Обнаженное Солнце

Глава 9 Замешательство

- Более сильный потенциал опять победил, не так ли, Дэниел? Чтобы сохранить мне жизнь, вы готовы причинить мне вред?

- Не думаю, что в этом возникнет необходимость, партнер Илайдж. Вы знаете, что физически я сильнее, и вряд ли вы станете оказывать сопротивление. Но в случае необходимости я буду вынужден причинить вам вред.

- Я могу застрелить вас из бластера прямо там, где вы стоите, - произнес Бейли. - И мои потенциалы говорят мне сделать это. И немедленно!

- Я знал, что когда-нибудь вам придет такая мысль, партнер Илайдж. Я подумал об этом еще после вашей вспышки ярости в мой адрес, когда мы были в наземном каре. По сравнению с вашей безопасностью мое разрушение не имеет значения. но моя гибель причинит вам большой вред и помешает планам моих хозяев. Поэтому первое, что я сделал по приезду сюда пока вы спали, - разрядил ваш бластер.

Губы Бейли сжались. Он остался без оружия! Его рука метнулась к кобуре. Он вытащил бластер и уставился на индикатор заряда - на нем стояли нули.

Мгновение Бейли держал в руках бесполезный кусок металла. Он, конечно, мог швырнуть его в лицо Дэниелу. Но что бы это дало? Робот, скорее всего, с легкостью увернется. Он сунул бластер обратно в кобуру. В подходящее время он сможет его перезарядить. Медленно и задумчиво Бейли сказал: - А что если вы меня дурачите, Дэниел?

- Каким образом, партнер Илайдж?

- Слишком много на себя берете. Слишком уж вы похожи на человека. Вы и правда робот?

- Раньше вы уже ставили это под сомнение.

- На Земле в прошлом году я усомнился, действительно ли р. Дэниел Олива робот. В итоге выяснилось, что так оно и есть. Верю, что и сейчас ничего не изменилось. Тем не менее, я спрашиваю: Вы на самом деле р. Олива?

- Да.

- Неужели? Дэниела сделали, чтобы как можно точнее имитировать Космонита. Почему Космониту теперь не загримироваться под Дэниела?

- Но зачем?

- Чтобы получить больше свободы при ведении расследования, чем это возможно для робота. Кроме того, играя роль Дэниела, вы смогли бы держать меня под контролем, внушив мне, что парадом руковожу я, хотя это совсем не так.

- Вы ошибаетесь, партнер Илайдж.

- Тогда почему все соляриане, которых мы встречаем, принимают вас за человека? Они же эксперты по роботам. Неужели их так легко одурачить? Скорее всего я ошибаюсь, а они все правы.

- Ни коим образом, партнер Илайдж.

- Докажите, - произнес Бейли, медленно подходя к журнальному столику и слегка сдвигая в сторону стоявший на нем дезинтегратор для отходов.

- Если вы робот, вам не составит труда это сделать. Покажите металл под вашей кожей.

- Уверяю вас...

- Покажите металл! Воскликнул Бейли резко. Это приказ. Или вы не чувствуете потребности выполнять приказы?

Дэниел расстегнул рубашку. Обнажилась гладкая бронзовая кожа, покрытая редкими волосками. Пальцы Дэниела с силой нажали на что-то под правым соском и плоть вместе с кожей отделилась от грудной клетки по всей ее длине. Крови не было, под кожей тускло светился металл.

В тот момент, когда это произошло, пальцы Бейли, лежавшие на журнальном столике, сдвинулись на полдюйма вправо и нажали на контакт. Почти сразу в комнату вошел робот.

- Не двигайтесь, Дэниел, - воскликнул Бейли, - это приказ! Замрите!

Дэниел замер, как если бы жизнь, или то, что у роботов является ее эквивалентом, покинула его тело.

- Ты можешь вызвать еще двух роботов, не покидая этого места? - громко спросил Бейли у вошедшего робота. - Если да, то сделай это.

- Да, господин.

В ответ на радиосигнал, отправленный первым роботом, явились еще два робота. все трое выстроились в ряд.

- Эй вы, обратился Бейли ко всем трем, - вы видите это создание, которое вы считали господином?

Три пары красных глаз внимательно посмотрели на Дэниела. - Мы видим его, господин, - ответили роботы в унисон.

- Видите ли вы, что этот так называемый господин на самом деле робот, как вы сами? Он только выглядит как человек, а в действительности внутри у него металл.

- Да, господин.

- Вам не следует исполнять его приказы. Вам это ясно?

- Да, господин.

- С другой стороны, я - настоящий человек, сказал Бейли.

Некоторое время роботы молчали. Бейли вдруг подумал, что теперь роботы могут не признать человека в нем самом только на основании внешности. Ведь в итоге существо, обладавшее внешностью человека, оказалось обычным роботом.

Но один из роботов, наконец, произнес: - Вы - человек, господин.

Бейли облегченно выдохнул. - Очень хорошо, Дэниел, сказал он. - Можете расслабиться.

Дэниел принял более естественную позу и спокойно произнес: - Полагаю, что сомнение в моей человеческой природе было с вашей стороны всего лишь уловкой, предназначенной для демонстрации моей настоящей природы этим роботам?

- Так и есть, - ответил Бейли, отводя глаза. Про себя он подумал: «Не хватало еще испытывать угрызения совести от того, что обманул машину».

Но полностью избавиться от угрызений совести он не мог. Даже сейчас, когда Дэниел стоял перед ним с распахнутой грудной клеткой, в его внешности было что-то беззащитное, присущее только человеку.

- Закройте грудь, Дэниел и послушайте меня, - сказал Бейли. - Вам не справиться с тремя роботами. Вы это понимаете?

- Я это понимаю, партнер Илайдж, - ответил Дэниел.

- Вот и хорошо.

- Теперь вы, - он снова повернулся к стоящим в ряд роботам. - Вы не должны говорить другим господам, что это существо - тоже робот. Никому и никогда, пока я и только я не разрешу вам сделать это.

- Благодарю вас, - мягко произнес Дэниел.

- Проследите также, - продолжал Бейли, - чтобы этот человекообразный робот не препятствовал тому, что буду делать я. Если он предпримет такую попытку, вы должны остановить его силой, но не нанося ему физического вреда, за исключением тех случаев, когда это будет абсолютно необходимо. Не позволяйте ему устанавливать личные или телеконтакты ни с кем, кроме меня или вас троих. не оставляйте его без присмотра. Пусть он находится в этой комнате, вы тоже оставайтесь здесь. Все ваши прочие обязанности приостанавливаются вплоть до дальнейшего уведомления. Вам все ясно?

- Да, господин, хором ответили роботы.

Бейли снова повернулся к Дэниелу. - Теперь вы ничего не сможете поделать, поэтому не пытайтесь меня остановить.

Руки Дэниела беспомощно повисли вдоль туловища. Он произнес: - Я не могу помешать вам, партнер Илайдж. Единственное, что мне остается под давлением обстоятельств - сохранять бездействие. Так говорит логика. Хотелось бы надеяться, что ваша безопасность не пострадает, и вы останетесь в добром здравии.

»Сразу бы так», подумал Бейли. Логика есть логика. Логика сказала Дэниелу, что он в безвыходном положении. Разум мог бы сказать, что все предвидеть невозможно, что его соперники тоже могут ошибаться. Но чуда не случилось. Роботы логичны, а не разумны, и этим все сказано.

Бейли вновь ощутил укол стыда. Он попытался утешить Дэниела: - Послушайте, Дэниел, даже если бы я был в опасности, чего на самом деле нет (добавил он поспешно, бросив короткий взгляд на других роботов), это и есть моя работа, то, за что мне платят. Более того, я пытаюсь предотвратить опасность, нависшую над человечеством. Вы делаете то же самое, когда оберегаете одного конкретного человека. Понимаете?

- Не понимаю, партнер Илайдж.

- Это потому, что вы робот. Верьте моему слову, будь вы человеком, вы бы все поняли.

Дэниел склонил голову, демонстрируя вынужденную покорность. Он так и стоял, безмолвный и неподвижный, пока Бейли неспешно проследовал к выходу из комнаты. Роботы расступились, давая ему возможность пройти, при этом не сводя своих фотоэлектрических глаз с Дэниела.

Бейли шел навстречу свободе, его сердце учащенно билось в предвкушении чего-то необычного, и вдруг пропустило удар. С противоположной стороны коридора к двери приближался еще один робот. Что там еще случилось?

- В чем дело? - рявкнул Бейли.

- Вам сообщение от главы департамента безопасности Солярии, Атлбиша, господин, - сказал робот.

Бейли взял персональную капсулу из рук робота, и она открылась без его участия. Бейли это не удивило: среди его документов были и отпечатки пальцев. Соляриане, вероятно, настроили капсулу таким образом, чтобы она реагировала на его отпечатки. Внутри оказалась полоска бумаги с рукописным текстом, свернутая в трубочку.

Он прочитал сообщение и его длинное лицо расплылось в удовлетворенной улыбке. Это было официальное разрешение на любые личные встречи, при условии, что другая сторона согласится на такую встречу. Тем не менее, последней настоятельно рекомендовалось оказывать любую посильную помощь в расследовании, проводимом правителями Бейли и Олива.

Атлбиш капитулировал. Полностью. Он даже поставил имя землянина перед именем Дэниела, жителя Авроры. Это было отличным знаком и позволяло надеяться, что теперь расследование будет вестись как было задумано изначально.

Бейли снова был на борту воздушного судна, как тогда, когда летел из Нью-Йорка в Вашингтон. Однако имелось одно отличие. Самолет не был полностью закрыт. Окна оставались прозрачными, Снаружи был ясный, солнечный день, и с того места, на котором сидел Бейли, окна казались голубыми лоскутками, унылыми и однообразными. Он пытался не ежиться, и только когда терпеть становилось абсолютно невозможно, прятал лицо в коленях.

Но он выбрал это суровое испытание по своей воле. И оно стало его звездным часом. Он почувствовал себя свободным. Бейли смог одержать верх сперва над Атлбишем, потом над Дэниелом. Его почти распирало от гордости, от ощущения превосходства Земли над внешними мирами.

Пройдя по открытому грунту планеты, он поднялся в ожидающее его воздушное судно, испытав при этом всего лишь легкое головокружение, показавшееся в каком-то смысле даже приятным. На волне все того же ощущения маниакальной уверенности в своих силах он приказал не закрывать окна.

«Я привыкну», думал он, устремив взгляд в бессмысленную голубизну окна, ощущая учащенный пульс и подступавший к горлу ком.

Иногда ему приходилось закрывать глаза, иногда прятать лицо в руках. Чувство уверенности в себе медленно, но неуклонно утекало через невидимую брешь, и даже ощущение кобуры на поясе с полностью заряженным бластером не могло заткнуть эту течь.

Он попытался сконцентрироваться на своем плане атаки. В первую очередь, нужно было более детально разобраться в том, что здесь происходит, узнать местные обычаи, расчистить площадку для работы, иначе его ждет провал.

Повидаться с социологом!

Он спросил робота, кто на планете самый знаменитый социолог. Единственное, чем Бейли нравились роботы, так это тем, что они не задавали вопросов.

Робот сообщил имя, необходимые подробности, а также добавил, что в настоящее время у социолога может быть обед и, следовательно, он может предложить перенести встречу.

- Обед? Не смешите меня. До полудня еще два часа, - возмутился Бейли.

- Я говорю о местном времени, - пояснил робот.

Некоторое время Бейли непонимающе смотрел на робота, потом сообразил. На Земле, с их погребенными под поверхностью городами, день и ночь, режимы сна и бодрствования, устанавливались людьми таким образом, чтобы это было удобно человеку и планете в целом. На планете вроде этой, лежавшей нагишом под Солнцем, день и ночь человеком никак не контролировались, напротив, человека бесстыдно выставляли на показ.

Бейли попытался представить мир в виде вращающейся сферы, которая то освещалась светом, то погружалась во тьму, - получалось с плохо. Он даже почувствовал жалость к гордым Космонитам, которые позволяли превратностям времени определять распорядок жизни.

- Все же свяжитесь с ним, - распорядился Бейли.

Когда самолет с Бейли приземлился, его уже ждали роботы. дрожа всем телом, он снова вышел в открытое пространство. - Дай мне на тебя опереться, парень, - прошептал он ближайшему роботу.

Социолог, напряженно улыбаясь, ожидал его в глубине холла. - Добрый день, мистер Бейли, - произнес он.

Бейли кивнул. - Добрый день, сэр, - ответил он, пытаясь совладать с дыханием. - Не могли бы вы закрыть окна?

- Они уже закрыты, - произнес социолог. - я немного знаком с обычаями землян. Не проследуете ли вы за мной?

Бейли шел за социологом по запутанным лабиринтам коридоров, стараясь держаться на внушительном расстоянии. Ему удалось обойтись без помощи роботов. В конце концов они оказались в большой, тщательно декорированной комнате, и Бейли получил возможность сесть и отдохнуть, чему он был несказанно рад.

В каждой стене были неглубокие альковы, в них помещались скульптуры, выполненные в розовых и золотистых тонах. Глаз отдыхал при взгляде на эти абстрактные фигуры, ничего, по-видимому, не означавшие. Тут же находился неизвестный предмет, большой и громоздкий, с многочисленными педалями и свисающими цилиндрами. Бейли решил, что это музыкальный инструмент.

Он посмотрел на стоящего перед ним социолога. Космонит выглядел в точности так, как запомнилось Бейли, когда он разговаривал с ним сегодня утром - высокий, худой, с белоснежными волосами и заостренными чертами лица. Нос сильно выдавался вперед, глаза были глубоко посажены и блестели. Имя социолога было Ансельмо Квемот.

Некоторое время они смотрели друг на друга, пока Бейли не решил, что снова владеет своим голосом. Его первый вопрос не имел ничего общего с расследованием или с разработанным планом.

- Могу я что-нибудь выпить? - Спросил, наконец, Бейли.

- Выпить? - удивился Космонит. Голос у него был слишком высокий, чтобы его можно было назвать приятным. - Вы имеете в виду воду?

- Нет, я бы предпочел что-нибудь алкогольное.

- В глазах Космонита появилось напряжение, как будто он и слыхом не слыхивал о законах гостеприимства.

«А ведь так оно и есть», подумалось Бейли. В мире, где телеконтакты были привычным делом, совместное принятие пищи людьми не было распространенным явлением.

Робот принес небольшую чашку, покрытую гладкой эмалью, наполненную розовой жидкостью. Бейли осторожно понюхал, а потом сделал маленький глоток. Во рту появилось приятное ощущение теплоты, которое медленно распространилось по пищеводу. Следующий глоток был уже более основательным.

- Если вы хотите еще..., - сказал Квемот.

- Нет, благодарю вас, не сейчас, - ответил Бейли. - С вашей стороны было очень любезно согласиться на личную встречу, сэр.

Квемот тщетно попытался изобразить улыбку. - Да...

- Много лет прошло с тех пор, когда я делал нечто подобное, - произнес он, поежившись.

- Представляю себе, как вам тяжело, - сказал Бейли.

- Вот именно. - Квемот резко развернулся и подошел к креслу в самом дальнем конце комнаты. Усевшись в него, он повернул его таким образом, чтобы сидеть к Бейли наискосок. Его руки в перчатках были крепко сжаты, ноздри заметно подрагивали.

Бейли допил свою порцию и почувствовал, как по всему телу разлилось тепло. К нему вернулась часть уверенности.

- Что вы чувствуете, когда видите меня перед собой, доктор Квемот?

- Это очень личный вопрос, - пробормотал социолог.

- Знаю. Но я уже объяснял вам, когда мы разговаривали по видеосвязи, что во время расследования мне придется задавать много вопросов, и некоторые из них могут оказаться очень личными.

- Постараюсь помочь вам, если это будет в моих силах, - отозвался Квемот. - Надеюсь, что вопросы будут хотя бы пристойными. - Когда Квемот говорил, его глаза блуждали по лицу Бейли, но Последние слова он произнес, отведя взгляд в сторону.

- я не собираюсь спрашивать вас ничего только ради удовлетворения любопытства. Все вопросы будут иметь отношение к расследованию.

- Но я не понимаю, каким образом...

- Мне нужно знать как можно больше об этом мире, понимать отношение соляриан к простым привычным вещам. Ясно?

Теперь Квемот даже не смотрел на Бейли. Медленно он произнес:

- Десять лет назад умерла моя жена. Встречаться даже с ней лично было для меня очень непросто, но со временем к этому привыкаешь, к тому же она не была слишком навязчивой. Мне не назначили новой жены, потому что я... Мне... Мой возраст... Я вышел из возраста... - Он посмотрел на Бейли, как будто надеялся, что тот закончит фразу, а поскольку Бейли этого не сделал, то Квемот закончил сам тихим голосом: - из возраста, подходящего для производства детей. И теперь, Без жены, я совершенно отвык от такого феномена, как личные встречи.

- Но все же что вы сейчас чувствуете? - продолжал Допытываться Бейли. - чувствуете ли вы панику? Бейли вспомнил себя на борту самолета.

- Нет, не панику. - Квемот высунул голову из-за спинки кресла, поймал взгляд Бейли и снова спрятался в укрытие. - Буду откровенен, мистер Бейли, мне кажется, что я буквально обоняю вас.

Бейли почувствовал укол стыда и непроизвольно откинулся в своем кресле. - Обоняете меня?

- Это всего лишь воображение, - отозвался Квемот. - Я не могу сказать, пахнете вы или нет, и как силен этот запах, но даже если от вас исходит неприятный запах, мои носовые фильтры защищают меня от него. Поэтому это лишь воображение и ничего больше. - Он пожал плечами.

- Понимаю вас, - сказал Бейли.

- Все гораздо хуже, мистер Бейли, Надеюсь вы меня простите, но в присутствии другого человека у меня возникает сильное ощущение, что меня вот-вот коснется нечто грязное, внутри у меня все сжимается, и это самое неприятное.

Бейли задумчиво потер ухо, пытаясь подавить раздражение. В конце концов, это была еще одна разновидность невротической реакции на тот или иной раздражитель.

Он сказал:

- Если все так как вы говорите, то я удивляюсь, как вы согласились встретиться со мной с такой готовностью, ведь вы наверняка предвидели ощущения, которые у вас возникнут?

- Так и есть, но знаете, мне любопытно. Вы - землянин.

Бейли сардонически подумал, что это могло бы стать еще одним аргументом против личной встречи, но он только спросил:

- Что вы хотите этим сказать?

В голосе Квемота послышался некоторый энтузиазм. - Не уверен, что я смогу это легко объяснить, даже самому себе. Я работаю над социологией уже десять лет, да, десять лет, и разработал несколько положений, совершенно новых и важных. Одно из них, как я считаю, наиболее интересное, касается Земли и ее жителей. Если вы тщательно изучите общество солярии и его обычаи, то для вас станет очевидным, что обычаи и образ жизни нашего общества были позаимствованы прямиком с Земли.