Мятежный князь. Том 5

Глава 2

Грохот сцепляющихся воедино костей будоражил, приводил в трепет. Там, где не хватало материала, эфир притягивал тела монстров и разлитую по округе кровь.

На глазах у птеродактиля отросло уничтоженное крыло, которым он и ударил по обнаглевшим порождениям Плеяды.

Кости монстров создали новый каркас для голема, когда как кровь стала подобием кожи и перепонок на крыльях.

Разбитый череп затянула алая пелена, полностью скрывая очертания грязно-желтых костей под непробиваемой оболочкой.

Только два изумрудных огонька всё также осматривали округу и выискивали новые цели.

Я же стоял на голове создания и, скрестив руки, наблюдал за ходом трансформации.

Монстр продвинутого ранга в качестве подчиненного… Что-то в этом было.

Позволив себе хмыкнуть, я взмахнул рукой и указал ладонью на уцелевшие остатки орды.

— Уничтожь, — только приказал я.

И голем, широко распахнув клюв в боевом кличе, метнулся в самую гущу существ, сея панику и смерть среди тех…

Василий Гжатский рано потерял мать. Она умерла от болезни еще когда он был совсем маленьким.

И как бы суровый, но честный отец не старался заменить ее, но мальчику остро недоставало материнской любви.

Он плохо ладил со сверстниками. Не сказать, что Василий считался белой вороной, но он не находил особого удовольствия в бесконечных гонениях на улицах, аля пряток, жмурок или еще чего.

Его, наоборот, тяготила история и наука. Он подолгу сидел ночи напролет в кабинете матери, что остался нетронут в их родовом поместье.

Так мальчик верил, что хоть как-то мог сохранить память о матери, которую он толком и не помнил, но по которой скучал до одури.

Отец видел во всем этом увлечении тоску по его ушедшей супруге, оттого всеми силами старался отвадить парня от кабинета, как и от научных тарктатов.

А вместо этого научить их семейному искусству ведения войны. Гжатские — род стражников.

Они поколениями обороняли южную границу в числе десятка родов. Отец нередко брал Василия на «охоту» или рейды вглубь южных пустнынных границ Российской Империи.

Старался привить ребенку дисциплинированность и позволить ему встать на «истинно-верный путь».

Не удалось.

Хоть Василий и отучился в небольшой академии для пограничных магов, как того велел отец, но своих увлечений не забыл.

Более того, он ни раз погружался в глубины Подземелий, чтобы с сокурсниками исследовать очередную диковинку или необычное явление, что не встретить в их мире.

По итогу, его отец договорился с господином Ливен, чтобы парня добавили в число тех, кто присоединится к экспедиции.

Но он опоздал. Наверное, данная черта являлась его основным пороком.

Василий постоянно утопал в макулатуре или еще каких бумагах, чтобы обязательно после хвататься за голову из-за очередного пропущенного мероприятия.

Но кто же мог подумать, что он успеет позабыть про экспедицию!

Благо, он сумел успеть на самый последний рейс, что вез припасы в Екатеринбург. Его отец сообщил, что не смог связаться с Марком Ливен, так что его поиск пал полностью на плечи парня.

Даже продрогнув в грузовом вагоне, что ему выделили по причине отсутствия какого-то пассажирского состава, он снова опоздал.

Уже по прибытии парень выяснил, что авангард уже давно выдвинулся из города-крепости вглубь Сибири.

О, как же он рвал и метал в выделенном номере гостиницы!

Хорошо хоть, что удалось дойти до самой помощницы генерала Воробьёва и выбить себе место в рядах его гвардейцев.

Всё же отец с особой ретивостью взялся за его образование и боевую подготовку, а посему к своим двадцати четырем годам он достиг уровня 4-ой звезды.

Не сказать, что гений, но уровень не последнего выпускника одной из четырех великих академий.

Весь путь он провёл в исполнении всевозможных поручений от вышестоящих. Затем, убивался на стройке туннелей, как и подготовке позиций для боевых ботов.

Вся эта рутина и физическая нагрузка напрочь выбили из его усталого до одури сознания истинную цель, ради которой он и дернулся на передовую с монстрами.

Василий верил, что труды его матери, которые он раскопал после долгих лет засиживания в кабинете и родовой библиотеки, принесут плоды и явят себя миру.

Его мама была убеждена, что за подземельями таится нечто большее. Не раз в исторических хрониках появлялись отрывки чуждого мира. Чего-то большего нежели простое подземелье.

Большая часть научной общественности верила в то, что проломы и подземелья есть осколки генерируемого механизма.

Возможно, какого-то артефакта, что когда-то в прошлом сумел отколоть часть пространства от самой Земли. А также, что из-за неисправности в его работе, излишках энергии или живой массы и случаются «выбросы».

Чем сильнее степень нагнетания на пространственный артефакт, тем большим создавался участок между их слоями и в который устремлялись монстры.

Так получались подземелья.

Но его мама считала иначе. Она собрала за свою жизнь немало изображений, сканов и описаний древних плит, иероглифов, наскальных рисунков и прочее-прочее.

По ее исследованиям выходило, что образы этих самых разобщенных слоев были во многом очень схожи. Некоторые черты встречались почти в каждом упоминании о конце света, апокалипсисе, рагнареке, судном дне.

И всё вышеперечисленное связывало одно…

Радужные небеса. Священный небосвод.

Молодой мужчина с придыханием водрузил очи к черному полотну над головой.

Который вовсю пестрил разноцветными завихрениями. Эта картина была столь прекрасна, что в уголках его глаз едва ли не скопилась влага.

Проморгавшись, чтобы унять волну чувств, молодой маг, чуть не пропустил удар какой-то белки, размером с человека.

Она была права! Мама была права!

Василий даже не заметил, как кнутом с грузилом на конце сбил с ног монстра.

Он всё продолжал глядеть в завихрения. Они были намного величественнее даже самого яркого северного сияния. Ни один мираж не мог посоперничать в сюрреалистичности с картиной, что находилась перед его очами.

После чего земля под ним задрожала. Он чуть не оступился и не распластался на черном песке.

Некогда побежденный монстр продвинутого ранга снова поднялся на свои конечности, а на его голове стоял со скрещенными руками тот самый маг, что и вступил с ним в бой.

Он был тем, кто стал причиной его здесь нахождения. Марк Ливен, даже этого не осознавая, исполнил давнюю мечту маленького мальчика, что так тяготел из-за утраты матери.

И он и не подозревал, что всей этой чередой случайностей и совпадений, приобрёл нового друга, что готов был следовать за ним ни один год.

В этот злополучный день Василий Гжатский вознамерился отблагодарить молодого князя сполна. Даже если они не успели и парой слов переброситься…

Голем поражал своей мощью. За каждым его рывком несся разрушительный ветер. Казалось, словно сама стихия на стороне монстра и активно помогала ему уничтожать своих врагов.

Даже страшно подумать сколь быстро бы птеродактиль расправился с экспедицией, сумец он вырваться за пределы пролома.

Надеяться на тяжелые осадные боты даже не приходилось. Они идеально подходят для обороны на стационарной основе. С их помощью можно было разрушить любое укрепление, но вот в маневренной битве…

Я не пилад иллюзий на этот счет. Хотя я и не увидел полноценно максимальной боевой мощи тяжелых ботов, но, если сопоставлять с тем, что я видел сейчас, то…

Шансы были уж точно не в нашу пользу.

Вот, голем совершает размашистый взмах крылом, снося перед собой сразу под сотню тварей, и моментально рассекая воздух второй конечностью.

Все те тела существ, что оказались оторваны и подняты над поверхностью земли на десять метров, просто оказались нашинкованы на ровные кубики порывами могущественной стихии.

И ничто не могло остановить буйство бывшего монстра продвинутого ранга. Создания низшего ранга быстро смекнули, что дело пахнет жаренным и попытались покинуть округу, как можно скорее.

Те же, кто принадлежал промежуточному рангу, еще попытались как-то противостоять птеродактилю.

Но… стоит ли говорить, что всё их сопротивление и попытки оказались бесплодны?

Уже через десять минут черно-багряный холм затих. Остатки орды разбежались во все стороны, посчитав, что тягаться со столь сильным конкурентом более не имело никакого толку.

К тому же в их понимании, продвинутый ранг явно заслуживал удовольствия разобраться с наглыми людишками куда больше, чем они сами.

Оттого они исчезли тае споро, не желая провоцировать порождение в несколько десятков раз сильнее их самих.

Кто бы что ни говорил, но инстинкты у детей Плеяды развиты просто изумительно.

Птеродактиль замер, вглядываясь на ошарашенные физиономии выживших магов человечества.

А я взирал на них с головы голема и думал. Думал, как бы разобраться со всем этим дерьмом поскорее…

После того, как стало понятно, что угрозы в ближайшее время не предвидится, солдаты разделились на две группы.

Первой оказались мои люди, в которых входили «Скорпионы», заметно поредевшие, так и люди Краснова, что увязался следом. Были здесь и еще несколько десятков случайно затесавшихся солдат, что, по всей видимости, вошли в пролом по неосмотрительности или они просто последовали по инерции за группой прорыва.

А вот вторая же… состояла преимущественно из элитных гвардейцев. Ударного кулака Воробьева и ряда переданных ему в подчинение имперских гвардейцев, которых в общей сложности насчитывалось сейчас под полторы-две сотни бойцов.

Итого выходило, что выжившие разделились на два лагеря, практически равных друг другу по численности, как и по квалификации.

И то, что гвардейцы Романа поглядывали на меня с настороженностью и неприязнью совершенно не прибавляло настроения.

Голем наклонил голову. Так, чтобы я имел возможность с него спокойно слезть. Проскользив по клюву, я встретился упор в упор с Сергеем и Дарием.

Заметил и то, как в нашу сторону ковылял Владимир на буксире бронированного мага.

Сергей пытался что-то произнести, но только захлопнул раскрытый от удивления рот и молча совершил формальный поклон.

Дарий же глядел с еще большим одобрением, чем раньше. Вообще, за эту кампанию в них двоих, как и в составе «Скорпионов» прослеживались самые серьёзные метаморфозы.

Если изначально Сергей с рядом своих командиров двинулся в экспедицию, чтобы прикрыть меня в случае чего от Дария и его солдат, то теперь они действительно сплотились.

Хотя это не исключало того, что они всё также находили повод, большой или маленький, чтобы сцепиться языками и начать спорить, только потому что.

«Скорпионы» же теперь действительно стали МОИМИ солдатами, если я мог судить по взглядам, обращённым в мою сторону.

Они, так-то, и раньше не посмели бы предать. Как никак контракт был заключён, да и традиции своего народа они чтили, ко всему прочему.

Но теперь исчезли последние ростки недоверия, сомнения и нежелания подчиняться мне. Маги верили в меня, были убеждены, что я найду выход из той или иной передряги.

Уже третий бой подряд на их глазах мои действия кардинально меняли положение.

Как в замке фанатиков, у развалин форта или же теперь, на пороге Плеяды.

Что же, подобные перемены невольно меня радовали, хоть я этого внешне и не показывал.

— Ваши приказы, господин? — спросил Дарий.

— Обеспечьте первую помощь раненным. Краснов, сколько ваших увязалось за нами? — я перевел взгляд на Владимира.

— Примерно шестьдесят магов, точнее не скажу. Много парней полегло в туннелях и на подходе к пролому, — прокряхтел старик, пока его аккуратно посадили на труп какой-то мутировавшей гориллы.

— Хорошо. Сергей, посчитайте сколько всего у нас теперь людей. Более того, будьте готовы, как можно скорее двинуться дальше.

— Есть предложения куда? — почесал он щетину на подбородке.

— Куда угодно, только подальше отсюда, — я осмотрел округу. Сотни, тысячи тел, глубокие следы от воздушных резаков в земле, выбоины, кратеры, смог и пепел, — Уже совсем скоро смрад крови, как и грохот грома в небе, привлекут внимание всех близлежайших монстров. А к тому моменту нам лучше всего было бы находиться как можно дальше отсюда. Не думаю, что война на истощение — это наш ключ к спасению. Особенно сейчас.

— Полностью согласен. Оставаться здесь — это гиблое занятие. Но многим потребуется отдых. У моих ребят давно кончилась мана, снаряжение требуется починить по возможности, может, укрепить или наложить несколько рун. К тому же следовало бы прикинуть наш скарб, что мы сумели утащить с собой. Патроны далеко не бесконечные, как и экстренный паек, — начал вслух рассуждать Краснов, что еще при взятие оплота фанатиков стал частью нашего круга.

Всё таки общее горе и невзгоды сплачивают, как никогда.

Но вот, наш маленький брифинг прервали. Из строя отдалившихся от общей массы солдат вышли двое.

Во главе стоял русоволосый короткостриженный мужчина с широкой челюстью и квадратным подбородком. Его черные глаза недобро следили за мной. Шаг у него был тяжелый. Он буквально вдавливал под собой песок, оставляя отчётливые следы подошв сапог.

Нос картошкой невольно поморщился, стоило тому приблизиться к нам.

Вторым же оказался смуглый, с курносым носом и выразительным взглядом парень двадцати с чем-то лет. Подтянутый, внешне собранный, грех, что метр шестьдесят в высоту максимум.

— Приветствую вас, князь Ливен. Илья Сухарев, лейтенант «Гиен», — пробасил он.

— Василий Гжатскиф, — представился его сопровождающий.

В ответ на упоминании «Гиен» Дарий невольно дёрнулся, настороженно заняв готовую к броску стойку.

Я с Сергеем и Владимиром недоуменно глянули на турка.

Илья же, напротив, кровожадно улыбнулся и без страха посмотрел на олицетворяющего натянутую тетиву мужчину.

— Видать, ты наслышан о наших делах?

— Более чем. Моя деревня оказалась разорена вашими мразями в стычке восемь лет назад, — прошипел Дарий, чем удивил всех нас. Он не особо любил делиться прошлым, а потому я мало деталей знал из жизни своего подчинённого и тех связях, что он оставил в Халифате.

— О, Северо-восток Халифата. Уважаю. Знатно вы нам тогда крови попили. Хоть долго и не продержались всё равно, — с легкой бравадой хлопнул он себя по груди, практически в открытую провоцируя собеседника.

Дарий заскрипел зубами, но так ничего и не ответил. Сергей опустил тому руку на плечо, покачав головой. Я же решил привлечь внимание Ильи.

— По какому поводу подошёл, Илья?

Тот хмыкнул, разведя руками.

— Так понятно по какому. Мы немножко, как бы это сказать поделикатнее, ваше благородие… В глубокой заднице. А разделяться на территории противника — только облегчить работу зубастым иродам.

— И что вы предлагаете, уважаемый? — невольно выгнул я бровь.

— Как что? Присоединиться к моему отряду на время нашего вынужденного здесь пребывания! Я убеждён, что вместе мы сумеем найти выход из сложившейся ситуации, — развел он руки в разные стороны и налепил на физиономию не то оскал, не то кривую лыбу.

Мда, час от часу не легче…

Я обернулся. За спиной всё так же нависал птеродактиль. Тогда какого черта?

Неужели этому Сухареву совершенно было плевать на монстра продвинутого ранга за моей спиной. Когда как за ним… сколько магов? Сто, двести?

Так у меня побольше их будет. Неужели он что-то скрывает от меня и имеет средства для того, чтобы удержать вертикал власти?

— Г-господин Сухарев… — замялся побледневший Гжатский.

— Молчать, — на что его оборвал мужчина, ненароком руша весь антураж.

Нет, его глаза не бегали бы, будь он так в себе уверен.

Я улыбнулся.

— Вы, конечно, правы в том, что нам следует действовать единым целым, господин Сухарев, — мотнул мужчине головой.

Тот довольно задрал подбородок, обращаясь всем своим видом к сопровождающему, мол, «видал»?

— Но вы допустили один небольшой просчет в своих заключениях…

— И какой же? — хмыкнул вернувший себе уверенность лейтенант.

— Это не меня заперли с вами. Это вас заперли со мной…