Охотники на монстров

Глава 1

— Серега, чего встал, ехать пора! — Нетерпеливый призыв Салавата, моего лучшего друга и компаньона, оторвал меня от созерцания только что описанного мной придорожного валуна размером с нашу таратайку, только чисто по недоразумению и завышенному самомнению ее владельца зовущуюся автомобилем. И нет, я не записался в какие-нибудь там геологи или натуралисты, чтобы описанием всяких булыганов заниматься. Просто, так сказать, облегчился, сходил по маленькому. Все же мы с Самигуллиным уже четыре часа ехали по этому бездорожью, накопилось, вот и остановились на минуточку.

— Уже иду! — Прокричал я приятелю в ответ и, в самом деле, направившись в сторону нашего средства передвижения.

Однако, пусть с трудом, но разместился. Колени чуть ли не в подбородок уперлись. Говорю же, недоразумение, а не машина.

— Серега, а ты точно уверен, что в той стороне стояла деревня? — Снова, да ладом затянул свою песню мой вечно во всем сомневающийся товарищ.

— Тебе что, письменную гарантию с печатью дать? — Не выдержав, в конце концов огрызнулся я. — На карте со времен до Слияния она была. Если тут очередного вклинивания и перепутанки не случится, через час — другой сможем сами в этом убедиться.

Быть может, достойный потомок вольного племени башкиров так бы и продолжил у меня выпытывать подробности этих моих эксклюзивных знаний, но тут местность под колесами нашего пепелаца стала уж очень пересеченной, всевозможные стволы, и поваленные, и еще стоящие и шелестящие кронами так и начали нам «дорогу перебегать». Так что он заткнулся, сосредоточив все внимание на выискивании промежутков на местности, худо-бедно доступных для нашего проезда. Ну, заодно и мне дал чуточку времени для моего осмысления недавно обнаруженного феномена.

И таки это действительно был всем феноменам феномен! А просто я, в тот момент, когда опорожнял свой мочевой пузырь, вдруг отчетливо ощутил пучок магических силовых линий, выходящих из левого относительно меня края того булыгана и, соответственно, пучок их же, но уже входящих в тот же камень справа. Собственно, невыясненным оставался только размер площади покрытия этого истока магии. Ну, и еще, вид испускаемой магии… хотя… учитывая, что источник — именно камень, вариантов вырисовывается совсем немного. Помимо наиболее вероятной магии земли, сразу на ум приходит только магия иллюзий, у нее вообще по своей природе возможен любой материал истока, даже просто тени на стене.

«Так, отставить мудрствования»! — Мысленно одернул себя я сам. К чему мне знать природу магии этого камня? Все равно такую глыбу из здешней Тмутаракани в обжитые места не вывезти. Самое главное, это тот факт, что раньше за мной даже близко ничего подобного, на вроде магического зрения не водилось. Точнее, не водилось за душевным тридцатиоднолетним парнем, Серегой Лопатиным.

Спросите, какая разница, если я — он самый, Сергей Лопатин и есть? До самой последней недели, когда в очередной вылазке за ништяками нашей прежней погибшей цивилизации я схлопотал бандитскую пулю, именно так оно и было. А вот после излечения в поселке у целителей, куда Салаватик доставил практически уже мою бездыханную тушку, начали у меня возникать кое-какие сомнения. Причем, чем дальше — тем больше. Вдруг начали всплывать кое-какие навыки, которых у меня отродясь не водилось. К примеру, внезапно, при разглядывании шильдика на притащенном из похода горном велосипеде с напрочь окаменевшей и потрескавшейся резиной на покрышках, всплыло знание английского языка. Тоже очень полезное и редкое по нынешним временам знание. Не как тот же магический взор, конечно, тот вообще для людской расы, в отличие от монстров, — что-то очень редкое, почти уникальное, но все же, все же.

И самое заморочное тут то, что даже на соседа-студента, вслух изучавшего этот язык в бытность мою еще ребенком, знание английского языка в этот раз не спишешь. Не осталось в нашем мире студентов, да и английский язык на территории бывшей Иганской области вот уже почитай полсотни лет, как никто не учит. И кстати, откуда в моей памяти эта занятная история с голландским подростком, после проведенной после травмы операции на… колене на пару дней заговорившим вместо родного языка исключительно по-английски? Те же пятьдесят лет уже нет ни Голландии, ни Соединенного королевства. Касательно Британских островов вообще неизвестно точно, что они сохранились.

— Черт, Серега! Ты прав, братан! — Вывел меня из моего сеанса самокопательства восторженный возглас друга. — Вот она, старая деревня! И смотри, некоторые каменные дома совсем практически не разрушены! Дай бог, чтобы мы тут первыми за пятьдесят лет оказались!

И таки деревня, точнее фасад самого ближайшего здания, с выложенными на нем белым кирпичом на фоне обычного, красного, двумя задорными петушками, предстал перед моими глазами во всей своей первозданной красоте.

Петушки… Словно в голове что-то прорвалось. Ну, или открылась какая-то заржавевшая заслонка на памяти. И это вот внезапное пробуждение памяти оказалось неожиданно болезненно. Очень болезненно, до звездочек перед глазами. А потом все звездочки разом пропали, и наступила темнота.

— Ну, и напугал же ты меня, друг! — Именно такие слова я услышал при очередном своем возвращении в этот мир.

Мы с Самигуллиным по-прежнему сидели в его до ломоты в суставах тесном автомобильчике прямо перед тем домом, с петухами. Ощущая всеми своими мослами жесткость узкого и тесного сидения, внезапно вспомнилось: в былые годы, до Слияния, нечто подобное Салаватикову пепелацу делали еще в Советском Союзе. И название эти таратайки имели соответственное: инвалидки. Мотор — чуть ли не мотоциклетный, салон, управление — вообще без изысков и практически без удобств. Но худо-бедно ездили. И собственно про инвалидки — эта очередная порция воспоминаний, на фоне приваливших ко мне в одночасье знаний вообще не выделялась и казалась ничего не стоящей мелочью. Не мелочью было то, что в этой деревне я неоднократно и подолгу гостил в своем детстве… задолго до Слияния. Дом моей бабушки от этого приметного здания с петухами на этой же самой улице, через два квартала обретался. И это при всем том, что мне нынешнему — всего тридцать один год, а со времени Слияния уже минуло аж полвека.

— Серега, не молчи, скажи что-нибудь? — Принялся тормошить меня заботливый товарищ, видя, как мой взгляд снова затуманивается.

— Да все в порядке, друг, — мысленно возвратился я полностью обратно в этот нынешний мир. — Сейчас еще посижу пару минуток, и пойдем с тобой смотреть, что там нас в доме дожидается. Представляешь, если еще вполне функционирующий компьютер?

— Сам о таком мечтаю, — ощерился прорехой на месте одного из передних зубов мой товарищ. — Продам, на свою долю куплю грузовик с лебедкой и бронированной кабиной, буду в зоны Б-класса ездить, разбогатею.

— Чтобы в зоны Б-класса ездить, одного грузовика маловато будет, — поддержал я этот полушутливый треп. Именно полушутливый — хотя бы потому, что у Салавата еще с детства мечта была вовсе даже не грузовик, а вертолет! Вычитал в какой-то книжке с картинками об этих летающих машинах и загорелся. И кому какое дело, что после прихода Слияния всей электронике, радиосвязи, большинству видов взрывчатки и еще многому нужному и полезному на Земле в одночасье каюк настал. Мечта — она на то и мечта, что ввысь, в небеса стремится, всяких тварных, то бишь сугубо материальных мелочей на земле практически в упор не замечая.

Хе-хе, подозреваю, что вы заметили в моих последних словах грубое несоответствие. Кому вообще может понадобиться покупать неработающий по причине измененной физики мира компьютер, да еще за такие деньги? Да только нет никакого несоответствия: конкретно для компьютера при помощи изолирующих артефактов антимагии можно небольшое пространство создать, в котором электроника будет вновь работать. В последние годы в нашем княжестве вон, по слухам, даже вроде бы умудрились вполне действующие радиостанции вновь начать выпускать. А вот целый вертолет подобными артефактами защитить окажется слишком дорого и очень-очень хлопотно. Да и не осталось их, исправных вертолетов-то. Все же, пятьдесят лет для столь хрупкой техники — это не шутки, вон, тот же велосипед, с биркой с текстом на английском, — разве на запчасти, если только.

Пара минут, затребованных мной для восстановления, прошли, я полез из салона нашей таратайки наружу. Охо-хо, однако, нелегкая это задача выбраться едва ли не двухметровому детине из столь миниатюрного пространства, а потом еще распрямить вконец затекшие за время пути члены. Даже закряхтел, как старый дед. Впрочем, Салаватик почти и не обиделся на меня за столь откровенную демонстрацию моего неприятия его транспортного средства. Вместе же ехали. Хоть он и чуть-чуть пониже меня будет, но для столь маленькой кабинки — это не принципиально. Тоже намучился. Сказал только, переводя разговор:

— Пошли, давай. Наш компьютер нас ждет.

Немного странным показалось то, что деревья, фактически превратившие большую часть бывшей деревни Истомино в еще довольно молодой, но уже вполне себе лес, с этого края бывшего населенного пункта практически не росли. Блин, да тут, во дворе даже часть дорожек, вымощенных плиткой, сохранилась. Хотя, разумеется, основную роль в такой сохранности сыграло резкое изменение климата, в результате которого зима, как таковая, вообще исчезла в наших краях…. Но все же, все же….

А вот деревянная дверь пережить этакую прорву лет не смогла. Остатки прогнившего дверного полотнища валялись в полностью открывшемся дверном проеме.

— Ноги от гвоздей береги, — на всякий случай предупредил меня Самигуллин, шедший чуть впереди. Ствол его автомата настороженно поглядывал в полумрак не разведанных помещений.

Очень повезло, что и лестницы, и межэтажные перекрытия были в этом доме сделаны из бетона. Разумеется, посещая дома, много лет простоявшие заброшенными, мы исследовали и жилища, в котором перекрытия изначально были сделаны из дерева, и даже иногда они еще оказывались достаточно крепкими, чтобы выдержать наш вес, но все равно, в тех домах лично я себя чувствовал очень неуверенно.

И таки, несмотря на сгнившие двери и почти рассыпавшиеся под давностью лет оконные рамы, обстановка в этом доме поражала своей сохранностью. Не компьютер, конечно, но та же кофемолка, к примеру, вполне могла оказаться даже рабочей. Жаль только, что зерен кофе для нее теперь было просто не купить. Ну, по крайней мере, за хоть сколько-нибудь вменяемые цены — так точно. Земля снова, как в эпоху до Колумбовых открытий сделалась бескрайней и разорванной на множество маленьких и очень маленьких анклавов.

Все же, пока территория дома еще не исследована, добычу собирать не стали. Техника безопасности, однако! В году от рождества Христова 2074–м несоблюдение ее запросто могло привести к летальным последствиям. Кто знает, что за опасность может нас поджидать буквально уже в соседнем помещении. Чуть увлечешься сбором трофеев, ослабив контроль за окружающим, — и, ага!

И все же, хоть Салават шел чуть впереди, первые признаки опасности заметил именно я. То самое вдруг включившееся у меня магическое зрение помогло. Заметил этакое едва-едва теплящееся прозрачное мерцание, исходившее из глубины соседней большой и довольно богато обставленной комнаты. О богатстве обстановки я по представлениям из своей прежней жизни сужу. В нынешней жизни остатки медвежьего чучела, поблекшая картина в раме и, к примеру, вычурно извитые сильно поржавевшие кованые предметы из каминного набора не стоят практически ничего, да и сам камин в принципе не нужен. Говорю же, вечное лето наступило. Правы всякие зеленые из моей прежней жизни насчет глобального потепления оказались, только в мелких деталях, в самих причинах этого природного явления немного напутали.

— Салават, стой! Опасность! — Скомандовал я товарищу, в уме пытаясь придумать, как объяснить это мое сообщение, не раскрывая наличия у меня магического взора. Точнее, я еще не решил до конца, сообщать ему об этой моей редкой способности или нет.

Особых объяснений с моей стороны не потребовалось. Внезапно по полу в нашем направлении побежали струйки, состоящие из десятков небольших насекомых. Если бы не усилившаяся после моей команды настороженность, Салаватик мог заметить эту смертельную опасность, когда стало бы слишком поздно.

— Муравьи! Тикаем! — Громко закричал он, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и выдавая максимально возможное ускорение. Впрочем, я от него ничуть не отставал. Умирать в течение нескольких дней, будучи пожираемыми личинками насекомых-монстров изнутри…. Так себе перспектива. Подобную участь не пожелаешь даже самому злейшему врагу.

Вот и нашлось объяснение не выросшему на этой стороне деревни лесу. Сам муравьи, в отличие от их личинок, вполне себе обходились полностью растительной диетой.

— Ну, вот нужно же тебе было о посещении зоны Б-класса трепаться! — В сердцах принялся я укорять своего болтливого товарища. — Вот она, перед нами. Как говорится, кушайте, не обляпайтесь.

— Да погоди ты панику наводить, — попытался меня успокоить Салават. — Муравьи же сами по себе не хищники. У них только охранники возле самого гнезда парализующие железы имеют.

— Муравьи — нет, а вот те, для кого эти насекомыши — излюбленное лакомство и просто постоянные спутники муравьев, всякие муравьеды и огрызни — те да. Блин, да что я тебя учу, сам же все понимаешь.

— И что, мы так просто отсюда уедем? — Тон моего друга стал по-настоящему жалостливым. Этот выход на потерянные территории у нас с ним уже далеко не первый, потому в нашей команде своего рода роли распределены: он носитель модуса жадности, ну, или в хорошем смысле — скопидомства, я же бесплатно подрабатываю в роли своего рода предохранителя. Смотрю, чтобы он, увлекшись, не влезал куда-нибудь, выйти откуда потом станет для нашей команды достаточно проблематично.

— По уму бы, действительно, лучше тикать отсюда. А информацию о потенциально не разграбленной деревне в относительной близости от форпоста продать. — В размышлении проговорил я.

И тут, словно дополнительное кратковременное просветление в мозгах случилось. Вспомнил, как в прошлой жизни, уже будучи полностью взрослым, проезжал через эту деревню и случайно заметил на обочине Сашку, приятеля детства. Разумеется, не смог не остановиться, чтобы перекинуться словом. Так вот, этот Сашка тогда рассказал мне, что хозяин, купивший бабушкин дом после ее смерти, устроил из своего приобретения майнинговую ферму.

— Уезжать отсюда пока погодим. Есть у меня кое-какие наметки из прошлого. Попытаемся один из домов проверить. Тем более что в той стороне, вроде, лес вполне свободно растет, — объявил я Салавату наши будущие действия. Тот аж просиял весь, настолько ему не по душе было такое вот позорное отступление с порога возможного богачества.

И вот мы, отогнав наш автомобиль подальше от выявленного муравьиного гнезда, вновь приступили к разведке территории. Эх, если бы еще наши простые калаши могли служить достаточной защитой от различных монстров, что запросто могли выскочить нам навстречу из-за любого из заброшенных домов на этой улице!

И все же, несмотря на все наши опасения, весь путь до бывшего бабушкиного дома прошел вообще без проблем. Чуть было даже не высказался по этому поводу…. Но не высказался. Побоялся снова сглазить. Вообще, по моему личному мнению, процент людей, не подверженных суевериям, среди лиц, постоянно рискующих жизнью, настолько низок, что возникает вопрос об их наличии вообще, в принципе.

— Уф, ни одной твари по дороге! — Легкомысленный Салаватик озвучил именно то, о чем я сам подумал, но не отважился произнести вслух. — Будем надеяться, ты знал, куда нас вести.

Я аж зашипел, услышав эти его слова:

— Немедленно сплюнь и вон, по деревяшке постучи… — дальше у меня в мыслях шел еще непечатный текст, но его я произносить не стал. Материть человека, совсем недавно спасшего твою жизнь, — тоже очень плохая примета. В следующий раз в подобной ситуации он ведь запросто может и передумать заниматься выносом твоей тушки.

— Тьфу-тьфу… — послушно начал выполнение отвращающего ритуала мой друг, но не закончил. По деревне вдруг прокатилось:

— Ня-я-я! — Словно сирена МЧС, оповещающая об опасности целый район города, прямо в ухо прогудела, вворачивая жесткий, колючий штопор прямо в мозг.

Ага, вот такой он, голос муравьеда! Свой залуженный Б-ранг по шкале опасности этот относительно небольшой монстр носит вполне по праву. Это же всего лишь его крик в отдалении, скорее всего как раз возле того дома с петухами, прозвучал, и то мы следующие несколько секунд с Салаватиком выглядели как чумные: выпученные глаза, приоткрытый рот. А представьте себе, если эта душка прямо вам в лицо вдруг запоет? Нет, вроде слышал я про случай, когда везунчика, прослушавшего подобную арию муравьеда, его друзья умудрились вытащить на безопасную территорию, и он при этом даже в живых остался. Ну, оглох, конечно, и руки трястись начали, но ведь выжил! А вообще знающие люди говорят, что в том крике, кроме обычного звука, в качестве поражающего элемента еще и какая-то смесь из разных направлений магии присутствует: звуковая, ментальная, магия жизни. Охотно верю.

— Давай, живо в дом, — шепотом заорал Самигуллин…. А может и не шепотом, все же после той звуковой волны слух у меня еще не совсем восстановился, как бы я его шепот вообще услышал?

И таки он абсолютно прав! Другие монстры, как и мы попавшие под эту звуковую волну, зачастую начинают вести себя неадекватно: вылазят из своих укрытий и атакуют первое же существо, попавшееся им на пути. А, как я уже отмечал, вокруг гнезд муравьев обычно мно-о-го, кто из очень опасных существ обитает.

В дом мы залезли через окно, благо рама в нем вообще не сохранилась. На месте высокого крылечка с резными перилами вырос разлапистый, очень колючий кустарник — никакой двери для защиты от посторонних при подобном насаждении не требуется вообще, в принципе. Вроде, даже земное растение, но названия его я не знаю. После Слияния и резкого потепления каким-то неведомым образом очень многие виды растительности к нам с югов перекочевали.

Толстые подгнившие доски пола угрожающе заскрипели, но все же наш вес выдержали. Очевидно, это окно своей рамы лишилось относительно недавно, дождевая влага еще не успела в полной мере оказать на прокрашенную толстым слоем древесину свое пагубное воздействие.

В этот раз впереди шел я. Первой на нашем пути попалась маленькая комнатушка, в которой бабушка в свое время устроили «избу-читальню» — поставила компьютерный столик вместе с довольно простеньким компьютером, предоставлявшим ей всякие истории «про жизнь» из интернета. К сожалению, до нас тот бабушкин компьютер точно не дожил. Совершенно пустая комната, даже мебели, и той нет.

Так вот, из той маленькой комнатушки, по сильно затененному коридору, мимо скудно обставленной кухни (туда я только кинул взгляд, не став там копаться) мы прошли в зало, единственную большую комнату во всем доме. Прошли, и практически замерли на пороге.

— Пещера Али Бабы, — присвистнул Салават, когда снова обрел способность к связной речи. — Вот это мы удачно зашли!

И, знаете, я даже ему по загривку «во избежание» стучать не стал. Сам, что называется, в шоке. Буквально вся эта немаленьких размеров комната была просто заставлена стеллажами из металлических труб, на которых, плотными рядами, стояли устройства, которые даже самый неискушенный взгляд отнес бы к категории компьютерной техники. Впрочем, мониторов среди всего этого богачества обнаружилось всего два.

— Даже если мы сумеем подогнать сюда мою ласточку, все сразу вывезти отсюда мы точно не сумеем. По уму, тут вообще грузовик нужен! — Высказал очень здравую мысль мой приятель.

— Грузовика нет, рисковать с перегонкой машины мимо явно присутствующих в деревне монстров — тоже идея из разряда не очень разумных. — Спустил я его с небес на грешную землю. — Вообще, по идее, нам нужно таскать отсюда все эти блоки под прикрытием: один несет, второй, впереди, внимательно по сторонам смотрит и несуна своим автоматом прикрывает. А еще идти с грузом не сразу. Пусть тот муравьед наестся и свалит обратно к себе в логово.

Собственно, эту мою идею и приняли к воплощению. Ох и намаялся я в первом рейсе, когда в своих руках тащил системный блок: и выронить столь ценный груз страшно, и атаки монстров со стороны очень опасался, да и просто, ближе к концу пути эта, вроде бы не тяжелая ноша, стала уже прилично оттягивать руки. Перекур же посередине улицы не устроишь.

По разведанному безопасному пути, обратно в сторону бабушкиного дома почти бежали. Еще один, много — два подобных забега — и баста на этот раз. Салон у нашей крохотной машинки точно не резиновый.

— Давай перекурим несколько минут, — попросил я товарища, когда мы подготовили груз для второй ходки.

На самом деле, я даже не столько хотел дать мышцам отдохнуть, сколько просто пройтись по знакомым комнатам. Пусть обстановка тут со времен моего детства из первой жизни и кардинально поменялась, но сам дом-то остался прежним.

Все же не зря прогулялся! Не то, чтобы что-то очень уж драгоценное обнаружил, но…. Деревянная статуэтка греческого воина с белоснежным мечом, вырезанным мной когда-то из говяжьей суповой косточки, и черненным поверхностным обугливанием над газовой горелкой деревянным же щитом. Щит вообще — отдельное произведение искусства. Там и медная окантовка на тонюсеньких самодельных медных гвоздиках, и выточенная мной из плоского кусочка мрамора вставка, изображающая летящего пегаса. А вообще вся эта статуэтка, чуть больше полутора ладоней высотой, была вырезана мной из куска лиственницы. Только меч со щитом — сборные, на отдельных деревянных же штифтах и клее. Кто-то тогда сказал мне, что лиственница — почти вечное дерево, мало подверженное гниению. Впрочем, лаком тогда я статуэтку из «вечного» дерева все-таки покрыл на совесть.

Вот, созерцая эту собственноручно вырезанную статуэтку, я и осознал окончательно, что во мне каким-то неведомым образом пробудилась еще одна память. Хорошо еще, что сознание в моей черепушке, вроде как, осталось по-прежнему в единственном числе. Как говорится, одна голова хорошо, а две — это уже весомая заявка на шизофрению. Ну, если вы не тварь из Иного мира, конечно. У тех, я слыхал, иной раз бывает и побольше голов на одном теле.

— Домой, как много в этом звуке… — с пафосом продекламировал Самигуллин, когда мы, решив, что на крохотные пятачки, не занятые в машинке нашими седалищами, уже больше ничего не поместится, загрузились в наше транспортное средство и вырулили в обратном направлении. А я, крепко стискивая в кулаке вновь найденную мной статуэтку, только широко улыбался.