Один я остался без силы – 3

Глава 1 Лучше не становится

Уставшие тела, окровавленная одежда, потухшие глаза — вот что осталось от защитников Бастиона после первой волны нашествия. Целый час мы сражались без перерыва, выкладываясь на пределе возможностей. Когда последний монстр пал, наступила странная тишина, нарушаемая только стонами раненых и хриплым дыханием уцелевших бойцов.

Я сидел на обломке стены, чувствуя, как каждая мышца моего детского тела ноет от перенапряжения. Слишком много сделал за последний час. Слишком много сил потратил. Трансформации, удлинения, «танец теней» — всё это высасывало энергию, которой у годовалого малыша было не так уж и много.

Трупы монстров громоздились вокруг стен жуткими горами. Зловонная жижа, текущая из их ран, образовывала лужи, в которых отражалось ясное звездное небо. Странно, но оно казалось почти мирным — словно природа насмехалась над нашей трагедией.

— Ты как? — прохрипел Валун, сидящий рядом со мной. Он перевязывал глубокую рану на своей руке, кривясь от боли, когда бинт задевал израненную плоть.

— Живой, — коротко ответил я, наблюдая, как по площади разбредаются уцелевшие бойцы. Одни помогали раненым, считали потери, собирали оружие, другие плакали над телами погибших товарищей. А кто-то молча сидел, уставившись в одну точку, и пытался прийти в себя.

— Мы отбились, — сказал Валун, пытаясь найти в происходящем хоть каплю позитива.

— Пока плоделжались, — мрачно ответил я. — Но это тока начало…

Я был уверен, что в первую волну нам просто повезло — успели среагировать, организовать оборону и отбить натиск прорвавшихся тварей. Но что будет дальше… уже другой вопрос. Вот седалищем чувствовал, что монстры нас в покое не оставят.

— Ты тоже это чувствуешь, да? — Валун понизил голос. — Они еще не закончили.

Я кивнул, но не успел ответить. К нам уверенным шагом приближался генерал Семенов в сопровождении троих хмурых офицеров. Его форма была безупречна даже сейчас — ни пылинки, ни морщинки. Только мрачный взгляд выдавал напряжение, в котором он находился.

Увидев нас, генерал на мгновение замер, словно не веря своим глазам. Затем, к моему удивлению, он отдал честь и склонил голову в почтительном поклоне.

— Ваше Высочество, — произнёс он, — не ожидал, что вы присоединитесь к обороне. Хотя должен признать, ваше появление подняло боевой дух войск.

Сопровождавшие его офицеры выглядели растерянными. Они недоумённо переглядывались, не понимая, почему их командир проявляет такое почтение к годовалому ребёнку, пусть даже и Суперу.

— Глупо было бы отсиживаться в укрытии, когда монстлы атакуют со всех столон, — ответил я с важным видом.

Генерал внимательно изучал меня, и в его взгляде читалось всё больше удивления.

— Макеев сообщал, что ваша основная сила — удлинение… Но один из моих офицеров доложил, что видел, как вы используете «танец теней». Это… поразительно.

Он явно хотел задать больше вопросов, но сдерживался, понимая, что сейчас не время и не место для подобных разговоров.

— У меня есть и длугие возможности, — уклончиво ответил я. — Но сейчас это не главное. Каковы наши потели?

Семенов нахмурился, мгновенно переключаясь в режим военного отчёта:

— Около семидесяти человек убито, не меньше сотни ранено, многие тяжело. Из Суперов потеряли девятерых, двенадцать получили серьёзные повреждения. Северная и восточная стены пробиты в нескольких местах. Артиллерия уничтожена на семьдесят процентов.

Я огляделся, словно мог увидеть с этого места весь Бастион.

— А воклуг Бастиона?

В этот момент над нами раздался хлопок — звук рассекаемого воздуха. В нескольких метрах материализовались два человека: Пётр, со всё ещё с тлеющими крыльями за спиной, и Артемий «Красавчик» Селезнев. Их мы отправили на разведку сразу после окончания первой волны.

— Генерал, — выпалил Соколов, переводя дыхание, — у меня плохие новости. Вторая волна уже формируется. И это… это нечто невообразимое.

Лицо Семенова окаменело.

— Сколько?

— Раз в пять больше, чем в первый раз, — мрачно ответил Соколов. — Они будут здесь максимум через час. Может, меньше.

Валун тяжело выдохнул, непроизвольно сжимая кулаки. Один из офицеров, стоявший позади генерала, побледнел и закрыл глаза, словно мысленно уже приготовился к смерти.

Селезнев хмуро кивнул, поджав губы. Казалось, что он борется со своим беспокойством.

— На подступах настоящий ад, — добавил он, старательно изображая вовлеченность. — Они двигаются какими-то… организованными группами. Никогда такого не видел.

В этот момент вперёд выступил Соколов, мрачно глядя в сторону Селезнева:

— Скажи им про символы, Артемий.

«Красавчик» вздрогнул, словно его застали врасплох, и после секундной паузы неохотно проговорил:

— Да… Мы заметили странные метки на скалах. Похоже на какие-то ритуальные знаки.

— Сколько их? — спросил я, неожиданно ощутив холодок по спине.

— Тринадцать, — ответил вместо него Соколов. — Один из разведчиков успел нанести их расположение на карту перед тем, как погиб. Они образуют почти идеальный круг вокруг крепости.

В моей голове что-то щёлкнуло. Прибор Кирюши, который засёк странные всплески энергии. Тринадцать точек, образующих замкнутый круг. Это не могло быть совпадением.

— Это не обычное нашествие, — сказал я тихо, но твёрдо. — Кто-то целенаплавленно напавил монстлов сюда. Эти символы… они похожи на плизывающие метки.

Валун резко повернулся ко мне:

— Подобное возможно?

— Да, — кивнул я. — Ледкий, но очень мощный подкласс Суперов. Плизыватели. Я титал пло них в сети. Они модут упавлять существами и напавлять их куда уходно.

— Нам нужно найти и уничтожить эти символы, — немедленно заключил Семенов.

— Поздно, — покачал головой я. — Клуг уже замкнулся. А значит, кто-то запустил механизм плизыва. Тепель монстлы не остановятся, пока не унитожат всё в плетелах этого клуга.

Лицо генерала исказилось от едва сдерживаемого гнева:

— Хотите сказать, кто-то намеренно направил нашествие на нас?

Я не успел ответить, как к группе подбежал запыхавшийся связист с бледным от ужаса лицом.

— Генерал! Мы потеряли связь со столицей! — выпалил он. — И не только с ней — со всеми Бастионами и ближайшими городами! Полная тишина на всех каналах!

Семенов на мгновение прикрыл глаза, словно старался оценить масштаб катастрофы и собраться с мыслями.

— Ясно, — произнёс он наконец и его лицо приобрело выражение решительности. — Значит, помощи ждать неоткуда. По крайней мере, в ближайшее время.

Он повернулся к офицерам:

— Объявляйте экстренный военный совет. Прямо здесь, немедленно. — Затем, обернувшись к связисту, добавил: — Найдите полковника Макеева и отправьте его сюда. Немедленно.

В течение следующих десяти минут на стене собрались все выжившие офицеры и командиры отрядов Суперов. Их лица были хмурыми, нервное напряжение чувствовалось почти физически.

Сообщения, поступавшие от патрулей и выживших, рисовали безрадостную картину: множество районов Бастиона разрушено, сотни гражданских погибли или пропали без вести. Эвакуация проходила в условиях полного хаоса — монстры каким-то образом обошли основные укрепления и теперь нападали на колонны беженцев.

— Твари словно целенаправленно охотятся на людей, — доложил один из офицеров. — Это какая-то новая порода монстров? Раньше они не действовали так организованно. Ими словно кто-то управляет.

— Это Плизыв, — повторил я, заставляя всех обернуться. — Кто-то не плосто напавил монстлов — он дал им пликаз унитожить всех людей в плетелах клуга.

Офицеры переглянулись, явно шокированные моими словами. Многие из них впервые слышали, как я говорю, и детская речь в сочетании с такими жуткими заявлениями производила особенно сильное впечатление.

— Что делать, генерал? — спросил кто-то. — Нам не сдержать второй атаки.

Семенов обвёл взглядом присутствующих, его глаза сверкали стальной решимостью.

— Мы не можем рассчитывать на помощь, поэтому будем действовать самостоятельно. Всем выжившим необходимо собраться в центре крепости. Ратуша — самое укреплённое здание во всём Бастионе. Его подвалы способны выдержать длительную осаду.

— А как же гражданские вне крепости? — спросил один из офицеров.

— Мы не можем им помочь, — жёстко ответил Семенов. — Наша задача — спасти тех, кого ещё можно спасти. Начинайте эвакуацию к Ратуше. У нас мало времени.

Спустя сорок минут просторный зал Ратуши напоминал военный госпиталь. На полу, прямо на наспех расстеленных одеялах, лежали раненые. Медики сновали между ними, перевязывая, вводя обезболивающее, утешая. В воздухе висел тяжёлый запах крови, антисептиков и страха.

Едва мы с Валуном переступили порог Ратуши, как к нам метнулась Краснова. Её медицинский халат был забрызган кровью, но на лице отразилось такое облегчение, что на миг показалось, будто всё это кошмарный сон.

— Слава богу! — выдохнула она, порывисто обнимая сначала меня, а затем Валуна. — Я слышала о боях у стен… думала… — её голос дрогнул, но она взяла себя в руки. — Вы целы?

— Более-менее, — коротко ответил Валун, морщась от боли в перебинтованной руке.

— Нолмально, — добавил я, хотя чувствовал, как усталость сковывает каждую клеточку тела.

Краснова бросила быстрый взгляд на Валуна:

— Дай посмотрю твою руку.

— Потом, — отмахнулся здоровяк. — Тут полно тех, кому нужна помощь сильнее.

Краснова колебалась мгновение, после чего кивнула:

— Хорошо. Но если станет хуже…

— Знаю-знаю, — почти улыбнулся Валун.

— Мне нужно обратно к раненым, — сказала она, бросив еще один взгляд на нас. — Будьте осторожны.

С этими словами она стремительно вернулась к группе врачей, склонившихся над тяжелоранёными. Даже с расстояния было видно, как уверенно она действует — отдаёт чёткие указания, помогает медсёстрам, ловко накладывает швы. И когда она успела стать не только психологом, но и полевым медиком? Похоже, не один я ускоренно развиваюсь.

Я стоял у окна, наблюдая, как последние группы выживших пробираются к Ратуше. Валун расположился рядом, заново перебинтовывая свои раны. Его лицо было мрачным, но спокойным.

Генерал Семенов руководил обороной из импровизированного командного центра в углу зала. Карты, рации, постоянный поток офицеров — он преображал хаос в подобие порядка, цепляясь за каждую возможность продержаться дольше.

— Баррикады на главной улице? — спрашивал он связиста.

— Готовы, товарищ генерал.

— Огневые позиции?

— Расставлены согласно плану.

— Эвакуация Торгового квартала?

— Почти завершена.

Краем глаза заметил, как в зал вошёл Макеев. Он двигался с видимым усилием, но его взгляд был острым и сосредоточенным. Заметив меня, он слегка кивнул, давая понять, что в курсе моего участия в сегодняшнем побоище.

Внезапно здание содрогнулось. Снаружи раздался пронзительный вой сирены, заставивший всех в зале замереть. Второй раз за день сигнал «полная боевая тревога» разнёсся по всему Бастиону.

— Боже мой, началось, — прошептал кто-то рядом.

— Вторая волна, — подтвердил другой голос.

Генерал Семенов немедленно отреагировал:

— Всем занять оборонительные позиции! Гражданских — в подвалы! Бойцы — по местам!

В этот момент в зал вбежал запыхавшийся связист, его лицо было бледным от ужаса:

— Генерал! Тревожное сообщение из Дома Юных Суперов! Они не могут эвакуироваться! Монстры отрезали все пути к центру! Там около тридцати детей и десяток сотрудников!

— Почему они до сих пор там? — рявкнул Семенов.

— Под зданием есть бункер, — объяснил связист. — Когда началась атака, они не успели эвакуироваться и укрылись там. Сейчас связь прервалась, но последнее сообщение было о том, что монстры пытаются прорваться внутрь.

В голове пронеслись образы: Кирюша с его вечным «буууум», Глеб с умным взглядом и даже говнюк Алёша — все они были просто детьми, брошенными в эпицентре кошмара.

— Я отплавлюсь туда, — решительно заявил я, поднимаясь на ноги. — Нуна слочная спасательная опелация.

К моему удивлению, Валун тут же встал рядом, несмотря на свои раны. Кровь запеклась на его плечах, но взгляд оставался твёрдым.

— Я с тобой, — просто сказал он, и в этих двух словах было больше уверенности, чем в длинных речах.

Генерал Герасимов посмотрел на нас с сомнением. В его глазах читалась усталость человека, который уже принял слишком много тяжёлых решений за один день.

— Ваше Высочество, это форменное самоубийство. Даже для Супера с вашими способностями, — он покачал головой, обводя рукой потрёпанную линию обороны вокруг Ратуши. — А если мы начнем разделяться, то битва точно будет проиграна.

— И что тепель? — мрачно произнес я, чувствуя, как внутри закипает ярость. — Блосать детей на ластелзание монстлам?

Мой голос, пусть и детский, прозвучал так резко, что бойцы вокруг замолчали. В наступившей тишине стал слышен недовольный шёпот:

— Как это вы не эвакуировали детей?

— Как вы это допустили⁈

— Надо срочно их вытаскивать!

Недовольство волной прокатилось по защитникам. Даже измученные бойцы, покрытые кровью и пылью, выпрямились. Одно дело — бросить уже разрушенные стены, и совсем другое — оставить детей на произвол судьбы.

Герасимов устало помассировал виски. Глубокие тени залегли под его глазами, а на лбу пролегла глубокая морщина.

— У меня нет людей, чтобы отправлять их на эту бойню, — хрипло произнёс он. — Сильных Суперов осталось всего ничего, остальные или ранены, или погибли. Мы не можем одновременно послать эвакуационную группу и защитить Ратушу. Нам нельзя разделяться.

Я побарабанил маленькими пальчиками по стене, мысли вихрем закрутились в голове. Затем одним прыжком оказался на столе у Герасимова, нависая над картой города.

— Веть мона поступить несколько иначе, — произнёс я, указывая на маршрут через карту. — Отплавь глуппу из двух-тлех бойцов, котолые быстло плолвутся к Дому Юных Супелов и пливедут детей сюда. Там много людей и не нужно — максимум пала человек.

— Я пойду! — сходу сказал Валун.

— И я тоже… — выступил вперед «Красавчик». — Моя скорость там очень пригодится.

Дальше из толпы начали выходить другие Суперы — обожжённые, окровавленные, но готовые идти на новый бой. Я оценивающе осмотрел их. Большинство были слишком слабы или истощены, чтобы оказать существенную помощь. Максимум, на что они будут способны — это геройски погибнуть под давлением десятков монстров.

И тут меня осенило. Я вспомнил, что в подвале Ратуши сидит боец, который когда-то считался одним из сильнейших Суперов Империи.

Я перевел взгляд на стоявшего в первом ряду Макеева. Его лицо было измождённым, форма порвана и покрыта кровью, но взгляд оставался твёрдым.

— Полковник, — обратился я к нему. — У нас есть ещё один лесурс, о котором все забыли. Лев Саплыкин. Он был одним из сильнейших Суперов Имперли.

Макеев замер, недоверчиво глядя на меня:

— Вы забываете, кто на самом деле контролирует его тело.

— Нет, поковник, — твёрдо ответил я. — Я поговолил с настоящим Саплыкиным. Он велнул контлоль над своим телом. Защитник запелт в темнице его лазума.

Это заявление вызвало настоящий переполох среди присутствующих. Лицо Семенова искозилось от недоверия и гнева:

— Что значит «поговорил»? Вы посещали тюрьму?

Я вздохнул. Сейчас не время для секретов.

— Да, генелал. Я побывал в сознании Саплыкина и помог ему велнуть контлоль над телом. Его «защитник» больше не плетставляет угрозы. По клайней меле, пока…

— Это безумие! — воскликнул один из офицеров. — Как можно доверять человеку, который убил собственный отряд?

— Потому что это был не он, — ответил я твёрдо. — А сейчас нам нужен каждый сильный боец. Каждый! Даже если это бывший плесупник.

Генерал застыл, очевидно, обдумывая все возможные риски. Затем медленно, с тяжестью в голосе, сказал:

— Хорошо. Полковник Макеев, возьмите с собой несколько Суперов и отправляйтесь за Сапрыкиным. Но если он проявит хоть малейшие признаки нестабильности — ликвидируйте его на месте.

Я шагнул вперёд и поднял руку, прерывая его.

— Нет… — твёрдо сказал я. — С этим человеком я поговорю сам.