Младший наследник

Глава 9

Я спустился по лестнице, таща в руках ведро с грязной после мытья полов водой. Наконец-то дом стал похож на место, где можно жить. Я справился со всеми пыльными поверхностями на втором этаже, пока Хара разбиралась с грязью на первом; без преувеличений, сеанс уборки действительно оказался долгим.

Самой тревожной частью было мытьё этих ужасных бумажных перегородок. Они такие хрупкие, что я боялся, что какую-нибудь да порву. Правда, закончилось всё куда прозаичнее: одна перегородка с дырой была прямо в гостиной. Видимо, хулиганьё сделало это, и я таким раскладом совсем не доволен. Эх! Теперь нужно найти мастера, который починил бы эту штуку. У меня, конечно, руки откуда надо, но как совладать с бумажными дверцами, я без понятия. Ну и архитектура тут.

Ещё и воду пришлось набирать на улице. Оказалось, что где-то в глубине нашего двора, за заросшим кустом, полным колючек, есть колодец. Правда ещё пришлось постараться, чтобы найти пару железных ведёр — на удивление не ржавых и не протекающих. Хара сказала, что сходит в администрацию, чтобы узнать насчёт подачи воды; что ж пусть так. От меня там пользы точно не будет. Не знаю, что за ад-ми-нис-тра-ци-я, но что-то мне подсказывает, что я буду просто стоять в сторонке, пока Хара занимается делами.

И откуда у меня вообще такое предчувствие?

— Эй, Хара, — позвал я, заглядывая в гостиную. — Ну как там?

Девушка пискнула, отрываясь от работы. Она наводила чистоту на странной полке, над которой висела верёвка. Кажется, там было что-то ещё, но из-за головы Хары не так-то просто это рассмотреть. Впрочем, я уже знал что это (точнее, Сабуро знал) — святыня. Дань традициям, да? Что ж, не буду говорить ничего против неё — показаться неуважительным в чужой культуре было бы плохой идеей.

— Я почти закончила, — заявила девушка. Она бросила тряпку в ведро и спрыгнула с табурета. — С-сейчас я схожу… по поводу воды. Я не надолго!

— Ладно, — пожал плечами я. — Что на счёт меня?

Девушка опустила голову и промямлила:

— Не напрягайтесь…

А затем она схватила своё ведро, выдрала моё у меня из рук и резво выскочила на улицу. Откуда такая скорость? Хару вообще сложно понять. Она так быстро передвигается, что кажется, что она всегда бежит, но я даже не слышу характерного топота ног. А ведь если носиться по дощатому полу, шум будет ужасный. И где Хара так научилась?

Махнув рукой на Хару — серьёзно, мне тяжело с ней разговаривать, — я отправился разобрать свои вещи. Листы и перерисованные символы лучше спрятать — пусть их никто, кроме меня, не трогает. Да и стыдно как-то, когда девица должна твои труселя по полочкам раскладывать. Я до такого уровня несамостоятельности ещё не дожил, хоть мой прежний дом и был наполнен прислугой.

Вскоре я понял, что остался один. Краем глаза я заметил уходящую Хару — двор перед домом хорошо просматривался их моего окна.

Тогда я решил, что нужно себя чем-то занять. С соседями, что ли, познакомиться? Я сменил рубашку — прежняя вся мокрая и грязная, сразу видно, чем занимался, и отправился на улицу.

И всё же, видок у нашего двора страшный.

Я вышел за ворота, закрывая скрипящую калитку. Не понятно, зачем она вообще здесь нужна, если я могу перепрыгнуть её даже со скудными силами Сабуро.

Огляделся. Рядом домов нет — до ближайшего придётся чесать по дороге.

Что ж, выбора у меня тоже нет.

Итак, наши первые соседи в шести минутах быстрой ходьбы. Нужно миновать собственный двор (он, вообще-то, довольно мал в ширину) и зелёное насаждение. Его даже можно назвать лесом. С натяжкой.

Большое здание. Красный забор, деревянные львы в столбах да ухоженные кусты с цветами. Да ещё и машина у дома припаркована дорогущая. А соседи явно не бедствуют.

Не успел я позвонить в звонок, который был прямо у высоких ворот, как кто-то выпрыгнул из дома и громко спросил:

— Ты ещё кто? Нам ни бытовая техника, ни кухонная утварь не нужны — иди дурить кого-нибудь ещё!

Какой тёплый приём.

— Да ничего я не продаю, — пробурчал я, поднимая руки. — Видите? Ничегошеньки.

Женщина прищурилась. Она была низкой, лет тридцати на вид, одетой в длинное платье и фартук. И снова тот же стиль, что и у Фудзи и Хары.

— И религию мне свою не втюхивай. Я, вон, в храм хожу по праздникам, мне ничего больше и не надо. Так сектант ты или попрошайка? Пшёл отсюда!

Надо было идти в другую сторону. Я почувствовал, как мой глаз дёрнулся, и поспешил перебить эту особу:

— Да что вы себе напридумывали? Я что, так похож на бродячего торговца? Я сосед ваш, Кикучи Сабуро, — на всякий случай я указал в сторону, где находилось моё новое жилище. — Следующий дом во-он там. А вы?

Табличку я уже заметил: Судзуки. Но не только же за именем я сюда пришёл?

Женщина скривилась, скрестив руки на груди.

— Кикучи, значит. Так вы согласились на наше предложение? Что, никто так и не купил ваш домишко?

— О чём вы? — не понял я.

— Ты мне не играй в дурачка, нечего набивать цену. Если пришёл от Кикучи, надеюсь, ты юрист. Заняться договором о продаже я готова прямо сейчас. Надеюсь, вы помните, что больше цены участка я предлагать не собираюсь — дом всё равно под снос.

И ничего он не под снос. Жить можно — по крайней мере, проводил я зимы в местах и похуже. А сейчас тепло, дом пока стоит, ещё и воду могут дать, чтобы прямо из кранов текла. Небольшой ремонт да в саду погорбатиться, и жаловаться будет не на что.

— Женщина, я не от Кикучи. Я и есть Кикучи и живу по соседству с этого дня. Просто зашёл познакомиться. О какой продаже идёт речь? И вообще, условия у вас ужасные — жом очень даже жилой. Конечно, даже идиот не продаст его вам.

— Ты! Ну так и иди прочь! Нечего отнимать моё время!

Я махнул рукой. Ну и чёрт с ней, с этой бешеной. Сколько ни бывал в деревнях, люди там были куда дружелюбнее.

Я решил отправиться дальше и просто осмотреться. Ближе к центру Хигасиагацумы зданий было куда больше. Они были маленькими и совсем не высокими — не то что в Токио.

Я оглядел некий «Двор чая и выпечки», с большими стеклянными окнами. Внутри были столики со стульями и большая стойка, а второй этаж явно был жилым. Одна ассоциация — некий «семейный ресторанчик». Затем прошёлся мимо домов, разглядывая таблички над почтовыми ящиками. Не то чтобы я действительно запоминал фамилии — заняться было уж совсем нечем.

Какое-то… чересчур милое место. Я ожидал настоящую дыру.

Я напрягся. Какой-то странный шум. Звон, будто ужасно громкий колокольчик, и детское оханье. Я обернулся на звук — со склона, по узкой асфальтированной дороге, прямо на меня неслось двухколесное приспособление с мальцом, безуспешно пытающимся его остановить.

Велосипед.

Да и судя по тому, что у паренька пары зубов не хватает, можно бежать, не надеясь на удачный исход. Вздохнув, я прыгнул за угол и прижался к стене. Мальчишка чуть не пролетел мимо, и он вполне мог бы стать лепёшкой на чьём-то заборе, если бы я не схватил его за шиворот.

А вот велосипеду не повезло. Не пойму, сломался он или нет, но стукнулся знатно — шума на всю улицу.

— Эй! — взвизгнул мальчик. — Не-ет! Да меня дома убьют!

— Нечего такие опасные штуки выделывать, — сказал я; у нас бы семилетку не то что на коня — на козла бы без присмотра не пустили. Конечно, если он ещё живой-здоровый нужен. — Хотел вместе с ним упасть и расшибиться? Так тогда тебя и убивать никому не придётся.

— А вот и не убился бы, — мальчик возмущённо подёргал ногами и прыгнул на землю. Смешной такой, рыжеватый, да и явно с шилом в мягком месте. — Тебе откуда знать?

Я нагнулся и прошептал:

— Потому что я призрак мальчика, который катался на этой штуке, прямо как ты. Я расшибся и теперь хожу по свету, предупреждая других детей, чтобы они были осторожными.

Мальчик надулся и дал мне по лбу. Затем подскочил к велосипеду и, схватив его, бросился прочь, не забыв выкрикнуть:

— Глупый дядя!

— Какой я тебе дядя? — весело фыркнул я. — Я молод и свеж. А говорили, такого добиваются только кровью девственниц.

Быстро забыв о мальчонке (какой кому прок от детей?), я снова отправился исследовать город. Или деревню. Кто его знает — а надо было поинтересоваться. По меркам моей родины, очень даже город но если сравнивать с Токио — ужасная глушь, в которой почти нет людей.

Через час я понял, что потерялся. Наделила же судьба топографическим кретинизмом. И что теперь делать?

Так я и остановился посреди дороги. Рядом река да большой мост, а впереди виднеется узкая лестница. Пожав плечами, я решил подняться — авось с высоты увижу, откуда пришёл.

Это заняло много времени — лестница оказалась высоченной. Наверху была арка, которая смутно что-то напоминала. Впереди виднелось простенькое здание с таким же простым двором. Двери внутрь закрыты, зато можно разглядеть ларёк с какими-то товарами и большую кадку с водой и ковшом.

Да уж, куда-то не туда я завернул. Единственный человек на всю округу стоял за прилавком ларька. Это была девушка с длинными чёрными волосами и на редкость светлыми глазами с желтоватым оттенком — не считая Марии и её отца, до сих пор я не видел людей с настолько яркими радужками. Девушка была одета в странное платье — видимо, тоже что-то традиционное, красно-белое и очень мудрёно завязанное.

— Прошу прощения, — обратился я. — Не подскажете, куда я забрёл?

Девушка оторвалась от телефона — прежде она упорно что-то печатала, — и рассеяно глянула на меня.

— М? А, здравствуйте. Хотите что-то купить?

Я вздохнул. Какая невнимательность.

— Я хотел узнать, куда я попал.

Девушка моргнула, рассматривая.

— Э-э? Просто храм. А вы новенький у нас в селе? Я вас тут раньше не видела. Приехали отдыхать на источники? У нас тут ещё сувенирчики есть. Талисманы, брелки с храмом, магнитики. Что вам?

— Мне ничего, — я мотнул головой. — Храм, значит? Здорово. А вы город… село хорошо знаете?

Подумав, девушка кивнула.

— Ага, вроде того. А что, потерялись?

— Да. Знаете дом Кикучи? Он ещё на окраине должен быть.

На лице девушки промелькнуло узнавание.

— А, Кикучи! — перебила она меня. — Кикучи как у клана из совета десяти? У них однофамильцы — наши соседи! Точнее, они не живут, но дом стоит. А что, вы тоже рядом поселились?

Так вот, откуда такое неуважение — соседка всё это время считала, что хозяева дома — однофамильцы известной семьи?

Ну, я бы тоже так подумал, глядя на своё новое полузаброшенное жилище с маленьким двориком.

— Вообще-то, я хозяин дома. Какое совпадение — вот так встретиться с соседкой. Сегодня у меня уже был не лучший опыт.

— Вот оно как! — улыбнулась девушка. — А как же вы жить будете? Дом старенький, да и хулиганьё всякое из средней школы туда лазает. Не страшно?

— Не страшно. По ушам получат — быстро отучатся.

— Во-от как, — протянула работница ларька. — Ну вы аккуратнее. Мальчишки из средней Ашиго ужасно себя ведут. Недавно на них бабуля Шиба жаловалась — они ей поздно вечером на участок бомбочку закинули, до смерти напугали и бабулю, и её старенькую собаку. Она даже полицию вызывала — только мальчишки убежать успели.

— Да уж, — я покачал головой. — Таким бы в нос кто дал в воспитательных целях…

И всё же, вчера меня похитили, а сейчас я в глубинке с её невинными проблемами обсуждаю детей-хулиганов с девицей из храма. Какого хрена? Что-то у меня предчувствие от всего этого нехорошее…

Девушка согласно кивнула на мою последнюю фразу.

— Да уж. Всё боюсь, что мой брат перейдёт к ним в школу и подружится с этой компанией… Кстати, как там, говоришь, тебя зовут?

— Кикучи Сабуро, — представился я. — Что на счёт тебя?

— Я Судзуки Мана!

Судзуки… Судзуки? Вот не повезло!

Мана глянула на меня с пониманием и протянула:

— О-о-о… Так это ты с моей мамой уже встречался, да? Она у меня немного вредная и чужаков не любит. Ты не обижайся, ладно?

Я вздохнул.

— Конечно. Не буду. Так как мне до дома добраться не подскажешь?

Немного подумав, Мана глянула на экран телефона (да, много же умеет эта табличка!) и предложила:

— А давай вместе пойдём? У меня смена только закончилась. Я, знаешь, на выходных только по утрам, до полудня. Я же в старшей школе учусь, вот и нужны карманные. У нас в школе можно работать, главное найти, где. А мне вот повезло — дедуля-смотритель храма старенький, ему лишние руки нужны. А ещё…

Господь всемогущий. Я конечно беспокоился, что тут слишком мало людей, которые относились бы ко мне дружелюбно, но не впадать же в крайности!

Мана прыгнула в подсобку, посетовав, что сменщицы опять нет, и быстро переоделась. Вышла она уже не в местном традиционном наряде — теперь это было простое платье до середины бедра в цветочек да большая плетёная сумка.

И всё же, очень открыто. У себя на родине я бы это больше, чем ночнушкой, не назвал. До чего тут люди дожили — считают, что ходить в таком виде нормально. Даже кто-то настолько непоколебимый, как моя старая знакомая Психея, постеснялась бы так ходить.

Вообще-то, недавно я полистал те книжки с чёрно-белыми картинками, которые остались от прежнего владельца тела. Мир там был странно похож на мой, да только женская одежда страшно напоминала то ли странного дизайна бельё, то ли наряды женщин известнейшей профессии. Какого черта? Какое неуважение — в реальности у нас такое не носят.

К плюсам: зато в этой Оясиме есть на что посмотреть. Рай для кого-то, не женившегося в свои сорок.

Мы с Маной вышли с территории храма и спустились по лестнице. Наконец я был уверен, что знаю, куда иду — не думаю, что девица с таким невинным лицом стала бы меня обманывать. Да и зачем ей?

Только вот было в прогулке с Маной кое-что неприятное.

— В общем, на спортивном фестивале я буду участвовать в соревновании по бегу. Хотя, может по прыжкам с шестом? Я пока не уверена. У меня всё хорошо выходит — видел, какие длиннющие у меня ноги? Нори говорит, что я могла бы быть моделью, прямо как в её любимых журналах! А в прошлом году…

— Ага.

— И тогда младший брат сказал, что я ничего не понимаю, потому что я глупая девочка. Ха! Он в младших классах, а глупая я? Ну так я и залепила ему затрещину. Такую сильную, что он потом неделю ко мне на расстояние вытянутой руки не подходил. Так, а чем всё закончилось…

— Ага.

— Ну и та трёхцветная кошка — я же с неё начинала? — родила целых четырёх котят! Они все были такими лапочками! Я хотела взять одного, но мама не разрешила. Мне было тринадцать! Ты же знаешь, как хочется питомца в тринадцать? А мне до сих пор хочется… А, котята! Их взяла тётя, которая держит гостиницу у источников. Представляешь, всех к себе взяла! И кошечку тоже. Я иногда захожу их погладить и…

— Ага.

— Смотри, а на этой улице…

— Ага.

— Сабуро, ты же слушаешь?

— Ага.

— Здорово! О чём это я? Так вот, прошлой весной…

У меня голова гудит. Того гляди, взорвётся от перенапряжения. Она что, решила впихнуть в меня всё, что сама знает? Я вот не хочу знать, сколько её одноклассниц помешались на коротких юбках в прошлом году, только вот момент, когда можно было намекнуть, что пора бы и прекратить болтать с незнакомцем, упущен. Кажется, ей вовсе без разницы, слушаю я или нет — угукай периодически, и будет тебе счастье.

Я вздохнул. Мане что, совсем не с кем поговорить?

— Кстати! А чего вы так долго в своём доме не жили? Туда уже хулиганы бегать начали. Я как-то видела, вам даже стену разрисовали, — снова сменила тему девушка. Вдруг она дёрнула меня за рукав и указала на маленький магазинчик на первом этаже какого-то дома. — Смотри, а тут краску можно купить! Вам же нужна белая? Тут вообще много чего продаётся. Хочешь зайти?

Пожав плечами, я позволил Мане утащить меня в магазинчик. И правда, вещи тут для чего угодно — нитки, банты, бусинки цветные, бумага, краска… Да и вообще много всякого. Перечислять умаешься.

Подумав, я поговорил с продавцом — тот дал мне несколько полосок с образцами краски, чтобы я сравнил их с цветом стены.

— А то купят, а оттенок не тот, — объяснил мужчина. — Даже с белым можно прогадать.

— Видишь, как удачно получилось! — Мана хлопнула меня по спине, когда мы уже оказались на улице. — И образцы получил!

— Ага, — рассеяно кивнул я, отправляя вещицы в карман, чтобы не потерять. — Хорошо вышло.

Мана снова устремилась куда-то вглубь узких улочек. Немного попетляв, мы вышли на широкую дорогу. Рядом текла река, названия которой я не знал. Впереди виднелся аккуратный мост, на ремонт которого явно не скупились.

— Красиво здесь, — вырвалось у меня. Хорошее место, хотя и совсем не похоже на Токио. Здесь куда спокойнее. Может, тут и остаться можно до поры до време-…

Что это ты удумал?

Ошейник сжался.

Нечего прятаться — бежать всё равно некуда.

— Сабуро? Эй, ты в порядке? Голова болит? — заохала Мана, совсем не помогая своим звонким голоском. — Погоди, у меня где-то были таблетки

Она потянулась к своей сумке в поисках какого-то лекарства, но я остановил её, держась за голову.

— Ничего не нужно… Всё хорошо. Просто… иногда бывает.

Наверное, неубедительно это звучит, когда я выгляжу, как умирающий. Мана внимательно посмотрела на моё лицо и хмуро кивнула.

— Если ты так говоришь… Не заставлю же я тебя эти таблетки глотать. Ты уверен, что всё хорошо?

Постепенно ошейник снова ослабил давление. Глубоко вдохнув, я ответил:

— Правда, я в порядке. Не стоит беспокоиться. Погоди… ты слышишь это?

До моего слуха донёсся какой-то странный свист. Я заозирался в поисках его источника. Что-то уловив, Мана тоже покрутила головой и наконец указала наверх:

— Гляди! Там что-то падает!

Я присмотрелся, улавливая какой-то тёмный силуэт, стремительно несущийся на землю. Почему-то мне показалось, будто он имеет смутные человеческие очертания. И всё же, на человека это не похоже. Да и с чего бы ему вот так падать?

Что было выше, разглядеть сложно. Непонятная светящаяся точка в небе, которая быстро затянулась.

Пара человек неподалёку начала шумно переговариваться, в то время как мужчина на мосту достал свой телефон, чтобы сделать фото.

— Погоди… — выдохнула Мана. — Не может быть… Это… Это…

— Что? — нетерпеливо спросил я; и где её болтливость, когда надо?

— Демон! — взвизгнула толстая женщина в десяти метрах от нас. Она бросила свою сумку и побежала.

Так… так это — демон? Ну, я ожидал чего-то другого.

Мана попятилась, дёргая меня за руку. Я завороженно наблюдал, как черная, будто сделанная из смолы туша падает на мост, чуть не проломив его своим весом. Демон был не больше человека и ужасно его напоминал, но явно был куда сильнее. Мужчина, уронивший телефон, закричал, когда чёрная субстанция из верхней конечности демона обвила его туловище, чтобы притянуть.

Хрясь!

Быстро же демон откусил ему голову. Ещё и с удовольствием согнулся над телом, трапезничая — он явно не замечал, что творится вокруг.

Наконец я позволил Мане увести себя. Она оказалась удивительно упорна в том, чтобы не оставлять меня одного. Мы вместе завернули за ближайший угол и помчались сквозь узкие улочки, отдаляясь от места происшествия.

— Эй, а что тут принято делать при нападении демона? — тихо спросил я, не сбавляя темп.

Мана глянула на меня краем глаза. Её лицо было бледным, а хватка на моей руке стальной — кажется, от страха она была готова расцарапать мою ладонь своими длинными ногтями.

— Всё как у всех, — пропыхтела она и чуть не врезалась в столб. — Мы бежим домой и прячемся, пока его не убьют. Всё же будет в порядке, да? Да? Надеюсь, мама никуда не выходила! И брат… боже, а если он гуляет?

Всё это она произнесла почти истерично. Мне оставалось только похлопать её по плечу и сказать:

— Наверняка они дома.

И всё же, кое-что не даёт мне покоя. Что, спрятаться и ждать? И всё? Нет тут, скажем, какого-то бункера на случай нападения или вроде того?

А где я вообще взял это слово — бункер?

У нас когда нападали сильные монстры, население сгоняли в одно место, чтобы было проще их разом защитить. В столице в самых тяжёлых случаях и вовсе открывали дворцовые ворота. А это что? Прячься в доме и не высовывайся — невероятная стратегия. И какая же тут смертность от нашествий одиноких и довольно небольших монстров?

До дома Маны мы добрались быстро — благо, она знала дорогу в обход. Она тут же бросилась к входной двери, но, прежде чем зайти, обернулась ко мне.

Я ободряюще улыбнулся и помахал рукой. Мана помахала в ответ; тогда я развернулся и отправился в сторону своего жилища.

Неспешным шагом туда было минут шесть, не больше, а вот бегом управился меньше чем за две. Я миновал бесполезную калитку и ворвался внутрь, чтобы громко спросить:

— Хара, ты здесь?

Было бы неловко, если бы она сегодня умерла. Мало того, что я останусь тут один, так ещё и новоселье выйдёт неудачное. И грустно, и в какой-то мере смешно: кто ж умирает в первый день на новом месте?

К счастью, голова Хары высунулась из соседней комнаты. Заметив моё состояние, девушка приобрела встревоженный вид и выскочила полностью, тут же подбегая ко мне.

— Младший господин? Что случилось?

Конечно, я же краснючий от бега. И в зеркало смотреть не надо — так чувствую.

— Со мной всё хорошо, — я махнул рукой, пытаясь отдышаться. Ещё и чёртов ошейник совсем не помогает! — Там, в городе, демон выскочил. На человека похож, такой чернючий. Сожрал кого-то. Вот я и прибежал на полном ходу.

— Демон? — охнула Хара. — Говорите, один?

— Ага, — я кивнул.

Девушка тут же всполошилась и обошла меня, чтобы запереть дверь.

— Нужно закрыть окна… Не волнуйтесь, господин, в этом месте заправляет клан Мори… Они быстро прибудут. Наверное. Час? Я точно не знаю, но обычно…

— Хватит-хватит, Хара, — сказал я и задал вопрос, который вертелся на языке. — Думаешь, закрыть окна и двери достаточно?

— О, — рот девушки смешно округлился, когда она это произнесла. Она разок моргнула, обдумывая что-то своё, и наконец сказала: — Но вы, наверное, лучше знаете? Д-да?

Я покачал головой и постучал по своей черепушке.

— С тех пор, как меня Таро с больницу отправил, я вообще ничего не знаю. В голове совсем пустота.

Хара снова охнула. Нравится ей что ли это делать? Смешно же это выглядит.

— Ну тогда… Нам рассказывали, когда в г-главном доме работала… Если демон один и похож на тень человека, то он кого-нибудь съест… а потом будет бродить. Нужно просто не привлекать внимание, и всё будет х-хорошо…

Вот оно как. Так будь их там целый рой, или окажись эта штука покрупнее, от меня бы уже и косточек не осталось?