Охотники на монстров

Глава 4

— Ох, что же ты, Серега, не настоял, чтобы мы в той деревне выпавшие у нас ящички, все до одного собрали! — В сердцах выговорил мне Салават, когда мы ни с чем вышли из лавки местного артефактора. Нет, поправка, не совсем ни с чем, морозильные пластины для их установки в части кузова нашей машины там мы все-таки приобрели, но хотелось то совсем другого!

— Так кто же знал, что нам до зарезу потребуется стазис-камера, — только и оставалось мне развести руками.

А все наша с Самигуллиным неопытность в вопросах заготовления компонентов Иного мира. Просто не сразу сообразили, когда покупали наш броневичок. Мы-то с ним до этого промышляли исключительно на сборе вещей, оставшихся после Слияния в заброшенных домах погибших и разбежавшихся граждан. И, само собой разумеется, что вещи эти каких-то особых усилий с нашей стороны по их сохранению вовсе не требовали.

Совсем другое дело мясо и особенно всевозможные железы, вырезанные у чудовищ. Для сохранения некоторых, особо ценных желез, как случайно выяснилось из разговоров местных охотников, и морозильники не особо помогали. Потому, малость покумекав, мы с Самигуллиным и возжелали приобрести стазис-камеру, артефакт, способный внутри себя замедлить течение времени настолько, что процессы распада в помещенных туда ценных ингредиентах практически полностью прекращались. Тем более и деньги, как нам казалось, вполне серьезные, после продажи всех тех вывезенных из Истомино элементов майнинг-фермы, у нас были.

Ага, как же! Не хватило нам денег! Очень так серьезно не хватило. И, подозреваю, даже не растеряй мы часть нашей добычи в процессе бегства от той кучи монстров, их все равно бы не хватило. Как рассказал нам весь из себя важничающий продавец, эти стазис-камеры являлись продуктами совместного творчества очень опытного артефактора и самого настоящего мага времени. И вот этот-то маг времени и был главной причиной такой дороговизны. Точнее, причиной дороговизны был тот факт, что мага времени как раз не было. Во всем Иганском княжестве не было. Ни одного! И у соседей тоже не было. А камеры эти везли откуда-то, за тридевять земель, чуть ли не с берегов Балтийского моря, причем делали это со стопроцентной предоплатой и исключительно под заказ. Ну, и, понятное дело, такая очень проблемная по нынешним временам транспортировка тоже влияла на цену очень серьезно.

— И что мы теперь будем делать? — Салават наконец-то отставил в сторону пустые сетования по поводу уже сделанного и задался по-настоящему конструктивным вопросом. — Чтобы просто охотиться, добывая мясо, в зоны Б-ранга нам лезть вовсе даже не нужно. Нафига мы тогда такую прорву денег на этот броневик ухнули?

— Хм, а что если эти чертовы железы вообще не хранить, а сразу перерабатывать при помощи алхимии? — Вслух задумался я. Точнее, как задумался, просто сделал весьма толстый намек своему товарищу на открывшиеся у меня пока еще тоненькие и хлипкие обстоятельства. И Самигуллин включился практически сразу:

— Чтобы начинать заниматься алхимией нужно, чтобы кто-то из нас был хотя бы каким-никаким, но магом. — И тут же, замерев, уставился в моем направлении, словно вдруг узрел реально какое-то чудо. — Только не говори мне, что ты все-таки пробудил в себе эту чертову магию….

— Пока еще как маг я практически никакой, — вполне самокритично признался я другу в своих способностях. — Но ведь, насколько мне известно, для выполнения самых простых алхимических реакций собственно магическая сила и не так, чтобы исключительно важна?

Все же деньги потратить пришлось. Много. Как-то так получилось, что вообще все связанное с магией у нас стоит просто непропорционально дорого. Благо, Самигуллин, чуточку подумав, все же принял эту мою идею. А еще пришлось потратить время. Чтобы научиться даже паре-тройке простейших манипуляций, заключающихся во вливании в алхимический бульон толики своей маны и хотя бы грубом управлении инициированной этой маной реакцией, с небольшими перерывами на сон, я потратил четверо суток! И тоже мой наставник, Кривой Касим, как и артефактор Святослав Петрович несколькими днями ранее, говорил о моем феноменально быстром обучении. Ага, магическое зрение рулит! Вообще не представляю, как без него другие маги обходятся.

— Ну, что, с богом, поехали? — Вопросил меня Салават, и наша бронемашина, рыкнув двигателем, покатила по еле различимой дороге прочь от стен, окружавших Паселы со всех сторон. Наступило время, проверить придуманную нами бизнес-модель на прочность в реальных условиях. Кстати, как разъяснил мне мой временный наставник, именно алхимические полуфабрикаты из этих двух монстров в последнее время необычайно востребованы: представители Иганского князя скупают их вообще в любых предложенных количествах.

И таки, чуточку обмозговав имеющиеся у нас возможности, в Б-зону мы все же решили не лезть. Во-первых, если я буду постоянно занят с алхимией, в качестве охотника у нас остается единственный Салават. А в одиночку бродить по зоне со смертельно опасными чудовищами слишком рискованно. Ну, и во-вторых, и, пожалуй, самых главных, за мои деньги Кривой Касим научил меня переработке всего двух ингредиентов животного происхождения: вилочковой железы Казуха и кусочка мозга, так называемой «икс-железы», норной овцы. И по всему выходило, что норная овца, живущая, как следует из первой части ее названия, в норах на территориях с относительно невысокой плотностью магических потоков, окажется для нас куда более предпочтительной добычей по сравнению с довольно редким Казухом, обитающим, к тому же на намного более опасных территориях.

— Вроде про эти холмы Касимов тебе говорил? — Самигуллин аккуратно притормозил управляемую им бронемашину и достал из бардачка сложенную во много раз карту данных территорий. — Прямо на тех холмах зоны голубого цвета, В-зоны то есть, а вот с противоположной от нас стороны и синяя Б-зона у их подножия местами присутствует.

— Рисковать не будем. Давай, заезжай на тот холм, что от Б-зоны расположен дальше всего. У тебя как, получится по его склону нашу бронемашину завести?

Заехать на холм получилось. Сверху открывался великолепный вид на окрестности. Чтобы еще получше рассмотреть, я взобрался на крышу пулеметной башенки и прислонил край ладони ко лбу, создавая этакое временное подобие козырька для защиты от лучей висящего над головой дневного светила.

— Ну, есть что-то интересное? — Поинтересовался у меня Салават, вытаскивая из кузова сложенные туда охотничьи принадлежности.

Вроде бы нет, — ответил я, в самом деле, не увидев при своем бдении ни одного крупного монстра. Ну, не считать же за крупных двух летунов в поднебесье. К счастью, вся эта парящая в небесах живность в Ином мире, как и на Земле, больших размеров не достигала, и на людей нападала только изредка, и в основном по ночам.

А потом началась собственно охота. Как оказалось, овечьи норы Салават еще со своего водительского места рассмотрел, и подвел к ним наше транспортное средство почти вплотную. Так что, буквально проделав пару десятков шагов, мы уже смогли раскидать в округе чернеющих довольно больших дыр в земле прихваченную с собой из Паселов приманку — пару десятков протухших куриных яиц. Бог его знает, что за извращенец это выяснил, но на это распространяющееся по окрестностям зловоние норные овцы вылезали из своих подземных убежищ практически со стопроцентной гарантией.

— Фу, Салават, кажется, мы со своей ленью малость переборщили, — высказал я приятелю претензию по поводу близости нашего броневика к месту охоты. — Не надо было так близко к норам подъезжать, задохнемся же.

— Терпи Серега, — флегматично отозвался потомок башкиров, пристально разглядывая место, где вот-вот должны были появиться норные овцы.

Норные овцы оказались монстриками ничуть не похожими на тех овечек, которых я помнил из своего детства. Ну, того детства, из первой жизни. Моя бабушка вообще-то держала коз, а вот у ее соседей постоянно жили овцы, и по утрам всю эту живность бодрой гурьбой специально нанятый деревенский пастух выгонял за околицу, пастись.

Ну, что, — предложил мне мой приятель разделение труда, когда мы отстрелялись по собравшейся куче зверюшек сразу в два автомата, уложив на месте чуть ли не два десятка, — ты начинай готовить свою алхимию, а я займусь разделкой остальных частей тушек.

М-да, а я-то думал, что самым сложным для меня будет выдержать ровность испускаемого потока маны при насыщении полученного бульона. Ничего подобного! Чтобы добраться до того почти обособленного кусочка мозга, который назывался икс-железой, мне же приходилось вскрывать черепа. Топором! Чуть не блеванул в первый раз, когда это проделал, настолько показался мне неприятным этот глухой стук, с которым лезвие топора соприкасалось с костями черепа.

— Ладно, с тобой все понятно, — остановил мои дальнейшие попытки разделки намного более устойчивый в этом плане Салават. — Иди вон, готовь свою бурду, а то совсем зеленым враз стал, смотреть больно.

С заготовкой мяса и приготовлением базового раствора, из которого потом более продвинутые по сравнению со мной алхимики будут готовить свои пилюли, временно повышающие способности принявшего их мага к магии земли, мы провозились до позднего вечера. Ага, такая она, охота! Лишь считанные мгновения ты стреляешь, а потом до ломоты в спине и боли в натруженных пальцах рук занимаешься переработкой полученной добычи.

На ночь решили остаться на этом же холме, а за следующей порцией зверья переезжать уже поутру, когда окончательно развиднеется. Кто его знает, что может нас поджидать в вечернем сумраке на неразведанной территории.

Дежурств на ночь устанавливать не стали, просто заперлись за броню внутри, опустили спинки кресел, превратив их в достаточно тесные, но все же спальные места.

Самигуллин, умаявшийся с разделкой тушек, уснул довольно быстро. А мне по какой-то причине не спалось. Не сказать, чтобы сердце поджималось в предчувствии надвигающейся опасности, но какие-то серьезные неприятности все-таки чувствовались. Я даже на место стрелка внутрь башенки поднимался, пытаясь рассмотреть среди сгустившейся вокруг темноты, что же могло на меня так повлиять. Не сказать, чтобы уверенно, но все же убедился, что кроме нескольких летучих созданий, размером немного больше курицы, слетевшихся на оставшиеся после разделки овечьих тушек остатки, никаких монстров поблизости не наблюдается. Между прочим, замечательный признак! Вряд ли они бы сидели так спокойно, будь тут поблизости какой-нибудь сильный ночной монстр.

Не отыскав явных противников, я все же попытался уснуть. Хм, вполне возможно, все это мое беспокойство — всего лишь разыгравшиеся в ночной тьме фантазии?..

Снова пробудился я уже под утро. Со стороны пулеметной башенки слышалось какое-то непонятное постукивание.

— Ты тоже это слышишь? — Спросил меня со своего места Салават, тоже разбуженный непонятной деятельностью снаружи от нашего колесного укрытия.

— Кто-то стучит, — озвучил я очевидное.

Самигуллин вскочил со своего места и полез, как и я вчера, в башенку на место пулеметчика.

— А ну, кыш, зар-разы вы такие! — Заорал он, едва заняв это место. И тут же застрочил из пулемета. Я от неожиданности аж подскочил со своего места.

— Что там такое? — Закричал, хватаясь за автомат. Свист и клекот снаружи в сочетании с грохотом пулемета определенно в качестве бодрящего средства по утрам дадут изрядную фору любому кофе. Тем более что кофе то у нас здесь и отсутствует вообще напрочь. И это не только у нас, в машине, а вообще в нашем княжестве и во всех соседних. Ну, не растет у нас кофе, а завоз из дальних стран по вполне объективным причинам в прошлые десятилетия практически полностью прекратился.

— Представляешь, выглядываю я в смотровую щель, а оттуда на меня глаз смотрит… красный такой, — принялся оправдываться передо мной Салаватик каким-то очень виноватым тоном.

— И кто это был? — Поинтересовался я, успокаиваясь. Ну, а что? Если мой приятель спокойно говорит со мной, а не продолжает всаживать в цель за бортом очередь за очередью, значит, ничего страшного не случилось. Правильно ведь?

— Да, ящерица летучая, — отмахнулся от меня мой друг. — Наверное, зря мы вчера вечером отходы от разделки овец не закопали. Ночью на них эти вот падальщики налетели. И все потом на нашей машине, как на насесте, расселись. Подозреваю, теперь придется мне ее от их дерьма отмывать.

Думаете, на этом весь утренний инцидент был исчерпан? Как бы не так! Сначала нас начал донимать неприятный запашок. Ну, как неприятный? По сравнению с ним вонь раздавленных тухлых яиц воспринималась бы почти как благоухание. Потом я расслышал этакое шипение, раздающееся с разных сторон. И, разумеется, выглядывать наружу из-под прикрытия брони было очень неразумной идеей. Но я не смог удержаться. Как-то у нас все одно к одному складывалось, так что я уже немного паниковать начал по поводу обстановки снаружи.

И вот распахнул я дверь, выглянул, смотря на мир через прицел автомата. Явных врагов вокруг не наблюдалось, а вонь еще сильнее усугубилась. И тут сверху на меня упал шматок его… очень-очень дурнопахнувшего. А еще спустя совсем немного времени, я еще даже не успел отыскать что-нибудь, чтобы оттереть с себя этот привет с неба, в месте попадания началось заметное жжение. С руганью я захлопнул обратно дверь и принялся скидывать с себя рубашку. И ткань ее в месте соприкосновения с гуано уже начала расползаться!

— Тревога! — Заорал я, отчего Салават едва не свалился со своего места. — Над нами кружит целая стая говнометателей, у которых вместо обычных какашек кислотные бомбы. Срочно уезжай отсюда, пока они нам в нашем броневике окончательно дырок не наделали.

Ох и матерился же Самигуллин, когда мы с ним на пару отмывали наш броневик в водах подвернувшегося неподалеку ручья! Впрочем, уж на что я сам мата не люблю, но тут и сам для облегчения души ввернул несколько конструкций. Ну, сами посудите, местами кислота из помета летучих ящериц растворила сантиметровую сталь нашей брони чуть ли не насквозь! Ну, и вони мы тоже нанюхались… несколько раз вообще приходилось подальше отбежать, чтобы хоть чуть-чуть продышаться.

— Знаешь, Салават, я отчего-то вдруг припомнил очень древнюю шутку, — принялся я балагурить, когда наш неожиданно случившийся банный день все же закончился. — Хорошо, что коровы не летают.

— Коровы? Не летают? — Переспросил меня приятель, мысленно пребывавший в этот момент, очевидно, где-то далеко-далеко. И вдруг захохотал заливисто, вытирая с глаз выступившие слезы. Ну, и я с ним заодно. Очень уж заразительный у него смех.

Все же, несмотря на возникшие у нас с утра сложности, ближе ко второй половине дня мы собрались с духом и двинулись на соседний холм. Ну, места в морозильнике, который мы развернули на базе нашего кузова, еще примерно половина оставалось, да и емкости для приготовления базового раствора еще были.

Хе-хе, а вот запасной рубашки, взамен фатально обгаженной одним из карликовых драконов-засранцев, у меня не отыскалось. Пришлось, в качестве прикрытия кожи от солнца, прямо на голый торс натянуть ветровку. В кармане обнаружилось что-то твердое. Извлек: моя статуэтка воина, каким-то вывертом мироздания превратившаяся в очень слабый исток непонятно какой магии. В надежде усилить свои магические способности, я одно время с ней повсюду ходил, да вот, сунул в карман редко используемой одежды и позабыл. Обрадованный находкой, забрал ее с собой. Она же небольшая, особо не мешает, а зато, возможно, в фоновом режиме, хоть немного, развивается мой магический дар.

В принципе, начало охоты получилось очень похожим на первый раз: приехали, остановились, набили неподалеку от нор вторую половину запаса тухлых яиц в качестве приманки. И с автоматами наизготовку стали ждать. И норные овечки, которые, на самом деле, скорее походили на очень крупных грызунов, типа бобров или нутрий, тоже пришли. Но вот с компактностью из размещения вокруг приманки вышла некоторая незадача. Норы на этом холме были расположены далеко не так компактно, как на первом, потому и тварюшки, приходя с разных сторон, располагались на заметно большей территории.

— Черт! — Только и успел выругаться я в тот момент, когда в моем автомате, так же, как и в автомате у Самигуллина, закончились патроны, а совсем неподалеку от меня еще остается несколько вполне себе живых и дееспособных особей. Точнее, эту дееспособность я вдруг на себе испытал, потому что эти милые зверушки, очень быстро сориентировавшись в виновниках нападения, буквально молниеносно запулили по мне своей магией. М-да, как-то мы с Салаватиком, воодушевившись, что в первый раз охота у нас прошла так замечательно беспроблемно, почти напрочь выпустили из внимания тот факт, что объекты нашей охоты обитают все же в В-зоне и просто по определению не могут быть совсем уж безобидными зайчиками.

Все же мне повезло. Магия, которой в меня запулили иномирные грызуны, оказалась не смертельной. Просто каменистая почва под моими ногами вдруг разом стала жидкостью, и я по грудь провалился в образовавшуюся яму. Провалился, да так и застрял, поскольку жидкость вдруг начала с поверхности снова застывать, превращаясь в монолит.

Ну, а вторым пунктом моего несказанного везения стал тот факт, что Салаватик успел очень оперативно перезарядить свой автомат и даже ни разу в меня не попасть, хотя цели для его стрельбы находились уже чуть ли не в соприкосновении со мной, а старый калаш — это ни разу не снайперское оружие. Блин! Да я даже зловонное дыхание из пастей этих громадных крыс в овечьей шкуре успел ощутить! И, надо сказать, что громадными у этих крыс мне показались в первую очередь их широко разинутые пасти, полные целым частоколом белейших и на вид очень даже острых зубов. Как замечательно все же, что мой друг умеет так хорошо обращаться с оружием!

— Ну, и как мне теперь тебя из этого бетона вытаскивать? — Вопросил Самигуллин после того, как попытался поковырять ногтем тот мельничный жернов, который окольцевал мою грудь, серьезно мешая дыханию.

— Долбить, конечно. У нас же в кузове, вдоль левого борта, имеется укладка инструментов. Там я, вроде, и лом тоже видел. И пожалуйста, поторопись. Тут, вокруг меня, камень застыл пока только на поверхности. Если оно и дальше закаменеет, боюсь, дышать я уже не смогу.

Никогда не пытались рассмотреть вблизи, как наконечник лома со звоном выбивает искры из камня? Незабываемые впечатления, особенно, если осколки при этом этак «ласково щекочут» тебе кожу левого уха.

— Салават! Ты мне так глаза осколками повышибаешь! — Закричал я, и этот тугодум снова удалился из поля моего очень ограниченного зрения. Полез в машину, искать, чем можно меня прикрыть.

Однако находиться под слоем брезента — тоже приятного мало. Духота. Особенно, если и без того, от тисков, сдавливающих тебе грудь, дышать стало крайне затруднительно.

Ой, мамочка! Что я там говорил о незабываемых впечатлениях? Все прежде сказанное — ерунда на постном масле по сравнению с теми ощущениями, как кто-то под землей вдруг начинает этак энергично подпихивать твой сапог. А уж совсем дичайшая паника меня охватила, когда этот кто-то, закончив исследовать мою обувь на ощупь, решил попробовать ее же на зуб!

Кажется, я заорал…. Возможно, даже попытался размахивать скованными камнем в плечах руками, и уж точно попытался пнуть невидимое мне чудище еще не съеденным им сапогом в морду. На самом деле, этот момент, несмотря на заявление о незабываемости, почти не отложился в моей памяти. Осталось только боль в горле, да вместо нормальных звуков я смог издать лишь сдавленное сипение, когда очнулся в непонятном месте на очень даже удобной кровати….

И да, я очнулся! И не обнаружил слоя камня на своей груди. И это было по-настоящему здорово!

А еще мой сип привлек внимание кого-то из окружающих.

— Как вы себя чувствуете больной? — Произнес вопрос где-то на периферии моего восприятия мелодичный женский голос. И почти буквально тут же, очевидно, чтобы я не утруждал себя ответом, мне в рот был всунут носик керамического чайника, из которого полилась необычайно вкусная и желанная струйка воды. Недолго.

— Я сейчас Дениса Андреевича позову, — сообщил мне тот же голос, и я внезапно был оставлен без источника так желанной для меня влаги.

Все же толика выпитой жидкости немного прояснила в моем сознании. Я даже смог вспомнить, где я слышал это сочетание имени и отчества мужчины, которого обещали позвать. Точно также звали того целителя, который возвращал меня к жизни после прошлого нападения бандитов.…Точнее, уже позапрошлого, прошлое нападение случилось в гостинице Иганска, и тогда услуги целителя мне не понадобились. Внезапно вспомнилась шутка из старого-старого фильма, которую я примерил на себя: какая все-таки интересная у меня жизнь!

В обители целителей с жесточайшим магическим истощением я провалялся полных трое суток. Не так уж и мало, если учесть, что исцеление того же закрытого перелома конечности тут вообще является сугубо амбулаторной процедурой.

— Ну, ты дал, Серега! — С нескрываемым восторгом в голосе поведал мне Салават про моменты, не запечатлевшиеся толком в моей памяти. Он как раз через три дня приехал меня забирать из больнички. — Камень вокруг тебя словно от взрыва снаряда взорвался. Мне куском по скуле прилетело, искорки в глазах так и играют. А ты уже в броневик лезешь и орешь дурным голосом. А там уселся на свое кресло и отрубился напрочь. Знатно, я тебе скажу, ты меня перепугал. Я, считай, всю дорогу, без остановки, до целителей гнал.