Ожерелье дракона

***

Снаружи было громко. Дракон бушевал вовсю, выдыхал пламя в отскакивающих и поливающих его пулями людей, бил хвостом, как разъяренный кот и то и дело попадал им по стенам древнего строения.

Арчибальд, бесстрашно вышедший на крыльцо, сжимая в руке новое оружие, чуть склонил голову набок. Ему вдруг стало любопытно.

– Либо эта тварь и вправду выражает гнев Мика… – задумчиво выговорил он, – Либо он ее не контролирует.

Мысли имели под собой твердую основу – замок мужчина полагал законной обителью Владыки мертвых, и был несколько удивлен тем, что тот позволяет своему «питомцу» громить его, не пытаясь помешать или остановить. Или-или, хотя есть еще и третий вариант… Молле сузил глаза. А что, если… божок что-то задумал? Ему он о своих намерениях не сообщал, да и к чему богу делиться планами со смертным! Но, если он что-то задумал, если все это часть его плана… Работы предстоит больше, чем можно предположить.

Хвост чудовища пролетел прямо над его головой. Арчи, пригнувшись в последний момент, ловким прыжком преодолел несколько низких ступенек до земли и, оказавшись на оной, осторожно выпрямился, окидывая взглядом происходящее.

Сразу становилось ясно, что действовать предстоит с максимальной аккуратностью – злить монстра еще сильнее было бы явно плохой идеей. Следовало осторожно коснуться ожерелья острием своего необычного оружие, чтобы срезать его, не задев зверя, и… Вот черт. Забыл проверить остроту лезвия.

Пользуясь тем, что монстр его пока не замечает, Арчибальд слегка склонил гуандао и осторожно потрогал лезвие. Оно было острым, но не настолько, насколько ему бы хотелось. Пожалуй, с его помощью можно было разрезать тряпку, разрубить дерево… но вот разрежет ли оно ожерелье из чешуи неизвестной твари, еще большой вопрос.

– Чего ты медлишь? – шепот, почти шипение из-за спины заставило его досадливо поморщиться. Этой девчонке явно не хватало воспитания, а у него не было времени поучать ее. Какая жалость.

– Вон зверь, у тебя в руках эта штуковина – действуй! – продолжала шипеть Нэйда. Арчи хотел даже ответить, как вдруг услышал крик. Испуганный крик девичьим голосом, раздавшийся откуда-то с той стороны, куда была обращена морда дракона.

Молле нахмурился. Голос он узнал и, хотя и не питал добрых чувств к дерзкой мексиканке, почему-то не хотел видеть или слышать, как ее убивают.

Шагая вперед, он со злостью подумал, что Нэйда права и следовало бы просто уйти, оставив фанатиков разбираться с последствиями своей сумасшедшей «веры». А еще он подумал, что совершил в жизни много проступков и, пожалуй, теперь ему надо попытаться перекрыть их добродетелями. Спасением идиотов из пасти дракона, например.

Он успел пройти ровно пять шагов, полностью поглощенный своими мыслями. На шестом его, позволившего себе самонадеянно отвлечься от происходящего, сбил с ног и отбросил к стене тяжелый драконий хвост.

Арчибальд отлетел, ударяясь спиной о стену и, глухо ухнув, сполз вдоль нее на землю. На губах ощущался вкус крови, и мужчина даже не мог понять, разбита у него губа или же нос; левая рука мерзко дрожала, а правая продолжала стискивать рукоять гуандао. Оружие, по счастью, не пострадало.

Уперев его набалдашником в землю, Молле, не обращая внимания на испуганные возгласы слева – Нэйда и Джон не рвались принимать участие в битве, но переживали сполна, – кое-как поднялся и сжал левую руку в кулак, чтобы унять дрожь. Спина болела нещадно, а дрожь в руке наводила на неприятные подозрения о каких-то повреждениях в позвоночнике. Впрочем, ноги двигались нормально, да и правая рука оставалась вполне дееспособной. Значит, можно вступать в полноценный бой.

Он шагнул вперед, старательно не обращая внимания на боль в спине. Было не до нее, его цель находилась перед ним, яростно размахивая хвостом.

Еще один удар, на сей раз замеченный, мужчина пропустил над собой, ловко присев в последний момент. Позвоночник пронзило болью, и он скрипнул зубами, приказывая себе терпеть.

– Остановись.

Голос разнесся над окружающим замок лесом. Остановились все, исключая разве что монстра, яростно шипящего, рычащего и плюющегося пламенем.

Молле приподнял голову. Голос он узнал.

– Мик?

– Зачем тебе жертвовать собой, Хищник?

Их разговор слышали все, но никто не решался вмешиваться. Небезопасно перебивать бога, пусть даже и маленького. Тем более, что сейчас размеров Миктлантекутли никто не знал.

– Эти люди пришли сюда сами, – продолжал бог, – Эти люди совершили много грехов!

– Я тоже совершил их немало.

– Против меня! – загремел голос, – Они грешили против меня, против моей воли! Я не желаю, чтобы ты приходил ко мне, остановись!

Хищник прищурился, словно пытаясь разглядеть источник звука. Голос доносился, похоже, из-под земли, из того самого подземелья, где ему довелось побывать, но ответы его бог слышал. Ну, или, по крайней мере, хотелось надеяться, что он их слышит.

– Дать тебе убить их? – Арчибальд насмешливо улыбнулся, – Кажется, ты говорил, что не вмешиваешься в людские дрязги.

– Они умрут! – вновь загремел голос, – Придут ко мне! Стараниями моего друга, этого существа…

Бьянка поодаль испуганно вскрикнула и закрыла рот рукой. Понять ее труда не составляло: одно дело выходить против чудовища, хаотично поливающего все и всех огнем, и совсем другое – знать, что именно тебя оно намерено убить. Что бог, которому ты поклонялась и которого обожала, избрал тебя жертвой себе, и что спасение твое в руках убийцы…

Молле упер гуандао набалдашником в землю и, держась за него, выпрямился. Темные глаза его горели.

– Почему мне кажется, что ты боишься, как бы я не срезал с твоего «друга» ожерелье?

Бог замолчал. Молчал он долго, так долго, что мужчина уже начал думать, что Мик решил закончить разговор, но тут голос зазвучал вновь.

– Никто не смеет… касаться ожерелья. Не смей!

Он наконец-то ответил прямо на прямой вопрос. Что ж, это уже хорошо – значит, разговор все-таки обоюдный. Значит, он не говорит сам с собой, слушая речь божка.

– Или что?

Он снова умолк, по-видимому, перебирая варианты расправы. Арчибальд не сомневался, что таковых у кровожадного ацтекского божка наберется немало и, в общем-то, не слишком хотел знать, что тот приготовил для него. Но, с другой стороны, будет хоть знать, чего опасаться.

– Если ты пойдешь против меня, моей воли… – голос Миктлантекутли стал глухим, – Мне будет жаль тебя. Я не стану останавливать зверя и, если ты придешь ко мне…

– А почему я, собственно, должен прийти к тебе? – неожиданно задумался Арчи, – Я не отношусь к числу твоих фанатиков, Мик. Я не мексиканец и не испанец, уж тем более я не ацтек, я не верю в тебя, значит, после смерти просто отправлюсь в Ад. Поэтому я пойду против твоей воли, бог, пойду против тебя! И, если верно, что обладающий ожерельем получит силу бога… Боюсь, в следующий раз мы будем врагами.

Ответ Миктлантекутли был короток и насмешлив.

– Дерзай.

Мужчина усмехнулся и хотел что-то сказать, как-то ответить, но почему-то промолчал. В голове всплыли недавние слова Нэйды о том, что ему не следует притворятся героем. Вновь появился вопрос – зачем? Зачем он делает это? Идет против бога, защищает чертовых фанатиков, которые и сами бы с радостью прикончили и его, и его спутников? Зачем? Что толкает его на эти поступки, откуда, откуда, черт побери, взялось это проклятое благородство? Как сильно повлияла на него дружба с Домиником Конте, как изменили его воды клятого источника Восточной долины*…

Арчи приподнял гуандао, ощущая, как каждое движение отдается болью в позвоночнике. А ведь раньше он не был таким. Не таким… Безрассудным, да, плюющим на боль, но не ради спасения чужой шкуры! Раньше он бы скорее перебил этих чокнутых фанатиков и покинул это место, напрочь забыв о спутниках.

Размяк он, изрядно размяк… вот что с людьми делает свобода и отпуск! Не зря он никогда не любил и не хотел отдыхать.

В том, что божок не заговорит снова, Арчибальд был убежден. В конце концов, он уже озвучил свою волю, бросил несколько угроз, о чем ему еще говорить?

Поэтому, услышав опять его голос, был даже несколько удивлен.

Теперь голос звучал с другой направленностью, словно кто-то повернул рупор в другую сторону, но слова оставались различимы. На сей раз Миктлантекутли обращался к своим последователям.

– Если отдадите мне их – останетесь живы! – рыкнул он, – Проводите их ко мне! И я отзову зверя, я дам вам жить!

Взгляд Молле быстро скользнул по толпе затянутых в камуфляж фанатиков. Они переглядывались, словно не знали, на что решиться, обменивались безмолвными мнениями, а затем обращали взгляды на Бьянку. На предводительницу.

А та, к заметному изумлению вояк, не оправдывала их надежд. Девушка казалась растерянной, автомат не поднимала и смотрела на изрыгающего пламя ящера с таким выражением, будто собиралась с ним спорить.

Слабый ветерок донес ее слова.

– Но они же пытаются помочь нам…

Ответа на них не последовало. Хищник беззвучно усмехнулся.

Глупая девочка… Да плевать твоему божку и на тех, кто пытается помочь, и на тех, кому пытаются помочь! Он с самого начала преследовал свои цели, и каковы они – по сию пору неизвестно. Быть может, и в самом деле не следует трогать ящера, быть может, от этого станет хуже… А может, и наоборот. Все-таки Мик явно не хочет, чтобы срезали ожерелье, значит, есть смысл рискнуть.

– Мистер Молле! – послышался предупреждающий возглас из-за спины. Арчи даже не стал оборачиваться на голос – то, о чем его пытались предупредить, мужчина видел и сам.

Бьянка была забыта. Военные, сообразив, что они сильны и в их руках оружие, спешно перестраивались, явно вознамерившись атаковать уже не дракона, увлеченно разрушающего какую-то пристройку, а троицу непокорных жертв.

– А девушку они пощадят? – пискнула позади Нэйда. Арчи лишь мимолетно качнул головой и, перехватив китайское оружие в левую руку, достал правой пистолет.

– Попробуй вывести из-под их пуль Бьянку, – не оборачиваясь велел он. Потом оглядел свое огнестрельное оружие и, взведя курок, быстро глянул через плечо на молодого Кэмпбела.

– Окей, Джонни… – ухмылка Хищника казалась оскалом зверя, – Не мешай.

Парень обеспокоенно шагнул вперед и мимолетно сжал губы, давя вспышку боли. Молле отметил для себя, что наступил парень как раз на раненную ногу и не удивился его поведению. Куда более странным ему казалось беспокойство в светлых глазах.

– Вы что, хотите в одиночку против этих? – Кэмпбел покачал головой, – И ящер! Мистер Молле…

– Я же сказал – не мешай, – прервал его мужчина, отворачиваясь. Он вполне отдавал себе отчет, что бой не будет простым – после удара о стену спина просто разрывалась от боли, а значит, на ловкости его движений это скажется не лучшим образом. Да еще и это проклятое копье или как так его… Перекаты по земле с ним делать будет очень неудобно. К тому же, Джонни прав, нельзя забывать о ящере. Пламя, даже задевшее на излете, способно еще усложнить обстановку, заодно дав врагам преимущество. Значит, близко к чудовищу подходить не стоит… Но и гуандао выпускать нельзя. Если представится случай, надо все-таки сдернуть, срезать с животины ошейник.

Арчибальд вздохнул и, старательно игнорируя боль в спине, двинулся вперед, держа пистолет в обманчиво-расслабленной руке.

Он вдруг понял, что толкает его на все эти безумства. Понял и сам удивился простоте и глупости очевидной причины.

С момента побега из тюрьмы, да и до нее, он жил в постоянном движении, непрестанном напряжении. После тюрьмы ему довелось пережить несколько загадочных и полумистических приключений, встретить множество сверхъестественных тварей.

Он привык. Просто привык к такому вот «активному отдыху», привык сражаться и побеждать даже тех, кого победить нельзя, и сейчас вступал в бой не потому, что хотел защитить фанатиков или спутников, а просто потому, что хотел одолеть еще одну невозможную тварь.

В конце концов, старший Барракуда частенько называл его сухопутным дьяволом. Кому, как не дьяволу выходить против бога? Пусть даже и божок всего лишь языческий, да и дьявол смертен.

«Убить себя я не позволю», – решил Арчи, внимательно следя за тем, как фанатики целят в него из автоматов и револьверов. Дракон, передвинувшийся вдоль стены, топтался где-то недалеко от них, но теперь уже не пытался вредить. Цели противников объединились. Все они выполняли приказ чертова Мика, приказавшего убить и его, и всех их.

На спутников Арчибальд не оборачивался. Знал, что помощи от них ждать все равно не имеет смысла и совершенно не хотел тратить время на глупое беспокойство. Он шел вперед, неумолимо приближаясь на расстояние выстрела, готовый принять бой и выстоять один против небольшой толпы вояк и одного монстра. Причем последнего мужчина сейчас полагал меньшей из бед.

Первая автоматная очередь пролетела сбоку от него, не задев руку лишь потому, что он вовремя среагировал.

Бьянка, мимо которой просвистели пули, испуганно обернулась к соратникам и принялась делать руками запрещающие знаки. Хищник, приятно удивленный, негромко хмыкнул. Выходит, не все фанатики слепо повинуются Миктлантекутли, выходит, предводительнице не чужд здравый смысл…

Бьянка прекратила махать руками и растерянно отступила, глядя в наставленные на нее дула.

Арчибальд нахмурился. Девчонка еще могла принести пользу, могла помочь раскрыть планы своего божка, поэтому смерть ее сейчас была бы преждевременной.

Опытный взгляд мигом выхватил из четверых, целящихся в девушку, того, кто уже готов был нажать на гашетку. Рука с пистолетом чуть приподнялась, почти дрогнула. Грохнул выстрел.

Автоматчик упал, хватаясь за пробитую ногу; остальные спешно поменяли цель.

От следующей очереди пришлось уходить перекатом, на мгновение выпустив гуандао. Проскользнув под пулями, мужчина выпрямился, ухватил древко не успевшего упасть оружия и опять пригнулся, пропуская над собой пламя. А затем, почти не разгибаясь, тихо злясь на болящую спину и распаляя себя все сильнее, рванулся вперед.

Бьянка, оглянувшись, попятилась, уходя с его дороги и, запнувшись о тело брата, тяжело упала на землю. Темные глаза ее расширились; в них заплескался страх.

Арчибальд вздохнул. Ему на миг почудилось, что глупая девчонка наконец осознала свою потерю и теперь боится вот так же прилечь рядом с братом. Что ж, людям свойственна глупость.

Он мрачно сжал губы. Похоже, это и вправду его судьба – сойти со старой дорожки никак не удается. Он ведь не хотел больше убивать! Он хотел жить нормальной, законопослушной жизнью, он спокойно работал, спокойно поехал в отпуск… И даже черт с ним, с этим ацтекским божком – с ним бы он справился легко, как и с огнедышащей тварью. Но люди… почему он опять должен убивать людей, снова должен проливать кровь?

Нет, положительно, ему надо задуматься о создании банды. Если уж это неизбежно, то пусть хоть кровь проливают другие, а не он сам. На его душе и без того много грехов.

– Бьянка! – голос Джона из-за спины отвлек мужчину от мыслей. Парень явно собирался помочь глупышке, явно хотел спасти ее и, в целом, Молле это одобрял. Во-первых, девочка действительно может быть полезна. Во-вторых, сам Джон тоже нагрешил изрядно, пусть почистит душу.

Новая автоматная очередь едва не угодила Хищнику в грудь, заставив в последний миг выскользнуть из-под атаки, рванувшись вправо. Он стрельнул в ответ, но даже не успел понять, попал или же нет.

Прямо над головой раздался рев, и Арчи запоздало понял, что стена, у которой он нашел укрытие, ближе, чем следует. Что стена эта слишком горяча и шершава на ощупь, а еще у «стены» есть четыре кривые лапы, спина и шипастый хребет на ней. А еще хуже – у нее есть голова ящерицы, изрыгающая огонь и пытающаяся отследить врага злыми маленькими глазками.

Но у нее есть и шея.

Молле быстро прищурился, скользя взглядом вдоль бока ящера. Шея, которую охватывает ошейник, проклятый ошейник, чертово драконье ожерелье, которое необходимо срезать.

Пуля свистнула над головой и угодила точно в бок монстру. Тот ничего не заметил, а вот стрелок заметно стушевался.

Бросив быстрый взгляд на вояк, мужчина увидел, что они опять перемещаются, меняют позицию, чтобы выстрелы не попадали в чудовище. Ну, что ж, разумная тактика. Примерно так и его учили в армии, за исключением, конечно, дракона.

Пользуясь короткой заминкой, Арчибальд еще раз оглядел чудовище и раздраженно сплюнул. Дракон казался огромным и даже был таковым в сравнении с человеком, но лапы имел слишком короткие. Брюхо практически волочилось по земле, проскользнуть под ним нечего было и думать, а значит, следовало избрать другую тактику.

Он шагнул в сторону и чуть согнулся, упирая древко гуандао в землю. Спину пронзила дикая боль, и левая рука опять мерзко задрожала.

Дьявол. Все-таки позвоночник…

– Джонни! – обращаться за помощью не хотелось, но Молле давно привык здраво оценивать свои возможности. С поврежденным позвоночником он плохой боец, а если еще и не сумеет прицелиться – вообще пиши пропало. Зверюга или сожжет, или затопчет, а фанатики добьют.

– Есть!

Объяснений Кэмпбелу не потребовалось, и Арчи мысленно одобрительно хмыкнул. Молодец парень, башковитый… Такой и впрямь может прикрыть. И как только он ухитрился оказаться таким идиотом, что спелся с мокоем*в свое время? Не иначе, ненависть глаза застила.

Сбоку грохнул выстрел и целящийся в Хищника автоматчик с криком выронил оружие. Джон Кэмпбел, кое-как хромая на помощь, слегка притормозил, чтобы пробить врагу запястье.

Арчибальд, отметив это для себя, неожиданно подумал, что парень, должно быть, тоже не хочет больше убивать. Что ж, если удастся вывести вояк из строя, сохранив им жизнь – чем плохо?

Дракон рядом неодобрительно зашевелился, и мужчина поспешил отступить. Попасть под кривую лапу большой ящерицы не хотелось. Спину опять дернуло болью и Арчибальд ощутил раздражение.

Да что за чертовщина вообще? Сколько ему в жизни доводилось падать, ударяться о стены – и ничего, все было прекрасно, а тут… И даже пальто удар не смягчило, даром, что плотное!

Он медленно потянул носом воздух, успокаивая себя.

Застрекотали автоматы, намекая, что предаваться праздным раздумьям сейчас не время. Чертовы вояки все-таки выбрали удачную позицию; теперь очереди проходили возле бока ящера, не задевая его, но грозя зацепить противников.

Мелькнула мысль спрятаться за лапой чудовища, но Арчибальд тотчас же отмел ее. Монстр и так-то настроен не слишком дружелюбно, к чему давать ему возможность затоптать себя?

Джонни слабо вскрикнул и упал. Молле быстро обернулся, ловя себя на нежелании увидеть расплывающуюся вокруг продырявленного трупа лужу крови, и незаметно перевел дыхание. Парня спасло само провидение – оступившись и неловко ступив на раненную ногу, он не устоял на ней, и в этот момент пули прошли над головой, ударяя то ли в стену, то ли в косяк двери.

Сзади послышался еще один крик, на сей раз женским голосом. Автоматчики продолжали стрелять, дракон медленно поворачивался, определенно готовясь поджарить мельтешащих возле его брюха людишек, и времени не было… Но Арчи все-таки мимолетно оглянулся.

Чтобы понять, что трагедии не случилось, хватило одного взгляда.

Одна из щепок, отбитых автоматной очередью от косяка кухонной двери, вонзилась в гладкую щеку Нэйды, и теперь девушка, шипя и кривясь, вытаскивала ее.

– Да прекратите же!

Другой женский голос прозвучал совсем рядом. Мужчина вновь повернулся, уклоняясь от пуль и все-таки против воли прикрываясь ворочающимся драконом.

Бьянка, то ли отползающая, то ли отбегающая подальше от своих, сочла возможным попытаться достучаться до них.

– Эта тварь убьет всех нас! Миктлантекутли никого не пощадит, ему нужна кровь! Ай!

Пуля мазнула девушку по плечу, вспарывая ткань формы и оставляя ссадину на коже.

Джон, как раз начавший подниматься с земли, нахмурился и попытался прицелиться, чтобы выстрелить с колена, но не учел неустойчивости такой позы. Колено подломилось, парень вновь упал на землю, не успев спустить курок. Лицо его ткнулось в грязь.

Со стороны неприятеля донесся недобрый, издевательский смех.

Хищник, чувствуя острую потребность объяснить, что над чужими промашками смеяться не всегда своевременно, выглянул из-за лапы монстра и окинул беглым взглядом противников. Не тот, не тот… ага, вот он. Продолжает улыбаться, кажется, даже посмеивается. Хорошо, что поврежденная спина хотя бы не мешает целиться.

Арчи выстрелил быстро, почти незаметно, и насмешник, взвыв от боли в простреленном колене, сам упал на землю. Взошедшее солнце озарило покрасневшую траву вокруг него, и лицо, перемазанное грязью.

Кэмпбел, оценив этот жест, мстительно улыбнулся и быстро кивнул мистеру Молле. Арчи вздохнул. Что-то часто он стал помогать этому мальчишке… Такими темпами долги тот будет всю жизнь возвращать.

Дракон поворачивался, неуклюже переставляя толстые лапы и постепенно заслоняя Арчибальда от неприятеля. Вояки почти прекратили стрелять – злить чудовище резона не было, да и на его помощь они, казалось, вполне могли уповать.

Из-под головы чудовища внезапно выскользнула Бьянка и, увидев вооруженного Хищника, на мгновение замерла, словно растерявшись. Но тотчас же сориентировалась и бросилась к нему.

– Они… они убьют меня! Спаси…

Она осеклась, глядя на наставленное на нее дуло пистолета.

Нэйда позади вскрикнула. Джон, по счастью, промолчал.

– Что ты знаешь о своем божке? – Арчи не опускал пистолета, убежденный, что его вид всецело способствует искренности. В чем-то он был прав – трясущейся от страха девчонке выдумывать ложь вряд ли было просто.

– Что… что ты хочешь…

Молле мотнул дулом пистолета, одновременно с этим принимая решение. Дракон поворачивался, менял позицию и он, болтая с глупой девицей, рисковал упустить подходящий момент.

– Иди к Нэйде. Джонни!

– Есть!

Кэмпбелу не требовались дополнительные пояснения. Хромающий, только что кое-как поднявшийся с земли, он уже спешил на подмогу предводительнице фанатиков.

Арчибальд быстро сунул пистолет в карман пальто и поудобнее перехватил гуандао. Пришло время действовать и медлить он более не хотел.

Спина продолжала разрываться от боли, левая рука не прекращала мелко дрожать, но Молле оставался непреклонным. В несколько шагов он приблизился к ворочающемуся дракону и, пользуясь тем, что ящер его не видит, попытался поддеть ошейник концом копья.

Зверь зарычал и внезапным, очень быстрым и резким движением повернул голову. Взгляд его маленьких, близко посаженных, злобных глазок уперся в человека. Тот с неприятием понял, что тварь все-таки не столь медлительна, как он надеялся.

Дракон дохнул пламенем, и Арчи, спасаясь от огня, укрылся за одной из его лап. Ящеру это не понравилось; лапа приподнялась и опустилась, сотрясая землю. Взметнувшийся хвост обрушился на стену замка, выворачивая несколько камней.

Бьянка, добравшаяся с помощью Джона до Нэйды, вцепилась в обоих и расширенными от ужаса глазами следила за жутким противостоянием. Арчи, мельком заметивший ее реакцию, с досадой подумал, что помощи от девчонки ждать не приходится.

Дракон повернулся, уже куда проворнее и попытался опустить лапу на голову мужчине. Тот отпрыгнул, едва не упав при приземлении, и зло прикидывая, доживет ли он в этот раз до больницы.

Новый столб пламени, опаливший край пальто, отвлек его от посторонних мыслей. Арчибальд подался влево, уходя от огня и, не дожидаясь, пока ящер «перезарядится», рванулся вперед, подныривая под его мордой и с силой полоснул по полоске серебристой чешуи на его шее. Ошейник отозвался негромким звоном, и Молле сплюнул на лапу чертовой твари. Срезать «ожерелье» с дракона не было простой задачей, даже наоборот – судя по всему, ошейник и сам был создан из какого-то подобия металла.

Но сдаваться Хищник не привык.

Нет, ни за что на свете не проиграет, нет, никогда! Он одолеет, он победит эту тварь, это чудовище и упрочит свое звание сухопутного дьявола! Он, черт возьми, Альфа, Хищник, его бояться люди по всему миру! Так пусть его боятся еще и твари!

Он повернул гуандао и ударил лезвием плашмя по морде гигантской ящерицы. Та попыталась перекусить оружие, лязгнула зубами по металлу, но, по счастью, не успела их сжать. Хищник рванул гуандао назад и, не обращая внимания на редкие выстрелы, вонзил клинок в шею ящера, пронзая ошейник насквозь.

Зверь взревел от боли, дернулся, соскальзывая с лезвия и замотал огромной башкой. Кровь из пронзенной шеи стекала красными ручейками по чешуе, расцвечивая ее багряными красками. Умереть от такой раны дракон явно не мог.

Впрочем, Арчибальд и не собирался его убивать, цели его были иными. Разорванный ошейник на массивной шее чудовища держался едва-едва, сильно ослаб и, похоже, в любой момент мог сорваться и упасть на землю. Как прореагирует на это сам дракон, мужчина не знал, а предполагать не хотел, дабы не смущать собственное сознание. К чему предвосхищать то, что еще не случилось? Не лучше ли решать проблемы по мере их поступления, как делал всегда?

Спина продолжала разрываться от боли. Дыхание сбилось, в горле встал ком. Сердце колотилось, как бешеное.

Арчи неловко отскочил в сторону, не желая столкнуться с обезумевшим от запаха собственной крови монстром и, уперев гуандао в землю, закашлялся, прижимая свободную руку к груди. Хорошо, что убрал пистолет в карман, теперь он хотя бы не мешает…

Дракон продолжал метаться, теряя ориентацию в пространстве и уже несколько раз ударился головой о стену. Та гудела, сбрасывая камни, и того и гляди готова была рассыпаться. Взошедшее солнце озаряло картину боя, и в его свете стало видно, что чешуя дракона имеет совершенно нелепый, сиреневый цвет. Это отвлекало и сильно – мечущееся перед глазами гигантское яркое пятно изрядно сбивало с толку.

Джон позади что-то крикнул, но Молле не расслышал. Он только что справился с приступом странного кашля и теперь не сводил взгляда со своего жуткого противника, пристально следя за болтающимся на шее «ожерельем».

Вот дракон подался вперед, практически наступая на толпу фанатиков в военной одежде, и те с криками бросились врассыпную. Огромная лапа с грохотом опустилась рядом с телом Ицтли. Бьянка сзади испуганно вскрикнула, должно быть, не слишком желая, чтобы останки ее брата столь безжалостно растоптали.

Арчибальд выпрямился и, перехватив свое оружие в правую руку, подбросил его, перехватывая на манер копья. Дракон как раз удачно повернулся боком, демонстрируя врагу незащищенную, раненную шею, и мужчина не стал ждать.

Метнул он гуандао метко и, наверное, если бы попал, оружие бы на добрую половину лезвия вошло в горло твари. Но, увы, чудовище не желало медлить.

Оно повернулось как раз в тот момент, когда оружие было уже близко и лезвие, не задев чешуи, скользнуло по тонкой перемычке ошейника. Дракон зарычал, изгибая шею под немыслимым углом, и ошейник не выдержал.

Он лопнул со звуком пистолетного выстрела и полетел куда-то на землю. Ящер рванулся, как освобожденный из пут и, рыча, выпустил длинную, как показалось Молле – торжествующую, – струю пламени.

Лес в отдалении вспыхнул, объятый огнем. Дракон попятился, крутя головой и озираясь в поисках чего-то. Через секунду он это нашел – лаз под стеной, из которого выбрался недавно. Ящер развернулся хвостом и, видимо, не желая больше связываться с кусачими букашками, скользнул вниз. Передвигался он на удивление быстро – в воздухе мелькнул длинный шипастый хвост, и тотчас же скрылся.

Еще секунда – и о пребывании здесь дракона напоминала только дыра, из которой он выбрался недавно, да изрытая, истоптанная земля на месте сражения.

В повисшей тишине вдруг удивительно громко прозвучал чей-то стон.

Бьянка взвизгнула и, расталкивая всех своих защитников, бросилась вперед. Хищник, проследив траекторию ее бега, изогнул бровь.

Убитый им лично Ицтли, предводитель фанатиков, сидел на земле, ошарашенно прижимая к груди драконий ошейник. Дырка от пули в его голове затягивалась на глазах; взгляд человека становился все более осмысленным.

– Ожерелье… – пронесся вдоль стены замка его хриплый голос.

Ответить никто не успел.

Подул ледяной ветер, гасящий горящий лес, поднимающий сухую землю и вырывающий травинки; застила воздух мутно-серая пелена. И вдруг из этой пелены выступил, выскользнул ребенок, маленький мальчик в набедренной повязке.

– Отдай, – он не размыкал губ, голос звучал со стороны, но протянутая в сторону Ицтли рука говорила яснее слов.

Арчибальд, сознающий лучше других, что происходит, хмыкнул и сунул руки в карманы пальто.

– Ты говорил, что не появляешься на свету. Что это опасно.

Миктлантекутли медленно повернул голову, устремляя на мужчину немигающий взгляд.

– Тебе опасно. Смертным опасно. Мне не опасно. Ицтли… – он вновь повернулся к последователю, не опуская руки, – Отдай ожерелье. Жизнь ты боле не потеряешь – раз вернув, оно ее уже не заберет.

Мексиканец заметно колебался. Он, похоже, еще не до конца пришел в себя от ощущения возвращенной жизни, еще вообще мало что понимал, но подчиняться божеству почему-то не хотел.

– Ты не похож… – хрипло выдавил он из себя наконец, – На Эрма. На Миктлантекутли…

Ребенок склонил голову набок, изучая собеседника взглядом темных глаз. Голос, доносящийся со стороны, зазвучал мягче.

– Мне не нравится имя Эрм, Ицтли. Зови меня так, как называли твои предки… Не бойся. Отдай ожерелье.

Руки мужчины дрогнули. Он все еще колебался, все еще не был до конца убежден в правильности своих действий, но уже потихоньку начинал протягивать ожерелье дракона своему богу.

На лице его отобразилось плохо скрытое торжество. Арчибальд, не сводящий с него взгляда, мрачно подумал, что ожерелье, должно быть, сделает Мика сильнее.

А дальше все произошло почти одновременно, заняв лишь считанные секунды.

– Нет!! – разнесся перед замком пронзительный женский крик. Нэйда вскинула тяжелый «Таурус» и, прицелившись в Миктлантекутли, выстрелила.

– Стой! – Арчи, интуитивно понимающий, что это плохая идея, шагнул в ее сторону. Спину пронзило болью, и он замер, чуть согнувшись, не в силах стоять ровно.

Бог вскинул руку. Пуля, выпущенная в него, внезапно изменила траекторию и, не успел никто ничего понять, угодила точно в живот Хищнику.

Арчибальд зашатался и упал, заливая землю кровью. В голове его вспыхнула паническая мысль: «Я умираю!» – и тут же, следом за ней, другая, – «Нет, только не так!»

Он умирал.

Миктлантекутли, повернувшись, с любопытством наблюдал за убитым его волей человеком, потом неожиданно покачал головой.

– Ты все же придешь ко мне, Хищник, – спокойно уведомил он, – Я заберу твою душу.

– Я… – на губах пузырилась кровавая пена, мешающая говорить, но он старался, – Не… хочу…

– Никто не хочет умирать, – Мик развел руки в стороны, – Пришел твой час, Хищник.

Губы слабо шевельнулись, шепча последнее «нет», и перед глазами сгустилась тьма. Он еще пытался бороться, но уже ощущал, как замирает сердце, понимал, что доживает последние секунды.

Они истекли.