Ментальная кухня – 2

Глава 18

Крылья праведного гнева несли меня в сторону домика администрации. Ух, как же я был зол! Как зол! В любой другой ситуации открыл бы дверь с ноги, но… дверь-то моя. Только-только установили, жалко портить; промну ещё случайно.

Итак! Я залетел внутрь, промчался мимо толпы соискателей, которые ожидали своей очереди на собеседование, и ворвался в кабинет Стаси Витальевны. Торговый представитель пивоварни как раз был здесь.

Мужик лет тридцати. Угловатый какой-то. В маленьких круглых очках, с жёсткими чёрными волосами и козлиной бородкой. Помесь мультяшного дьявола и молодого Троцкого с портрета из кабинета истории. Хотя не! От дьявола в нём всё-таки было гораздо больше. Одно то, как он сжимал подписанный контракт… как будто вот-вот расхохочется, закричит о том, что моя душа теперь принадлежит ему, и исчезнет в клубах дыма.

— Василий Викторович, — представился я, даже не думая утаивать бЫчку. — Учредитель.

— Андрей, — тот протянул мне руку.

На рукопожатие я ответил. Но только не совсем так, как торговый того ожидал: рывком поднял его со стула, крепко приобнял за плечо и повёл на выход.

— Куда мы идём?

— На дегустацию.

Судя по тактичному молчанию в ответ, Андрюша почуял неладное. Хотя что значит «почуял»? Знал он о неладном, пёс такой! Наверняка знал!

Долго идти не пришлось; между администрацией и баром было от силы метров сто. Ещё издалека я заприметил нашего нового бармена. Худой, высокий и ну о-о-о-очень молодой на лицо. Прямо вот дитё. Не думаю, что товарищу хоть раз отпускали алкоголь без паспорта.

Но раз Стася Витальевна одобрила кандидатуру, значит всё в порядке. Да и то, что бармен в свободное от приготовления кофе для строителей время упражнялся в подбрасывании бутылок с сиропами, говорило само за себя. Интересный паренёк, короче говоря. Жаль только, что знакомиться приходится при таких обстоятельствах.

— Сергей, — прочитал я бейджик. — Налей нам, пожалуйста, пива из свежей кеги.

Серёжа ничего не ответил, но скривился так, будто я предложил ему что-то такое, за что и по морде дать не грех.

— Пробовал что ли уже?

— Ага, — кивнул Серёжа, взял чистый бокал и пошёл к драфту.

— Пробуй, — сказал я торговому, как только пиво оказалось на стойке.

— Понимаете, я за рулём и…

— Пробуй!

Андрюша понял, что ему теперь никак не отвертеться. Вопреки народной мудрости попытался надышаться перед смертью, затем снял очки, положил их на стойку, взял бокал, широко-широко улыбнулся и хлебнул.

— Давай-давай, ещё глоточек, — я внаглую зафиксировал бокал так, что ему теперь никак от него не отсосаться. — До дна.

Пиво потекло по щекам и бороде. На плечах Андрюши образовались тёмные мокрые пятная, а он всё пил и пил. Пил и пил. Я держал бокал, а Серёжу тем временем аж передёрнуло от омерзения.

— Распробуй вкусняшку как следует.

— Всё! — торговый добил пиво до дна.

Затем умело замаскировал за доброжелательной улыбкой спазм ЖКТ, утёр рукавом бородищу и молча уставился на меня. Мол, а чего такого-то? Вот хорёк, а! Ему бы в реалити-шоу жуков жрать и прочую несъедобную гадость.

— Вкусно?

— Очень.

— Андрей, — вздохнул я. — Ну все ведь всё понимают.

— О чём вы? Хороший светлый лагер.

Пу-пу-пу… что-то меня такая злость взяла, что я решил сделать для Андрея исключение. Немного пренебречь заветами Агафоныча и испортить человеку жизнь. Внушить ему, что сырой минтай с кетчупом его любимое блюдо или заставить носить гульфик из наждачной бумаги, да только дар не отозвался. Источник заныл, как только я попытался дотянуться до торгового, — перестройка на шестой уровень ещё не закончилась.

Чёрт! Эдак я даже в голове у него порыться не могу и понять, что к чему вообще и за что мне такая подстава. И что же тогда остаётся? Рожу ему бить? Вообще могу, конечно, и есть за что. Но сперва попробуем по-хорошему:

— Загружай обратно эту мерзость. Мы этим торговать не будем.

— То есть?

— То и есть.

— Василий Викторович, — тут Андрюша принялся махать у перед лицом договором. — У меня есть документ вообще-то! Печати, подписи, всё как полагается! Я просто не могу забрать у вас промо-товар. А даже если бы и мог! Какова причина? Сроки свежие, тара герметична, органолептическую экспертизу я провёл лично.

— Ты смеёшься? Ты понимаешь, что это невозможно пить?

— Василий Викторович! Вкус штука субъективная. Вам не нравится, а мне вот очень даже нравится. И как решить, кто из нас прав?

А я ведь не в сигарной комнате с князем сейчас общался. Красноречием блистать вообще ни к чему.

— Забирай, — сказал я. — Увози и привози другое, съедобное.

— Да без проблем, — начал паясничать Андрей. — Если вы готовы оплатить новую партию и заплатить неустойку, то…

— Стоп! Какую ещё неустойку?

— Вот…

Торговый шлёпнул договор на стойку, налистал нужную страницу и зачитал мне мелкий шрифт. Если по-простому и без заморочек, о том-де, что если мы не будем торговать промо-пивом во время волейбольных матчей, то нам нужно оплатить его полную закупочную стоимость.

Документ, к слову, действительно был подписан.

К Стасе претензий никаких! В её обязанности не входит перечитывать все типовые договора с поставщиками, что ложатся к ней на стол. Другой момент, что договор оказался не типовым — это раз. И два — впредь я буду подключать к таким делам Солнцева. Раз уж он претендует на процент от имущества Орловых, не развалится и почитает.

— Не хочешь по-хорошему, стало быть? — спросил я.

— Хочу, Василий Викторович! Очень хочу! И смею заметить, что инициатором конфликта сейчас выступаете именно вы!

Так…

— Пожалеешь, — сказал я и двинулся прочь. Оставил Андрюшу у бара вопить о том, что я неотёсанное хамло, и что рабочие отношения так не выстраиваются, и бла-бла-бла, и всё такое в том же духе.

Отступил? О, нет! Просто понял, что ситуация абсурдна. И… скажем так: абсурду есть место в моей жизни. И в моей, и в жизнях окружающих меня людей его хоть отбавляй. Поедание древесной коры ресторатором-армянином, одноглазые змеи, клоуны-казахи, престарелый киберспортсмен Агафоныч — всё это лежит в плоскости нерационального. Эдакая альтернативная адекватность, ага.

Но! Абсурд всегда заканчивается там, где начинаются деньги. Точнее даже не сами деньги, а процесс их зарабатывания. Бизнес, если переиначить. Так что та ситуация, в которую я сейчас попал, она ведь… она не может происходить. Она невозможна чисто технически.

— Думаем, — пробубнил я про себя, вышагивая туда-сюда по пирсу.

Обязательно держим в уме, что люди не дураки, и начинаем разгонять:

Есть некая пивоварня. Она хочет торговать пивом. Чтобы торговать пивом успешно и зарабатывать на этом, нужно варить хорошее пиво, а нехорошее не варить. Логично? Логично. Понятное дело, что в линейке у отечественных заводов обязательно должна быть бурдинушка для непритязательной, так сказать, публики. Стоимость этой бурдинушки обязана быть как можно меньше, а градусов в ней должно быть как можно больше. И ещё этикетка, как точка паритета — минималистичная, мрачная, а в идеале чёрная, как смоль. Ну… чтобы подчеркнуть серьёзность и основательность напитка. Вот только причём здесь я⁈

У меня ведь тут наоборот лухари! И моим гостям даже на спор не придёт в голову бахнуть баночку «Охоты» или чего-то подобного!

Так… Опять эмоции захлестнули; опять от главного ушёл. А остановился я на том, что пивоварня себе не враг. И когда некий Василий Каннеллони предлагает прорекламировать её продукцию на широкую, хорошую, добрую, платёжеспособную публику, то пивоварня должна привезти ему самое лучшее. Чтобы подсадить людей на свой пивас, что вполне логично.

— О! — крикнул я. — Гио!

Покусанный собаками человек-грузин хоть и был освобождён от работы, а всё равно который день отирался на пляже. Не, нуачо? В хорошей компании, сытый, искупавшийся, и до Сидельцевой рукой подать.

— Будь другом, сгоняй до магазина, а? — попросил я и тут же перевёл ему на карту денежку. — Купи что-нибудь с Волковской пивоварни, бутылочек десять.

«За нОги» Гио развёл меня на мороженное и потопал прочь с пляжа, а я продолжил думать. Итак, путём нехитрых вычислений было установлено, что руководство пивоварни не могло принять решение выстрелить себе в ногу и отправить мне эту гадость. Так что же тогда случилось на самом деле?

Попробую смоделировать эффект «вжуха» не прибегая к ментальным техникам.

Итак, начнём с того, что откуда-то это дерьмо вообще появилось на свет. Кто-то его сварил. Сварил, попробовал, чуть было не протошнился и понял, что такой косяк грозит в лучшем случае увольнением. Затем, — вжух, ага, — этот кто-то оббежал всех своих корешей на заводе и посулил вознаграждение тому, кто незаметно спихнёт эту дрянь. Чисто технически, продажники могут отдать товар бонусами или подарками, — у пивоваренных компаний это обычная практика. Так что всё возможно.

Но едем дальше! Наверное, я сейчас пропущу несколько звеньев цепочки, но итог всё равно один. Ушлый Андрюша прознал о грядущей сделке с «Загородным клубом Каннеллони», сложил два и два, и решил сделать то, что решил. По доброте душевной или за деньги — тут уж мне неведомо, да и насрать.

Итог:

Проблема решается проще простого. Мне всего лишь нужно достучаться до руководства Волковской, минуя все-все-все отделы, в которых сидят наёмные, так-себе-замотивированные в процветании пивоварни сотрудники. Стоит кому-то из главных узнать, что творится у них под носом, и абсурд тут же закончится.

— Ита-а-а-ак, — протянул я.

Затем достал телефон и начал искать в сети информацию о владельцах пивоварни. Нашёл.

— Да ну на-а-а-а, — улыбку сдержать не получилось…

Оказалось, что Волковская пивоварня принадлежала не кому-нибудь, а самому Колокольцеву Константину Ивановичу — губернатору города. Вот только связи у меня с ним, понятное дело, не было никакой. Единственный вариант: позвонить в приёмную и сказать, что я тот самый человек, который на день города своим ризотто обеспечил Константину Ивановичу крепкую эрекцию. Зачем звоню? Ну… как? Поболтать о том, да о сём. Узнать что нового, сплетенками поделиться.

Короче говоря — не вариант. И пришлось мне добираться до губера окольными путями.

— Ну как?

— М-м-м… ну да, интересно. Умеренное такое охмеление. Без перебора, но чувствуется.

— Ох, Игорь Игоревич, а вы знаток! В бутылке действительно плавала шишка хмеля.

— Ну я же говорю.

— М-м-м, — тут я сам сделал глоток после княжича. — Банный такой вариант, да? Прямо вот выйти из парилки и залпом половину кружки осушить.

— Точно!

— Ага. А теперь попробуйте вот это.

— Пфуй! — Волконский вытаращил глаза. — Это что вообще такое⁈ — видимо даже подумал сперва, что я решил его отравить. — Это пиво⁈

— По мнению господ с Волковской пивоварни… да. Первый вариант, кстати, тоже их производства. Только тот бутилированный и доступный к свободной продаже, а вот эта вкуснятина эксклюзив специально для нас.

— Нельзя этим торговать, — сказал как отрезал Игорь Игоревич.

— Согласен, — кивнул я. — Специально для этого я и пригласил вас на дегустацию. Дело в том, что…

Тут я поспешил ввести Волконского-младшего в курс дела. Ничего не утаил и нигде себя не выгородил; выдал всё именно так, как оно и было на самом деле.

— А почему отцу не набрал? — спросил меня в конце концов Волконский.

— Действительно, Его Светлость оказал мне столь высокое доверие и сообщил свой личный телефонный номер. Но, боюсь, если я буду дёргать человека его уровня по поводу каждой пивной поставки, мне не удастся долго пробыть у него в соучредителях.

Вот ведь! Как же у меня всё-таки лексика меняется в зависимости от собеседника. Могу, блин! Умею! Чёрт, да я же буквально создан для этого мира! Точнее, для аристократической его части. Поскорее бы уже в графы, а?

— Резонно, — кивнул Игорь Игоревич. — Но чем могу помочь я?

— Дело в том, Игорь Игоревич, что вышеозначенная пивоварня принадлежит Колокольцеву. А у Колокольцева есть дочь примерно нашего с вами возраста, и я взял на себя смелость предположить, что вы знакомы.

— Знакомы, — вздохнул княжич.

И мне вдруг аж холодно стало. Стихийные маги — они ведь такие, и Игорь Игоревич не исключение. Иногда на эмоциях могут неосознанно магию врубить.

— Во что ты меня втягиваешь, Каннеллони, а? — ухмыльнулся княжич. — Бывшей звонить? Ещё и первым?

Вот-это-поворот! Но заднюю уже не дашь; поздняк метаться.

— Не знал, Игорь Игоревич. Однако всё равно прошу вас сделать это для нашего общего дела. В конце концов, вы тоже заинтересованы в успехе нашего скромного предприятия. Пляж в том числе принадлежит и вам.

— Да знаю я, — княжич принялся вертеть в руках покрытый инеем телефон.

— Прошу, Игорь Игоревич. Негоже тревожить по таким мелочам целого князя и целого губернатора.

Волконский-младший посидел. Подумал. Повздыхал. По логике вещей, меня сейчас ожидал отказ, но… лишь по поверхностной логике.

Не знаю что такое сейчас произошло, но у меня, по ходу, началась какая-то профдеформация менталиста. Я безо всякой магии прямо по глазам прочитал, что княжич ломается лишь для проформы, а сам как будто бы рад. Как будто бы ждал удобного повода набрать Колокольцевой.

Так! Секунду! Домыслы и чтение по глазам — это прекрасно, но добавим чутка аналитики. Если я правильно всё помню и понимаю, то во время вечеринки «El Baion» на пляже княжич был со спутницей. Предположительно, с Колокольцевой. Там же и тогда же он воспылал чувством к своей спасительнице Стасе. На этой почве, — видимо, — разошёлся с дочерью губера, но Стася оказалась замужем и теперь…

Ну да, сходится.

И как оно удачно всё совпало-то, а? Днём раньше нихрена бы у меня не получилось.

— Ладно, — сказал он наконец. — Только ради общего дела, — и сделал звонок…

Проблема была улажена. Дети больших дядей решили всё меж собой, не вмешивая в дело отцов; очень просто, элегантно и без какого бы то ни было сопротивления. Бородатый чёрт Андрей оказался повержен, договор расторгнут в пользу нового, а отвратительное пойло отправилось на утилизацию. Но! Если бы всё закончилось так просто и банально, у меня бы осталось чувство недосказанности. Незавершённости. И зная себя, я бы себя потом за это загрыз, — ведь не каждый день выпадает возможность прижать директора пивзавода, который кается и полностью признаёт свою вину. С этого обязательно нужно что-то поиметь!

И потому-то, когда Волконский-младший сказал:

— Каннеллони, а не хочешь ли ты на экскурсию по заводу? — я конечно же зацепился за такой шанс.

Пробежался по пляжу, собрал всю свою «основу» и уже через час мы выехали на Волковское. Кортежем из двух такси и спорткара Игоря Игоревича во главе колонны.

Встречали нас, конечно, аки звёзд заморских. Разве что ковровую дорожку не постелили. Директор завода, седовласый представительный мужчина с угарной фамилией Кокушкин, лично встретил нас на парковке. Уж не знаю насчёт его происхождения, но вёл себя человек аристократично. Не лебезил, не пресмыкался, но и не собирался делать вид, что ничего не произошло.

И видно было, что для мужика важно сохранить лицо. И своё, и завода, и тех из его сотрудников, которые были непричастны к косяку.

— Пойдёмте, я проведу вас по цехам.

И ещё момент! Вместе с директором нас встретила сама Машенька Колокольцева; лично. И да, я её действительно помню по вечеринке. Маленькая такая блондинистая обезьянка. Розовая кепка с широким козырьком, очки на половину лица, рваные джинсы, маленькая декоративная собачонка на руках. Для полноты образа ей только жвачки не хватало. Что до тела… ну прям мальчишка, которого в некоторых местах покусали осы. Подержаться, короче говоря, не за что.

Не знаю, что нашёл в ней Волконский, и знать не хочу, — о вкусах не спорят. Но что-то мне подсказывает, что история этих «бывших» только что вышла на новый виток. Как-то они подозрительно отстали от нашей толпы. Идут вдали и что-то живо обсуждают.

Ну… Не время плодить сплетенки, когда перед тобой целый пивзавод!

— Какая красотаа-а-а-а, — протянул Санюшка, залипая на бегущие по конвейеру бутылки. — Да? Даа-а-а-а…

Что прикольно, тут оказался настоящий выставочный зал. Информация о том, как оно вообще варится, что куда перегоняется, и почему определённые сорта получаются именно такими, а не другими. Плюс декоративные ванночки с солодом, в которые можно было запустить ручищи. Плюс стенды с наградами. Плюс фотографии знаменитостей, которые посещали завод. Плюс настоящий музей пива: по бутылочке каждой позиции, что когда-либо производилась на заводе с коротеньким описанием и историей, если таковая имела место быть.

Но самое яркое впечатление, конечно же, производили цеха. Простор, идеальная чистота и высоченный потолок. Прямо вот… дворец нержавейки! Или храм. Трубы, насосы, многолитровые чаны и баки блестели, манили, сулили покой и умиротворение. И запаха, что интересно, практически не было.

Кокушкин рассказал нам про супер-мега-автоматизацию, контроль качества и так далее и тому подобное, а потом разрешил полазать кто где хочет. Пацаны разбрелись, а я… я ушлый. Вспомнил, что у меня до сих пор одно важное дельце не прикрыто.

— Герман Иванович, — начал я издалека. — Очень надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество. Клянусь, что теперь, когда я увидел производство изнутри и проникся к вам уважением за то, что вы умеете признавать ошибки, я и сам, пожалуй, стану фанатом вашей пивоварни.

— Чувствую какое-то «но», — добродушно улыбнулся Кокушкин.

— Не совсем, — улыбнулся я в ответ. — Не «но», а «и». Дело в том, что во время общения с коммерческим отделом, ваши ребята упомянули о личных бонусах. Нет-нет-нет! Не подумайте, я вас ни в чём не обвиняю. Это не шантаж. Просто, насколько я могу судить, такого рода «бонусы» уже включены в стоимость продукции. Но поскольку воровать у самого себя я не собираюсь, хотел бы предложить вам альтернативу.

— Слушаю.

— Есть у меня на примете один молодой талантливый стример…

Разговор был недолог. И да! Шёл он вовсе не о спонсорстве. Каким бы отморозком я не был в некоторых своих поступках, но делать рекламу бухла на детскую и подростковую аудиторию — это что-то за гранью добра и зла.

Нет. В качестве извинений за сегодняшний инцидент, я попросил Кокушкина задействовать свой рекламный отдел и на несколько дней подключить таргетированную рекламу на стримы Агафоныча. На сумму, которую он сам сочтёт адекватной. И сразу же оговорился, что это одноразовая акция, и что в дальнейшем наше сотрудничество будет проходить в рамках общих условий. Ну… может быть с небольшой скидкой, не без этого.

Герман Иваныч чуть подумал, решил что это справедливо, и мы ударили по рукам. И это просто сказочно! Минус геморрой! Мало того, что я нашёл для барона Ярышкина бюджет, я ещё и исполнителей нашёл. Иначе ведь с первого раза по-любому нарвался бы на мамкиного таргетолога, который бы мне всё похерил.

— Прошу всех подойти! — крикнул Кокушкин после нашей с ним личной беседы. — Последняя точка нашей экскурсии, это цех крафтового пива. Обычно мы не водим туда посетителей, но для вас, гости дорогие, открыты все двери. Очень хочу показать вам, как варятся наши лимитированные сорта. Пойдёмте скорее!

Ну мы и пошли. Вышли из цеха в какой-то производственный коридор, спустились по лестнице на несколько пролётов вниз и уже подошли к двери с надписью «КРАФТ», как вдруг…

ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫЩ! — за дверью раздался взрыв. Тут же заорала сирена. И тут же наружу ломанулась толпа народа. Видимо, автоматическая система пожаротушения устроила в крафтовом цеху настоящий дождь, и мокрые насквозь мужики в белых халатах, отплёвываясь и матерясь, пытались эвакуироваться как можно скорее.

— Немчура сраная! — отчётливо рявкнул один из них. — Как же задолбал уже!

А другой заприметил среди нас директора и заорал:

— Герман Иваныч! Да сколько можно-то уже, а⁈ Он опять какую-то херню аномальную в бродильный чан запихнул!

— Опять⁈

— Опять!

— Кхе-кхе! — раздался кашель из цеха. — Шайсе! — и в коридор вышел… он.

Колоритный, сука, как мультяшка. Маленький, пухленький, в авиационных очках, коричневой кожаной куртке и с тоненькими такими, по-гусарски подкрученными усишками. «Иоганн Таранов» — прочитал я бейдж и как будто бы флешбэк словил… знакомое что-то вроде, но вот что именно?

— Ваня! — заорал Кокушкин.

— Та-та? — совершенно буднично ответил Таранов и сплюнул в сторону струйку воды.

— Какого хрена⁈

— Происфотстфенный момент, — и вновь ледяное спокойствие. — Гафно слущается, хер директор.

И тут же я понял, что это любовь с первого взгляда. Ну… то есть. Безо всякого этого-самого! Не любовь, а скорее симпатия максимальной степени, которую может вызвать один безумный авантюрист у другого такого же.

Распаляясь всё больше и больше, Кокушкин начал орать о том, что задолбался менять оборудование из-за экспериментов Таранова. А этот… хе! Он ведь не старался быть спокойным. Он реально был им. Искренне не понимал почему вообще на него ругаются, и даже начал качать в ответ:

— Фоопще-то я фстал сефодня ощень рано! Чтоп сварить побольше пифа! Чтопы жизнь была красифа!

— Ваня! Я очень ценю то, что ты перерабатываешь, но я ведь запретил тебе использовать аномальные продукты!

Ой как зря, на самом деле.

— Где ты их вообще берёшь⁈

— Фоопще-то я покупаю сырьё за сфои шэ деньги и не обясан перет фами опщи… отщи… абисняйца!

— Это не важно, Вань! Важно, что ты перечишь прямым приказам руководства!

— Бес ошипок не быфает побет! — заявил Таранов.

А потом прогнал вдохновенный спич о том, что если бы у него всё получилось, то вишнёвый ламбик с добавлением аномального огнеплодного граната завоевал бы все премии всех фестивалей и выставок, во всех номинациях; всех странах и мирах. И прославились бы они, и много денег заработали. Прям… ну вот мои же цели! Слово, блин, в слово!

— Прошу прощения за то, что вы стали этому свидетелями, — неловко извинился перед нами Кокушкин, а затем буквально за шкирку отволок немца в сторону и… судя по растерянному лицу Таранова, уволил его.

— Извините, что дал ложную надежду, — это Кокушкин уже вернулся к нам. — Но крафтовый цех сегодня посмотреть не получится. Пойдёмте.

Ребята погнали наверх, а я сказал, что догоню. С очень даже понятной целью.

— Василий, — протянул я руку Таранову.

— Иоганн, — машинально пожал мне её пивовар.

Мысли его сейчас были где-то далеко-далеко, но я-то знал, как завладеть его вниманием.

— Слушай, дружище, — улыбнулся я. — А как тебе идея сварить грибной шнапс?

— Што? — нахмурился Таранов и вроде бы уже собрался от меня отмахнуться, но:

— Из аномальных мухоморов, — добавил я и не сомневаясь в его ответе спросил: — Что тебе для этого нужно?

Итак… череда головокружительных побед Василия Каннеллони продолжается! Да, прямо сегодня и прямо сейчас мне некогда организовывать пивоваренное предприятие, но задел под это теперь имеется. И нет, я не собираюсь информировать князя Волконского о пузатом даровании, что я оторвал себе в команду.

И дело даже не в повторной закупке, о которой я говорил ранее. Дело в том, что это моё личное дело и оно никак к князю не относится. Это будет МОЁ предприятие. На этот раз с неймингом всё просто — «Cannelloni Brew». На оборудование я уж как-нибудь из собственных денег наскребу, а насчёт производственных помещений… никаких махинаций за спиной у партнёра не будет! Я не использую ни единого квадратного метра из нашей с князем общей собственности.

Нет-нет-нет.

Всё гениальное — просто. Мы с Агафонычем вот уже пару дней как перебрались с катера в гостевые домики и получается, что катер теперь пустует.

— Плафучая пифофарня! — воскликнул Таранов. — Фантастиш! Вундербар! Пистато!

Туда-то я Иоганна-Ваню и заселил. Даже если ничего не выгорит, он сейчас один хрен уволен, а найти работу по его профилю довольно сложно. Пивоварен не сказать, чтобы много, и люди крепко сидят на своих должностях.

Я же в свою очередь предложил ему кров, питание и перспективу. И чо бы ему вдруг отказываться?

Так… ещё из хорошего: на нашем проекте образовалась новая пара. «Мой сын образумился и сошёлся с Машенькой Колокольцевой» — вот такое сообщение от князя прилетело мне в ночи: «Сказал, что отчасти это твоя заслуга. Не знаю, что ты сделал, Каннеллони, но я теперь твой должник».

Сообщение я сохранил в избранное, чтобы случайно не потерять. Мало ли когда пригодится, верно?

И на этом, пожалуй, всё. До сдачи ДНК-теста осталось чуть больше суток, и завтра меня ожидал нереально сумасшедший денёк. И ведь не спалось, как назло! За последний месяц я так крепко привык спать на воде, — при этой убаюкивающей качке, — что теперь лежал в своём домике и тупо таращился в потолок.

Решил послушать новости:

— … за заслуги в области освоения новых аномальных территорий, Его Императорское Величество пожаловал титул барона Франсуа Денисовичу Маринину…

Нихерасе! А Денисыч реально к успеху идет!

— … правительство Великобритании направило официальную ноту протеста Его Величеству по поводу недавней его встречи с Дунканом Мак Брайаном, который…

И тут лёд тоже тронулся! О-хо-хо… как бы так ухитриться зафиксировать мир, чтобы везде и всюду успеть? Загадка, блин.

Больше ничего особо интересного новостники мне не поведали и я потихонечку вырубился под дикторский бубнёж…

— Ну что, готов? — спросил Солнцев.

— Нет, — честно признался я.

Вчерашний день промелькнул, как комета, и вот я уже стою на пороге частной медицинской клиники, аккредитованной для сравнения материалов пациентов с базой ДНК аристократов Империи.

Мы с Яков Санычем на пороге, а позади две машины. В одной ребята мадам Сидельцевой, а во второй братья Байболотовы и Агафоныч с эликсиром № 11 на всякий случай. Моё «боевое подразделение», так сказать. Скорее всего это паранойя, и весточка о сдаче теста не долетит до Марины Марковны за несколько секунд, но перестраховаться всё же стоит.

— Пу-пу-пу-у-у-у, — протянул я.

Стою. Решаюсь. В кармане паспорт, а в голове звенящая пустота.

То ли вся серьёзность происходящего свалилась на меня только сейчас и мозг пытается врубить защиту, а то ли устал за вчера. Бегали ведь как черти весь день, жопа в мыле. Кое-как успели закончить последние приготовления перед открытием.

— Василий Викторович, ты не делаешь ничего дурного, — в который раз заверил меня Солнцев. — Ты просто собираешься забрать своё.

— Верно.

— Ну так пошли?

— Пошли…