Мустанг и Чика. Книга 2. Вспышка над стадионом

Глава 12

Среда, 26. 02. 1975 г.

Директор был в отъезде, но просил своих сотрудников снова организовать нам вечер в кафе-мороженом, где бы мы могли объедаться любым количеством кафешной еды бесплатно. Я думаю, что такое заявление опрометчиво, учитывая вовкин фактор. Учреждению грозит кошмарное разорение.

Чтобы добраться до этого кафе, предстояло продраться через ликующую толпу березовских фанатов. Все почему-то решили, что я основной виновник победы. Мою тушку подхватили, закружили, подняли и куда-то потащили на плечах. Это сопровождалось воплями восторга и криками, славящими команду и конкретно меня. Похоже, что меня ожидает местный культ личности. Может быть, намекнуть насчет скромного бюста с моей вдохновенной мордой напротив дворца спорта.

Ладно, пора переходить от праздника души к празднику живота. Попросился у фанатов вниз. Ого! В празднующей победу толпе обнаружил даже пожилых мужчин, не стесняющихся выражать свой восторг. Наобнимался за сегодня на целый месяц вперед. Даже не запомнил, как очутился в кафе. Сопровождающие нас фанаты тоже втиснулись в зал и чуть не передрались за свободные места. Клавдия Игнатьевна одарила меня и Змея таким пылающим взглядом, что я немного занервничал, поглядывая на Серёгу Левадина. На столе быстро соорудились криманки с фруктовым мороженым, разной выпечкой, соками, ситро и кофе. Серёгина мать удостоила этим драгоценным напитком только наш столик, где сидели кроме меня Вовка, Лёха и Жека. Даже столик своего сына проигнорировала.

Праздник удался на славу. Мороженкой нажрались до новой икоты.

Тётя Клава не уставала одарять наш столик какими-нибудь бонусами. К сливочным шарикам и крем-брюле добавлялись шоколадные крошки, к фруктовым – ореховые, а сладкая подливка отдавала портвейновым привкусом. Мои сокомпаньоны одарялись такими же ништяками по праву близости к моему телу. Вот вляпались же мы. Теперь эта ненасытная женщина не остановится, пока не закончится все это каким-нибудь жутким членовредительством. Ладно, будем решать проблемы в порядке их опесцовывания. По крайней мере, одна идея наклюнулась. Надо бы зарядить её мужа особой сексуальной мощью, чтобы она потом еле доползала до рабочего места.

Обратно меня со Змеем снова отвёз тренер Петрович, очень благодарный за этот матч. Говорил, что я играю нисколько не хуже Фролова. Очень даже возможно. Не стал с ним спорить. В субботу матч назначен на выезде в далёком городе Дмитрове. Отправка автобуса с игроками планируется рано, поэтому нам с Вованом желательно появиться в Роще в пятницу. Какой-нибудь транспорт будет ожидать нас возле ДК около семи вечера.

В доме Авдотьи приёмы больных к моей вящей радости закончились. На кухне резко помолодевшая целительница пила чай из самовара вместе с Таисией Степановной. Неожиданное и даже в некотором роде сногсшибательное явление. Увидев меня, она тут же напустилась:

- Ты почему не сказал, пакостник, что Евдокии Аристарховне нужна помощь? Я дома одна сижу, бездельничаю, не знаю, куда себя деть, а тут столько работы.

- Ладно, не ругай мальчика. Вертится он по своим… хмм…, делам, как помело. Мысли вот и выскакивают из головы, - подколола бывшая бабулька.

- Какой же это мальчик. Вон, какая оглоблина выросла, - поправила её Таисия.

Не такая уж я оглоблина. Это она легонько завирает. Я бы не отказался ещё немного подрасти.

- Не забыл, оглоблина, завтра девять дней Марье Михайловне? – вдруг напомнила Степановна, - Люба хлопочет с поминками. Надо будет прийти.

Кивнул головой, что помню. На самом деле, конечно же, забыл.

- А ты хороша, девица! – заявила вдруг старушка порозовевшей хозяйке дома, - Есть вкус у охламона. А я то всё думала-гадала. Куда этот котяра свои погремухи таскает?

Я едва успевал отвечать на сыпавшиеся, как из прохудившегося мешка зерно, вопросы. Женщины, сконтачившись, стали больше разговаривать между собой, обсуждая меня. Таисия успела вывести из шкафов на построение все мои скелеты. Кроме криминальных загибов, опасаться мне собственно нечего. Хотя им, женщинам, только попадись на коронку. Мигом схрумкают за здорово живёшь. Авдотья порой гневно на меня посматривала, так как я посмел скрыть от неё своё противостояние с милицией, да ещё запалил ярким пламенем её колдовские дела. Бывшая соседка крайне обрадовалась, узнав, что та занимается нетрадиционной медициной и предложила свои услуги в качестве помощницы.

- Слышала, что в наших краях сильный целитель работает. Давно хотелось прийти и взглянуть. Наконец-то сподобилось. Спасибо охламону.

До чего же этой вредной старушенции нравится меня подкалывать разными обзывалками. Ладно, пусть глумится надо мной себе на здоровье. Заслужила. Много хорошего для меня сделала и ещё хочет сделать.

- А где Костик и его мама? – поинтересовался, присаживаясь к столу.

- Дык, в клуб пошли артиста знаменитого смотреть какого-то, - пояснила Авдотья.

- Кто же это может быть, случаем не Юрий Никулин? – зачем-то решил уточнить.

- Нет же, по телевизору всё время поёт… Яврей один. Как же его бишь… Вылетело из памяти, - раздосадовалась целительница.

- Да как же так! – вдруг дошло до меня, - Пацану ещё нельзя ходить. Кость не выдержит.

Я вскочил со стула, чуть не опрокинув на себя чай. Накинул на себя верхнее шмотьё и рванул коротким путём к центру городка. Афиша дома культуры красочно сообщала, что гастролирует самолично единственный и неповторимый народный артист Дагестанской АССР Иосиф Давидович Кобзон. Посвящённая грядущему юбилею Великой Победы концертная программа называлась «Ехал я из Берлина…» Присвистнул от изумления. Приезд в наш маленький посёлочек такого мастодонта советской эстрады равнозначно увидеть вместо обыденно суетящихся на улице голубей, важно разгуливающих павлинов.

Концерт уже давно начался, и меня естественно никто не собирался пропускать в зал. Дежурящая пикина бабуленция Нина Прокофьевна заверила, узнав цель моих устремлений, что выступление будет недолгим. Из-за плотно притворенных дверей громыхал заметно поднадоевший мне в двух жизнях голос. Теперь и в третьей доканывает.

От нечего делать цепанулся языком с бабулей о всяких там необычайностях, начиная от внезапного выброса эквадорских бананов на прилавки местного гастронома до кровавой бойни в котельной. Подобно своему охламонистому потомку, она с громадным увлечением неутомимо принялась заполнять мои ушные раковины невероятными по количеству и содержанию сплетнями. Власти почти никогда не удосуживались нормальным информированием населения о происходящих событиях. Любимой национальной забавой всех бюрократов в Сесесере было секретить от народа всё подряд: и чего действительно нужно, и чего совершенно не требовалось. В итоге податное сословие само начинало генерить слухи, один нелепее другого. По компетентному бабулькиному мнению, на котельную напала не много и не мало, а целая банда людоедов. От неожиданности я упустил газы и поспешил отвлечь собеседницу сакраментальным вопросом:

- А почему именно на котельную напали?

То, что людоеды напали, для меня, видимо, было в порядке вещей. Дежурная чуть не задохнулась от возмущения такой тупостью и, возможно, воцарившейся на некоторое время вокруг специфической атмосферой:

- Чего же тут непонятного? Там есть газ, а человечину ведь жарить положено? Эх, молодёжь, мозгов у вас совсем с гулькин нос.

- Не, с пеликаний, - позволил себе не согласиться.

- Чего? – недоумённо воззрилась на меня старушка.

- Ну, птица такая есть. Пеликаном прозывается. У неё носяра настолько здоровая, что любое количество мозгов там поместится.

- Тьфу ты, баламут. Отвлёк меня ерундой дурацкой. О чём же я говорила?

- Вы мне рассказывали о способах приготовления человечьего мяса, - вежливо ей напомнил.

- Ну, вот…, - обрадовалась бабуля, - Те бандиты людей пожарят, поедят, а кости соберут и зароют. Милиция приехала и те кости откопала. Видимо-невидимо их там было. Ужасть, что деется! Вот как теперь на улицу выходить? Не успеешь оглянуться, как от тебя живого места не останется, - горестно вопрошала она.

- Не беспокойтесь, Нина Прокоповна, людоеды не едят старушек, - попытался утешить собеседницу.

- Это почему же? – не поверила она.

- Вяжут во рту.

- Вот вам бы всё только пересмешничать, - возмутилась старушенция, - А ты знаешь, сколько людей попропадало? Говорят, что даже сынка милицейского начальника тоже выкрали. Только собрались его свежевать, как мильцанеры наскочили. Вырвали ребятёнка из лап нехристей. Да ты сам его знаешь. Бегал тут часто, мелкий такой. Вовкой звать, Медведевым.

- Знаю я этого пацана, только и его людоеды не стали бы есть, - убеждённо заявил бабульке.

- Что, тоже вяжет во рту? – съехидничала собеседница.

- Нет. Отравились бы им напрочь. Так что, никакие это были не людоеды, а обычные бандиты. Романтики с большой дороги.

- А кости тогда откуда? – не сдавалась старушка.

- А чего же тогда ваши людоеды кости оставили, а не сожгли? Какие тогда они преступники, если следы за собой оставляют? – выставил убийственный аргумент.

- А я почём знаю? – снова было возмутилась бабулька и даже несколько побагровела, но, скорее всего от прозвучавшего со стороны вопроса:

- У вас что, канализацию прорвало? Дышать вообще невозможно!

Проходивший мимо в ускоренном темпе интеллигентного вида мужчина не собирался дожидаться ответа. Задумчиво проводив его взглядом, дежурная бабулька вдруг заявила:

- Совсем заболтал ты старуху, и воздух вдобавок напортил так, что люди прямо так и шарахаются. Ну, просто хорь свистодырый. Иди уж отсель.

Могу и уйти, не гордый. Вот только незачем хорем оскорблять. И вообще…

- Прощевайте, бабуля. Спасибо за компанию. Не пропускайте телепередачи «В мире животных». Там часто показывают ваших родственников.

Выстаивать в фойе, ожидая окончания концерта, мне окончательно не улыбалось. К тому же знаменитость явно манкировала своими обязательствами. Его баритон звучал из-за дверей не часто. Больше песен исполнялось другими голосами, или кто-то чего-то такое занудно-выспренное произносил со сцены.

Покинув словоохотливую бабульку, решил попытать удачи и зайти с другого конца зала, поискать Костика с его мамой из-за кулис. Примерное расположение прохода я представлял, зная типовую планировку советских очагов культуры. Спокойно и без приключений добрался до нужного места, имея для этого лишь циничную морду, приправленную наглостью. Никто из многочисленных присутствующих за кулисами не обратил на меня абсолютно никакого внимания и, тем более, не собирался изгонять. Вокруг царила обстановка всеобщего восхищения, бурления и приобщения к некоей возвышенной сакраментальности. Суперзвезда руками ассистенток вытирала пот с мясистого лица и готовилась к очередному выходу на публику. Я же отыскал проём в занавеси и погрузился в изучение публики в зале.

С первой попытки клиентов обнаружить не удалось. Концертный зал, погружённый в полумрак, был под завязку заполнен восторженными зрителями, включая балкон. Я со своими способностями скрупулёзно сканировал биополя присутствующих. Сильно отвлекали густо-пафосные децибелы Йоси Кобзона, исполнявшего какую-то партийную песню, совершенно не подходящую заявленной тематике. Там в припеве всё время повторялось: - «Никогда, никогда, коммунары не будут рабами…»

Блин махровый, когда же эта ноета закончится? Этот патефон меня конкретно достал до печёнок. Волны его эмоций накладывались на мои поля, смешивались, интерферировали и всячески сбивали с поисковых усилий. Пришлось применить обретённые совсем недавно умения. Вкачал в Кобзона программу анестезии в облегчённой редакции. Тембр его голоса тут же скакнул до интонаций пьяного забулдыги, или погруженного в барбитураты Брежнева. Певец стал путаться в словах, делать странные жесты, затем умолк и пристально уставился в зал. Погрозив кому-то пальцем, он прогудел:

- С-с-скоты... Стадо тупых тварей. Я для вас тут кто: клоун, или лауреат многих конкурсов? Приехал сюда ваш вонючий колхоз развлекать. Чтобы ему утонуть в навозной жиже. Пошли отсюда, скотники. Коров доить пора. И жёнок своих тоже за дойки подёргайте, - полились из него невразумительные ругательства.

В зале возник и начал нарастать ропот возмущения, а народно-дагестанский артист продолжил свои беснования:

- Вы все надоели мне до спазмов кишок, кретины, алкоголики. Пошли все в жопу. Мне пора спать.

Йося монументально повернулся и нетвердой походкой потопал за кулисы. Не дойдя до границы закрытой от обзора зоны пары шагов, споткнулся и повалился навзничь. Парик отлетел на целый метр, обнажив лысый череп. Сразу же пришёл в движение занавес и закрыл лежащее тело.

- Да что же это такое? Что себе позволяет эта звезда советской эстрады? Поверить себе не могу! – раздавались отовсюду недоумённые возгласы.

На сцену выскочил лысоватый и полный человечек в светлом твидовом пиджаке, замахал руками и выкрикнул:

- Тише, товарищи, тише! Ведите себя прилично. Просто у артиста от переутомления случился нервный срыв. От имени администрации приношу свои извинения и объявляю концертную программу законченной.

Зрители стали шумно подниматься с кресел и продвигаться к выходу, а я поспешил вернуться в фойе. Здесь у гардероба я сделал ещё одну попытку разыскать исчезнувших пациентов. Зрители одевались и возбуждённо комментировали выходку столичной знаменитости. Похоже, я серьёзно наступил на бабочку Бредбери. Чем обернётся сегодняшний концерт для Йоси Давыдыча, даже трудно представить. Но, если его карьера полетит под откос, то сожалеть не буду.

Когда поток одевающихся зрителей иссяк, услышал позади ехидный старушечий голос:

- Что, милочек, не нашёл своих знакомых?

На своём посту по-прежнему несла дежурство неутомимая языком Нина Прокоповна. Решил уточнить у неё на всякий случай про своих разыскиваемых клиентов. Вдруг чего вспомнит. Ведь не утащили же их людоеды в котельную, жаркое делать? Чуйка не ошиблась, бабулька охотно рассказала, что какая-то женщина забежала сюда перед началом представления и кричала, чтобы вызвали к самому входу Скорую помощь. По всем приметам она напоминала Наталью. Значит, худшие мои опасения сбылись. Пацан загремел всё-таки в больницу.

Поблагодарил дежурную и пулей помчался туда. В приёмном отделении выяснил, что Костика повезли на каталке в хирургическое отделение. Перелом бедренной кости. Парень поскользнулся у входа в дом культуры и неудачно упал. Поражённая болезнью кость не выдержала сильного воздействия и переломилась.

Время посещений давно закончилось. Естественно меня не пропустили в отделение. В некотором замешательстве выбрался на холодную вечернюю улицу. Прошвырнулся вокруг здания к заднему двору, где имелось место для прогулок больным. Увы, там тоже дверь оказалась надёжно заколочена. Вот, что теперь делать? Себе что ли ногу поломать, чтобы к малолетнему дурошлёпу попасть?

Вызвал дедка с поручением вызнать всё о состоянии мальца, заодно осмотреть возможные места проникновения в больницу. Минут через пять призрак доложился, что консилиум хирургов по дальнейшему лечению Костика ещё продолжается. Мать его дожидалась вердикта врачей в коридоре. Мой разведчик вдобавок выяснил, как пролезть вовнутрь больницы. По пожарной лестнице требовалось забраться на чердак, а оттуда спуститься на один этаж.

Сказано – сделано. Вскоре мой неугомонный организм чертыхался на верхотуре. Пришлось застрять на чердаке, дожидаясь, пока врачи определятся с вариантами лечения и разойдутся. Если честно, то сам пока не знал, как дальше поступать. К тому же, мама Наталья в коридоре отчаянно истерила. Кляла себя за доверчивость, а Авдотью за обман.

Глазами Семёныча я наблюдал за диспутом в ординаторской. Разгорелся ожесточённый спор между опытным специалистом Николаем Васильевичем и заведующим отделением Фаридом Ахмедовичем. Остальные больше наблюдали, иногда вставляя малозначащие реплики. Первый опасался, что хирургическое вмешательство при сильном воспалении может привести к серьёзным последствиям.

- Делать операцию при сильном воспалении опасно. Загубим парня. При правильно выбранной терапии вполне можно локализовать очаг поражения, - с жаром доказывал он свою точку зрения.

Второй настаивал, чтобы операцию провели как можно скорей.

- Ещё опасней промедление. Нарастает воспалительный процесс околокостной ткани в районе очага. Если не удалить поражённую кость, получим интенсивное метастазирование в центральные органы. Тогда точно потеряем парня, - настаивал он.

В итоге, заведующий выиграл диспут, перетянув к себе большинство участников консилиума. Он приказал немедленно подготовить пациента к операции и назначил своим ассистентом молодого Леонида. Николаю Васильевичу осталось только недовольно пожать плечами.

- Тэкс, всё хужее и хужее, - размышлял я вслух на своём наблюдательном пункте на чердаке, - Костику теперь не отвертеться от ампутации. Формально врачи ещё должны получить согласие у родительницы. Что-то мне подсказывало, что это произойдёт без особого труда. Мне оставалось только роль стороннего наблюдателя с вкраплениями бессильного мата.

Как и прогнозировалось, костикову мать просто запугали жуткими последствиями для её сына, если операция не будет проведена в ближайшее время. Согласие на ампутацию было без особого труда получено, и примерно через час уже она состоялась. Успешная с медицинской точки зрения. Парень остался без ноги по итогам моего вмешательства. Можно поворачивать оглобли в сторону дома.

Авдотья прикорнула прямо на диване перед включённым телевизором. Замучилась милая хлопотать о чужом здоровье. Я выключил говорящий ящик и поплёлся к себе на мансарду. Настроение было таким паршивым, что был готов сам себе морду начистить. Ночью не спалось, всё вспоминал полные неистовой надежды глаза Кости.

Сложно вспомнить как, но она пришла ко мне – сумасшедшая до самого своего крайнего предела идея. В переломах, даже со смещением, возможно сращивание костей. Ткани тоже сживляются, восстанавливаются. Есть же примеры, когда хирурги-виртуозы пришивали отсечённые кисти рук и ног. Не сомневаюсь, что с ведьмочками вместе сможем что-нибудь подобное сделать. На часах стрелки показывали глубокую ночь, где-то пол третьего. Осторожно оделся и выскользнул из дома, стараясь не потревожить хозяйку.

Внутрь больницы проник по опробованному пути и по пустым полумрачным коридорам отделений пробрался к реанимационному блоку. Свет не стал включать, опасаясь случайного контакта с медработниками. Костик всё ещё отходил от наркоза под капельницей. Где мне теперь его ногу искать, кто бы посоветовал? Если успели утилизировать, то что тогда пришивать? У трупов отпиливать? Здесь же, в реаниматорской нашёл хлороформ и маску. В надетой на морду масочке разбудил спавшую в соседнем полуосвещённом кабинете медсестру и грозно потребовал костину ногу. Женщина с ужасом в голосе призналась, что биоотходы уже отправлены в морг для последующей утилизации в печи.

- Это ты плохо поступила, - подумал я, как оказалось, вслух.

Пришлось срочно начинить женщину хлороформом для прекращения истерики. Метнулся в указанное место за ногой. Пока бегал там среди трупов и громыхал железными коробками, вылез откуда-то неестественно трезвый Гриша, вылупился на меня и принялся орать. Пришлось его успокоить специальным приёмом. Он булькнул горлом и повалился на пол без памяти. Ногу я всё-таки отыскал и помчался с ней наперевес обратно. Дорога было каждая минута. Однако, в голове у меня мякина содержится, а не серое вещество. Оставлять очаг болезни по меньшей мере неразумно. Значит, требовалось удалить поражённую костную ткань и заменить её здоровой. Пришлось снова бежать в морг за материалом.

Гриша продолжал трагично возлежать посреди мертвецкой. Тем лучше. Никто не мешал мне покуситься на ногу у одного пожилого жмурика и отпилить кусочек кости. Мужик, надеюсь, не сильно обидится. Костину отрезанную ногу пришлось предварительно подготавливать. Через боковой надрез добрался до кости и вычленил поражённый фрагмент, заменив принесённым. Зашивать разрез не стал, чтобы не тратить стремительно уменьшающийся запас времени. Надо же ещё консилиум со своими помощницами провести.

Вместе мы быстренько определили наиболее оптимальный комплекс воздействий. Расположил ткани как требовалось и включил бесконтакт. Мёртвая нога постепенно оживала, стремясь насытиться моей благотворной энергией, словно губка. Я постепенно запускал программы воздействий, подстраиваясь под отклики от тканей. Действие анестезии давно закончилось, и малец только спал, но его организм не сопротивлялся моему вмешательству. Восстанавливалось соединение в кости, в нервах, в мышечной ткани без особых проблем. Только раз возникло достаточно резкое болевое ощущение от чужеродной кости. Помощницы грамотно справились с проблемой.

Когда основная часть нервных волокон и ткани соединились, решил отдохнуть и позволить костиному организму довести своё выздоровление до конца, повинуясь природным законам, отключившись от нашей совместной системы. И вдруг, брык - сам оказался обесточенным. Вот те раз! Что делать? К тому же сообразил, что если врачи обнаружат у пациента ногу на прежнем месте, то если даже и удивятся, не исключено, что снова отрежут. Как пить дать отцапают. Получается, надо пацана нужно срочно эвакуировать. Самому требовалось прийти в себя. Вокруг всё плыло и крутилось как в жуткой карусели. Преодолевая неимоверную слабость, довёз каталку куда-то… Даже не запомнил куда. Сам долез до одного из многочисленных чуланчиков хозблока, что располагался рядом с моргом, и рухнул там прямо на пол.