Один я остался без силы – 3

Глава 13 Кристаллы — 2

Я задумался, пытаясь вспомнить, как мы лечили подобные ранения в прошлой жизни. Межпространственная энергия работала как вирус — она проникала в клетки тела и начинала менять их структуру, постепенно трансформируя органическую материю.

— Кирюша, — я повернулся к маленькому технопату, — у тебя есть что-нибудь, генерирующее электромагнитные импульсы локального действия? Что-то, что можно направить конкретно на рану?

Мальчик задумался, перебирая содержимое своего рюкзачка.

— Есть миниатюрный импульсный генератор, — ответил он, вытаскивая маленькое устройство размером с наручные часы. — Я создал его для нейтрализации охранных систем, но… могу перенастроить на биологический резонанс.

— Делай. А ты, Михаил, — обратился я к Потехину, — постарайся не двигаться. Любая активность ускоряет распространение энергии по телу.

Пока Кирюша возился с устройством, я осторожно подошёл к контейнеру с кристаллами, стараясь не делать резких движений. Было в этих камнях что-то гипнотизирующее — их мерцание, их странная геометрия, энергия, пульсирующая внутри.

— Подождите-ка, — сказал Глеб, наклоняясь ближе к контейнеру. — Тут что-то есть.

Он указал на нижнее отделение металлического бокса, которое мы сначала не заметили. Кирюша подключил свой маленький фонарик, и под его светом я различил очертания чего-то, похожего на свёрнутые пергаменты.

— Осторожно, — предупредил я, когда Глеб потянулся к ним.

Мальчик аккуратно извлёк несколько пожелтевших от времени свитков. Первое, что бросилось в глаза — герб на печати, скреплявшей один из них.

— Это… — Глеб моргнул, не веря своим глазам, — это же герб Долгоруких!

Я застыл на месте. Родовой герб моей династии — двуглавый орёл с распростёртыми крыльями, обвитый лозой, — действительно был отчётливо виден на восковой печати.

— Какого черта, — пробормотал я, осторожно беря свиток. Печать была старой, потрескавшейся, но подлинной. Я узнал бы её где угодно.

Потехин, превозмогая боль, приподнялся на локте.

— Что там? — его голос звучал напряжённо.

— Сказал же, не двигайся! — рявкнул я, сделав жест Кирюше, чтобы он следил за пациентов. — Ей богу, как маленький…

Я аккуратно развернул один из свитков, стараясь не повредить хрупкий материал. Текст был написан на старом имперском диалекте, с вкраплениями символов, которые больше напоминали руны.

— Это… какой-то манускрипт, — я вгляделся в строки, пытаясь понять их смысл. — Здесь говорится о «вратах между мирами» и «страже на пороге бездны».

Глеб придвинулся ближе, его очки поблёскивали в тусклом свете.

— Дай мне посмотреть, — попросил он. — Я изучал старые диалекты для исторического проекта.

Я передал ему свиток, и мальчик начал внимательно изучать текст.

— Это какой-то дневник, — сказал он через минуту. — Судя по датам, ему больше тысячи лет. Автор — Александр Долгорукий.

— Что там написано? — спросил Алёша с нескрываемым любопытством.

Глеб медленно водил пальцем по строчкам.

— Здесь много терминов, которые я не понимаю, но общий смысл такой: род Долгоруких веками был хранителем знаний о границах между мирами. Они… — он запнулся, явно пытаясь осмыслить прочитанное, — они были чем-то вроде стражей, защищавших наш мир от вторжения из других измерений.

— Стражей? — переспросил я, чувствуя, как частицы прошлого постепенно складываются в единую картину.

— Да, — кивнул Глеб. — Согласно этим записям, границы между мирами не всегда были прочными. В определённых местах и при определённых условиях могли образовываться… «разломы», через которые проникали существа из других измерений.

— Как сейчас, — тихо произнесла Таисия.

— Именно так, — подтвердил Глеб. — Долгорукие каким-то образом умели запечатывать эти разломы. Полагаю, это напрямую связано с тем, что только в вашем роду рождались Перевёртыши.

— Но как эти записи оказались здесь? — спросил Потехин, чей голос стал слабее. Фиолетовое свечение вокруг его раны медленно, но неуклонно распространялось.

Глеб развернул второй свиток.

— Тут какие-то более свежие записи, — сказал он.

Я наклонился, чтобы лучше видеть текст. Почерк был резким, угловатым, совсем не похожим на каллиграфию старинного манускрипта.

— «Проект „Безграничность“. Предварительный отчёт», — прочитал Глеб. — Подпись: «Генерал П. Кривцов».

— Кривцов? — Алёша вскинул голову. — Отец Алисы?

— Похоже на то, — кивнул я, внимательно вглядываясь в документ. — Продолжай, Глеб.

Мальчик снова погрузился в чтение.

— Здесь говорится, что Кривцов нашёл древние архивы Долгоруких после… — Глеб поднял встревоженный взгляд, — после переворота, всего полгода назад.

Я стиснул зубы. Полгода назад изменилось всё. Переворот уничтожил императорскую семью Долгоруких, включая родителей ребёнка, в чьём теле я теперь находился.

— В этих архивах он обнаружил информацию о пространственных разломах и способах управления ими, — продолжил Глеб. — Кривцов запустил секретный проект по изучению этой технологии. Он верил, что, научившись контролировать разломы, сможет получить доступ к неограниченным ресурсам других измерений и… создать абсолютное оружие, которое поставит всех его врагов на колени.

— Вот оно что, — пробормотал я, чувствуя, как кусочки мозаики складываются воедино. — Кривцов искал способ использовать монстров из Сумеречных земель в своих интересах.

— А его дочь решила пойти намного дальше… — подытожил Глеб.

Я кивнул. Всё сходилось. Алиса Кривцова, с её даром Призыва, оказалась идеальным проводником для энергий из других измерений. И когда она получила доступ к древним знаниям Долгоруких, смогла использовать их, чтобы начать процесс слияния миров. А может ее разум просто затуманен уговорами существ из других измерений.

— Нам нужно остановить это, — я решительно собрал кристаллы и свитки. — И теперь у нас есть инструкция, как это сделать.

Глеб продолжал читать третий свиток, его лицо стало ещё более напряжённым.

— Здесь описан ритуал запечатывания разломов, — сказал он. — Но он требует… жертвы. Человек, проводящий ритуал, должен направить свою жизненную энергию через кристаллы, чтобы создать резонанс, противоположный тому, что поддерживает разломы.

Наступила тишина. Жертва. Конечно, должна быть цена. Всегда есть цена.

— Я сделаю это, — сказал я после паузы. — Как последний Долгорукий, я несу ответственность за наследие моего рода. Если эти знания хранились моей семьей, значит, именно мне предстоит использовать их, чтобы защитить наш мир.

— Нет, — резко возразил Потехин. — Ты не можешь рисковать собой. Ты — наследник и последняя надежда Империи.

Он с трудом поднялся на ноги, держась за стену.

— Я сделаю это, — его голос звучал твёрдо, несмотря на боль. — Я уже заражён межпространственной энергией. Я всё равно… меняюсь. Пусть моя трансформация послужит благой цели.

Я посмотрел на него с глубоким уважением и благодарностью. Этот человек, который когда-то был просто воспитателем в Доме Юных Суперов, теперь готов был пожертвовать собой ради спасения мира.

— Мы найдём другой способ, — сказал я. — Должен быть другой способ.

Глеб перечитывал свиток, его брови сдвинулись в сосредоточенности.

— Боюсь, что другие не смогут это сделать, — сказал он. — Человек, проводящий ритуал, становится сосудом для энергии разломов. Он принимает её в себя, а затем направляет через кристаллы, которые трансформируют её и возвращают обратно, запечатывая разрывы.

— Сосуд, — повторил я, вспоминая знания, сохранившиеся в глубине моего сознания. — В некоторых древних текстах, которые я читал в императорской библиотеке, упоминались люди с особым даром — способностью временно принимать в себя чужеродные энергии и трансформировать их.

— Как Перевёртыши, — тихо произнёс Алёша, глядя на меня. — Вы можете менять свою форму, адаптироваться…

Я кивнул. Логика в этом была. Перевёртыши, благодаря своей способности трансформироваться, теоретически могли бы выдержать такое преобразование без необратимых последствий.

— Возможно, — согласился я. — Но это всё равно крайне опасно.

В этот момент Потехин резко вскрикнул от боли. Фиолетовое свечение вокруг его раны усилилось, начиная подниматься по руке к плечу.

— Оно… распространяется, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Я… чувствую как что-то чужое проникает в мой разум…

Я быстро подошёл к нему, изучая рану. Межпространственная энергия действительно проникала всё глубже в его тело. Если не остановить процесс, он превратится в такое же существо, как Селезнёв.

Глеб быстро просматривал свитки.

— Здесь есть что-нибудь о том, как остановить заражение? — спросил я.

Мальчик перелистывал страницы с лихорадочной скоростью.

— Есть! — воскликнул он. — «Если воин поражён энергией Бездны, используйте кристалл Земли для сдерживания инфекции». Кристалл Земли — это…

— Зелёный, — я указал на малахитовый кристалл в контейнере. — Символ стабильности и сопротивления изменениям.

Я осторожно взял кристалл. Он был тяжелее, чем казался, и едва ощутимо вибрировал в моей руке.

— Держись, — сказал я Потехину. — Это может быть неприятно.

Я приложил кристалл к ране, и Потехин зашипел от боли. Малахитовый камень начал пульсировать интенсивнее, словно впитывая фиолетовую энергию. Постепенно свечение вокруг раны начало тускнеть, втягиваясь в кристалл.

Через минуту процесс завершился. Рана выглядела обычной, хоть и глубокой, без странного свечения. Потехин облегчённо выдохнул.

— Спасибо, — прошептал он, откидываясь на стену. — Я чувствовал, как оно… меняло мои мысли, заставляло видеть чужие миры…

— Кристалл временно сдержал инфекцию, — сказал я, глядя на малахитовый камень, внутри которого теперь клубилась фиолетовая дымка. — Но для полного исцеления нужно провести ритуал и закрыть все разломы.

Алёша, всё это время стоявший у двери и прислушивавшийся к звукам снаружи, внезапно напрягся.

— Что-то приближается, — сказал он. — Много… существ. И они двигаются иначе, чем Скитальцы. Быстрее, целенаправленнее.

Я быстро подошёл к нему, прислушиваясь. Действительно, из туннеля доносился странный звук — не хаотичное шуршание и бормотание Скитальцев, а что-то более ритмичное, почти… военное.

— Люди? — с надеждой спросил Кирюша.

Я покачал головой.

— Не думаю. Скорее…

Мои слова прервал резкий удар в дверь бункера. Металл прогнулся, но выдержал. За первым ударом последовал второй, затем третий.

— Нам нужно уходить, — быстро сказал я. — Через технические туннели. Сейчас!

Мы бросились к другой двери, и Кирюша начал возиться с замком. Потехин, превозмогая слабость, помогал ему, а я собирал кристаллы и свитки, аккуратно укладывая их в сумку, которую нашёл в одном из шкафов.

Входная дверь продолжала содрогаться под ударами неизвестных существ. С каждым ударом металл деформировался всё сильнее.

— Почти готово, — прошептал Кирюша, подключая своё устройство к панели управления.

В этот момент входная дверь не выдержала. С оглушительным скрежетом она слетела с петель, и в проёме показались… солдаты. Но это были не обычные люди. Их тела были странно искажены, глаза светились неестественным фиолетовым светом, а движения казались неестественно плавными.

— Войска Кривцова, — пробормотал Потехин. — Они… трансформированы.

Солдаты направили на нас оружие, но не стреляли. Они словно ждали приказа.

И тогда в дверном проёме появилась ещё одна фигура. Высокий мужчина в генеральской форме, с холодными глазами и жёстким лицом.

— Генерал Кривцов, — выдохнул Потехин.

Генерал осмотрел нас с холодным любопытством.

— Наследник Долгоруких, — его голос был спокойным и лишённым эмоций. — Наконец-то мы встретились. И, как я вижу, вы нашли то, что искали.

Его взгляд переместился на сумку с кристаллами, которую я держал.

— Эти кристаллы — наследие вашей семьи, — продолжил он. — Как и знания о вратах между мирами. Забавно, как история повторяется.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, крепче сжимая сумку.

Кривцов сделал шаг вперёд, его солдаты расступились, пропуская его.

— Веками Долгорукие были стражами — удерживали разломы закрытыми, не позволяя нашему миру соединиться с другими. Ограничивали наш потенциал. — Его глаза сверкнули. — Но настало время перемен. Время разрушить барьеры и позволить нашему миру эволюционировать.

— Эволюционировать? — я не смог сдержать горький смех. — Посмотри, что происходит! Это не эволюция — это катастрофа. Твоя дочь вышла из-под контроля, она превратилась в нечто нечеловеческое.

К моему удивлению, Кривцов кивнул.

— Алиса… зашла слишком далеко, слишком быстро. Она позволила энергии изменить себя, вместо того чтобы контролировать её. — Его лицо оставалось бесстрастным. — Но это не значит, что сама идея неверна. Мы должны объединить миры — контролируемо, постепенно. И для этого мне нужны кристаллы.

— Чтобы создать новое оружие? — спросил я. — Армию трансформированных солдат?

— Чтобы создать новую Империю, — ответил Кривцов. — Более могущественную, чем всё, что когда-либо существовало. Империю, которая будет править не только этим миром, но и множеством других.

Я покачал головой, чувствуя отвращение к этому человеку и его безумным амбициям.

— Ты не понимаешь, с чем имеешь дело, — сказал я, чувствуя глубинную уверенность в своих словах, хотя и не помнил их источника. — Эти силы нельзя контролировать. Они контролируют тебя, заставляя верить, что ты их хозяин.

Кривцов улыбнулся, и в его улыбке было что-то пугающе нечеловеческое.

— Отдай кристаллы, наследник, — сказал он. — И я сохраню жизнь тебе и твоим маленьким товарищам. Сопротивление бессмысленно — мои люди уже захватили Нижне-Иртышск. Твой маленький бунт подавлен.

Эти слова ударили меня как молния. Нижне-Иртышск захвачен? Краснова, все наши люди там… Но что-то в тоне Кривцова заставляло меня сомневаться.

— Я не верю тебе, — сказал я. — Если бы Нижне-Иртышск пал, ты бы прибыл с гораздо большими силами.

На лице Кривцова мелькнуло что-то похожее на раздражение.

— Сдавайся, мальчишка. Твоя игра в императора закончена.

В этот момент раздался щелчок — Кирюша наконец открыл вторую дверь. Потехин тут же оттолкнул детей в проход.

— Бегите! — крикнул он. — Я задержу их!

— Нет! — я попытался схватить его, но Потехин уже бросился вперёд, срывая с себя форменную куртку и вихрем закручивая её вокруг ближайших солдат.

Солдаты начали стрелять, но Потехин, используя свой «танец теней», скользил между ними, сбивая с ног и создавая хаос в их рядах. Он двигался с невероятной скоростью, невзирая на ранение, которое только недавно удалось стабилизировать.

— Уходите! — крикнул он, на мгновение появившись рядом со мной. — Доберитесь до Нижне-Иртышска! Используйте кристаллы!

И прежде чем я успел что-то ответить, он снова исчез в вихре теней, бросившись прямо на Кривцова.

— Бежим! — крикнул Алёша, хватая меня за руку. — Он жертвует собой ради нас! Не дай этому пропасть зря!

С тяжёлым сердцем я нырнул в проход вслед за детьми. Кирюша быстро захлопнул дверь и активировал замок.

— Это их не надолго задержит, — сказал он дрожащим голосом. — Нужно спешить.

Мы бежали по тёмным техническим туннелям, освещая путь только маленьким фонариком Кирюши. Сзади доносились звуки борьбы, затем выстрелы, потом… тишина. Я не хотел думать о том, что это могло означать для Потехина.

Через несколько минут бега по извилистым коридорам мы услышали новый звук — тяжёлый топот множества ног. Погоня началась.

— Быстрее! — скомандовал я, крепче прижимая к себе сумку с кристаллами.

Туннель раздваивался, и Глеб, сверяясь со своим планшетом, указал на правый.

— Сюда! Этот должен вывести нас ближе к дороге!

Мы свернули и почти сразу увидели тусклый свет впереди — выход наружу. Но когда до него оставалось всего несколько метров, раздался крик боли. Я обернулся и увидел, что Алёша упал, хватаясь за ногу. Из темноты туннеля к нему тянулась рука одного из трансформированных солдат.

— Алёша! — я бросился назад, растягивая свою руку до предела и хватая мальчика.

Но солдат не отпускал. Он тянул Алёшу к себе с нечеловеческой силой. Я видел, как мальчик борется, но его лицо исказилось от боли — похоже, нога была серьёзно повреждена.

— Помогите! — я крикнул остальным детям, которые уже достигли выхода.

Кирюша без колебаний бросился назад. Он на бегу активировал своё последнее устройство — генератор электромагнитного импульса.

— Отойдите от него! — крикнул Кирюша и бросил устройство прямо в группу преследующих нас солдат.

Вспышка ослепительного света, затем — волна энергии, которая на мгновение парализовала трансформированных людей. Их хватка ослабла, и я смог вытащить Алёшу.

— Моя нога, — простонал он. — Кажется, она сломана.

Я быстро осмотрел его ногу — действительно перелом, и довольно серьёзный. С такой травмой он не сможет идти.

— Я понесу тебя, — решительно сказал я и, увеличивая свой размер, превратился в копию Валуна. В этой форме я легко поднял Алёшу на руки.

Мы выбрались наружу как раз в тот момент, когда ЭМИ перестал действовать, и солдаты возобновили преследование. Снаружи была ночь, небо всё ещё пульсировало фиолетовыми разломами, но они, казалось, стали меньше и тусклее. Может быть, взрыв на станции ослабил их?

— Куда теперь? — спросил Тихон, озираясь по сторонам.

В свете луны я различил дорогу неподалёку. Она должна была вести к Нижне-Иртышску.

— Туда, — указал я. — Нам нужно добраться до города как можно быстрее.

Мы побежали к дороге, но не успели преодолеть и половину расстояния, как из-за поворота показались фары. Множество фар.

— Бронетранспортёры, — выдохнул Кирюша. — Имперские.

Я замер, прижимая к себе раненого Алёшу. Если это войска Кривцова, мы в ловушке. Нет никакой возможности убежать от бронетехники в открытом поле.

Но когда машины приблизились, я заметил на ведущем БТР знакомую эмблему — не имперский герб, а символ сопротивления. А затем увидел фигуру, стоящую на башне головной машины.

— Это… Краснова! — воскликнул Глеб, и его голос дрожал от облегчения.