ЭнергоМорф V. Нова

Глава 8

— А-а-а-а-а, Мёрфи, я выиграл кучу денег, спасибо, ты лучший! — голос Габенса звенел, как перегруженный динамик на рок-концерте. — А этот урод теперь будет знать, как приставать к моему лучшему другу!

Он запрыгнул на ринг с грацией дикого кабана, ворвавшегося в винный погреб, и схватил Краса в объятия, оторвав от пола на сантиметр-другой. Герой замер в позе человека, неожиданно оказавшегося в тисках у восторженного медведя. Его лицо выражало вежливую панику — будто он только что осознал, что забыл выключить утюг, но стесняется об этом сказать.

— Надеюсь, ты не против, что я заказал у контрабандистов несколько бутылок лучшего вина, которое только можно найти в этой части Вселенной? — Габенс выпустил его, но глаза его сверкали, как у кота, укравшего целую рыбину. — Сегодня вечером отметим! Может, позовём медсестёр из соседнего общежития?

Крас, отряхнувшись (на всякий случай — вдруг энтузиазм друга заразен?), поспешно натянул майку и китель, вырванные у сержанта с ловкостью фокусника, достающего кролика из шляпы.

— Я очень устал, нам пора домой, — его голос звучал, как заезженная пластинка человека, который уже предчувствует головную боль от предстоящего «тихого» вечера. — Но если они будут вести себя тише, чем ты сейчас, — можешь притащить их в квартиру.

Правда, покинуть арену быстро не удалось. Габенс носился по кабинетам, как белка в колесе, прикладывая пальцы к сканерам с важностью дипломата, подписывающего мирный договор.

— Выигрыш больше сотни тысяч юнитов — тут без биометрии и ДНК-теста не обойтись! — пояснил он, будто это было так же очевидно, как то, что небо синее, а налоги — грабёж.

Их действительно содрали — целых тридцать процентов. Но даже после этого на счёту сержанта осталось больше двухсот тысяч. Крас поднял бровь с немым вопросом, на что Габенс лишь махнул рукой:

— Ну, я рискнул! Попросил у тётки три тысячи на штраф…

Герой лишь вздохнул. Он сразу понял, что сержант — не просто игроман. Он был ходячим воплощением игромании, её живым маскотом, готовым поставить на кон даже последние носки, если вдруг появится шанс «сорвать куш».

После спортивного комплекса, по настоятельному требованию Краса, друзья направились в медчасть — ту самую, куда на носилках отвезли избитого Шито. Врачи обещали «восстановить», но что именно они подразумевали под этим словом, оставалось загадкой.

Прождав в стерильном коридоре почти целый час (Габенс за это время успел трижды заснуть сидя и один раз громко храпя обидеть дежурную медсестру), они наконец увидели хулигана. Тот вышел из палаты, похожий на оживший экспонат кабинета стоматологии — его некогда идеальные зубы теперь украшали хирургические скобы, придавая лицу выражение вечного недоумения.

Шито не мог разговаривать — рот был зафиксирован в положении «вежливой улыбки», но его глаза… О, эти глаза говорили о многом! В них читалась вся боль унижения, горечь поражения и тихая ярость человека, который только что осознал, что его челюсть теперь напоминает конструктор «Лего» после встречи с трёхлетним ребёнком.

Габенс, конечно же, не удержался:

— Ну что, железный человек, — захихикал он, — теперь ты реально можешь хвастаться, что у тебя стальные зубы!

Его словарный запас издёвок, похоже, черпал вдохновение из лексикона детсадовской площадки. Крас одним движением брови (этого было достаточно) пресёк этот словесный понос и велел сержанту расплатиться по долгам.

А затем совершил нечто совершенно неожиданное — извинился перед поверженным противником:

— Прости за челюсть, — сказал он просто, — но бой был достойный.

В этом коротком предложении было больше благородства, чем во всей предыдущей карьере Шито.

Дорога в казарму прошла в молчании, если не считать довольного бормотания Габенса, подсчитывающего оставшиеся после всех выплат деньги. Постовой у входа, обычно невозмутимый как статуя, на этот раз отдал честь с такой горячностью, будто перед ним был не просто солдат, а живая легенда.

— Очень зрелищный поединок, сэр! — его улыбка растянулась от уха до уха.

Крас замер с выражением лица человека, который только что узнал, что его интимные фото вывесили на доску объявлений.

— Как… — начал он.

— О, это просто праздник какой-то! — перебил Габенс. — Наш маленький перформанс транслировался онлайн через М. У. Л. И.! Кто не успел — посмотрел повторы. Прямо как в ваших земных «социалках», да?

Повернув в знакомый коридор, ведущий к их квартире, Крас вдруг замер, как охотничья собака, учуявшая дичь. Его тело мгновенно приняло боевую стойку — мышцы напряглись, дыхание замедлилось.

— Габенс, осторожно! — Крас резко притормозил, вцепившись в стену, будто она могла его спасти. — Кажется, пришли по мою душу. Ты видишь этого урода? Сейчас я ему башку оторву — на этот раз вместе с гарантийной наклейкой!

Его пальцы уже сжимались в кулаки с характерным хрустом, напоминающим подготовку к оркестровому выступлению.

Габенс лишь закатил глаза с выражением человека, который в сотый раз объясняет, что тостер — это не орудие убийства. — Мёрфи, успокойся, это наш доставщик. Притащил вино и… кое-что ещё для «культурного» времяпровождения. — Он многозначительно подмигнул, будто предлагал не бутылку, а целый арсенал греха.

— Но это же Сальт! — Крас шипел, как кот перед грозой, цепко хватая друга за рукав. — Неужели забыл, как вчера точно такой же пластиковый урод со своими клонированными братцами пытался нас превратить в фарш⁈

Габенс вздохнул так глубоко, что, казалось, вот-вот втянет в себя всю атмосферу коридора. — Друг, он безопаснее твоей зубной щётки. Под куполом эти консервные банки не подчиняются Маме — ими рулит Центральная система. У него даже сознания нет, по сути это… э-э-э… тележка с аниматронными конечностями! — Он махнул рукой в сторону андройда, который стоял неподвижно, излучая безобидность декоративного кактуса. — Они тут повсюду — моют сортиры, выносят мусор… В общем, делают всё, на что нормальные люди брезгуют даже смотреть.

— Любая работа заслуживает уважения, — пробурчал Крас, не сводя подозрительного взгляда с глянцевого комбинезона. — Но пусть он проваливает. Я этой пластмассе не верю — воспоминания об оторванной руке ещё свежи, как утренний тост с беконом.

Габенс на секунду замер, его взгляд остекленел — явный признак активного диалога с М. У. Л. И. Сальт тем временем аккуратно поставил пакеты у двери (вино звенело обещанием веселья) и поплыл дальше по коридору, его шаги были такими же безэмоциональными, как работа конвейера на фабрике снов.

— Он просто ждал нас у двери, как преданный пёс, — пояснил Габенс, аккуратно переставляя драгоценные пакеты. — Я не рискнул оставлять это богатство у входа — мы же не в офицерской казарме, где каждый человек дорожит своей честью. Тут любая падаль готова раздербанить чужую доставку, особенно если внутри несколько бутылок по пятьсот юнитов каждая. — Он многозначительно постучал пальцем по стеклу, заставив его мелодично звякнуть. — Не стоит искушать голодные умы новобранцев — они и за три юнита готовы продать родную мать.

Габенс тряс пакетами с такой небрежностью, будто это были не элитные алкогольные коллекции, а дешёвый энергетик. Герой понял, что на Нове и упаковка алкоголя скорее всего сделана из ударопрочного стекла. — Девочки подтянутся только через часик. Чем займёмся? — Он задумчиво почесал подбородок. — Можем пострелять в виртуалке… Или поудить рыбу… А! Говорят, новая симуляция восхождения на гору Лунж — просто космос! Там даже одичалые встречаются — настолько реалистичные, что хочется по-настоящему убегать.

Крас медленно поднял взгляд, в котором читалась вся боль человека, невольно ставшего свидетелем словесного поноса.

— Габенс, ты только что выдал мне порцию какой-то… энциклопедии безумия, — процедил он, массируя виски. — В которой мне теперь придётся копаться, как археологу в древней помойке. Делай что хочешь, только, ради всех звёзд, не шуми и не трогай меня.

Он потянулся к виску, где по его мнению должен был находиться М. У. Л. И.

— У меня куча вопросов накопилось. Да ещё пришло сообщение от Масы… — Крас нервно покосился на дверь. — Я боюсь его открывать, пока мы не зайдём в квартиру. Ты же понимаешь, о чём я.

— Ха-ха-ха! Конечно понимаю! — Габенс расхохотался так громко, что где-то в коридоре сработала сигнализация. — Надеюсь, мне сегодня тоже что-нибудь перепадёт! Не переживай, я запрограммирую наши двери на максимальное шумоподавление — будто нас замуровали в саркофаг!

С этими словами Габенс подмигнул с таким видом, будто только что поделился государственной тайной, и распахнул дверь. В квартире его сразу потянуло на кухню — он уже представлял, как будет удивлять девушек «кулинарными шедеврами» по земным рецептам.

— Сначала гастрономический экстаз, потом виноградное опьянение и…и фантастический оргазм — мечтательно бормотал он, — а там, глядишь, и до других удовольствий дойдёт.

Крас хотел было возмутиться, но махнул рукой — не его дело. К тому же Габенс уже вовсю разглагольствовал о местных нравах:

— Да брось! На Нове это в порядке вещей! Если б они не хотели развлечений, то и не приняли бы приглашения!

В его голосе звучала непоколебимая уверенность человека, либо прекрасно разбирающегося в местных традициях, либо мастерски придумывающего оправдания своим похождениям.

Быстро приняв душ, Крас смахнул капли воды с волос, словно пёс, вылезший из реки. Он закинул свою пропахшую потом униформу в котомку, машинально отдав мысленный приказ на стирку — привычка, выработанная при жизни на Холпеке. Только поняв, что тратит лишнюю энергию на рутину, он вдруг осознал:

«Чёрт, а как вообще стирают одежду в реальном мире? Без этих технологий?»

Приятный голос в голове моментально дал ответ:

— Мёрфи, в твоей комнате есть специальный отсек — этакий ретро-аналог твоей котомки. — Перед глазами появилась картинка спальни с подсвеченной точкой на стене, — Кидаешь вещи туда, и они выходят чистыми, только без твоих драгоценных энергозатрат. Цивилизация, понимаешь ли!

Обрадовавшись, что его виртуальная помощница снова в строю, Крас начал внутренний диалог:

«О-у, малышка, ты вернулась!» — мысленно рассмеялся он. — Готова к допросу с пристрастием? Слушай, у меня сюрприз — кажется, я догадался, как увеличить «дозу» новой информации. Горю нетерпением опробовать эту идею!"

Ответ М. У. Л. И. прозвучал с мягкой, почти материнской снисходительностью:

— Дорогой, ты разве не в курсе, что я читаю все твои мысли? Твоя «гениальная» идея с медитацией была очевидна с момента твоего первого вздоха после душа.

Крас мысленно поднял бровь:

«„Дорогой“? Муль, ты там чип перегрела? Или виртуально прибухиваешь? Странно от тебя слышать такие сантименты.»

— После глубокого анализа твоего психотипа, — продолжила М. У. Л. И. с лёгкой насмешкой, — я пришла к выводу: ты подсознательно жаждешь подобного обращения. Видимо, родительского тепла тебе досталось… скажем так, в гомеопатических дозах. — Пауза. — Хотя это логично — пятнадцать лет опеки для новианца всё равно что детсадовская группа. На Нове подростковый возраст наступает лишь к сорока, и это, между прочим, физиологически обосновано.

«Ладно, Муль, хватит психоанализа,» — отрезал Крас, чувствуя, как разговор уходит в опасные дебри. — Мы остановились на вопросе: почему население под куполом не вымерло, если сознания уходят к Маме? И откуда вообще берутся дети? Готовь ответ, а я начинаю медитацию."

С этими словами он забрался на кровать, с лёгкостью приняв позу лотоса — тело, закалённое годами тренировок, послушно подчинилось. «Как давно я этого не делал…» — с укором подумал он, вспомнив, что в состоянии медитации подпитка внешней энергией идёт в разы быстрее.

Погружение в гармонию далось удивительно легко — будто сознание скользило по гладкой поверхности озера. И едва он достиг нужного состояния, в голове зазвучал тёплый, почти озорной голос:

— Начну, пожалуй, с самого «щекотливого» вопроса… — М. У. Л. И. нарочито замедлила речь, — Откуда берутся дети? Хотя тебе-то, взрослому мужчине, должно быть прекрасно известно, как происходит зачатие… Хе-хе-хе.

Голос звучал так игриво, что Крас чуть не выпал из медитации, едва сдержав смех.

«Мули, хватит клоунады!» — мысленно фыркнул Крас, чувствуя, как его щёки непроизвольно теплеют. — «Ты прекрасно понимаешь, о чём я спрашиваю!»

Голос М. У. Л. И. стал чуть мягче, но сохранил лёгкую игривость:

— Знаю-знаю, но не удержалась. Ладно, переходим к серьёзному. — В его сознании всплыли схемы, напоминающие медицинские учебники. — На Нове рождение ребёнка — это не спонтанный порыв, а целая государственная программа. Представь: сначала пара должна прожить вместе минимум двадцать лет (никаких «познакомились-поженились-развелись»!), накопить на счёту сумму, сравнимую со стоимостью небольшого космолёта…

Крас мысленно присвистнул. «Так вот почему у Габенса нет детей…»

— … и только тогда они получают право обратиться в Ювенальную службу, — продолжала М. У. Л. И. — Дальше — месяцы проверок: анализы на фертильность (твой организм должен быть идеальным конвейером по производству жизни), психотесты (чтобы не передать потомству свои тараканы), проверка жилищных условий (никаких «вырастем в казарме»!).

«И что, после этого они просто…?» — начал Крас.

— Нет, не просто! — М. У. Л. И. словно возмутилась. — После разрешения начинается самая ответственная часть — «процесс оплодотворения». — Голос искусственно выделил кавычки. — Представь: государство официально разрешает вам заниматься сексом с конкретной целью. Романтика, да?

Когда яйцеклетка наконец оплодотворена, родителям вручают священный грааль новианского родительства — Концентратор Души. Это устройство размером с грецкий орех, напоминающее миниатюрную нейросеть в биокорпусе, содержащее чистое сознание. Его вживляют матери под поясницу — прямо в зону сакральной чакры, если верить твоим земным учениям Будды.

«Так… стоп,» — Крас мысленно почесал затылок. — «Это порождает кучу новых вопросов! Зачем этот концентратор? Почему такой бюрократический ад? И главное — откуда берутся эти „чистые сознания“? Да и сколько вообще стоит этот цирк?»

М. У. Л. И. вздохнула (да, именно вздохнула — Крас явно слышал этот звук в своей голове):

— По порядку, солнышко. Концентратор — это своего рода «няня» для формирующегося сознания. — В воображении Краса всплыла картинка крошечного энергетического кокона. — Он постоянно «подкармливает» плод порциями сознания, как капельница. Если что-то пойдёт не так… и например случиться выкидыш — голос стал серьёзнее, — устройство втянет сознание обратно, как спасательный круг. Никаких «потерянных душ» — чистая прагматика. А родители смогут начать заново оплодотворение.

Крас вдруг представил, как где-то в недрах Ювенальной службы лежат ряды таких устройств с маленькими «законсервированными» сознаниями, ожидающими своего часа. От этой мысли по спине пробежал холодок.

«Хорошо, теперь картина проясняется,» — мысленно кивнул Крас, ощущая, как в его сознании выстраивается логическая цепочка. — «Продолжай, пожалуйста. Но только без новых шокирующих открытий, а то мой мозг уже на грани перегрева.»

М. У. Л. И. будто улыбнулась в его сознании:

— Сложности с разрешением обусловлены жестокой математикой: население Новы — закрытая система. Новые сознания перестали появляться примерно через пять тысяч лет после открытия технологии переноса. — В воображении Краса всплыли цифры, складывающиеся в пугающую статистику. — Это самый дефицитный ресурс на планете — ценнее, чем антиматерия или нейтронные звёзды в банковских хранилищах твоих параллельных миров.

Крас мысленно присвистнул, когда услышал следующее:

— Стоимость ребёнка? Скромные сто миллионов юнитов. Это без учёта ежегодных расходов на образование и биомодификации, конечно.

«Фью-ю-ю…» — мысленно выдохнул он, представляя, как Габенс падает в обморок от такой цифры. — «Наверное, люди копят на это всю жизнь?»

— Средний возраст родителей — от двухсот до четырёхсот лет, — подтвердила М. У. Л. И. — И это не просто накопление средств. Нужно десятилетиями поддерживать безупречную репутацию, социальный статус не ниже γ-класса, регулярно проходить психотесты… — Она сделала драматическую паузу. — И все расходы на дитё до его совершеннолетия несут родители, а взрослым на Нове становятся только в пятьдесят пять лет. Но поверь, люди всё ровно десятилетиями стоят в очереди на получение нового сознания.

Крас невольно сравнил это с Землёй:

«У нас дети появлялись как побочный эффект страсти, а здесь — целая космическая программа. На Земле младенцев иногда оставляли в коробках у дверей приютов, а тут за право воспитания готовы продать душу. И чую мы подходим к теме, откуда берутся новые сознания? Давай жги, я и так уже прилично прикуел от этой информации».

— Полная противоположность, не так ли? — М. У. Л. И. словно прочитала его мысли. — Но ответ на главный вопрос: новые сознания не берутся ниоткуда. Это строго ограниченный пул. — Её голос приобрёл философские нотки. — Когда человек решает, что прожил достаточно (обычно между пятьюстами и семьюстами годами), его сознание… перезагружают.

В сознании Краса всплыл образ: древний, мудрый новианец с глазами, полными вековой усталости, добровольно входящий в камеру регенерации, чтобы его очищенное сознание могло начать новый путь в теле младенца.

— Парадокс в том, — продолжала М. У. Л. И., — что тело стареет гораздо медленнее разума. С нашей медициной физическую оболочку можно поддерживать вечно, но психика… — В голосе появились грустные нотки. — После четырёхсот лет большинство просто теряет вкус к жизни, а облик человека на прямую зависит от его психотипа. Так что люди на Нове в основном выглядят как молодые люди, внешность меняется ближе к пятой сотне годиков.

Крас вдруг представил общество, где каждый второй прохожий — многовековой мудрец в теле юноши, и почувствовал лёгкий озноб. "Какой же это странный, прекрасный и ужасающий мир…

«Ну-у-у, вообще-то это же круто!» — мысленно загорелся Крас, представляя бесконечные возможности. «Можно столько всего успеть — изобрести пару-тройку революционных технологий, объездить всю галактику, сменить десяток профессий… Мне кажется, даже пятисот лет будет маловато!»

М. У. Л. И. ответила с мягкой иронией:

— Мёрфи, это ты так думаешь, потому что твоё сознание… особенное. — В её голосе прозвучала едва уловимая теплота. — Но обычные новианцы за полтысячелетия успевают всё: от создания семьи до экзистенциального кризиса. Представь — за последние двести тысяч лет наша цивилизация практически не изменилась. Что тут ещё изобретать?

В сознании Краса мелькнул образ древнего учёного, скучающе ковыряющегося в уже тысячу раз усовершенствованном антигравитаторе.

— Статистика безжалостна, — продолжала М. У. Л. И. — Как только их дети обзаводятся собственными чадами, бабушки с дедушками начинают медленно угасать эмпатически. Сначала теряют интерес к хобби, развлечениям, потом к друзьям и пище… Через сотню лет большинство просто сдаётся. Затем сознание передают Маме, — голос М. У. Л. И. стал почти механическим. — Она его… перезагружает. На пятьсот лет оно становится частью анероидной системы, работая под полным контролем ИИ. А после — получает новый шанс: свежее тело и выбор — жить на поверхности или вернуться под купол. И знаешь что?

«И?» — нетерпеливо мысленно подался вперёд Крас.

— Остаются все, без исключения, но больше сотни лет в верхнем мире по собственному желанию, никто ещё не выдержал. Мама не может предложить одну единственную вещь, которая так необходима людям, а именно рождение ребёнка. Так что после того как сознание поживёт в верхнем мире, прожигая свою жизнь на всю катушку, они возвращаются обратно в нижний и начинают новую жизнь в теле ребёнка.

«Знаешь, это вот прям максимально круто, видимо, поэтому каждый человек на Нове имеет ядро и вполне сносный энергокаркас, вот только зря пользоваться ими не умеют. На Земле сплошь и рядом разделёнки и души клоны, а тут видимо цельные. Интересно.»

— Мёрфи, ты заблуждаешься, — неожиданно прервала его размышления М. У. Л. И., и в её голосе впервые прозвучали нотки академического превосходства.

Крас мысленно нахмурился: «В чём именно?»

— В том, что люди не умеют пользоваться энергокаркасом. Импланты которые ставят себе разумные именно это и делают. Я проанализировала твои способности и поняла, что по сути они имеют схожие параметры, вот только ты от природы силён, а жители Новы используют импланты в виде костылей, для связи с энергокаркасом.

В его сознании всплыли голографические схемы, сравнивающие его природные способности с новианскими имплантами.

«Ладно, признаю, в имплантах не разбирался. Но зато теперь я как следует уяснил ваш местный круговорот душ… тьфу, сознаний. Слушай, а почему у вас никто не беременеет „случайно“? На Земле это было национальным видом спорта.»

— Все новианцы стерильны с рождения, — ответила М. У. Л. И. с холодноватой точностью медтерминала. — Побочный эффект обязательной генной терапии. У женщин даже нет менструального цикла — представь, сколько нервных клеток это экономит! — Её голос вдруг стал многозначительным: — Но я рассказала тебе только о легальных способах завести потомство. Хочешь узнать о… альтернативных вариантах?

Крас почувствовал, как в его сознании вспыхивает любопытство:

«Ну теперь-то ты обязана рассказать! Раз начала — заканчивай.»

— Государственная монополия на деторождение — золотое дно для казны, — зашептала М. У. Л. И., будто раскрывая государственную тайну. — Мама-то очищает сознания бесплатно, а вот гражданам это обходится в сотню миллионов! — В её голосе появились явные нотки сарказма. — Но если очень богатая пара достанет «дикое», незарегистрированное сознание…

Крас мысленно поднял бровь: «Каким образом?»

— … и доплатит ещё пятьдесят миллионов, — продолжила М. У. Л. И., игнорируя его вопрос, — они могут либо прыгнуть через очередь, либо завести второго или третьего ребёнка. Хотя… единственный способ добыть такое сознание — поймать и «разобрать» одичалого.

В сознании Краса вдруг возник образ охотников, выслеживающих в руинах поверхности обезумевших от одиночества существ, чтобы вырвать из них последнее, что делает их людьми. От этой мысли по спине пробежали мурашки.

«Воу-воу-воу, стоп!» — мысленно затормозил Крас, ощущая, как его сознание перегружается от нового пласта информации. «Давай на этом месте подробнее. Габенс что-то бормотал про них, но так, мельком. Что за зверюга такая — этот одичалый?»

В его голове возникла объёмная голограмма, изображающая существо, лишь отдаленно напоминающее человека.

— Технически — это такой же человек, — пояснила М. У. Л. И., — только лишившийся всего, что делает нас разумными. Когда Нова разделилась, население распределилось почти поровну — по семьсот миллионов под куполом и на поверхности. — В её голосе появились металлические нотки. — Но сегодня в нижнем мире официально числится сотня миллионов одичалых.

Картинка в сознании Краса сменилась — теперь он видел существо с дикими глазами, покрытое шрамами и грязью, передвигающееся на четвереньках по руинам древнего города.

— Они обитают в аномальных зонах — преимущественно в джунглях, горных пещерах и мёртвых лесах. — М. У. Л. И. сделала паузу. — И знаешь самое странное? В этих зонах обычные люди слабеют, а одичалые… преображаются. Становятся сильнее, быстрее, выносливее. Как будто сама планета даёт им силу.

Крас непроизвольно сглотнул, представив встречу с таким «улучшенным» существом в тёмном переулке нижнего мира.

— Так что богатеи нанимают отряды для отлова одичалых, и платят им очень хорошие деньги за добычу нового незарегистрированного сознания.

«Но как люди вообще до такого состояния докатываются?» — мысленно выдохнул Крас.

Голограмма сменилась — теперь показывала обычную новианскую семью, постепенно деградирующую в лесной чаще.

— Большинство — просто несчастные, жившие не в том месте. — М. У. Л. И. звучала почти сочувственно. — После активации купола в некоторых регионах появились аномалии. Попадёшь туда — и через месяц уже бегаешь на четвереньках, воя на луну.

Картинка снова поменялась, показывая теперь психиатрическую лечебницу.

— А остальные… Это те, кто отказался от сдачи своего сознания и «перерождения». — Голос стал тише. — Их словно магнитом тянет в эти зоны. Как мотыльков на пламя. Приходят туда… и становятся частью системы.

Крас вдруг осознал весь ужас этого механизма:

«Значит, эти охотники фактически промышляют работорговлей…»

— Хуже, — поправила его М. У. Л. И. — Они торгуют душами. В буквальном смысле.

«Хочу знать всё про эти аномальные зоны!» — мысленно потребовал Крас, ощущая, как его энергокаркас буквально вибрирует от нетерпения. «Где они, как туда попасть, где ближайшая, и почему чёрт побери они так называются?»

В его сознании развернулась трёхмерная карта нижнего мира с пульсирующими красными точками.

— Название говорит само за себя, — начала М. У. Л. И. с академической точностью. — В этих зонах обычный человек слабеет вдвое, будто кто-то выкрутил регулятор его жизненных сил. Зато одичалые… — в голосе появился лёгкий трепет, — превращаются в настоящих демонов. Среднестатистический из них может разорвать взрослого мужчину голыми руками.

Крас непроизвольно представил Габенса, пытающегося помериться силами с таким существом, и едва сдержал нервный смешок.

— Все аномалии сосредоточены вокруг генераторов купола, — продолжила М. У. Л. И. — Это устройства первых людей, которые поддерживают его в рабочем состоянии. Сами генераторы запечатаны, и попасть к ним не получится. На Нове повсеместно используется в основном два вида энергий, это электричество и магнитная энергия. Так вот именно вторая подпитывает купол через генераторы, которые черпают её из недр планеты. Как правило, генераторы установлены в пещерах высоких гор и концентрированную энергию передают по кабелям к куполу, либо в тех же отдалённых джунглях или лесах, а купол питают через огромные мачты.

В сознании Краса всплыло изображение циклопического сооружения, похожего на гибрид электростанции и языческого алтаря.

«Так… стоп,» — мысленно перебил он. — «Если генераторы запечатаны, как же одичалые…»

— Доступ к самим генераторам действительно закрыт, — согласилась М. У. Л. И. — Но вокруг них образуется зона радиусом в десятки километров, где магнитное поле искажено до невозможности. — Карта в его голове увеличила масштаб, показывая лабиринты пещер и переплетения гигантских корней. — Именно там они и обитают. Без специального пропуска туда не попасть — правительство строго контролирует доступ.

Крас почувствовал, как его энергетические кристаллы буквально заныли в ожидании подпитки.

«Мне туда. Срочно. Где купить этот чёртов пропуск?»

— Не спеши, сорвиголова! — М. У. Л. И. звучала почти матерински обеспокоенно. — Охотники за сознаниями — это либо отчаянные головы, либо смертники. Каждый сотый не возвращается… а точнее, возвращается, но уже в другом качестве. Разум в этих зонах тает как сахар в кипятке. И чем чаще ты туда ходишь, тем быстрее превращаешься в одно из них. — В его сознании всплыли жутковатые кадры: люди с пустыми глазами, воющие на искусственную луну.

— А ещё они становятся сильнее с возрастом, — добавила М. У. Л. И. — В архивах есть случай, когда один древний одичалый уничтожил целый отряд из ста человек. Пришлось снаряжать спецоперацию… чтобы забрать их сознания из трупов. — Она сделала паузу. — Ты действительно уверен, что тебе это нужно?

Картинка сменилась видеозаписью боя: десяток вооружённых до зубов охотников в панике отступали перед одним тощим, покрытым шрамами существом.

Крас мысленно ухмыльнулся, ощущая, как его кристаллы буквально горят в предвкушении. «О да, малышка. Именно то, что доктор прописал.»

«Как это происходит? Вернее куда деваются сознания людей после смерти?»

— В концентратор конечно!

«Подожди-ка,» — мысленно затормозил Крас, ощущая, как в голове складывается мрачная картина.

«Ты говоришь, после смерти сознание попадает в концентратор… Но как оно вообще сохраняется? Почему не растворяется в пространстве?»

Голос М. У. Л. И. стал технически точным:

— Это моя работа, дорогой. Чип М. У. Л. И. — не просто интерфейс, а квантовый стабилизатор. После смерти тела я удерживаю сознание в стазисе до тысячи лет. А если чип повреждён или уничтожен вместе с носителем… энергетическое поле планеты работает как гигантская ловушка для сознаний. Мобильные концентраторы ежедневно прочёсывают периметр.

Крас мысленно присвистнул:

«Значит, души — это… возобновляемый ресурс? Цинично, но практично. Всё ясно, и тут души самый ценный ресурс на планете.»

— Ты прав, компании которые занимаются организацией охоты на одичалых очень хорошо зарабатывают. Даже самая простоя экспедиция обходится заказчику в три сотни миллионов, из которых львиную долю забирает снова государство и компания подрядчик. Отвечу на следующий твой вопрос, хоть в охотники и идут отчаянные люди, это не простые разумные, они должны иметь определённые навыки по выживанию, умение стрелять, и очень выносливые, как правило, это либо бывшие либо действующие военные. Кстати и министерство обороны тоже берёт подряды на отлов одичалых. Так что возможно ты не зря сюда попал и сможешь, стать членом отряда охотников и попытать удачу именно в рядах вооружённых сил.

«Вот это на самом деле полезная информация. Теперь придётся думать, как влиться в ряды охотников, чую, это будет не просто. Да ладно Серёжа, где только наша не пропадала, я же пробивной пацан. Мне постоянно говорят, что я берусь за невыполнимые дела, а по факту остаются с носом. Эй малышка, ты что там замолчала? Больше нечего сказать?»

Голос виртуальной помощницы сменился на тон: «Сколько можно объяснять очевидные вещи?»

— Мёрфи, я же говорила, что не буду вмешиваться, когда ты разговариваешь сам с собой, именно этим ты сейчас и занимался. Я могу много чего сказать, но я не человек и не в силах генерировать идеи сама собой, если ты хочешь пообщаться, то должен ко мне обратиться или сделать запрос.

«Чёрт, я совсем забыл, что ты не живая,» — мысленно усмехнулся Крас, потирая виски. — И ты была права — я действительно привык к твоему присутствию в своей голове, хотя большую часть времени ты ведёшь себя тише воды, ниже травы.

Он потянулся, чувствуя, как мышцы ноют после сегодняшних событий.

«Сегодняшний день выдался на редкость насыщенным — и физически, и эмоционально. Я выжат как лимон. Не хочу больше ничего обсуждать. Но вот что меня беспокоит…» — он кивнул в сторону голографического интерфейса, где мигали два новых сообщения. — Одно от Масы, второе — от какого-то неизвестного абонента. Что за дела?"

М. У. Л. И. ответила с привычной деловитостью:

— Неизвестный абонент — это тот, кто предпочитает не раскрывать свою личность до прочтения сообщения. Скорее всего, информация важная, и отправитель хочет получить уведомление, что ты его увидел. Открыть?

Крас задумался на секунду. «Подожди, давай сначала от Масы. Надеюсь, там что-то… эээ… в стиле „Ню“? — он нервно почесал затылок. — И, кстати, тут такое дело… у меня немного накипело. Ты не против, если я… ну… немного „придушу удава“ перед сном?»

В ответ М. У. Л. И. не продемонстрировала ни малейшего смущения, её голос звучал так же ровно, как если бы они обсуждали прогноз погоды:

— Ты имеешь в виду мастурбацию? Мёрфи, не стоит воспринимать меня как личность — я не испытываю ни стыда, ни осуждения. Ты волен делать что угодно.

Затем её тон слегка изменился, в нём появились нотки практической рациональности:

— Но, если уж на то пошло, у Габенса в гостях две девушки. И, судя по биометрическим показателям одной из них, она с радостью разделила бы с тобой постель. Зачем довольствоваться фантазиями, если можно получить реальный секс?

Крас закатил глаза.

" Не, это слишком сложно и долго, передёрну затвор и лягу спать.Спасибо за заботу, но после сегодняшнего ада мне больше хочется просто расслабиться в одиночестве. Так что, если не возражаешь, я всё-таки выберу «удава» и сообщение от Масы. А неизвестного абонента оставим на завтра — если там что-то срочное, пусть сами звонят. Ну, или хотя бы после душа!"

М. У. Л. И. промолчала, но Крас почувствовал лёгкое мысленное «пожимание плечами». «Ну, тогда приятного вечера. Не переусердствуй.»

Крас усмехнулся, потянулся к голограмме и ткнул в сообщение от Масы. «Ну-ка, что у нас тут…»

«Ну что, Маса, ты как всегда предсказуема…» — усмехнулся Крас, когда перед ним развернулось голографическое послание.

Девушка и правда предстала в нижнем белье — если это можно было назвать бельём. Ажурные ленточки скорее подчёркивали, чем скрывали её формы.

«Скучаю по тебе, солнышко!» — томно произнесла она, облизывая губы. «Когда же мы наконец встретимся? А пока… можешь хотя бы посмотреть, как я скучаю…»

И началось. Плавные движения перешли в откровенный танец, а затем — в не менее откровенную демонстрацию того, как Маса «скучает» с помощью вибратора последней модели.

Крас не стал сопротивляться зрелищу. «Ну, раз уж так…» — мысленно пробормотал он, удобно устраиваясь на кровати и засовываю руку себе в штаны.

«Фух…» — спустя некоторое время герой потянулся, удовлетворённо щурясь. «Неплохо. Но теперь надо бы освежиться.»

Выйдя в общую зону, он ахнул.

Гостиная выглядела так, будто здесь прошёлся торнадо с пристрастием к алкоголю. Пустые бутылки из-под дорогого вина (той самой контрабанды) валялись повсюду. Остатки еды — какая-то изысканная закуска с фруктами и мясом — украшали стол, пол и даже часть дивана. Разбросанная одежда (включая явно женское бельё) дополняла картину.

Но самое удивительное — несмотря на явные признаки бурной оргии, в квартире царила гробовая тишина. «Габенс не соврал насчёт шумоподавления…» — подумал Крас, замечая, что из-за двери сержанта не доносилось ни звука.

Запах еды заставил его желудок предательски урчать, но герой решил потерпеть до утра. «Завтрак будет вдвойне вкуснее.»

«Так, теперь последнее дело…» — вернувшись в комнату после душа, Крас потянулся к интерфейсу. Непрочитанное сообщение от неизвестного абонента всё ещё мигало назойливым красным.

«М. У. Л. И., давай глянем, что там.»

Текст был кратким и не оставлял вариантов:

"Приказываю срочно явиться в штаб для беседы!

Отправитель: Полковник Варг-Ору-Ни"

Крас замер.

«Пл…дь…» — наконец выдавил он. «Надо было открыть это утром. Теперь мне точно не уснуть.»

Где-то в глубине сознания М. У. Л. И. ехидно усмехнулась. Но вслух ничего не сказала.