Морталия. Узурпация (СИ)

Глава 3. Тарплен. В поисках преступника

Нежная и чувственная мелодия скрипки пробежалась по спине Друлля мурашками. Он сидел у барной стойки, запустив кончики пальцев в свои волнистые волосы до плеч.

— Твой сок, попрошайка! — рявкнул трактирщик и с грохотом поставил стакан на стол, выплеснув несколько красных капель на рубаху сыщика.

— Вообще-то я за него заплатил, — спокойно ответил он. Над его правым ухом раздался знакомый голос:

— Вот это встреча!

— Бэн! Ты ещё в городе?

— Да вот, решил задержаться здесь до утра, — кивнул он, подсаживаясь за стойку. — А вы, барин, что-то невеселы.

— Неудачный день, — тяжело вздохнул сыщик. — Бэн, ты что-нибудь слышал об убийствах в Исааде?

— Конечно, кто о них не слышал. Нас потрошат как свиней, а стражники короля бездействуют. Народ недоволен, волнуется. Кружку вашего лучшего эля, пожалуйста, — крикнул он трактирщику.

— Вас? Так убивают только в Исааде. За стенами дворца убийств не было. Или у меня неполная картина происходящего?

— Это смотря с какой стороны поглядеть, — закряхтел Бэн, удобнее усаживаясь на высоком дубовом стуле в виде пивной кружки. — В Исааде проживает немало моих друзей.

— У тебя здесь друзья?

— А чего вы, барин, так удивляетесь? Я много что покупаю у местных торговцев.

Друлль отвлёкся, нахмурив густые прямые брови. За одним из столиков битком набитой таверны произошла потасовка. Рослый мордоворот схватил за шиворот обоих дебоширов и вышвырнул на улицу.

— Как же ты это делаешь, если тебя не пускают во дворец?

— У меня у озера таверна. Мне привозят отсюда кое-какой товар.

— Вот как, а я думал, что ты ямщик, — Друлль снял перчатки и заткнул их за пояс. — У озера, говоришь? Это у которого? Неужели на берегу Зартивы?

— О, нет. Попроще. Озеро у трёх дорог. Таверна так и называется «Три дороги».

— Впечатляет. Расскажи, что ты знаешь об убийствах, — Друлль внимательно посмотрел в уставшие глаза Бэна.

— Кто-то убивает людей во дворце и жрёт их.

Трактирщик вновь с грохотом поставил кружку на стол и облил сыщика.

— Жрёт? — удивлённо поднял брови Друлль и потянулся к сумке, лежащей у его ног. Он достал рисунки и внимательно всмотрелся в один из них. — Не похоже на то, что тела съедены, — морщась, пробормотал он.

— Всё верно, — кивнул Бэн, смотря на рисунки в руках сыщика. — Первые жертвы были просто разорваны, а потом, кто бы это ни был, начал жрать их.

— Первые жертвы? Это последние восемь! — перебирая картинки и бросив их на стол, возмутился Друлль.

— Вы на мою стойку свой мусор не кидайте, грязные оборванцы! — заревел трактирщик, обслуживая даму распутного вида на другом конце стойки.

— Ты лучше свою маковую ундину обслуживай, — рявкнул Бэн, когда Друлль собирал рисунки и укладывал их обратно в мешок. — А кто художник? — Бэн выхватил один рисунок из рук сыщика и округлил глаза.

— И почему я сам до этого не додумался! Что тебя удивляет? — Друлль раздражённо взглянул на рисунок. — Торвальд, — прочитал он вслух. — Брат Жароса?!

— Да, он местный художник.

— Вот как, я не знал.

— Партурик был здесь, — задумался Бэн.

— Когда? — хищные глаза Друлля блеснули в свете многочисленных свечей таверны.

— Неделю назад.

— Странно. Партурик ходит только по Фетре из Стригхельма в Балгур и обратно. Что могло привести Жароса в Тарплен? Он боится плавать во внешних водах.

— Да уж, капитан корабля охотников на морских чудовищ — боится чудовищ, — хохотнул Бэн.

— Из всей гильдии охотой сейчас промышляет только команда «Блуста».

— «Блуст» бывает тут довольно часто. Привозит Тарплену на продажу пойманных морских тварей. И вкусные же они, зараза, — Бэн опрокинул кружку эля и сделал несколько жадных глотков.

— Смотря на чей вкус. Так или иначе, риск большой. После экспедиции, в которой погибла почти вся семья Марсудалов, Жарос больше не заплывает дальше Фетры, но как оказалось, не всегда.

— Может оно и к лучшему. Ведь это их семья не участвовала в защите столицы. Кто знает, помоги они тогда, может быть Топаз был бы жив.

«Ну уж нет», — подумал Друлль. — Увидеть бы самое первое место преступления, — тяжело вздохнул он и посмотрел на свой томатный сок, сдерживая рвотные позывы. — «Убийца жрёт своих жертв», — промелькнуло в его мыслях. — Уберите этот сок! Яблочный, пожалуйста, — крикнул он трактирщику.

Бэн придвинулся к сыщику и прошептал, осторожно косясь на хозяина таверны:

— Если вы не наденете значок, барин, боюсь он выльет вам сок прямо в лицо. Не жалуют тут бедняков, вроде меня.

— Так ты не бедняк! — не согласился Друлль, прицепив на грудь золотую безделушку.

— Ошибаешься, барин, трактирщикам за стенами живётся туго. Оброки неподъёмные.

— А вот и… — запнулся трактирщик, увидев значок члена Совета Дюжины, и аккуратно поставил стакан, — ваш сок, милорд! — просиял он, вспоминая легенды, ходящие о маскирующемся сыщике из совета. — Что-то ещё изволите?

— Нет, сока достаточно, — безразлично ответил Друлль и пригубил напиток.

— Какие перемены! — хмыкнул Бэн.

— Было бы забавно, если бы они менялись и в обратную сторону, когда я снимаю значок, — недовольно сказал сыщик. — Я сыт по горло этим лицемерием!

— Барин, а ведь я могу помочь!

— Да ладно? И они что, серьёзно перестанут помнить кто я? — Друлль удивлённо поднял левую бровь.

— Я про убийства. Я знаю мужа женщины, которая погибла первой. Он живёт недалеко от борделя Тарплена, — Бэн уже допивал своё пиво.

— Вот это совпадение! — радостно воскликнул сыщик.

Трактирщик поставил на стол тарелку с фруктами:

— Это подарок от заведения, милорд, — снова просиял он.

— Не нужно, спасибо, — Друлль отмахнулся от угощения и встал, поднимая свой мешок с пола. — Так пойдём же скорее, Бэн! Ты не представляешь, как помог мне!

Когда они вышли из душной таверны, прохладный воздух приятно коснулся щек сыщика. Он жадно вдохнул манящее приключением ассорти ароматов. Высокие кованые фонари освещали узкие каменные улицы и отражались в многочисленных окнах трёхэтажных домов. Редкие тёмные силуэты людей неторопливо блуждали по улицам, их тени скользили по ровным серым фасадам зданий. Порывы ветра изредка до скрипа раскачивали висящие на цепях вывески торговых лавок, большинство из которых были закрыты.

— Какие же они «Маковые ундины», скорее маковые путаны, — возмутился Друлль, прочитав на яркой вывеске название борделя. — Ундины обитают на маковых полях Камвека.

— Где? — удивился Бэн, рассматривая нарисованные кистью маки.

— А, не важно, — замялся сыщик.

Зрелые женщины распутного вида привалились к стене, сложенной из неровных больших серых камней. Загорелый блондин похотливо тискал в руках девушку на балкончике третьего этажа оборонительной стены Исаада.

— Мы пришли, — Бэн подёргал за толстую верёвку и услышал за дверью звон колокольчика. — Хозяина дома зовут Тарэн.

Друлль кивнул и услышал за дверью приближающиеся шаги. Из-за двери раздался громкий бас:

— Кто там?

— Тарэн, это я! Бэн! — крикнул он, приложив ладонь к двери.

— Иди к чёрту! Бэн не сможет попасть в город!

— Открывай, подозрительный ты ублюдок! — настойчиво ударил кулаком по двери Бэн и растерянно взглянул на сыщика. — Простите, барин.

Петли двери заскрипели.

— Бэн! Это и вправду ты! Как ты попал в Исаад? — воскликнул неряшливый пожилой мужчина, выходя наружу. — Значит ты завтра…

— Эй-е-ей, я не один! — резко прервал его Бэн и кивком указал на сыщика. — Это мастер истины из столицы — Михаэль Друлль. Он расследует убийства. Ему нужно осмотреть твой дом. Ты же не будешь против?

— Нет, разумеется, — растерялся Тарэн, жестом приглашая гостей войти в дом.

В жилище властвовал хаос, уронивший сухие лепестки орхидеи на стол у вазы, в которой лежали носки. Вырванные страницы книг служили ковром. Друлль провёл пальцем по тумбе и, приблизив его к лицу, увидел на коричневой перчатке тёмно-серое пятно пыли:

— Прекрасно, — тихо прошептал он, принюхиваясь.

Картины висели криво. Одна вывалилась из рамы, упав на пол. Друлль нагнулся и приподнял её, увидев розовощёкое лицо милой женщины с жёлтыми цветами в руках.

— Я нашёл их здесь, — заговорил Тарэн, заходя в просторную гостиную. — Здесь лежала… — проглотил он слова, — в луже крови…

— Можете не рассказывать, — понимающим тоном ответил сыщик. — Я просто осмотрюсь.

Тарэн закрыл ладонью лицо и выбежал из комнаты. Глаза сыщика заискрились серебром. Чёрные вены вздулись на его щеках, разрезая кожу, словно корявые голые сучья. Они дотянулись до глаз, сделав склеры тёмными. Он принюхался и согнулся над деревянным полом. Бэн возбуждённо затоптался на месте, удивляясь метаморфозам сыщика:

— Всё хотел спросить, барин… — нерешительно заговорил он.

— Да, я слушаю тебя, — отозвался Друлль, продолжая осматривать пол.

— Правда ли то, что королеву Тарплена свела в могилу хворь?

— Насколько мне известно, да, — сыщик оторвал глаза от пола и удивлённо посмотрел на Бэна.

— Я в этом не уверен. Понимаете, барин, — замялся возничий, теребя старую шапку в руках, — через три дня после смерти королевы ко мне в таверну забрела молодая девушка.

— Продолжай, — заинтересовался сыщик, хищно впиваясь жуткими глазами в лицо Бэна.

— Девушка была сильно напугана, — возничий сглотнул, чувствуя на себе тяжёлый взгляд малюма, — бледная, постоянно озиралась по сторонам. Так вот, она сказала, что прислуживала королеве, и что та повесилась. Ещё сказала, что её хозяйка болела. Обезумела в последнее время. А слуги, пускающие по городу эти слухи, исчезали. Из-за этого служанка бежала. Боялась за свою жизнь. Ведь она видела смерть королевы. Но я молчал об этом. Вы первый кому я осмелился сказать.

— И правильно сделал, Бэн, — Друлль задумался. — Нам сказали, что королева заболела чем-то и её не смогли излечить, что довольно странно. Не существует болезней, которые не могут вылечить лекари-стриги. Это останется между нами. Но ты продолжай молчать, что бы там ни было, не стоит тебе лезть в это.

Друлль присел на корточки, снял перчатку и прикоснулся к бороздам от когтей крупного зверя в полу. Его глаза широко распахнулись. Бэну показалось, что сыщик спятил:

— Вы в порядке, барин?

Друлль, не ответив, встал на четвереньки и приблизил лицо к отметинам так близко, что его борода коснулась пола и принюхался:

— Этого не может быть! — прошептал он самому себе.