захватить те укрепления, что сейчас строят лакийцы, там не каменные стены, но сразу говорю — потери будут страшные.

— И всё равно есть шанс, что проиграем, — кивнул Лат. — А когда они объединятся с пограничными баронами… Буду думать, Вальд. Иди.

Вальд знал друга лучше всех, потому сразу сообразил, что сейчас нужно подчиниться. Тут уже не друг, а верховный вождь гарлов. Молча поднялся, поклонился и вышел. А Лат так и остался сидеть за столом, подперев подбородок рукой. Ему было о чём подумать.

Отдыхала Элайна недолго, уже через два часа, когда начало темнеть, поднялась и отправилась в госпиталь. С удивлением заметила там некоторых леди из цитадели. Молча раскланялись и приступили к своим делам. Попытку побывать в местах боёв она даже не предпринимала, понимая, что сейчас её туда не отпустят даже под охраной всех гвардейцев герцогства. Темнеет, и разрозненных отрядов гарлов, оставшихся в окружении, полно шастает по улицам. А в госпитале уж не до разговора, дел тут полно. Правда, на этот раз никто выкладываться по полной ей не дал. Уже через три часа врач настойчиво велел маркизе отправляться отдыхать…

— А то капитан мне голову свернёт, если вы в обморок упадёте от переутомления, — честно признался он.

— Ваша голова нам ещё пригодится, — заметила Элайна, сама чувствуя усталость. — Хорошо. У вас есть тут комната? Не хочется никуда ехать.

— Конечно. Приготовили специально для вас, леди. Никто бы вас на ночь не отпустил, пусть ворота цитадели и недалеко.

А вот утром Элайна уже настояла на посещении места прорыва гарлов. Капитан хоть и был против, но вслух ничего не сказал, хотя сопровождение усилил.

На стене уже начался разбор тел. Подошедшие горожане неторопливо разделяли тела своих и врагов. Элайну заметили. Раскланивались. Девочка кивала, шла дальше, всматриваясь в лица погибших. Прошла по той улице, по которой проходило отступление. Именно её ей показывал капитан в своё время. Говорил, что после прорыва ополчение отойдет здесь. Тел тут было особенно много. Гарлы явно напирали тут с особенным напором, пытаясь уничтожить защитников. И хоть узость улицы давала преимущество обороняющимся, но гарлы были более умелы и их было много.

Тут Элайна вздрогнула и быстро обошла несколько тел, мельком отметив, что трупы уже не вызывают у неё никаких эмоций. Разрубленные тела, мозги на стенах и камнях улицы… всего лишь элемент пейзажа. Присела и, напрягшись, сдвинула тело гарла в сторону. Под ним обнаружилось ещё одно лакийца, причём вооружение у него было явно лучше, чем у ополченцев. Элайна выпрямилась. Гвардеец подошел ближе, присмотрелся.

— Вы его знаете, леди?

— Барон Харт Тангс, — глухо отозвалась Элайна. — Друг Картена. Вызвался командовать здесь ополчением, чтобы обеспечить отход в нужный момент. Он знал об операции. Судя по всему, он и прикрывал отступление.

Гвардеец молча склонил голову и снял шлем. Элайна последовала его примеру, тряхнув головой и распрямляя волосы. Убирать их не стала. Оглянулась.

— Попросите кого позаботиться о теле.

Гвардеец кивнул, а Элайна пошла дальше. Приходилось кивать и улыбаться выжившим, благодарить их за отвагу. А в душе был мрак. Приходилось делать усилие, чтобы посмотреть в лица людей, которых сознательно подставили под удар гарлов и обрекли на смерть. А те радовались, что сама маркиза пришла посмотреть на них. Лично благодарила, жала руки, помогала с ранеными, которых находили… По возвращению девочка явно с трудом удерживала себя в руках, чтобы не впасть в истерику. Капитан, заметив состояние маркизы, заставил её выпить настойку успокоительного, а потом передал с рук на руки маркизе Охластиной, которая тоже не церемонилась. Прогнав всех слуг, лично раздела Элайну и сунула её под одеяло, сама села рядом, держа за руку.

— У тебя всё ещё есть совесть, — слабо улыбнулась маркиза старшая маркизе младшей. — Надеюсь, она у тебя и останется. Что бы там ни считали в высшем свете, но это твоё преимущество перед всеми.

Поймав вопросительный взгляд девочки, маркиза усмехнулась.

— Капитан вкратце просветил меня по поводу происходящего, иначе как я могла бы тебе помочь, не понимая? Я ему ещё потом выскажусь по поводу тех решений, что должна принимать маленькая девочка.

— Я командующий, — хрипло отозвалась девочка. — Я должна…

— Заткнись, командующий, — не очень вежливо отозвалась маркиза. — Единственное, что ты кому должна, — это своим родителям вернуться к ним живой и здоровой. А это игры мужчин, вот пусть они в них и играют.

— Я…

— Спать! — рявкнула маркиза Охластина. — В тебя столько успокоительного влили, а ты до сих пор не спишь ещё… Просто поразительно… Леди, нельзя всё так близко к сердцу принимать. Никаких нервов не хватит. Вы сделали то, что должно. И этим спасли очень много жизней.

— Я прикажу всех защитников той стены вписать в список почетных горожан навечно… Их семьям будет помощь… — с каждым словом Элайна говорила всё тише и тише, пока её голова окончательно не склонилась, а глаза не закрылись. Вскоре девочка уже посапывала в две дырочки…

Маркиза, глядя на спящую Элайну, покачала головой.

— Просто поразительно, что она всё ещё сохраняет умение сопереживать другим… Какой идиот распускал про неё все те слухи?

— Сама она и распускала.

Маркиза вздрогнула и обернулась. В дверях стоял капитан и глядел на девочку.

— Капитан…

— Тише, маркиза, разбудите. Я не стал стучаться, надеялся, что она уснула уже, так зачем тревожить? Я тоже волновался…

— Что там вы говорили по поводу слухов?

— Говорю, сама их и распускала. Нельзя сказать, что они все неверны. Она действительно творила то, что ей приписывали. Просто в реальности всё было весьма невинно и, в общем-то, безобидно. По слухам же маркиза Райгонская чуть ли не исчадие ада, издевающееся над всеми…

— Нам потом придётся очень серьезно поговорить, капитан, — с явной угрозой прошипела маркиза Охластина. — Сейчас не время и не место.

Капитан слегка поклонился и торопливо вышел, закрыв за собой дверь. Маркиза осталась у кровати спящей девочки.

А утром, проснувшись, Элайна обнаружила у кровати Мари…

— Леди, маркиза Охластина велела вам передать, что очень хочет с вами поговорить и настойчиво приглашает вас сегодня вечером в гости.

Элайна слегка поёжилась под взглядом служанки, но виноватой себя не чувствовала, хотя и было малость неудобно…

— Вот зачем вы потащились на поле боя? Вид крови и мёртвых не самое лучшее зрелище для молодой девушки! Вот и стало плохо…

Элайна, уже начавшая одеваться, замерла. Потом снова стала одеваться с помощью служанки, краем уха прислушиваясь к её стенаниям.

— Так ты думаешь, что я потеряла чувства от вида мёртвых? — слегка повернулась к ней Элайна.

Мари, сбитая с мысли вопросом, осеклась, потом глянула на леди и всплеснула руками.

— Ну конечно! Мне и маркиза Охластина так сказала… Мол, леди дурно стало… Там вы же ещё знакомого нашли вроде… А что, что-то не так?

— Нет, — тряхнула головой Элайна. — Всё правильно. Я там нашла тело друга Картена… Надо, кстати, с ним поговорить… Пойду к нему. — Выглянула в окно. — Не знаешь, заседание было уже?

— Да. Но Картен и капитан здесь. Они что-то там планируют… Говорят, вас дождутся.

— Вот и отлично. Помоги мне натянуть бригантину.

— Ох, леди… — Но возражать не рискнула.

В комнату заседаний Элайна вошла внешне спокойной. Ответила на приветствие, чуть прикрыла глаза, заметив обеспокоенный взгляд капитана Дайрса, слегка ему кивнула.

— Хорошо выспалась, — заявила всем.

Прошла к своему месту. Села. Чуть помолчала.

— Что нового есть?

— Нет. Гарлы, как и ожидалось, затихли. Мы отправили всех раненых в госпитали… Тела разобрали…

Элайна чуть подняла руку. Помолчала. Глянула на Картена.

— Сочувствую… Картен, как вы это переносите?

— Харт знал, на что шёл, — вздохнул он. — Это был его выбор… Если бы была возможность, я бы его заменил.

— Знаете, Картен, — вздохнула Элайна. — Я уже давно поняла, что легче быть там, на передовой, чем тут принимать решения. Я бы и сама с ним поменялась, будь такая возможность… Но нам всем придётся с этим жить… Капитан, не переживайте, нормально я себя чувствую, отдохнула… Да и маркиза помогла. Вечером надо будет сходить… Пока я тоже прогуляюсь.

— Ваша гвардия ждёт вас, леди, — чуть улыбнулся Картен. — Я попросил их быть здесь. Полагал, вы захотите с ними пообщаться. Вам это не помешает.

Элайна кивнула и встала.

— Ладно, я поняла, что пока ничего не происходит. Картен, как думаете, что теперь предпримут гарлы?

— После того, как ваш отец встал в половине дня пути? Даже не знаю. Они сейчас вынуждены учитывать все угрозы… Всё зависит от того, что они сделают главной целью. Будем наблюдать.

Девочка кивнула и вышла.

Своих из «гвардии», отыскала быстро. Народ явно ждал её и, увидев девочку, вскочили с мест. Малышня, мало что понимая, радовалась, остальные выглядели одновременно и радостными, и встревоженными. Новости до них хоть и доходили, но в сильно урезанном виде. Слухи из города от их друзей тоже могли услышать, но там знали ещё меньше — жителей в построенный лабиринт пока не допускали. Да и вряд ли в ближайшие дни пустят. О бое и победе оповестили, но и всё. Ну и о потерях гарлов тоже сообщили, сильно их преувеличив. Ну, правильно, чего этих гарлов жалеть.

Элайна, при виде искренней радости малышни, сама улыбнулась.

— Народ, привет. Аргот, Шольт, у меня для вас есть индивидуальное предложение.

Шольт опасливо попятился и попытался исчезнуть, но под взглядом Элайны вынужден был с печальным вздохом подойти.

— Шольт, я ж не зверь какой, — заметила Элайна укоризненно. — Потому предоставляю тебе свободный выбор: пойдешь со мной в магистрат или тебе оторвать голову?

Вокруг рассмеялись, но Элайна выглядела настолько серьезной, что ей поверили бы… если бы её не знали.

— Это, по-твоему, выбор? — возмутился Шольт. — Больше похоже на шантаж.

— Ну… — Девочка задумалась. — По-моему, совершенно свободный выбор… Ну, и шантаж немножко, да. Я вообще честная шантажистка.

Теперь уже Аргот уставился на неё.

— Честная шантажистка?

— Ага. Я честно выполняю все предупреждения. Итак, каково ваше положительное решение?

Аргот с Шольтом переглянулись.

— Ты ведь не отстанешь? — обреченно поинтересовался Аргот.

— Нет, конечно.

— Зачем тебе мы?

— Скучно. Нужно кое-что посмотреть в архиве, а одной там тоскливо.

— Легко могла кого туда отправить.

— Я пока сама не знаю, что искать, только зыбкое представление о том, что мне нужно.

Естественно, вскоре всей толпой… В смысле, Аргот, Шольт и Элайна с охраной, выезжали в магистрат. Отмахнувшись от приветствовавших её чиновников, попросила проводить её в архив, где попросила указать полки, на которых хранились записи по тем временам, когда Тарлос был в осаде.

— Тарлос осаждали три раза, — задумался архивариус. — Сейчас четвертый… Вам с какого времени нужно?

— Давайте начнем с третьей осады, а потом посмотрим дальше, — подумав, решила Элайна.

Свитков оказалось не так уж и много. Элайна недоверчиво покосилась на них. Покачала головой.

— Знаете, господа… Мы похожи на тех дураков, которые постоянно отказываются учиться на собственных ошибках. Почему тут нет подробного описания, как проходила осада, что делали, кто командовал?

— Эм… Этим летописцы занимаются, — даже удивился вопросу архивариус.

Элайна поморщилась.

— Да-да, помню, читала как-то. «И поднял он свой могучий меч, и вышел он в поле, до самого вечера шла сеча…» И какую пользу можно извлечь из этого, с позволения сказать, описания боя? Здесь! — Элайна стукнула рукой по полке. — Должно лежать сухое описание событий. Кто, где, как, потери. Какие решения принимались, к чему они привели. Только описание без красивостей. Это архив, в конце концов. Ладно, понимаю, претензия не по адресу, с отцом на эту тему поговорю.

Элайна уселась за стол и развернула первый свиток.

— Что ты ищешь? — подсел рядом Аргот, пока Шольт шатался между полками под пристальным присмотром архивариуса, которому такое праздное шатание тут категорически не нравилось, но и возразить не мог.

— Ищу награждения. Хоть какое-то упоминание об этом. Понимаешь, мне тут пришла в голову идея сделать доску почетных граждан, на которой будут занесены имена погибших при защите Тарлоса. Хочу, чтобы потом дети этих людей приводили к ней своих детей и, показывая имена на ней, говорили: «Вот это, сынок, твой дед, который защищал наш город». Я говорила об этом, но, кажется, капитан не очень серьезно это воспринял. Да и не его это дело, по большому счету. Тут должен магистрат пошевелиться. Вот и хочу подготовить указ, чтобы пока собрали имена погибших ополченцев. То есть жителей города. Может, капитан решит сделать что-то такое для гвардии, но тут пусть сам решает. Ну или с отцом посоветуется.

Аргот малость подзавис. Подумал.

— Такое можно было сделать у нас в крепости…

Элайна покосилась на него.

— А ты думаешь, почему я вас с собой потащила? Идея у меня есть, но я пока не могу определить, насколько широко её стоит распространять. Но по Тарлосу я точно такое организую. Сначала доска будет с именами, потом… Ну не знаю, может, что-то солиднее сделать. Каменная стена с выбитыми именами. Но это не сразу всё. Тут главное — начать.

— А архив тебе зачем?

— Прецедент. Если что-то такое было — это одно. Можно сделать отсылку к тому, что так наши предки делали. Если нет, то нужно продумать обоснование. «Так захотела моя левая пятка после сна» — так себе требование к исполнению.

— Разве простого приказа недостаточно? — удивился Шольт, который, оказывается, подслушивал их. — Ты ж вроде как маркиза.

— Я ещё и временный правитель герцогства. Отец, хоть уже и вернулся, но пока меня не снимал. Потому, кстати, и хочу поторопиться с этим. Отец никогда не отменит моё решение, пока я занимаю эту должность… Хотя может и пропесочить потом, если посчитает меня неправой. Но тут я хочу всё сделать сразу, иначе нужно будет указ согласовывать с отцом. Что касается достаточно… Шольт, я вот прямо сейчас могу издать указ, чтобы все в обязательном порядке ходили на руках. Как думаешь, этот указ будут исполнять? Не надо приказывать то, что невозможно исполнить. Потому нужна либо отсылка к прошлому, либо обоснование, для чего это делается.

— Я думал, отдал приказ и всё, — удивился Шольт.

Элайна вздохнула. Отложила свиток и обернулась к нему.

— Шольт, как думаешь, что такое власть?

— Эм… — Шольт слегка подзавис. — Ну, когда кто-то отдает приказ и он исполняется.

— А почему приказ этого кого-то исполняют?

— Э-э… — Похоже, такой вопрос ни разу не появлялся в голове Шольта. — Ну… Он может заставить выполнить…

— Ты, похоже, не понимаешь вопроса. У меня есть власть?

— Эм… Да.

— Я разве могу кого-то заставить выполнить мой приказ?

— Да! Твои гвардейцы мигом заставят.

Элайна вздохнула и покачала головой. А вот Аргот, похоже, сообразил.

— Почему гвардейцы должны заставлять кого-то выполнять приказы маркизы? — перефразировал он вопрос Элайны. — Леди спрашивает не о том, что она может приказать нам с тобой, а в общем. Её приказы ведь выполняют и гвардейцы, и магистрат. Все в этом городе. Почему они это делают? Сама леди ведь не может никого заставить.

— О… — Шольт задумался. — Потому что тогда придёт её отец…

— А почему все подчиняются моему отцу?

— Потому что у него есть много денег! — нашел ответ обрадованный Шольт.

— Деньги? За Латом идут все племена гарлов. А денег у него нет. Не знал? Точнее, деньги есть, но куча вождей, которые ему подчиняются, намного богаче его.

— Тогда если у кого-то есть вооруженные отряды…

— Которые опять непонятно почему подчиняются кому-то? Но, допустим. У Небесного Отца официально в подчинении двести гвардейцев, а его слову внимают все страны Срединного моря… Ну, кто верит в Единого.

— Ты меня запутала, — буркнул Шольт. — И что, по-твоему, власть?

— Авторитет, Шольт. Я могу командовать тут потому, что опираюсь на авторитет отца. А авторитет приобретается зримыми показателями успеха. Если ты побеждаешь — люди идут за тобой. Проигрываешь… никакое золото не удержит людей рядом. Обычаи, вера, единство целей — вот на что опирается власть.

— Ну… у тебя и свой авторитет уже появился, — подумав, отозвался Аргот.

Элайна чуть повернулась к нему.

— Да. Изначально можно опираться на заёмный авторитет. Как я опиралась на авторитет отца. Но потом тебе всё равно придётся приобретать собственный. На заёмном далеко не уедешь. Но не думай, что мне это нравится. С авторитетом приходит и ответственность… И появляется куча желающих использовать тебя в своих целях. Воспользоваться чужим авторитетом, если не поняли. Я кучу сил потратила, создавая себе определенную репутацию, чтобы со мной как можно меньше людей желали иметь дело. Хотелось прожить спокойную жизнь, создать семью и не участвовать во всех этих тупых интригах аристократов. Стать той, кто никому не интересен и от кого лучше держаться подальше. Я так много хотела? Какого фига эти гарлы приперлись? Вот чего им не сиделось в своих лесах?

Аргот и Шольт явно не ожидали такой вспышки. Переглянулись. Кажется, сейчас им приоткрылась еще одна дверка в головоломке по имени Элайна Райгонская. И оба понимали, что вряд ли осмелятся даже подумать о том, чтобы с кем-то поделиться этим.

Аргот нашел взглядом архивариуса, который сидел у двери на удобном кресле, откуда и наблюдал за ними. Слышать он их оттуда точно не мог. Подошел сам.

— Гм… Господин архивариус, а можно ещё по второй осаде что-нибудь получить?

Тот недоверчиво покосился на мальчишку, но просьбу выполнил. Аргот придвинул еще один стул и свалил записи рядом с записями Элайны.

— Давай помогу. А потом поменяемся. Так будет и быстрее, и надежнее.

Элайна глянула на него, но спорить не стала. Кивнула и снова углубилась в чтение. Последняя вспышка эмоций явно ей не понравилась — настолько потерять над собой контроль недопустимо для аристократки. Совсем расслабилась. Ну и последние события тоже расшатали нервы… Так не годится, нужно срочно брать себя в руки.