Морталия. Узурпация (СИ)

Глава 2. Балгур. Эшарва. Честь лорда

Низкорослый вельможа нервно расталкивал людей, сходящих по трапу корабля. Он пыхтел и мучился от одышки. Двое спутников в жёлтой форме стражей едва поспевали за ним. На их коротких плащах переливались эмблемы Стригхельма в виде золотого огня, в котором пылала обнажённая женщина с длинными волосами. Тонкими руками она обхватывала изящные согнутые ноги, словно в лоне матери.

— Найди нам повозку, — обратился вельможа к одному из стражей, скользя по окрестностям маленькими рыбьими глазками. Дорогая одежда смотрелась на нём как перья павлина, налипшие на свинью.

— Да, сэр, — поправил ножны с золотым наконечником страж и бросился в сторону оживленной толпы. Из-под его полотняной туники выглядывала кольчуга.

Несколько повозок, загруженных бочками с рыбой стучали деревянными колёсами по мостовой. Голубоглазая кудрявая девочка бегала от прохожего к прохожему и предлагала купить букетики полевых цветов.

Вельможа взглянул на корабль и вытер пот кружевным платком с высокого лба:

— Ну и жуткая всё-таки рожа, — сказал он скрипящим голосом, сбрасывая пряди редких кудрявых волос, налипших на лоб.

Хвост морского чудовища из чёрного металла обвивал корму корабля и тянулся по борту до самого носа, заканчиваясь огромным ростром в виде раскрытой пасти четырёхглазого монстра. На чешуе твари блестели изящные золотые буквы «Партурик».

— Достать бы рубины из его глаз, — мечтательно хмыкнул страж и вытянул вперёд грубую ладонь. — Каждый с… Да какой там, с три мои головы, — махнул он рукой и, небрежно бросив ручную кладь на причал, ослабил ремни на поясе своей кирасы из вываренной и сыромятной кожи. — Мне на шлюх до конца жизни хватит.

— Что захотел, — покосился на него вельможа. — Хотя можешь попробовать, Зайдан, только это самоубийство. Морды команды не менее жуткие, — передёрнулся он.

— Это верно, — блеснул глубоко посаженными тёмными глазами Зайдан, словно алмазами в пустых глазницах. — Вроде и вежливые они, обходительные, а скалятся как порабощенные дикие волки. Того и гляди накинутся и разорвут.

— Одним словом, варвары! Не будь Партурик самым быстроходным судном на Морталии, ни за что бы в него не сел!

— Купите цветочки! — весело просияла девочка, протягивая вельможе букетик.

— Проваливай отсюда, попрошайка! — рявкнул он, отпихивая ребёнка.

Девочка насупилась и убежала.

— Нашёл! Нашёл, сэр! Пойдемте скорее за мной, — кричал возникший из ниоткуда страж.

— К чему такая спешка? — возмутился вельможа.

— Понимаете, господин Кравец, — запинаясь, начал он, — владелец повозки не согласился нас ждать.

— Что?! Сколько ты ему заплатил? — округлил глаза Кравец.

— Как обычно, два золотых.

— И он за такие деньги отказался ждать? Предложил бы больше!

— Сэр, ему было всё равно, сколько мы ему заплатим, он сказал, что он не извозчик и если успеем, то позволит поехать с ним.

— Так и сказал «позволит»? Поганые плебеи! Куда идти? — негодуя, сдался Кравец.

— К мосту, сэр.

— Куда? — воскликнул он и, смешно выпучив маленькие глазки, посмотрел вдаль на мост, возвышающийся над речным обрывом. — Да что он возомнил о себе? Да он знает, кто я?

— Он знает, сэр.

— Так он ещё и знает?! Видит Бог, я пытался быть вежливым, но сейчас я ему устрою! Где дом наместника Балгура? И ты поинтересовался, как зовут этого холопа?

— Разумеется. Его имя Фрэнк, у него дом на мосту.

— Где этот чёртов дом?

— Так вот же! — указал пальцем на трехэтажный особняк из светло-оранжевого камня страж.

— Отлично, сейчас всё будет! И извозчик! И холоп этот будет жрать землю! — вельможа направился уверенной походкой к жилищу главы города.

Дверца вычурной ограды у дома наместника поскрипывала и блестела в свете яркого солнца. Игривый ветер шелестел листвой живой изгороди. Изящные каштаны доставали раскидистыми кронами до окон второго этажа и постукивали по стёклам.

Кравец схватился за кольцо дверного молотка в виде быка и постучал. Под его ногой хрустнул каштан. Из-за двери выглянул статный мужчина с надменно вздёрнутым носом и благородной сединой:

— Господин, чем могу служить? — он недовольно посмотрел на раздавленный плод.

— Ну наконец-то манеры в этом захолустье! Вы дворецкий? Могу я видеть наместника? — облегчённо выдохнул Кравец и собрался войти, но мужчина прикрыл дверь.

— Приношу свои извинения господин, но наместник Пауль никого не может сейчас принять, он очень занят, — его бирюзовые глаза смотрели насмешливо. — Но я могу ему передать то, что вы хотите ему сказать.

— Я Шейн Кравец! Помощник мастера стражей Даги Стоунвола! Прибыл по его распоряжению, — сквозь зубы процедил вельможа, багровея и стараясь сдерживать ярость. — Мне необходим извозчик до Эшарвы. Мой страж нашёл такового, но он отказался забрать нас с пристани и вообще отказался ждать. Требует, чтобы мы бежали к мосту. К мосту! Вы представляете? Это же возмутительно! Я высокопоставленное лицо! И такое обращение…

— Хорошо, я передам милорду, — резко ответил мужчина и захлопнул дверь, которая слегка ударила толстый живот вельможи.

Кравец начал яростно чертыхаться и топтать ногами каштаны, но дверь неожиданно открылась.

— Его милость просил передать вам, что, к сожалению, у него нет извозчика. Как вы, наверное, сумели заметить, наш городок небольшой, в отличие от крупных городов Стригхельма и Тарплена, где по улицам передвигаются на возницах. Мы, напротив, ходим пешком. Сам господин Пауль любит пешие прогулки, например, до моста в горку он тратит не более двадцати минут. Правда обратный путь, пусть и с горки, занимает куда больше времени… — задумался дворецкий. — Так или иначе, он всегда может остаться на ночлег у своего друга Фрэнка. Он, кстати, единственный у кого на мосту над Фетрой есть повозка, — он хитро посмотрел на Кравеца. — Вот это господин Пауль просил передать вам, — он протянул вельможе какую-то тряпку.

— Что это? — удивился Кравец. — Для чего она мне?

— Это платок на лицо, сэр. Фрэнк обычно возит в Эшарву навоз.

— Что у них там своего говна нет? — выпалил Шейн, забирая тряпку.

— Разумеется, есть, но не в нужном количестве. В Эшарве не держат скот, за исключением лошадей, но обрабатывают много садов. Поэтому Балгур поставляет в Эшарву удобрения, — издевательски улыбнулся мужчина и захлопнул дверь.

Кравец с багровым лицом, пыхтя и свирепея, направился в сторону моста, размахивая тряпкой:

— Какой городишка, такие и люди! И такой же наместник! Чёртовы немытые плебеи!

— О чём ты, Шейн? Мы же не видели наместника. Старик Катлер не так давно скончался, а его сын ещё не приезжал на Совет, — непонимающе заговорил Зайдан, бесшумно ступая по оранжевому камню портовой площади.

— А это кто, по-твоему, был? — брызгал слюной вельможа. — Хотя я и сам принял его за дворецкого.

— Вот почему он так быстро вернулся, — ахнул Зайдан.

— Я знал, что в Балгуре разгул и беспорядок, но даже и представить не мог, что до такой степени! Самого Даги ни во что не ставят! Вернусь в Стригхельм, всё ему расскажу! Земли наши, а мы тут не хозяева!

Когда они добрались до моста, преодолев пару километров по берегу реки, Зайдан ощутил резкий неприятный запах навоза. Запряженная телега уже ждала их.

— И в этом нам придётся ехать почти сутки? — опешил вельможа и вздрогнул, когда за его спиной неожиданно раздался громкий бас:

— Ну не сутки, а всего часов пятнадцать.

Кравец обернулся и увидел улыбающегося коренастого толстячка:

— Что ж, проходите, господа, усаживайтесь. Я Фрэнк. Можете не представляться, — добавил он, увидев, что вельможа собрался открыть рот.

Широкий мост из рыжего камня был усыпан деревянными и каменными постройками, словно каждый хотел здесь жить. Трактирщик забрался на лестницу и протирал вывеску таверны «Мокрый царь». Пара выпивох сидели на веранде и смеялись.

— И это сюда съезжаются со всей Морталии? — удивлялся Зайдан, оценивая ветхую двухэтажную таверну.

— Так они сюда не пить едут, — ответил Фрэнк. — Подойди к краю моста и взгляни, что видишь?

Зайдан послушно подошёл к краю и увидел огромную реку, вдохнув приятный влажный аромат ударившего его в лицо ветра:

— И впрямь не видно.

— Кого? — заинтересовался Фрэнк и посмотрел вниз. — Партурик-то? Когда небо особенно синее, вот прям как сейчас, то река сливается с ним. Поэтому-то и паруса у корабля синие. Но ты опять не туда смотришь. Вон туда гляди, — он указал пальцем на каменную набережную портового города.

— Ну и что? Город как город.

— Да ты посмотри, где дома знати, а где простых работяг!

Зайдан взглянул на город ещё раз. В низине был порт, круглая площадь и роскошные усадьбы, окружённые холмами, которые были усыпаны ярусами одноэтажных домов крестьян.

— Ну что, разглядел? Где ещё такое увидишь? В Тарплене дворец короля нависает над домами знати, да еще и выделялся от них более светлым камнем, а про жалкие лачуги бедняков и вовсе не стоит упоминать, они ютятся за стенами Исаада. А здесь в свободном Балгуре дома богачей в самой низине. А моя хибара на самом элитном месте! На мосту! — воскликнул он, указав на свой дом.

— Ничего себе хибара! Двухэтажный кирпичный особняк! — не удержался Зайдан.

— Вы долго ещё болтать собираетесь? Или, может, мы уже поедем? — нетерпеливо заскрипел вельможа, недовольно натягивая на своё лицо платок, который ему дал Пауль.

— Ну что ж, поехали, — ответил Фрэнк.

— Постой. Балгур называют солнечным городом. Это из-за оранжевых построек? — любопытствовал Зайдан.

— И да, и нет. Лорд Вагер говорит, что если взглянуть на Баргур с высоты птичьего полёта, то он очень напоминает солнце. Площадь порта с домами знати — это круг солнца, а дома работяг и порт — его лучи. Ну и цвет камня делает своё дело. Да ты глянь, и с моста видно.

Зайдан ещё раз посмотрел на этот завораживающий город и подумал: «Каким бы я был, если бы рос здесь?»

Они погрузились в телегу, запряжённую одной гнедой лошадью, и покатили по мосту, стуча колёсами. Когда они выехали на другой берег, широкая дорога свернула в густой хвойный лес.

Дорога из больших редких красных камней извивалась, словно хвост дракона. Временами на неё выбегали дикие животные. Бурые перепёлки несколько раз пролетали прямо перед повозкой.

— Слушай, Фрэнк, — тихо заговорил Зайдан, сидя на скамье рядом с возничим, когда вельможа и второй страж заснули. — Ходят слухи о том, что дорога в Эшарву была не всегда открыта. Мол, лорд может закрыть проход и тропинка исчезнет, а на её месте в мгновение вырастут деревья. Это правда? — он посмотрел через плечо в телегу на спящих спутников, и продолжил. — Именно так город спрятали во время великой войны с малюмами и Эшарва одна уцелела.

— А был ли тогда город? — ответил Фрэнк, держа поводья и подгоняя лошадь. — Балгура ведь и в помине не было. Это уж потом он разросся из-за естественной нужды, — почесал он широкий нос. — Слухов полно и все они разные. Одни говорят, что Эшарва была, другие, что нет. По Морталии бродят сумасшедшие и утверждают, что войны с малюмами вообще не было. И кому верить?

— А сам-то ты как думаешь?

— Я думаю, что война была, конечно. Заключенные в колониях Тарплена как-то смогли обрести силу малюмов и убили царя. Если бы не отшельники стриги жившие в этом лесу, для нас бы не наступило будущего. А вот были ли все эти города разрушены, либо они только строились, этого я не знаю. Да и от кого нужно было прятать город стриг. Кто сравнится с ними по силе? Странно всё это.

— Вот как, — козлиная бородка Зайдана колыхалась на ветру.

— Ты приближённый Даги. Неужели он тебе не рассказал, как оно было?

— Да он и сам не знает.

Дорога была долгой, каждые пару часов Фрэнк останавливался на отдых, чтобы перекусить и напоить лошадь. Они добрались до Эшарвы уже поздним вечером, когда на небе еще не появились звезды, но кроны деревьев уже перестали пропускать свет.

Распахнутые настежь деревянные ворота не охранялись. Массивные хижины из сруба утопали в зелени среди хвойных гигантов. Фонари над дверьми домов и на оградах рассеивали белый свет. Ночные бабочки кружили вокруг горящих высоких кованых фонарей, тянувшихся вдоль дороги. Всюду блуждали маленькие зелёные огоньки.

Телега словно замедлилась, не желая покидать еловую чащу. Глухие удары копыт и колёс отдавали эхом. Лес неумолимо редел, выталкивая повозку под открытое небо.

Конь заржал и тряхнул гривой, втягивая большими ноздрями ароматы полевых трав. Светлячки маячили среди каменных хижин. Ручей журчал под красивым бревенчатым мостом, фонари разливали тёплый свет на его вычурные кованые перила.

— Приехали, господа! — хмыкнул Фрэнк, останавливая телегу у таверны «Кровь леса».

Кравец спрыгнул с повозки и начал истерично отряхиваться от невидимой глазу грязи. Стражники последовали его примеру, а возничий погнал свою телегу дальше по дороге.

— Запах этого вонючего говна въелся в мою кожу, — сокрушался вельможа, принюхиваясь к своей одежде.

— Неплохо бы принять горячую ванну, — измученно выдавил Зайдан.

— Да, неплохо бы, — Кравец впился глазами в таверну.

Она скорее походила на двухэтажную усадьбу дворянина, чем на забегаловку для пьяниц. Большие витражные окна пропускали тёплый манящий свет. Настенные фонари освещали мрамор в серый и белый резной камень. С кованого козырька до самой земли свисали лозы винограда из чёрной стали.

Входная дверь из массивного дуба, обрамленная изысканным кованым орнаментом, распахнулась, впуская Кравеца со стражами внутрь. В их ноздри ударил тёплый хмельной аромат. Некогда оживленная атмосфера сменилась тишиной, с десяток любопытных глаз изучали их. Вельможа уселся за ближайший столик, стражи последовали за ним.

— Рад видеть новых гостей! Что изволите? — добродушно спросил подошедший к ним трактирщик с густыми чёрными бровями и бакенбардами.

— Нам три куска свинины, запечёный картофель, свежего пшеничного хлеба и три эля. И ещё мы хотели бы снять три комнаты, — ответил вельможа.

— К сожалению, у меня только две комнаты. И мы не подаём мясо. Могу предложить запечёную репу, луковый суп, тушёные баклажаны и позавчерашний ржаной хлеб. Выпивка в наличии.

— Какая досада, — поморщился Шейн, уставившись на тёмную кожу трактирщика. — У вас ещё постояльцы?

— Нет, у меня всего две комнаты для гостей.

— Да что же это такое! На целый город одна таверна и всего две комнаты для гостей! — заворчал Шейн, нервно стуча пальцами по столу.

Двое мужчин за соседним столиком, играющие в нарды, перестали бросать кости.

— В таверне редко кто-то останавливается, обычно все приезжие находят приют в особняке лорда Вагера. Поэтому я не держу для гостей больше двух комнат. Думаю, что ваша компания и в одной поместится, если месье ограничится на ужин стаканом воды, — трактирщик демонстративно пялился на живот вельможи.

— Как вы смеете! Я помощник самого мастера стражей! Моё имя Шейн Кравец! Запомни его! Ты его ещё услышишь! Тащи нам еду и поживее!

Трактирщик загадочно улыбнулся и по-хозяйски прошелся по дощатому полу до стойки.

— Может и нам следует остановиться у лорда? — предложил Зайдан и почувствовал на затылке чей-то взгляд.

— Не поздно ли для визита? — засомневался второй страж.

— Вот ещё! Этот болван Вагер, как хозяйка борделя Тарплена, в любое время принимает бродяг. А мы должны соблюдать приличия? Ещё и денег сэкономим! — громко говорил Кравец, не замечая нарастающее волнение среди завсегдатаев таверны.

Трактирщик небрежно поставил на их стол горячие блюда и выпивку. Вельможа взял кружку и отхлебнул эля:

— Твоё дрянное пойло на вкус как моча! — он сморщил лицо и выплюнул спиртное обратно в кружку.

— Интересно, один из основных промыслов Эшарвы — охота, а местные не употребляют в пищу мясо, — ковырялся ложкой в тарелке с овощами Зайдан. — Местные люди так фанатично во всём подражают стригам?

— Вот поэтому они овцы, — засмеялся вельможа, — а лорд — пастух! — эти слова он сказал в абсолютной тишине. По его спине пробежал холодок.

Кто-то ударил кулаком по столу. Игроки в нарды сурово смотрели в их сторону.

— Пойдём-ка отсюда, — забеспокоился вельможа. — Воздух начинает смердеть.

Шейн со стражами вывалились из таверны и побрели в сторону особняка лорда. Трое крепких мужчин вышли им навстречу.

— Мы с парнями подумали и решили, что вам тут не рады. Проваливайте из нашего города! — сказал самый старший из них.

Горожане неспешно выходили из таверны и окружали Кравеца со стражами.

— Вы, кажется, не понимаете, с кем имеете дело, — заговорил страж и потянулся к портупее, со звоном достав из ножен меч.

Зайдан самодовольно ухмыльнулся и растопырил пальцы правой руки, между которыми заклубился ледяным паром воздух.

— Что вы там говорили? Лорд — болван? Пастух? Хозяйка борделя? И пойло гадкое? — не обращая внимания на обнаженное оружие, кричал мужчина, захлёбываясь слюной и свирепея.

— Убирайтесь! — пропищал, самый молодой веснушчатый юноша.

— Да! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Всё верно! Проваливайте отседа, малюмские отродья!

Вдалеке показалась повозка. Фрэнк поменял коня с телегой и направлялся обратно в Балгур.

— Хорошо, мы просто снимем эти две проклятые комнаты, — визгливо заговорил Кравец, приказав стражу жестом убрать оружие.

— Я так не думаю! — послышался хриплый бас за спиной вельможи. Он обернулся и увидел суровое лицо трактирщика.

— Возможно, обливать грязью своих наместников в Стригхельме для вас обычное дело, но вы не в столице! — злобно говорил он.

— Хорошо, я заплачу за комнаты вдвое дороже, — свирепея, процедил Кравец.

— Да хоть втрое! В моей таверне никто порочить доброе имя лорда не будет! Вот этот виноград, — трактирщик взялся большой ладонью за кованую лозу, — лорд выковал в своей кузнице своими руками и подарил мне. Вон те фонари на мосту тоже его работа, как и сам мост. В каждой кладке наших домов есть пот и кровь нашего лорда! Лорд наш отец и наш брат! Парни, выкиньте эти вонючие мешки говна из города! А будут сопротивляться, убейте!

Повозка остановилась возле возбуждённой толпы.

— Да вы знаете, что вам за это будет? — воскликнул вельможа, которого схватили под руки двое здоровенных мужчин.

— Знаем! Ничего! — резко ответил трактирщик.

— Никто, слышите, никто не смеет говорить в нашем доме плохо о нашем лорде! — говорил мужчина, брызгая слюной на Кравеца и швыряя его в телегу Фрэнка.

— Да я умру за лорда! — орал кто-то из толпы.

— Какой-то культ безумных фанатиков, — совсем тихо прошептал Зайдан. Здоровяк толкнул его и он сам забрался в повозку.

Второго стражника как пушинку подхватили на руки и под крики толпы закинули в телегу.

— Рой, я надеюсь, ты плюнул ему в выпивку? — спросил трактирщика один из мужчин, смотря на удаляющуюся повозку.

— Обижаешь! — смеясь, ответил Рой.

— Что лорду скажешь? — вздыхая, спросил мужчина. — Думаю, он будет не рад.

— Скажу всё как есть. Что приезжали к нему какие-то пройдохи в рюшах и шелках. Нам они не понравились, и мы их выдворили из города. Кто ещё защитит лорда от него самого, если не мы.