Мустанг и Чика. Книга 2. Вспышка над стадионом

Глава 18

Воскресенье, 02. 03.1975 г.

Подъехали к месту назначения, которое оказалось обыкновенной студенческой общагой, за полчаса до официально объявленного начала. Пробились через толпу галдящего молодняка к входу, перекрытому двумя спортивного вида парнями. Вход представлял собой запасной выход из актового зала. Это чтобы не мешать обитателям общаги проходить в свои жилища. Миню Пятницу многие узнавали и дружески приветствовали, к моему немалому удивлению.

Амбалы пропускали только владельцев невзрачных открыток с одинаковым изображением дурацких голубеньких восьмимартовских цветочков. На обратной стороне шариковой ручкой была расписана информативная часть и сделана невразумительная печать, которую легко можно было подделать. Эти открытки выполняли роль билетов-приглашений на сейшен. У нас таких билетов на руках естественно не было. Подозреваю, что и у основной массы столпившегося перед входом молодняка тоже.

- Парни, я приглашен на сейшен Серёгой Кавагоэ. Меня Пашей-хоккеистом зовут, - дружески улыбаясь, признался я привратникам.

- Вот, малый лихо лепит! – кто-то восхищенно прокомментировал за спиной.

- Иди, малец, и придумай что-нибудь поинтересней. А пока отойди в сторону и не мешай проходу, - благодушно пробаритонировал один из амбалов.

- Вы просто передайте ребятам из «Машины времени», что хоккеист из Берёзовой Рощи уже приехал, - не унимался я.

- Они сами ещё не подъехали, - сказал близко стоящий ко мне невысокий пацанчик с шарфиком цеэскового цвета.

- Короче, - резюмировал я, - Жду вон у той коричневой машины.

Амбалы деловито отвернулись, показывая своё отношение к моей просьбе.

- Привет, братуха. Ты че, не узнал меня? – неожиданно вклинился в разговор рядом стоящий Пятница.

- О, Миня! Извини, не узнал. Темновато тут. Проходи, давай. Только твоих пацанов мы пускать не будем. И так уже много левых пропустили, - смущаясь, проговорил стоящий слева привратник.

- А кто тут рулит? Щас я с ихними администраторами насчет вас договорюсь, - подмигнул мне Пятница и исчез за спинами амбалов.

- Пацаны, если вас проведут, то и меня тоже возьмите. Саня Никифоров я. По гроб жизни буду обязан, - горячо прошептал мне владелец шарфика, пока нас оттесняли от входа новые волны желающих попасть на крутой сейшен.

Если честно, попадать на этот сейшен никакого желания уже не было. Раньше стояла ребром проблема снятия сексуального голода, которую Кава опрометчиво пообещал решить. Толстуха Марина меня неплохо разрядила сегодня утром в электричке. Насыщенный всякими приключениями день поистрепал эмоции, и остался просто познавательный интерес. Сейчас бы запараллелиться с горизонтом и отдохнуть. Решено, ждем дисциплинированно приезд команды Макаревича. Если они забудут обо мне, то сваливаем домой.

Ожидающий молодняк обсуждал в разных кучках способы пролаза на сейшен. Все ждали приезда музыкантов, потому что нужно будет помочь им с проносом инструментов. И просто можно будет прорваться в шлейфе сопровождающих. Саня Никифоров покрутился возле нашей группы и снова протиснулся к входу. Разуверился, поросёнок мохноногий, в мою крутость. В отличие от него мои друзья-хоккеисты и примкнувший к ним Змей верили в мою звезду и смотрели на окружающих с оттенком превосходства.

- Едут! – заорала и задвигалась толпа.

Подъехал микроавтобус Рафик почти к самому входу. Из общаги выскочила группка организаторов, а из чрева машины начали по очереди появляться радостные рожи знаменитостей. Сформировалась команда носильщиков вещей и просто сопровождающих, назначенных жестами участников группы. Стоит ли говорить, что среди этих счастливчиков преобладали девицы очень даже кондиционного вида. Как и прогнозировалось, вместе с музыкантами через заслон прорвалось с десяток самых обнаглевших зайцев. Оттесненные амбалами неудачники горестно вздыхали. Среди них оказался и наш поросенок.

Через несколько минут вдруг выскочил очкастый парень и начал вопить:

- Кто тут из Берёзовой Рощи?

В ответ получил многоголосый вопль:

- Я! Я, я…

Вот, жулики малолетние. Ни стыда, ни совести! Амбал у входа, разозленный проигранным сражением с прорвавшимися пацанами, грубо дернул спрашивающего парня за рукав и показал в мою сторону.

- Как тебя звать? – спросил подбежавший парень.

- Чекалин…

- Пошли со мной. Меня Макар за тобой послал.

- Хорошо, только со мной приехали специально на этот концерт мои друзья: Женя, Лёша, Вова…, и ещё Саня. Я без них не пойду.

- Ладно. Пусть проходят, - выдохнул очкарик.

Нашу группу без разговоров протолкнули через вход, под завистливый вой толпы. Актовый зальчик с убранными стульями и простым подиумом для выступающих был заполнен молодыми телами только наполовину. Как только я вошел со своей свитой, Макаревич узнал Змея и принялся выяснять насчёт меня. Долго не верил, что я стою перед ним Сивкой Буркой, «как лист перед травой».

- Хвала небесам, что ты приехал. Сыграешь ту классную песню сам, в качестве приглашенного исполнителя, - предложил он мне.

Хитрит тут Макароныч. Исполненная на его сейшене песня в дальнейшем будет котироваться под эгидой его же группы. Ладно, представил Машинистам своих сопровождающих. Парни уже встречались с музыкантами и со счастливыми лыбами пожали им лапы. Саша Никифоров с таким восторгом смотрел на рокеров, что, казалось, сейчас рухнет перед ними на колени и начнет целовать им разные конечности, или даже следы от кед. Саня Кутиков пОшло поинтересовался тем, почему я набрал сопровождающих только мужеска пола:

- А жарить после концерта кого собрался?

- Мне кое-кем был обещан перепихон, - высказался я и посмотрел на Каву.

- Всё путём! Держи хвост пистолетом. Есть у меня кое-какие завязки в этой общаге. Организуем вам классную ночевку, - вредно захихикал Саня.

- Можешь не переживать. Я уже перепихнулся с утреца, - горделиво сообщил ему.

- Что же ты только о себе думаешь, а о своих друзьях-пионерах забываешь? Нехорошо-с! – продолжал подкалывать Кутиков.

- Комсомольцев… - вежливо поправил рокера Жека.

- Санёк, кончай моих марксистов с правильного пути сбивать, - шутканул я, состроив соответствующую морду.

- Сам ты марксист! – внезапно рассвирепел Змей под озадаченными взглядами Машинистов.

Пока мы препирались, звукоинженер потихоньку наладил установку, и музыканты отвлеклись на подстройку инструментов. Мне было велено находиться неподалеку. Незаметно зал заполнился до отказа, подкралось время начала. На подиум забрался очкарик, который представил участников группы. Действо началось с ранних и знаменитых композиций: «Все очень просто», «Солдат» и «Битва с дураками». Зал с энтузиазмом подпевал молодыми глотками, радостно поблескивая глазами. Потом Макаревич, подустав, объявил меня как приглашенного музыканта и пригласил на свое место, передав электрогитару. Сам же он с удовлетворенной улыбкой спустился в зал.

А дальше был гул недовольных голосов. Свистеть открыто, правда, не осмелились, но и этого оказалось достаточным, чтобы я почувствовал позывы в нижних секциях живота и предательское дрожание в коленках. Серёга с Саней вступили первыми, вопреки обычному рисунку песни «Ну и что…». По слаженной их игре я понял, что к этой композиции все неплохо подготовились. В любом случае очень замечалось отсутствие клавишных. Восприятие не такое музыкальное, как хотелось бы. Однако, для неискушенной публики исполнение этого произведения произвело эффект разорвавшейся бомбы. Особенно впечатлили гитарные пассажи и мой вокал перепуганным голосом. Представляю себе свою перекошенную рожу. Слава всем святым, что никто не догадался съемки кинокамерой устроить. Он бы тогда стал моим злейшим врагом.

Нигде ещё я не слышал таких завываний от восторга. Публика не стеснялась выражать свои эмоции криками, воплями, даже плачем. Самым приятным бонусом оказались взгляды фанатствующих девчонок. Многообещающие взгляды вечно голодному коняшке. Вот он – мой рай! С гуриями, как положено.

Очень вымотала эта песня. Попытался передать гитару лидеру группы, но Андрей попросил сыграть ту мелодию без слов, услышанную им в рощинском ресторане. Исполнить его просьбу помешали менты с озабоченными мордами, ворвавшиеся в зальчик в сопровождении молодых людей в пиджаках. Один из них заученными движениями обесточил установку. Менты же подскочили к нам и стали крутить руки. Серёга только успел сделать жест Макаревичу, чтобы не отсвечивал. Потом нашу троицу под обожающие взгляды фанатов повели на выход и погрузили в «козлик». Лёха с Жекой и Вовкой смотрели перепуганными кроликами, но сообразили не лезть ко мне.

- Не в первый раз такое с нами, - ободряюще подмигнул Кава, когда мы расположились в зарешетчатом отсеке машины.

- Не ссы, Паха, прорвемся, - добавил улыбающийся Саня, - Жаль, что мимо бухла и девок пролетаем.

У него была такая странная улыбка, что я невольно заподозрил, что он под кайфом.

- Думаю, что перепихон мне теперь точно не грозит. Или грозит, но другого качества, - развеселился я тоже.

- По крайней мере, мозги дрючить эти орёлики умеют, - согласился со мной Кава.

Идёт мент, - начал я анекдот, - Видит, мальчик что то лепит. Мент спрашивает:

- Чё лепишь?

- Милиционера.

- Из чего?

- Из говна.

Мент надавал мальчугану по шеям. Идет на следующий день, та же картина. Мент спрашивает:

- Чё лепишь?

- Пожарного.

- Из чего?

- Из глины.

- А почему не из говна?

- Тогда милиционер получится...

Парни разразились отчаянным ржачем. С переднего сиденья недовольно начали оборачиваться менты. Я вдохновился успехом и принялся дальше глумиться:

- Сотрудник милиции, заблудившийся в подмосковном лесу, воспользовавшись помощью сознательных и благожелательных граждан, уже через какой-то год с небольшим выбрался из чащи под Владивостоком.

Ржач последовал ещё сильней. Продолжаем бесчинства:

- Как одним словом назвать проводы милиционера на пенсию?

- И как? – заинтриговался Кава.

- Мусоропровод.

Опять парни умерли от смеха, а на переднем сидении недовольно завозились.

- Маленький мальчик подходит милиционеру и спрашивает:- Дядя милиционер, а зачем у вас хлястик на фуражке сделан?Тот принимает гордую осанку и говорит:- А это, мальчик, если вдруг погоня, бандиты, я еду в машине, высовываюсь из окна, чтобы стрелять из пистолета, а ветер дует и может сдуть фуражку, а так я хлястик опущу на подбородок, и фуражка останется у меня на голове.- А папа мне говорил, это чтобы хлебальник не треснул!

Музыкальные парни стонали, держась за живот.

- Ты заткнешься, или помочь? – разозлился кто-то спереди.

- Щас заткнусь, - дружелюбно согласился я, только ещё один анекдот дорасскажу:

- Мужчина и женщина в машине занимаются любовью. Вдруг в стекло стук. Мужик смотрит, а там мент стоит. Мужик опустил стекло, мент спрашивает:

- Чего это ты тут делаешь?

Мужик отвечает:

- Не видишь что ль, бабу е*бу!

Мент снова говорит:

- Я следующий!

Мужик, почесывая репу, высказался:

- Мдя..., никогда еще ментов не ё*б…

- Ну, говнюк! Дождешься у меня! – многообещающе сообщили спереди.

- Бить будете? – радостно поинтересовался я и доверительно сообщил, - Я очень сильно несовершеннолетний, между прочим. Меня не то, что трогать, в пузико целовать можно только генсекам и каким-нибудь озабоченным президентам. Короче, замучаетесь потом объяснительные карябать.

Отбрехавшись, продолжил козление, заметив попутно, что нападающий на меня мент имел чин прапорщика:

- Товарищ прапорщик, а если не было милиции, вы бы чем занимались?

- В армии служил бы.

- А если и армии не было?

- Тогда пожарником.

- А если б и пожарников не было?

- Hе знаю, но все равно бы не работал!

Щас ты допи*дишься, гнида мелкая! – взвился прапор на переднем сидении под реактивный взрыв хохота.

Второй мент за баранкой в звании сержанта тоже злился, но молчал. Так и подъехали к отделению под истерический хохот. Представляю, что думали случайные прохожие. Я даже начал волноваться, что нас в какую-нибудь психушку увезут. У Кавы условный рефлекс вдруг сформировался. При взгляде на ментов у него начинался приступ отчаянного смеха с завываниями. Мы с Саней поневоле подключались бэк-вокалом, зараженные этим хохотом, под постные мины сопровождающих нас милиционеров.

В самом отделение милиции мы ещё долго отхрюкивались реликтовым смехом. Нас там обыскали, выгрузили из карманов мелкие вещи и развели по кабинетам. В моих карманах оказалось столько визиток, что я сам офигел. Меня допрашивал пожилой капитан.

- Фамилия, имя, отчество, где проживаешь? – строго спросил он.

- Чекалин Михаил... Товарищ капитан! Поскольку я возрастом не дозрел до совершеннолетия, прошу предупредить моих домашних. Вот телефон. Там вам все расскажут.

Мент хмыкнул и высказался:

- А порочить советскую милицию мерзкими анекдотами уже значит созрел?

- Одно слово – малолетка. Порют мало, - сочувственно вздохнув, согласился с ним.

Мент снова хмыкнул и стал набирать дядин номер на диске служебного телефона. Он вежливо представился в трубку и кратко обрисовал ситуацию. По ходу разговора, который больше приобретал характер монолога с той стороны, мент наливался краской. Положив трубку, шумно выдохнул и разочарованно сказал:

- Ничего не попишешь. Свободен. Сейчас какая-нибудь машина освободится, и тебя отвезут в твой Правдинск. Вырастили себе смену на радость врагам.

Зло взглянув на меня, он махнул рукой, чтобы я вышел ждать в коридор. Послонялся немного по коридору, изучая дебильные плакаты на стенах и нагло заглядывая в кабинеты. Было интересно узнать дальнейшую судьбу своих музыкальных друзей. Больше чем уверен, что менты, злясь на себя и на подставлявших их молодежных функционеров, абсолютно формально разбирались с рокерами. «Авангард молодежи» преисполнен лютой ревностью к любым неформальным течениям. Вместо того, чтобы искать что-то новое, привлекательное для молодежи, тупо прибегали к недостойным методам подавления конкурентов.

Домой меня вёз на том же самом «козле», тот же самый шофер - сержант. Только вместо прапора рядом с ним теперь сидела моя скандальная персона. Водила всю дорогу хмуро отмалчивался. Я, не так хмуро, но тоже молчал. Наржался от собственных анекдотов на пару месяцев вперед. В поселок дома отдыха мы приехали почти одновременно с Победой Пятницы. Нагнали её на выезде из города Правдинска. Я попросил сержанта не обгонять и ехать следом за ней. Тот бросил на меня тяжёлый взгляд, но пожелание выполнил. Мои подозрения, что Миня подвозил домой Жеку, Лёху и Вовку полностью подтвердились.

Остановились они возле лёхиного подъезда, причем пацаны чуть не наложили в штаны при виде подъехавшего милицейского уазика. Однако, увидев вылезшего оттуда меня, целого и не даже не битого, с воплями кинулись обниматься. Поблагодарил Пятницу за то, что сообразил доставить моих друзей к месту проживания. Тот на общей волне тоже полез обниматься. Решил, наверное, что уже вошел в круг приближенных моей крутейшей особы. Надеюсь, что Вован, по дороге разомлев, не выдал все мои заморочки. Какие слова бы не говорились, парень заточен на то, чтобы пилить бабло. А в этом деле сантименты обычно побоку.

Лёхе я предложил напоить Миню на дорогу вечерним чаем. Да и самому не мешало бы взбодриться. Пошли все вместе к нему домой. Квартирка у него оказалась трёхкомнатной, ухоженной, а родаки очень приятными и приветливыми людьми. Весьма полная, но по-своему привлекательная спокойной и уютной красотой мамаша Нина Олеговна, работала воспитательницей в детском саду. Батя, Николай Иванович, худощавый и подтянутый, работал слесарем в местной котельной. Юморной такой мужик. Лёха весь в него получился. Чем-то он своей мордахой на мультяшную зебру Мартина из «Мадагаскара» смахивал. В КВН бы их обоих направить, но передача была закрыта в конце семьдесят первого года. Многие считали, что это событие послужило знаковым признаком начавшегося застоя. Ещё имелись двое младших братовьёв-погодков с рожицами, не уступающими по плутоватости старшему братцу. Старшая сестра уже была замужем и жила отдельно.

Мама Нина не ждала такого количества гостей и справилась с проблемой, быстро сварганив восхитительнейший омлет с колбасой. Жека попробовал было отказаться от ужина, ноя, что дома ждёт ещё еда, но был шутливо оттаскан за вихры прекрасной толстухой. Походу, он здесь был давно своим. Пока мы жевали омлет и трепались о событиях минувшего дня, лёхина семья в большой комнате насыщалась новостями из программы «Время». Я вспомнил о дядином предупреждении. Скоро по телику должны показывать концерт с моим участием. Увы, Левченки намеревались смотреть какой-то гедеэровский фильм по второй программе.

Я решил тогда по-быстрому распрощаться с Лёхой и его сердечными домочадцами и устроиться на просмотр в холле какого-нибудь корпуса санатория. Змей тут же пристроился ко мне. Жека и Миня тоже засобирались по домам. Вышли все вместе из подъезда.

- Ты так мне и не дал свой телефон, - заметил Пятница, когда мы прощались у его машины.

- У меня его нет. Связывайся со мной, если нужно, через пацанов.

Не стал ему говорить, где живу. Сам он ещё как шифруется. Даже фамилию не назвал.

Прискакали в тот корпус, где раньше доводилось квартироваться. Администраторша оказалась знакомой, но теперь понадобилось заново устанавливать контакт. Интересно, сработают ли волшебные слова: «От Шумилова в резерв»? Надо же, сработали! Надеялся только телевизором в холле с креслами удовлетвориться, а отхватил хорошо оснащённый номер на нас двоих. Правда, в комнате три кровати оказались и телик - черно-белый «Крым». Всё равно кайфово. Включили аппаратуру, разделись и попадали по кроватям. Вовка-гад как обычно опять растелешился полностью. Совсем забыл, что голые зады положено показывать только тупорогим представителям власти. Концерт показали усечённо, только самые значимые моменты. Кроме победившего «Алого луча», продемонстрировали всех раскрученных зубров и пару неизвестных, случайных ВИА. «Спектра», а также «Машину времени» с прочими рокерами вообще не вставили. Поскольку моей рыжести не было заметно, только лохматость, выглядел не так уж плохо, как мне ранее казалось.

- Клещ, это же ты! – заорал раскусивший меня Змей.

- А кто же ещё? – напустил на себя вид охамевшей суперзвезды, - Запомни, сынок. Там, где есть клёвая соляга, там стопудово я присутствую.

Счастливый Змей пропустил мимо ушей мои сентенции. Его друг снова совершил что-то охренительное.

- Я столько узнал про тебя всего нового сегодня. Такие классные песни ты играл, что просто во!

Не в силах подобрать определения, он показал мне большой палец вверх.

- Когда вас менты похватали в Текстильщиках, я хотел выскочить и биться за тебя. Меня Женёк не пустил, - сообщил он, преисполненный восторга.

- Я даже не сомневаюсь, что так и было. Ты же для меня самый лучший друг! – откликнулся на его чувства.

- Тебя в ментовке били?

- Нет…

По хитрованской рожице явно промелькнуло сожаление. Вот же гад! Началась спортивная передача. Показывали женский биатлон. Змей вдруг завозился руками в районе своего мохнатого передка. Я разозлился, поднялся с койки, подтянул трусы и пошёл принимать ванну. Нет, я вовсе не собирался там душить ручного одноглазого удава. Если кто так подумал, двиньте себе по шеям. Помыться хотел просто и попутно провести очередное собрание призраков.

- Поздравляю с успехом! – появился Семёныч и сообщил, - Есть новости.

Я кивком дал понять, что готов его выслушать.

- Нашел, где прячется Панок с дружками. В одной из усадеб дачного товарищества «Звезда», что в зареченском лесу. Там неподалеку были убиты твоя мать и сторож. Кому принадлежит официально эта дача – пока не выяснил. Гады жрут, бухают и девочками балуются. Что будем делать? – напрягся в ожидании ответа дедок.

- Продолжай вести наблюдение. Хорошо бы установить его связи и отыскать пресловутого Индюка, - подумав недолго, промявкал решение.

- Это ещё не все…, - призрак замялся и произнёс, - Скворцов умер сегодняшним утром. В больничном морге лежит. Послезавтра состоятся похороны.

Меня как будто кто-то ударил в солнечное сплетение. Я тут занимаюсь всяким развлекаловом, а там мой друг, доверившийся мне, загибался. Кто я после такого?

- Что же ты, старый… мухомор, не предупредил меня о том, что Серёга так плох? – с трудом протолкнул я злые слова через спазмирующее горло.

- Я твое поручение выполнял. Искал этого проклятого Панка, - с достоинством ответил призрак.

- Из-за какой-то коровы на телефоне, навравшей мне про выздоравливание, парня теперь нет. А я бы спас его. Я виноват! – бормотал я, сидя под струями, стекающей сверху и скрывающей мои слёзы, воды.

Вспомнилась зловещая жабунякская харя. От ненависти даже заболели зубы.

- Убью мразь! Доберусь до тебя и убью.

Две призрачные девчонки сочувственно таращили на меня свои средневековые глазки. Отослал их всех, чтобы отрыдаться в одиночестве. Попросил только не спускать глаз с рыбьемордого. Спешить в Просторы уже не имело смысла.