Осада. Часть 3

Глава 15

Айрин Райгонский занимался тем, что писал письма, и рассылал их курьерами чуть ли не во все стороны, постепенно подтягивая к себе все отряды сначала из окрестностей, а потом и дальше. Пришло время собирать все силы в единый кулак. Подошла и армия Турия. Когда тот появился, виновато пряча глаза, Айрин пригласил сына к себе в шатёр, где общался с ним больше двух часов. Вышел оттуда Турий в крайне задумчивом настроении и долго потом выглядел так, словно его мысли витали где-то далеко-далеко.

Что-то предпринимать герцог пока не решался. Всё-таки поражение Турия внесло свои коррективы, он ведь брал с собой лучших. А потом даже спасшиеся еще не до конца восстановили боеспособность. Приходилось полагаться на наёмников, которых он известил заранее, еще когда только услышал про падение Западной и Восточной крепостей. Понимал, что могут понадобиться. К этому времени прибыли не все отряды, но какую-то силу представляли. Осталось определиться с положением гарлов, чем он и занялся, замкнув на себя все присылаемые пограничными баронами сообщения. А те, что слали из Тарлоса в Лоргс, Лария оперативно переправляла сюда в лагерь. Постепенно картина прояснялась, но радости это не доставляло. Несмотря на все понесенные потери, гарлы всё еще превосходили его армию чуть ли не в два раза. Эх, если бы Турий не полез в ту битву…

Вошел Леодрик, застав герцога за изучением карты.

— Ваше Величество, — приветствовал молодого короля герцог.

Король слегка поморщился.

— Герцог, давайте без чинов, я всё-таки вроде как ваш ученик. Вот пусть и будет отношение наставника и ученика. Слышал, прибыл новый гонец? Есть какие-то новости?

— Не очень обнадеживающие, — нахмурился герцог. — Гарлы прорвались в город. Защитники между старой и новой стеной возвели какие-то укрепления, поделив пространство там на сектора, но это так… Ненадолго. Им просто людей не хватит держать такую большую защитную линию… Если бы они раньше взяли гвардию… С другой стороны, как бы тогда Турий создавал свою? И так плохо, и так… Слишком долго мы собираем силы, Ваше Величество. Слишком… А гарлы делают что хотят.

— В Тарлосе две стены?

— Ну… На самом деле одна. Вторая — это старая граница города, она там была, пока лет сорок назад не построили новую — город уж очень вырос. Ту стену разбирать не стали, еще мой отец запретил её трогать, но ею и не занимались… Видимо, защитники привели её в относительный порядок. — Герцог помолчал. — Признаться, хотел отдать распоряжение разобрать её и теми камнями укрепить новую стену, но так и не собрался. А потом стали приходить тревожные слухи от гарлов…

— Получается, повезло?

— Возможно… Хотя я думал о возведении дополнительных укреплений там. Город-то растет. Но вот теперь… — Герцог снова посмотрел на карту. — Гарлы держат осаду, часть их сил патрулирует дороги. Прямое столкновение с ними… Крайне рискованно. Как снять осаду?

Король задумался.

— Создать угрозу их тылу?

Герцог кивнул.

— И мы имеем дилемму. Чтобы создать угрозу тылу, мы должны двигаться вот так, сделать крюк, но мы тем самым уходим уже от наших тылов. Гарлы наверняка выдвинут сюда свои силы, и уже нам перекроют пути подхода подкреплений и припасов. Припасы ладно, мы будем перехватывать гарловские обозы, а вот подкреплений мы не получим.

— Ну, гарлы не будут вести обозы по перекрытым дорогам…

— Не сразу же они сообразят, какая-то часть попадется. И будет сидение, у кого первого нервы сдадут. У них или у нас. Им ведь припасы по-любому нужны. И нам. Они перекрывают наш тыл, мы их.

Леодрик задумался.

— Как-то сомнительно всё. И непредсказуемо. Просчитать ответные действия гарлов не получится.

Герцог кивнул.

— Второй вариант — не удаляясь от нашего тыла, двинуться в сторону гарлов и встать лагерем на безопасном расстоянии. Одним своим присутствием мы будем их сковывать, они вынуждены будут выделить часть сил для присмотра за нами. А мы спокойно сидим и получаем подкрепления, устраиваем мелкие наскоки, снабжаем пограничных баронов, устанавливаем с ними связь. Сплошные плюсы. Я бы так и сделал два месяца назад.

— А сейчас, если внешняя стена Тарлоса пала…

— Может пасть и сам Тарлос, — кивнул герцог. — Старая стена даже в свои лучшие годы была хуже новой. Конечно, периметр обороны сократился, обороняться стало удобнее, но и атаковать тоже.

— Цитадель там, насколько я знаю, мощная…

Герцог хмуро глянул на короля.

— Не хотелось бы до такого доводить ситуацию. Нет, нужно какое-то иное решение… Что-то другое… Неожиданное… — Герцог задумался, уставившись в карту. В этот момент он словно забыл о присутствии короля, целиком уйдя в свои мысли. Вдруг щелкнул пальцами. — Крепости! Гарлы так и не научились штурмовать крепости.

— Но Тарлос…

— Инженеры империи и их машины. Больше чем уверен, не будь там имперцев, ничего бы у гарлов не получилось. Даже с машинами. Но их вряд ли много. Да и машины они две потеряли, одна сильно повреждена, осталась одна… Быстро её не перебросить.

— Вы что-то задумали?

Герцог улыбнулся.

— Да. Но прежде нужно сделать приготовления… Солдатам придется побыть плотниками и землекопами… А им в помощь наберем окрестных крестьян. Как ни странно, но победу нам принесут не солдаты, а рабочие… Вот что я придумал…

Из дома Элайну согласились выпустить только на второй день после того, как она пришла в себя. И то потому, что Строж постоянно всем капал на мозги, что, мол, маркизу нужно показать жителям, а то они сами пойдут на штурм цитадели. Капитан морщился, но возразить ничего не мог. Разве что про безопасность.

— Там будут мои люди, — отозвался Строж. — К маркизе никого близко не подпустят… Да там и сами жители разорвут любого, кто попробует навредить леди. Капитан, вы же сами знаете, что в городе сейчас творится! Если мы людей не успокоим, всё может закончиться весьма печально. И ваше упрямство тут совершенно неуместно. Я понимаю ваши опасения после случившегося, но вы действительно теперь хотите запереть леди в доме?

Элайна непонимающе переводила взгляд с одного спорщика на другого, совершенно не понимая, о чём вообще речь. При чём тут она и какие-то там волнения жителей города?

Капитан же выглядел крайне мрачно, но видно, что не убежденный.

— Строж прав, — вмешался граф Ряжский. — И ты, Марстен, это знаешь не хуже его. Ты собрался действительно запереть леди в доме? Судя по её непонимающему виду, ты даже не удосужился ей ничего рассказать.

— Я говорил, — возмутился капитан.

— Ну, судя по всему, крайне урезанную или смягчённую версию. Хочу напомнить, ты не отец маркизы…

— Я за неё отвечаю!

— Девочка выросла, Марстен. Смирись с этим. Она, мне кажется, уже заслужила право на взрослые решения и уже взрослые ошибки.

— Которые могут закончиться отнюдь не тем, что родители поругают.

— Полагаешь, леди этого не понимает?

Тут оба спорщика дружно перевели взгляды на Элайну. Тут уже и сама девочка не выдержала:

— Кто-нибудь мне объяснит, о чём вы спорите и что вообще творится⁈ — взорвалась она. — Господин Строж, вы тут, как мне кажется, самый адекватный. Как ваш главнокомандующий, приказываю объяснить подробно всё происходящее.

— Строж, не смей! — буквально прошипел капитан.

Но Строж только усмехнулся.

— Капитан, я получил прямой приказ непосредственного начальника. Как я могу ослушаться? Вы призываете меня изменить присяге?

Капитан некоторое время пытался что-то доказать Строжу взглядом, но сдался и обречённо махнул рукой.

— Я говорил, что люди в городе переживают по поводу вашего здоровья, леди.

— Переживают, это так слегка преуменьшено, — заметил Строж под хмурым взглядом капитана. — Мы о вашем здоровье сообщали в городе каждый день. Слухи о том бое разошлись весьма широко. Там же ополченцы были — жители города, у которых тут и семьи, и куча знакомых. Сейчас там уже сложно отличить правду от вымысла, но с их слов вы чуть ли не лично возглавили атаку с мечом наперевес.

— С мечом? — озадаченно поинтересовалась Элайна, покосившись на шпагу, так и не обзаведшуюся заточкой.

— Ага. Именно с ним. Приметная вещь. И намного лучше звучит, чем копьё, которое вы толком и держать не могли.

— Э-э… Я просто вспомнила, что моя шпага тупая, вот и подобрала, что под руку попалось… Но я совершенно не помню, что там кричала…

— А это и не нужно. Достаточно выйти из цитадели, и вам охотно расскажут. Все варианты.

— Все варианты? — озадачилась Элайна.

— Самый простой вариант, вы кричали: «Вперёд за мной, натянем на… в… к… этих гарлов».

Элайна подавилась воздухом и закашлялась. Глянула затравленно на Строжа, потом на капитана.

— Я такого точно не вопила!!!

Капитан злорадно развёл руками.

— Кто ж вам поверит после ваших стишков, леди?

Элайна потёрла виски.

— Ладно, я поняла, вариантов много. А сейчас что?

— Люди переживают. А вы сидите в цитадели уже почти десять дней, а обычно постоянно мотаетесь по городу. Уже пошли слухи, что вы чуть ли не при смерти, а то и вообще умерли, а мы скрываем от людей вашу смерть. Люди волнуются.

— Эм… — Девочка явно озадачилась. — Они волнуются о моём здоровье?

— После того как даже капитан признал, что вы спасли город? Конечно.

— Э-э-э… — Элайна явно растерялась, не понимая, как эту новость осмыслить. Нет, ей и капитан говорил, что люди оценили её поступок и что-то типа спрашивают, но она как-то не осознала масштаб. Да и сейчас не очень понимала. — Ну так надо выйти… Я давно прошусь уже, но капитан…

— Ещё не были готовы новые доспехи, а без них я вас не выпущу, — отрезал тот. И тут же вздохнул. — Вчера сделали. Но всё же считаю, что лучше вам оставаться здесь.

— Спрятать, — кивнул граф Ряжский. — Леди, конечно, нужен покой, но ваша забота слишком… удушлива. Тем более вы сами понимаете, что всё равно не получилось бы удержать леди.

Капитан махнул рукой.

— Я всё равно считаю, что пока рано леди выходить. Ей вредно волноваться.

Элайна на миг задумалась.

— Не понимаю, если всё дело в том, чтобы успокоить людей, в чём проблема просто мне показаться им?

Капитан глянул на Строжа. Тот пожал плечами. Капитан вздохнул.

— А знаете, леди, вы правы. Пытаться держать вас постоянно в изоляции — глупая идея изначально. Тогда, может, сейчас и выйдем? Только я отправлю солдат предупредить и за вашим доспехом. Думаю, подгонять его не нужно — он сделан по старой мерке.

Пока ждали доспех, пока мастера его примеряли — подгонять всё же пришлось, но чуть-чуть. Водрузили на голову шлем.

— Голова — это ваше самое слабое место, как показали прошедшие события, — без капли иронии заметил капитан. — Поэтому её стоит беречь.

Элайна наградила Дайрса подозрительным взглядом, но тот был серьезным. И не поймешь, издевается или серьезно говорит. Но для серьезных слов они звучат слишком двусмысленно, а капитан, как человек военный, привык говорить так, чтобы его даже последний идиот не смог понять неправильно.

— То есть я еще и дура, — пробурчала она.

Капитан этого «не услышал». Убедился, что леди одета как положено, и кивнул. Глянул на Строжа.

— Мои люди на месте, — сообщил он.

Девочка, всё еще недоумевая, отправилась за капитаном и Строжем. Граф Ряжский замыкал шествие. Больше их никто не сопровождал. Картен отправился раньше, видимо, сообщить ожидающим жителям, что маркиза скоро появится.

До ворот цитадели добрались быстро верхом. Пусть даже тут недалеко, но не отказываться же, тем более кони уже ждали их всех оседланными. Капитан кивнул дежурившему у калитки в воротах гвардейцу, и тот торопливо открыл её. До слуха девочки донесся какой-то гул, который моментально стих, стоило открыться калитке.

Первым из неё вышел капитан, потом Строж. Элайна озадаченно повертела головой и шагнула следом. Огляделась и тут же застыла. Казалось, на площади перед воротами собрался весь город. Люди занимали всё свободное пространство, висели на деревьях мальчишки, на крышах домов тоже кто-то был. Капитан неторопливо обошел застывшую Элайну, подхватил её и усадил себе на плечо. Теперь она возвышалась над толпой, видимая всеми… Но и сама могла обозреть уже намного больше.

— Эм… — Элайна неуверенно подняла руку и помахала. — Люди, спасибо, что волновались обо мне, но со мной всё в порядке… Просто врач запретил мне выходить из комнаты сначала, а потом только под присмотром… Э-э… — Девочка и сама понимала, что несёт какой-то бред, но она не готовилась произносить какие-то речи перед такой толпой. Потому вообще не представляла, о чем говорить. — Со мной всё хорошо… Честное слово. И да… Я не кричала про гарлов!!!

На миг на площади воцарилась тишина, а потом раздался смех. Сначала неловкий, но постепенно он нарастал, его подхватили другие люди, и вскоре уже смеялась вся площадь. Рядом тяжело вздохнул капитан Дайрс. Мол, горбатого могила исправит.

А потом уже толпа чуть шагнула вперед, гвардейцы напряглись, но ничего не произошло, люди замерли. Кто-то что-то говорил. Какая-то женщина вывернулась из толпы и неторопливо подошла ближе. И вдруг поклонилась.

— Спасибо вам, госпожа… Мой сын был на той стене.

Элайна застыла, глядя на женщину. Потом задергалась, вывернулась из хватки капитана и скользнула на землю. Шагнула вперед.

— Так это ваш сын и защитил город. Я там только присутствовала.

— И гарлов не ругали, леди? — раздался чей-то весёлый крик-вопрос.

— Я не ругала! Я вообще не помню, что там кричала, — уже тише буркнула она.

Но ответ вызвал новую волну смешков. Потом толпа как-то разом вдруг радостно закричала. Послышались радостные и подбадривающие крики. Иногда доносились обрывки вопросов про здоровье и самочувствие. Кто-то кричал советы по поводу лучшего лечения.

Элайна стояла в толпе и растерянно крутила головой во все стороны, разглядывая людей. Пыталась что-то сказать, раскрывала рот, но тут же снова закрывала. И каждый раз моргала всё чаще и чаще.

Подняла руку, призывая выслушать. Вокруг зашикали. Вскоре все вокруг смотрели на девочку. Элайна огляделась, взобралась на коня.

— Я… — Помолчала, собираясь с мыслями. — Мне очень приятно, что вы все так переживаете… А я… — Девочка вдруг заморгала, попыталась взять себя в руки, но миссия оказалась проваленной. Девочка усиленно затерла глаза. — Извините… Я… — Тут самообладание окончательно покинуло девочку, и она разревелась. — Я это… — Бормотала она сквозь всхлипы. — Спасибо… Я не ожидала…

Капитан дернулся было вперёд, потом глянул на девочку, на людей вокруг, которые, казалось, смотрели скорее с участием на маркизу, чем с недоумением. До капитана же, казалось, только сейчас дошло. Элайна Райгонская могла сколько угодно изображать из себя Элайну Великолепную, которой всё нипочём, взвалив на себя и роль главнокомандующего, и правителя герцогства, и ответственного за поддержку в жителях города веры в победу. И если первые две должности хоть и не совсем были декоративные, хотя реально тут всем заправляли граф Ряжский с капитаном Дайрсом, то вот последнее девочка тащила на себе самостоятельно. Но даже и первым двум ролям она пыталась соответствовать, неся, как привилегии за них, так и ответственность. И всё это легло на маленькую девочку, каковой она и была. Другие в её возрасте ещё с куклами играются. Но дошло это до капитана только сейчас, когда девочка просто уже не сдержала своих реальных чувств, увидев, что её труды заметили обычные жители. Заметили и оценили. Она же сама в свое время ему говорила, что главное для людей не деньги, а чувство, что они нужны, что живут не просто так… А он, идиот, забыл, что Элайна все же маленькая девочка, а не правитель герцогства. Общаясь с ней, как-то быстро забываешь про её возраст. Но ведь он никуда не делся. И признания своих трудов она хотела намного больше, чем кто-либо другой из них.

— Я болван, — прошептал капитан, глядя, как Элайна усиленно трет глаза, пытаясь успокоиться.

— Рад, что ты это понял, — произнес за спиной граф Ряжский. — С нашей леди легко забыть о её возрасте, правда?

— Ты знал? — Чуть повернул голову капитан.

— Только догадывался. Беда в том, что ни ты, ни я не слишком много общались с детьми… И совершенно не понимаем, что им нужно. Но для меня это тоже сюрприз. Не знал, сколько она держала в себе.

— Ты не собираешься вмешиваться?

— Как и ты. Нет, пусть сбросит эмоции. Ей сейчас это нужно. Особенно перед грядущими событиями. Очень хорошо, что люди к ней настолько дружески настроены… Удивительно, правда? Знаю аристократов, которые постоянно заигрывают с жителями, пытаются прослыть справедливыми правителями, заботящимися о подданных. Но ни у кого нет и десятой доли такой поддержки, как у этой девочки. И это учитывая её репутацию…

— А может, и благодаря ей. Ведь если леди что-то говорит или обещает, мало кто сомневается, что она это исполнит… Как раз в силу того, что её считают совершенно неуправляемой, которая по собственной прихоти издевается над людьми.

— Ага… Вон те, над кем издевается леди. В первых рядах торчат. Они же первые разорвут того, кто косо посмотрит на маркизу, — хмыкнул граф.

— Хм… Откуда они тут?

— Картен попросил сына присмотреться к окружающим… На всякий случай. Вряд ли тут кто рискнет напасть, но… Мальчишка более незаметен, на него не посмотрят. А он и друзей позвал. Присматриваются вокруг.

— Ясно… Кажется, леди пришла в себя…

Действительно, Элайна уже успокоилась.

— Я честно благодарна всем вам за поддержку, — голос её на этот раз уже звучал уверенно, а благодаря аурному усилению слова слышали даже самые дальние ряды. — Откровенно говоря, даже не думала, что вы так… В общем… Как бы… Что вы так меня поддерживаете.

— Дык как же ж, леди, вы ж и за нас в бой самолично пошли, — раздался чей-то голос из толпы.

Элайна почесала подбородок.

— Хм… Пошла самолично… А давайте будем откровенными, — вдруг с каким-то безбашенным весельем заявила она. — Я тут могу красиво наговорить разной фигни, как моё сердце кровью обливалось о каждом жителе города. Но вы же не идиоты, чтобы в это верить. Да и я не хочу вам врать, когда вижу, как искренне вы переживали о моём здоровье. Честно говоря, в тот момент я ни о чем вообще не думала. Наверное, прав капитан Дайрс, — Элайна покосилась на капитана, — когда говорил, что я идиотка без инстинкта самосохранения. Я просто думала, что если гарлов не остановить, то они захватят город, меня… Очень испугалась. И решила, что лучше вот так в бой, чем потом все это переживать. Может, о себе больше думала, чем о ком-то ещё.

— Ну это само собой, — раздался чей-то веселый голос.

Элайна глянула в ту сторону и кивнула.

— Ну да. Человек прежде всего думает о себе… О семье, о тех, кого любит. Абстрактное население или жители… Очень общее. Я вспоминала отца… Думала, что если город падёт, ему будет трудно, гарлы пойдут к Лоргсу, а там моя сестра и два брата… — Девочка развела руками. — Ну вот такая я эгоистка, наверное. А потом люди тоже побежали за мной, видимо, вспомнили о своих родных в городе, которые пострадают, если гарлы возьмут Тарлос…

Мгновение площадь молчала, а потом взорвалась смехом.

— Ну да, именно об этом они в тот момент и думали, — донесся до ворот чей-то голос, усиленный аурой, хотя явно непроизвольно.

— Да им просто стыдно было смотреть, как вы идёте в бой, а они бегут! — донесся еще чей-то голос.

— Эй-эй! — затрясла головой Элайна. — Давайте думать о людях хорошо. Если бы им было просто стыдно, то они не отбросили бы гарлов от стены, а потом не преследовали бы их и там. Мы ведь все тут так или иначе защищаем город. У многих тут родня живёт. Кто-то исполняет свой долг, кто-то понимает, что если дать гарлам пройти тут, то они пойдут дальше, а значит, пострадают другие люди… Их знакомые, возможно, родные, которые живут не в Тарлосе.

— А что сейчас? — вдруг раздался вопрос. — Что делать дальше?

— Дальше? — растерялась Элайна. — Да всё то же самое, что и раньше делали. Думаю, не открою страшную тайну, если скажу, что мой отец уже в герцогстве вместе с королевской армией и уже соединился с армией моего брата Турия. Нам просто нужно продержаться еще немного. — Элайна развела руки в стороны, как бы спрашивая: «А что тут особенного?»

— Я прошу прощения у всех собравшихся, — вышел вперёд капитан Дайрс. Элайна даже с удивлением глянула на него. Капитан, граф просит прощения у простых жителей? Видимо, она повлияла на него больше, чем думала. — Но леди пора возвращаться к себе. Мы не просто так не выпускали её раньше. Леди нужно было окрепнуть после ранения. Но и сейчас ей еще рано сразу такие нагрузки.

Люди прониклись. Хоть кое-кто там и ворчал, но особо не протестовали, когда Элайну увели в цитадель. Там она чуть ли не свалилась с коня. Её отчётливо потряхивало. Переволновалась.

— Я даже не думала, что столько людей переживало о моём здоровье… Это было очень неожиданно…

Капитан решил, что лучшим ответом будет молчание. Сама же девочка некоторое время шагала молча, ведя коня под уздцы.

— Надо бы навестить маркизу Охластину… Она мне писала. Тоже говорит, все волнуются. Тоже бы поблагодарить.

— Думаю, можно, — подумав, согласился капитан. — Там будет меньше людей, чем на площади. И в помещении.

Элайна сердито покосилась на него, вздохнула.

— Меня не готовили произносить речи перед такой толпой… Это был для меня новый опыт… Ещё и разревелась как дура.

— Леди, вы разревелись не как дура, не стоит на себя наговаривать. Вы плакали как маленький ребенок, на которого свалилась очень большая ответственность. И люди это почувствовали.

Элайна явно озадачилась такой отповедью. Не сразу осмыслила, потом задумалась. Не нашла, что ответить.

— Я слушала про одного оратора в мире близнеца, — отозвалась Элайна, шагая рядом с капитаном, глядя куда-то вдаль. — Он умел красиво говорить пламенные речи, убеждая многих людей в своей правоте. Говорил красиво, умело подбирал аргументы… Но он в детстве заикался и картавил… Вы можете представить себе картавого заикающегося оратора, произносящего пламенные зажигательные речи?

— С трудом, — отозвался капитан, явно заинтересованный.

— Так вот, этот оратор, чтобы избавиться от речевых проблем, набирал в рот морские камешки и говорил с ними. Учился, чтобы отточить ясность ума… Полагаю, ему было труднее, чем мне…

— Вы хотите заняться ораторским искусством? — озадачился капитан.

— Как выяснилось, это не будет лишним… Подумаю ещё. О, мы пришли. Капитан, вы со мной?

— Нет уж, — сразу отказался Дайрс. — Передам вас на руки маркизе Охластиной, дальше она уже будет присматривать за вами. А у нас дел ещё много.

Элайна глянула на капитана, на графа. Кивнула.

— Держите меня в курсе, если что новое будет.

— Конечно, ваша светлость. Обязательно.

В комнате Элайну встретили восторженным писком дамы помоложе и благосклонными кивками от леди постарше. Девочка с паникой глянула в сторону маркизы, но, увидев её улыбку, поняла, что оттуда спасения не будет.

— Эм… В общем-то, я пришла просто сказать спасибо… Слышала, вы обо мне переживали. И сказать, что со мной всё хорошо. Вот… И это… Простите, если обидела кого… Я, честное слово, не со зла.

— Да где уж тут злу поместиться? — маркиза Охластина демонстративно оглядела невысокую девочку. — Леди, вам не за что извиняться. Все взрослые понимают, что ваши выкрутасы — живость характера и… уж простите за откровенность, недостаток ума, вызванного отсутствием опыта. И не обижайтесь, в вашем возрасте ни у кого нет ума. Обижаются же на вас такие же, еще не повзрослевшие люди.

— Вообще-то, я очень умная, — пробурчала Элайна. — Вот.

— Я не про тот ум, леди. Житейский, который не позволяет творить все те безобразия, которыми прославились вы. А не сердятся на вас как раз потому, что вы действительно всё это делаете не со зла. И никто еще от ваших проказ не пострадал… А кто пострадал, так им и надо. Так что не переживайте, никто на вас всерьез не обижается.

— Как много нового узнаётся, — пробурчала Элайна.

— Но вот по поводу ваших стишков… Тут уже немного другая ситуация. Леди?

— Эм… Я нечаянно?

— Решили дурочку строить?

— Вы сами сказали, что у меня нет ума, так что мне можно.

— А вы сказали, что умная. Кто же из нас прав?

Элайна растерялась. И как тут отвечать? Впервые её поймали в собственную ловушку.

— Ладно, — вздохнула она. — Каюсь, виновна. Но! У меня есть что сказать! В общем, думаю, лучше быть хорошим человеком, «ругающимся матом», — чтобы ни у кого не было сомнения, кого она имеет в виду под «хорошим человеком», она встала и раскланялась во все стороны, — чем тихой воспитанной тварью. — Девочка села и демонстративно насупилась. Мол, обиделась.

Маркиза Охластина рассмеялась вместе с остальными девушками.

— Теперь я понимаю, почему все говорят, что на вас невозможно обижаться. Но вы, однако, меня не выслушали. Собственно, по поводу ваших этих элайнчиков, — тут Элайна поморщилась, но промолчала. — Вам хочет высказать баронесса Ульена Тангорс.

— Баронесса? — Элайна так удивилась, что даже забыла, что обиделась и завертела головой, разыскивая последнюю. — А что с ней не так? И при чём тут мои стишки?

— Думаю, она лучше скажет.

Как раз тут Элайна тоже заметила баронессу, которая зашла в комнату и сейчас стремительно направлялась к ним. Видно было, что она торопилась откуда-то издалека. Торопилась, услышав, что придёт маркиза Райгонская? Даже интересно, откуда. Элайна терпеливо дожидалась, когда та приблизится. Но разговор сразу пошёл как-то не так. Стоило баронессе приблизиться, так она сразу накинулась с претензией:

— Леди! Ну так просто невозможно дальше! Нужно что-то делать! Это всё вы виноваты, и вам надо взять на себя ответственность!

— Хорошо, — согласилась Элайна. — Когда под венец? У меня свободно завтра.

— А… — Баронесса от растерянности застыла, раскрыв рот под общий смех. — Что?

— Ну, вы сказали, что я должна взять ответственность, и что я в чём-то там виновата. В книгах моей сестры после этого обычно следует предложение руки и сердца, — невинно пояснила Элайна в общем смехе, единственная оставшаяся предельно серьезной. — Вот я и говорю, что готова взять ответственность… А кого там аист принесёт? Мальчика или девочку?

Вопрос доконал всех. Во всей комнате было только два не смеющихся человека: Элайна и красная, как вареный рак, баронесса.

— Я не в этом смысле! — наконец выдохнула та. — Я про Асмирилия!

— Я должна выйти за него? Не получится, мы не сойдемся характером.

— Р-р-р! — Баронесса, похоже, наконец сообразила, что над ней смеются. — Леди!!! Вы… Вы… Ах, кому я говорю? Вы невыносимы!

— А ещё милая и умная… Ладно, извините, баронесса, но вы были так серьезны, что не смогла удержаться. Так что там случилось?

Баронесса, видимо, могла ещё что-то сказать по поводу произошедшего, но, подумав, взяла себя в руки и кивнула.

— Вас не исправить… Асмирилий случился, леди!

— Э-э… Согласна, это беда.

— Леди! Ах, ладно. Всё дело в ваших элайнчиках! Он настолько восхитился лаконичностью этих язвительных стишков, что теперь принялся сочинять их сам!

— Эм… Всё еще не понимаю…

— Он перестал писать стихи! Он теперь пишет только эти элайнчики! И даже берёт заказы на них! И поёт их! И выступает с ними! А он же поэт! Гениальный поэт! Леди, с этим надо что-то делать! Мы не можем допустить, чтобы мир потерял такого поэта!

Элайна даже растерялась от такого напора. Огляделась. Дамы уже немного успокоились, но теперь в их взглядах читалась усталость и какая-то обречённость. Видимо, баронесса уже всех успела достать этой проблемой. А с учётом, что дамы высшего света просто не признают за стихи что-то, что не написано высоким слогом, считая это уделом простонародья… Даже удивительно, что баронессу терпели ещё. Впрочем, тут, скорее всего, заслуга маркизы Охластиной, которая любые конфликты тут гасила железной рукой.

— Сочинят эл… э-э… такие же стишки, что я тогда пела?

— Да!

— Хм…

— Леди, надо что-то делать!

— Что-то делать?

— Да! Надо запретить ему сочинять эти стишки! Пусть снова пишет настоящие стихи!

Элайна опасливо покосилась на баронессу, гадая, насколько та серьезна. Судя по всему, предельно.

— Честно говоря, вы меня озадачили… Даже не знаю, что тут и сказать…

— Надо не говорить, а делать! Леди, что же нам делать?

— Что делать? Гм… Гордиться, что ж еще.

— Да, надо ему… что? Гордиться? Леди!!!

— Эх, — Элайна вытерла несуществующие слезы. — Ученик превзошел своего наставника. Хотя это еще не точно, нужно соревнование устроить…

— Леди! — хором рявкнули баронесса и маркиза Охластина, хотя явно возмутились они по разным причинам. Переглянулись.

— Ладно-ладно, — подняла руку девочка. — Уж и пошутить нельзя. Конечно же, я не собираюсь устраивать с ним публичное соревнование…

— А не публичное? — с подозрением поинтересовалась маркиза.

— Ну-у-у…

— Никаких «ну»! — отрезала маркиза. — И я об этом разговоре сообщу капитану Дайрсу.

— Что ж, все так любят ябедничать, — вздохнула Элайна. Потом посмотрела на баронессу. — Ульена… Можно по имени? Хорошо. Так вот, давай говорить откровенно, как певец и музыкант твой Асмирилий… если и не полный бездарь, то… Ты сама знаешь. Толком петь и играть он не умеет. А на одних стихах не проживешь, если не можешь сам их исполнить. А вот эти… хм… стишки, как ты говоришь, они нравятся простым людям. И они не такие требовательные к музыке и голосу. Их может петь даже полнейший бездарь. А поэт Асмирилий действительно гениальный. И если эти его стишки хоть немного отражают его талант, то готова спорить, что Асмирилий пользуется успехом. И зарабатывает весьма неплохо. Намного больше, думаю, чем пением. Поэтому запрет для него писать эти стишки равносилен снова обречь его на бедность. Ты действительно этого хочешь для него?

Баронесса растерялась.

— Но… Его талант…

— А он куда-то делся? Хочешь его стихов? Так закажи у него. Кто тебе запретит?

— Что? Заказать?

— Да. Я вот так и сделала. Мне понадобились стихи на мой перевод песни, и заказала его. Ты знаешь несколько языков, насколько я знаю. Кто тебе запретит выбрать песни на них, которые тебе нравятся, перевести, дать перевод Асмирилию и попросить положить его на стихи? Или сделать заказ на какое-то событие?

— А… А так можно было? — Кажется, баронесса даже растерялась от столь простого решения её проблемы.

— На мой взгляд, так нужно было. А не вот эти вот запреты.

— Ох! Точно! Простите, леди, вы правы! Я прямо сейчас побегу, у меня есть кое-какие песни на примете! — Баронесса подскочила и умчалась. Даже не попрощалась толком.

Элайна проводила девушку ошарашенным взглядом.

— Эм… И тебе до свидания, — пробормотала она.

Маркиза Охластина рассмеялась.

— Вот это я и имею в виду, когда говорю, что у молодежи еще нет мозгов, хотя они свято уверены в обратном. Леди, не надо такого удивления, вы точно так же себя ведете, только ваши поступки повёрнуты немного в другую сторону.

Элайна даже спорить не стала, вспоминая кое-какие моменты из собственной биографии. Стало неудобно.

Ушла она уже почти под вечер, ибо девушки её не отпустили, пока не напоили чаем и не расспросили о том, что произошло на стене. И, кажется, очень расстроились, когда девочка честно призналась, что плохо помнит, что там было.

— Всё очень быстро происходило, — заметила она задумчиво. — Всё, что вы читали в книгах о таких моментах — полная чушь. Размышлять о долге, любви, прекрасных очах невесты… читается красиво, но от реальности далеко. На это просто нет времени. Помню только мысль, что надо добежать вон до того поворота и чтоб меня никто не прибил. Я там даже уже не думала, зачем мне дотуда надо добежать.

Элайна развела руками.

— Простите, если разочаровала, но я всегда стараюсь о важном говорить честно. А красивости… Обратитесь к Асмирилию, так он вам такую балладу забабахает… Э… Чего это вы так переглядываетесь? Эй, не пугайте меня…

— Асмирилий решил балладу написать про оборону Тарлоса, — с улыбкой пояснила маркиза Охластина. — Подозреваю, как раз под впечатлением вашего геройского поступка.

— Э-э… Мне нужно срочно идти, — Элайна торопливо поднялась. — Надеюсь, еще не поздно прибить этого поэта и прикопать где-нибудь по-тихому, — бормотала она по дороге. Заметила улыбку маркизы. Вздохнула. — Ну да, а потом баронесса в отместку меня где-нибудь прикопает. Но если серьезно…

— Если серьезно, то вы и сами понимаете пользу от такой баллады о геройской защите города.

— Только если не ты там на первом месте… Я все равно поговорю с ним. Маркиза, откровенно говоря, все эти короли и графы в главных героях уже откровенно достали. Рыцари без страха и упрёка…

— Леди, похоже, вы действительно не понимаете, — вздохнула маркиза. — Давайте просто пример. Вы вот любите маленьким детям истории рассказывать… Вот представим, что поссорились такие ребята… Ну пусть будет им по девять лет. Всерьез так, до драки. Пришел взрослый и разнял их. Помирил. Подвиг это?

— Хм… Не совсем поняла, к чему вы, но не думаю.

— Именно. Это никого не удивляет ведь. Пришел взрослый человек, разобрался, наказал кого следует, остальных помирил. Ничего особенного, никто не ожидал иного. Также и эти баллады вроде про героев. Не понимаете? Они как тот взрослый, пришедший мирить детей. От таких героев никто иного не ждет. И реакция людей соответствующая: «А, этот герой там опять победил и всех спас, ну так герой…» И получается, что никакого геройства нет. Герою там даже реально ничего не угрожало.

— Хм… Ну какая-то логика тут есть, но моя сестра, боюсь, с вами не согласилась бы.

— Это понимание приходит с возрастом, — улыбнулась маркиза. — Как и мудрость.

— Не факт. У кого-то приходит только возраст.

— Бывает и такое, — улыбнулась маркиза. — А теперь рассмотрим ту же ситуацию, но пришел не взрослый, а ровесник ссорящихся. Он бросился разнимать товарищей, получил с двух сторон, весь в синяках, под глазом фингал, но своего добился. Драки больше нет, и все помирились.

— Кажется, я понимаю, к чему вы ведете, — задумалась Элайна. — Но по-вашему, получается, что герой тот, кто не боится получить ответку?

— Нет. Герой тот, кто идёт вперед, даже зная, что может получить и даже погибнуть. А если никакого риска нет, то какой тут героизм? Просто выполнение обязанностей. Вы не понимаете одного, леди, там на стене вы как раз оказались тем, кто даже драться не умел. Вы не могли никого победить или спасти. Но не испугались и всё равно пошли в самое пекло «разнимать». И, на удивление, победили. Видимо, Единый действительно ценит храбрецов. И неважно, о чем вы там думали и за что на самом деле сражались. По факту вы спасли город. А потому простите, но ваше вот это показное отрицание походит скорее на лицемерие и умаление заслуг тех людей, которые вам поверили и пошли за вами.

Элайна вздрогнула и как-то осунулась. Так в молчании они дошли до выхода, где их уже ждали гвардейцы охраны. Тут Элайна обернулась.

— Я обязательно обдумаю ваши слова, маркиза. И спасибо за урок.

Маркиза Охластина поклонилась. Элайна поклон вернула. Потом развернулась и вышла к ожидающему её Буцефалу, которого подвёл один из охранников. Он же помог девочке забраться в седло.

Впрочем, времени ни на что постороннее уже не оставалось. События всё сильнее сжимались во времени, и рано или поздно эта «пружина» должна была распрямиться. И в такие моменты в короткий промежуток времени происходят важнейшие события, меняющие историю мира. Развязка приближалась, её ждали, к ней готовились, но всё произошло неожиданно.