Морталия. Узурпация (СИ)

Глава 33. Эшарва. Мы объявляем войну

Особняк некогда наполненный смехом брата, улыбкой матери, звоном кузницы, рычанием восьмиглазого пса и тёплой рукой отца, лежащей на плече, погрузился в летаргический сон, став усыпальницей для мёртвых.

— Я ведь так и не написал Руми, — нахмурился Барти, боясь выйти из своей комнаты и вновь вдохнуть аромат жасмина.

Майя поставила на круглый дубовый столик чашки с горячим чаем:

— Барти, но почему он пошёл служить в гильдию охотников? Это очень странно.

— Он ушёл из-за того, что его обвинили в избиении… — он громко сглотнул. — Ирамии.

— Что? — Майя удивлённо посмотрела на юношу.

— Она показала свои синяки и ссадины. И Руми ушёл.

— Догадывалась, что он не прост, но не думала, что настолько. Хотя останься он, то тоже мог погибнуть, — Майя положила ложку мёда в чай и звонко застучала ложечкой. — Барти, ты ведь был ранен ядом, как ты выжил?

— Меня спас восьмиглазый пёс.

Майю обожгло, словно в сердце вонзилось с десяток стрел. Она пошатнулась и выронила ложку, которая загремела на сосновых половицах. Барти непонимающе взглянул на неё. Её широко раскрытые глаза, смотрели с ужасом.

— Майя?..

— Что ты сказал? — дрожащим голосом спросила она.

— Майя, — тихо повторил Барти.

— До этого. Кто спас тебя?

— Моя собака, которую мы с братом подобрали в лесу. Он превратился в рептилию и…

— С алой чешуёй и кровавыми глазами?

— Откуда ты знаешь? — Барти нахмурил тёмные густые брови.

— Где он сейчас?

— После того как он зажёг источник в нашем подвале, он исчез.

Майя схватилась за край стола, чтобы не упасть. Комната закружилась в бешеном ритме. Барти встал с кровати, протянув к ней руки:

— Майя, что с тобой?

— Не трогай меня, — Она ударила его по руке, сдерживая слёзы. — Где этот подвал?

— В холле напротив алхимической лаборатории. В него ведёт круглая каменная арка.

Майя выбежала из комнаты. Барти хотел пойти за ней, слыша как она торопливо спускается по лестнице, но его остановил внезапный звон. Он подошёл к окну и открыл ставни, впуская морозный воздух. Звон доносился из кузнецы отца.

Преодолевая себя, он толкнул дверь и вышел в коридор, но, ощутив лишь аромат амброзии, выдохнул с облегчением. На первом этаже у входной двери он потянулся за своей меховой кирасой, висящей на кованых рогах лося, но замер, увидев плащ отца:

— Кто это сделал? — удивлённо прошептал он, проводя ладонью по золотому узору. На морде дракона кто-то вышил ещё три глаза. Когда Барти закутался в этот плащ, ему показалось, что отец обнял его. Он глубоко вдохнул запах масла, дыма и металла, надеясь, что он пристанет к нему. На глазах юноши проступили слёзы.

Выходя из особняка, Барти рассчитывал увидеть сугробы, но снег был притоптан сотнями ног. На месте кустарников стояли борцовские чучела из соломы и мешковины. На стене каменной пристройки висели мишени.

До самой кузнецы вела широкая дорога, даже со следами от гружёных повозок.

— Барти! С возвращением! — крикнул Рой, помахав рукой. Несколько вооружённых эшаровцев забрасывали в телегу мечи и доспехи.

— Что происходит? — непонимающе спросил он.

— Мы готовимся к войне.

— К чему?

— К войне, Барти. Благо твой отец наделал доспехов на тысячную армию, жаль у нас нет столько людей.

— Это ты всё организовал?

— Разумеется нет. Твой брат.

Барти вошёл в кузницу, увидев за наковальней Молака вместо отца. Руми стоял к нему спиной. На его кирасе из вываренной кожи было закреплено стальное приспособление, напоминающее позвонки человека, которые спускались до самого пола.

Молак положил молот, перестав стучать, и уставился на Барти, задёргав маленьким глазом. Руми обернулся, звонко прочертив металлическим хвостом по камню.

— Когда ты вернулся? — оторопел Барти.

— Сразу же как ты уехал в Стригхельм. Стэн написал мне.

— Что это? — Барти указал на его хвост.

— Доспех, — улыбнулся Руми, ударив позвонками хвоста о пол. — Я повелеваю камнями и безликими металлами, глупо не использовать это преимущество в бою. Слышал о твоих успехах в столице. Как ты смог убить Эшеров? К тому же зачем?

— Я не делал этого, — пролепетал Барти.

— Расслабься, — засмеялся Руми, хлопнув брата по спине. — Конечно не делал. Только слабоумный в это поверит, — злобно процедил он. — Смотрю ты уже примерил плащ.

— Кто-то вышил ещё три глаза?..

— Верно, моя работа.

— Но зачем?

— Мы цидеры и отныне наше божество Иракундум.

— Но стриги не поклоняются богам. Да и ты не цидер.

— Я нет, но ты да. Настало время поклонения. Ведь люди должны во что-то верить, — Руми говорил не мигая. — Во имя чего они пойдут на бой. И под благословением кого. Во имя справедливости. Во имя лорда. Под благословением Иракундума войско цидер непобедимо.

Барти растерянно взглянул на брата. Отросшие кофейные волосы собраны на затылке в хвост, как у отца. Чёрные глаза смотрят зло и насторожено. Грубое лицо заросло щетиной.

— Руми ты собираешься вести наших людей на смерть?

— Стэн, покажи ему.

Барти непонимающе посмотрел на Молака, который тряхнул плечами. Его лицо, руки и торс покрыла алая шерсть. Он упал на четыре лапы, скаля шакалью пасть и отряхнулся, разбрызгивая кровь. Юноша с ужасом взирал в его разного размера кровавые глаза.

— Знакомься, Барти, это твой генерал Шакал. Таких воинов у нас уже около сотни. У каждого свои способности.

— Но как?

— Источник. То существо разожгло пламя цидеруса, открыв путь к его потоку.

— Но у Тарплена армия в несколько тысяч.

— Но её большинство это обычные люди.

— Руми, тогда нам следует дождаться весны, — Барти вспомнил слова Риза. — Мы можем на кораблях доплыть до Исаада, так будет меньше потерь с обеих сторон. Ведь простые люди и воины не причём.

— Не причём? — Руми схватил Барти за шиворот и притянул к себе. — Эта тварь убила нашего отца, заставила нашу мать вонзить нож тебе в спину. И ты собираешься ждать весны, когда она сама сюда явится, чтобы добить нас?

— Но Михаэль обещал…

— Михаэль? Причём здесь этот ищейка? — Руми отпустил брата, ударив от злости хвостом о камень. — Он в страхе бежал из столицы. Кардош занял место Риза. Теперь он и Даги заправляют всем. Они пытались силой взять Камвек, но у них не вышло. Сейчас их войско идёт на Балгур. Нет никаких гарантий, что они не явятся и сюда. У нас больше нет союзников, только враги.

— Тогда…

— У нас нет выбора, Барти. Мы объявляем войну всей Морталии.

Сердце Майи неистово колыхалось в такт с алым огнём. Она прошаркала ногами, держась за мраморную колонну. Жуткие пасти змей бликовали.

— Нет, — застонала Майя. — Нет, нет, нет, нет… — Она упала у бассейна, опустив пальцы в тёплую кровь. — Иракундум, — прошептала она, глотая слёзы. — Ты меня слышишь? Ну зачем? Ну зачем ты это сделал? Сделал опять. Опять ты поставил чужую жизнь, превыше своей.

Огонь над головами змей заворчал, словно его полоскал ветер.

— Я потеряла тебя, не успев найти.

Майя легла на холодный пол, прижав колени к своей груди и, обхватив руками голову, зарыдала. Она не знала сколько прошло времени, когда Барти нашёл её:

— Майя? — вскрикнул он, кидаясь к ней. — Что с тобой? Тебе плохо?

— Всё хорошо, — тихо ответила она, чувствуя его тёплые ладони на своих плечах.

— Вставай же скорее, ты простынешь, — волновался Барти, прижимая её хрупкое тело к себе. — Ты знала Гади? То есть…

— Нет, вовсе нет. Я горюю по твоим родителям. — Майя подняла на него взгляд полный яростной злобы. — Ирамия должна за это ответить!

Барти опешил, он никогда не видел её такой:

— Майя, я хотел поговорить с тобой об этом. У нас есть армия цидер, — он дрожал от отчаянного волнения. — Руми вернулся и собрал людей. Все воины «Мятежного солнца» примкнули к нам.

— Это прекрасная новость! — Майя поднялась, оттолкнув Барти, и посмотрела на алые огни одуревшим от радости взглядом.

— Но армия небольшая, всего около пары сотен людей.

Майя повернулась к нему:

— Барти, пара сотен цидер превосходит многотысячное войско людей, — она замолчала, отвлекаясь на звонкое постукивание металла о камень ступеней, кто-то спускался в подвал.

«Вот он! — подумала она, встречая довольном взглядом Руми. — Тот кто поведёт армию Эшарвы».