Наемники бродячих островов

Глава 10

За всевозможными тренировками и нарядами на стене, прошло ещё десять дней.

Мышцы продолжали болеть.

Ночи становились холоднее.

Батя наказал в следующем же поселении обзавестись стёгаными штанами. Желательно чёрными, чтобы не выделяться из отряда. А Венга участливо посоветовала купить тёплое одеяло и шерстяную одежду.

Вообще — странное дело. Макс хоть и сдал деньги в общак, но, похоже, их всё равно считали его собственностью. Обе предыдущие вылазки сумка с золотом и серебром болталась именно на его плече.

Непониманием, парнишка решил поделиться с Даджоем, во время утренних занятий по огневой подготовке.

— Всё просто, малыш. — гигант протянул в раскрытой ладони последние три патрона, выделенные на обучение. — Деньги и в самом деле стали общими, когда ты отдал их Бате и изъявил желание присоединиться. Но, так как ты теперь прикрываешь нам спины, в первую очередь надо потратиться именно на качество этого прикрытия. Ведь кого ты сумеешь защитить, если тебя самого придётся закрывать собственными телами?

Макс произвёл три выстрела из положения лёжа, стоя и стоя из-за угла. Последняя позиция объяснялась требованием наставника, о постоянном наличии укрытия.

Вообще, вся наука стрельбы из мушкета сводилась к подбору правильного упреждения и к знанию конкретного оружия. С чем парнишка благополучно справлялся.

Все замечания были исключительно по поводу скорости перезарядки. По мнению Джоя, в толстых кожаных рукавицах дело грозило пойти совсем туго. Но, по его же словам, этот элемент снаряжения был необходим наравне со шлемом.

— Это тебе повезло, что жатвеники в пальцы не додумались вцепиться. Мне они пытались откусить, но перчатки спасли.

Макс покосился на здоровенные ручищи наставника. Каждый палец — как два его собственных. Фиг бы справились жуки, пусть даже без рукавиц.

Также великан подчеркнул нужду в наличии кольчуги. Вообще, по-хорошему, они требовались всем членам отряда. Но, до появления Макса, лишних денег не было, а добыть такой доспех в бою не приходилось. Панцирями, да шлемами, и теми — еле обзавелись.

— С завтрашнего дня, вместо мушкета будешь осваивать рукопашный бой. — подвёл итог Даджой.

— Меня Кеншин уже учит! — гордость, с которой мальчишка это выдал, вызвала улыбку на лице гиганта.

— Рукопашный — значит без оружия.

Представив себе, что теперь кроме степняка, его будет лупить ещё и самый большой из виденных им людей, Макс выпучил глаза. Джой усмехнулся:

— Пошли есть, пацан. — и хлопнул по спине так, что тот был вынужден шагнуть вперёд, чтобы не растянуться на земле.

Увы! Обеду не суждено было случиться.

В храмовый холл вошёл Батя в полном боевом снаряжении. Сегодня был его черёд дежурить на стене, и он заявил, что вдали темнеет пятнышко твердыни.

Вместо лидера сразу заступил Лайонел, так как его смена была на следующий день. Кроме оружия, длинноволосый наёмник прихватил с собой и копчёный окорочок. Согласно заведённому в отряде порядку, караульный не покидал надвратной башни всё время, пока вышедшая группа не возвращалась. Так что, было неизвестно, когда может представиться ближайшая возможность поесть.

Остальные затушили костёр, разложили мокрые дрова сохнуть прямо на полу и отправились вооружаться. По оценке Бати, до пристани оставалось около часа или двух, так что никто не спешил.

— А почему бы не перекусить, если ещё есть время? — недоумевал Макс.

Ситуацию прояснил Кеншин:

— Лучше потратить золото в трактире, чем кусок хлеба в крепости.

— Обед столько не стоит. Самое большее, это серебряный на всех! — улыбнулся парень. — Но смысл я понял.

— Нет! Повторяю: лучше потратить ЗОЛОТО, — степняк надавил именно на это слово, — в трактире, чем кусок хлеба в крепости!

Его лицо внезапно приобрело резкие черты, а голос — злые нотки. За то теперь, Макс действительно понял.

Батя прогадал.

Ждать пристани пришлось почти три часа. По мере сближения, твердыня оказалась огромным островом, из-за чего и возникла ошибка в оценке расстояния.

В остальном, всё было как обычно: городок недалеко от края, холмы с пустыми полями и пожелтевший осенний лес. C обратной стороны острова вздымалась лысая гора.

Встречать хозяев крепости вышли, если не все горожане, то точно их большая часть.

Детвора кричала и махала руками людям между зубцами на надвратной башне. Родители хватали детей за руки и оттягивали от пропасти. По улице, на площадку у бездны спешил целый отряд стражников. Все в блестящих панцирях и с копьями.

— Десять, одиннадцать, двенадцать... Двенадцать человек. Зачем столько? — удивился Макс.

— А чёрт их знает, может случилось чего, или чужаков не любят. — хмыкнул Батя. — Вообще, жаль если прогонят. Городок хорошо выглядит. Джой, огнестрельного оружия не видно?

— Четыре пистолета у того, что с пером на шляпе. — последовал доклад, несмотря на слишком большое расстояние.

Да что там пистолеты?! Шляпу еле видно! Если бы не блеск металла — то и стражу бы не отличили. Но гигант каким-то образом и увидел, и сосчитал.

Твердыня крепости пристала к острову, огласив бездну рокотом скал. На месте стыка расплескалось целое облако пыли. Судя по его густоте — с этой стороны пристань случалась впервые.

Горожане, наверняка, озаботились повреждением брусчатки, доходящей до самого края. Но толпа соблюла практически полную тишину, предвкушая появление гостей.

Макс задумался: беспечность островитян стала бы фатальной, окажись пришельцы теми налётчиками, уничтожившими его родной остров.

Когда аппарель опустилась, к ней вышел мужчина в шляпе с пером. Он игнорировал часового на стене, лишь раз удостоив того взгляда. А к краю моста встал раньше, чем с обратной стороны появились воины в чёрном снаряжении и доспехах.

— Имею честь приветствовать достопочтенных кабальеро на нашей твердыне! И прошу простить нам излишние меры предосторожности! — он оглянулся на стражу. — Дело в том, что мы ни разу не слышали и не видели, чтобы к нашему острову приставал… Замок…

Однако, обмануться учтивостью не давали руки оратора, всё время возлежащие на рукоятях колесцовых пистолетов в открытых кобурах.

— Здравствуйте, уважаемый! — заговорил Батя. — У нас нерегулярная спиральная орбита. Как правило, мы не попадаем на одни и те же острова дважды. А ещё мы испытываем нужду в древесине и пище.

— Боюсь, что мы и сами не богаты ни первым, ни вторым и сможем выделить для обмена совсем немного.

— У нас нет достойного товара для бартера. — отрезал лидер гостей, многозначительно задрав седые брови.

— Хм… Кабальеро торгуют мечом?

Батя кивнул.

— Значит, мы договоримся. Приглашаю Вас в свой кабинет.

Наёмники ступили на остров и тут же загрохотал механизм подъёмника, закрывающего врата.

Собравшиеся зеваки терялись между тем, куда интереснее глазеть: на гостей, среди которых был настоящий великан, или на чудовищно высокие стены, окружавшие пришлую твердыню вдоль всего края бездны.

Вопреки ожиданиям, «кабинетом» оказался не дом городского совета, а штаб островной милиции. Зачем такое учреждение было нужно в отсутствии боевых действий или чрезвычайной ситуации — непонятно. Тем не менее, господин в шляпе обозвал здание именно так.

— И так, господин… — когда все наёмники расположились в креслах, мужчина плавным движением извлёк два пистолета и уложил руки с ними на стол. Стволы смотрели на Даджоя и Кеншина. Находившиеся в помещении стражники опустили короткие копья, готовясь их применить. — …Господин. — теперь он обращался только к Максу. — Эти люди удерживают Вас силой?

Как ни странно, но именно самый молодой из наёмников, остался самым спокойным. Конечно он мог просто не успеть понять, что происходит, но парень лишь коротко качнул головой.

— А где Ваши родители?

— Мертвы. — равнодушие в хриплом голосе мальчишки, заставило его товарищей напрячься больше, чем смотрящее на них оружие.

Пистолеты окончательно опустились на стол.

— Само собой, не эти господа повинны в их смерти?

Покачивание головой стало ответом и на этот вопрос.

Да и вообще, Макс всем видом демонстрировал уверенность в себе, сидя между вооружёнными воинами. Хоть они и были окружены.

— В таком случае приношу свои извинения во второй раз. — глава ополчения кивнул, и стражники вышли. Сам он откинулся на спинку кресла и, наконец, снял шляпу. — Я капитан городской стражи и островной милиции. Можете звать меня Пабло.

Церемонию представления сторон нетерпеливо прервал Даджой:

— Зачем собрано ополчение?

— В селении, с другой стороны острова, голод. Люди бунтуют.

— Голод только там? Как так вышло? — с подозрением в голосе, уточнил Батя.

— У них сгорели амбары. — Пабло развёл руками.

— Все сразу? — кажется, командир наёмников питал к собеседнику всё меньше доверия. И дело было даже не в выходке с оружием.

— Да. От собранного урожая не осталось вообще ничего. Но вы не подумайте! Мы дружный остров! Наш бургомистр и представители обеих деревень немедленно встретились, чтобы обсудить помощь погорельцам. Но тех — как бесы попутали!

Далее рассказ зашёл о требовании разделить всё продовольствие на острове на три равные части. Естественно, последовала свара между селянами и горожанами. Последних было чуть ли не в два раза больше и делиться поровну было неразумно с точки зрения арифметики. Как результат, горожан и второе село обвинили в попытке избавиться от соседей и даже пытались уличить в поджогах.

Также, несколько ночей назад, погорельцы проникли в городской амбар. Их цели были понятны — получить свою треть. Но вместо того, чтобы разделить копчёное мясо и сало поровну, они взяли всё.

Стража подкараулила воров снаружи, завязалась потасовка. Результат — восемь селян ранены, двое убиты и ещё пятнадцать сдались. Пленных решили держать в подвалах вплоть до разрешения конфликта.

Но не тут то было! Островная свара только начала набирать обороты.

На следующую ночь, прямо из собственных домов похитили две городские семьи. Одна из которых — бургомистр с женой и двумя детьми.

— Вчера вечером, от погорельцев пришёл посыльный. Передал, что если всю еду на острове не поделят на три части и одну не отдадут им, то сперва заложников убьют, а потом ещё и лес с нашей стороны подожгут. — подвёл черту Пабло. — Признаться, господа воины, если Вы откажитесь оказать нам услугу, то придётся делиться и зимой в городе будет голод.

— Сколько человек поддерживают старосту? Если немного, то проще всего убить его. А там и остальные утихомирятся. — Батя рассудил логично, но работодатель покачал головой:

— Я не знаю, сколько селян на его стороне, но смертоубийства дозволяю только в крайнем случае. Старого дурака следует взять живым для показательного суда!

Взгляды наёмников были более чем красноречивы. Глаза закатил даже спокойный по натуре Даджой.

Последовали объяснения:

— Я уже говорил. Остров у нас дружный. Все блюдут закон и уважают интересы друг друга. А произошедшее — не поддаётся объяснению. Потому, прошу Вас участвовать в освобождении заложников и задержании бунтаря.

— Согласны на телегу леса и по серебряному за каждый выстрел.

— Пол телеги! — возразил капитан, пристально наблюдая за реакцией старшего из воинов. И, не получив возражений, добавил, — А порох возмещу натурально — собственными патронами.

— По рукам!

Батя и Пабло обменялись рукопожатиями, после чего принялись обсуждать детали плана.

Первые же этапы «операции», как окрестил её сам Пабло, вылились в получасовой спор.

Капитан хотел провести акцию максимально мирно: продемонстрировать количество бойцов, готовность использовать огнестрельное оружие, зачитать перед селом бунтарей выдержки из каких-то местячковых законов…

Всё это, с его точки зрения, должно было возыметь на деревенщину неизгладимое впечатление и привести к сдаче главного смутьяна.

Батя же настаивал на необходимости скрытного освобождения городского головы с семьёй. Задерживать старосту следовало также по-тихому. И только тогда начинать выдвигать ультиматумы.

Однако подлые ходы без гласности и с ударами в спину шли вразрез с принципами капитана. Когда он использовал слова «подло» и «бесчестно», Кеншин прикрыл глаза рукой и покачал головой.

Торги (а иначе спор и не назовёшь) продолжались, пока Батя не надавил на рисках. Возможность голода или бушующий лесной пожар, обезоружили Пабло.

Далее последовало знакомство с географией острова и деление на две группы.

Первый отряд состоял из Кеншина и Макса. Вдвоём им предстояло проникнуть в село, отыскать заложников и оценить вероятность их незаметного вывода. В случае удачи, людей следовало отправить на встречу второму отряду. А нет — находиться с ними до начала переговоров и уже тогда пытаться воспользоваться ослаблением внимания.

Вторая же группа состояла из всех городских стражей и добровольцев на которых хватит панцирей. Но на виду должны будут оставаться лишь несколько бойцов. Остальные спрячутся в повозках, якобы нагруженных едой. Когда староста выйдет принимать гуманитарную помощь от соседей, Пабло, так уж и быть, зачитает цитату из островного закона, и группа внезапно увеличится.

Хватать мятежника предписывалось Даджою. По задумке капитана, великан должен будет демонстрировать своим видом силу закона и торжество порядка.

Продукты, привезённые для маскировки, и в самом деле планировалось отдать пострадавшей деревне. Естественно, настоял Пабло. Но остальную помощь он собирался рассчитывать после переписи населения всего острова и ревизии в амбарах.

Что и как пойдёт у островитян дальше, Батю не волновало. Его интересовало только выполнение задачи и жизни подчинённых.

Выдвигаться было решено сразу по готовности, дав небольшую фору группе проникновения.

Заходя в лес, Макс видел начало погрузки людей в одну из телег-обманок. Он не завидовал ни огромному Даджою, вынужденному согнуться в три погибели, ни Венге, которой придётся сидеть чуть ли не на руках у толпы мужиков. Правда, ему самом предстоял трёхкилометровый забег по лесу. Да не просто так, а в доспехах и с мечом. Мушкет оставили в телеге. Из огнестрельного оружия имелись только два колесцовых пистолета. Да и те непонятно зачем взяли, учитывая специфику задачи.

К счастью, на бег переходили только с пригорков или по совсем ровной поверхности. Но, ближе к середине пути, даже быстрый шаг начал вызывать отдышку.

Из странностей, Макс подметил почти полное отсутствие звуков под ногами Кеншина. Поначалу, он восхитился навыком, но следом пришло понимание. Чтобы в процессе бега не беспокоить лесную подстилку, нужно провести большую часть жизни в лесу. Но ведь он — степняк. А острова степняков хоть и большие, но практически не имеют зелёных массивов. Где и при каких условиях, Кен мог приобрести привычку бесшумно ступать на прошлогоднюю листву и всякие палочки-веточки? Тем более, что он выглядит относительно молодым.

Макс сделал в памяти зарубку, не забыть спросить по возвращении в крепость.

Через час ходьбы, в воздухе запахло дымом.

Определить направление ветра не составило труда, и вскоре за деревьями показались первые дома и огороды.

Обход деревни по периметру выявил часовых только у въезда. Но разведчиков обеспокоили совсем не двое молодых парней с вилами и топорами за поясом.

Были обнаружены первые заложники. Трое мужчин повешенные на ветке, растущей через дорогу.

— Плохо дело. Вон тот рыжий, похоже бургомистр. — прошептал Кеншин. — Одежда дорогая.

После изнурительного похода, сердце парнишки никак не отреагировало на зрелище. За то кольнуло мозг: драке — быть!

Вдалеке уже слышался скрип колёс телег, а живые горожане ещё не обнаружены. Нужно поспешить! Если разгорится схватка, есть шанс, что захваченных женщин и детей убьют.

Благо, деревушка оказалась небольшой и все дома были расположены вдоль единственной улицы. Именно поэтому, когда раздался первый детский крик, его удалось услышать.

Сомневаться не приходилось. Чтобы проверить, кто безостановочно плачет, пришлось ещё раз обогнуть всё поселение с тыла. Источником шума был большой сарай в конце одного из дворов. Внутри происходила какая-то возня.

Кеншин поднял забрало и прижал палец к губам. После чего жестами приказал следовать за собой.

По мере приближения, кроме плача стали слышны тихие постанывания и мужские голоса.

Сарай оказался построен на совесть — доска к доске. Снаружи было никак не рассмотреть происходящего в его недрах.

Перед задней дверью, Кеншин беззвучно извлёк меч из ножен. Тут то сердце у Макса и заколотилось. Пытаясь успокоить дыхание, он последовал примеру старшего.

В следующее мгновение петли скрипнули и оба воина ворвались внутрь.

На полу небольшого помещения лежала женщина. Полностью избавленная от одежды, едва постанывающая. Её руки и ноги были растянуты в стороны верёвками.

Макс остолбенел. Впервые в жизни он увидел обнажённое женское тело. Не в силах оторвать глаза, он не сразу заметил полного мужика со спущенными штанами, хоть тот и стоял на коленях прямо над лицом несчастной. Насильник сжимал рукой своё хозяйство.

Сперва негодяя шокировало появление вооружённых людей. Он водил мокрыми глазами от одного ворвавшегося к другому. А когда попытался набрать в грудь воздух, Кеншин шагнул вперёд и вогнал ему меч в висок.

Вместе с тем, стих детский плач в соседнем помещении.

Придя в себя, Макс направился к дверному проёму. На его глазах, кто-то буквально швырнул на пол маленькую рыжую девочку в грязном белом платьице.

Дыхание перехватило.

Сердце нанесло изнутри груди сокрушительный удар.

У его сестрёнки… Его Кристины… У неё тоже были огненные волосы. А в последний день, мама одела её в такое же белое платье.

Боясь, не выдержать ещё одного удара ошалевшего сердца, Макс рванул к обидчику ребёнка.

Подшаг!

Удар!

Мужчина попытался закрыться от меча рукой, но отрубленная кисть полетела на пол. Он отшатнулся назад, не в силах хотя бы закричать. И, один за другим, получил ещё два удара. Последний, таки достал до головы, и раскроил череп подонка.

За свистом в ушах и за тяжёлым, до боли глубоким дыханием, парнишка не услышал, как открылась двустворчатая дверь позади.

Но сегодня, на его стороне был сам Свет!

Вечерние лучи очертили на стене сарая две тени.

Развернувшись, Макс издал полный ярости вопль и бросился на врага.