Ментальная кухня – 2

Глава 16

— Шабака какая, — Агафоныч сидел на коленях перед овчаркой и трепал её за морду.

Тут надо сразу же оговориться. Не перед ТОЙ овчаркой. Перед другой.

— Она у нас очень спокойная, — сказал молодой парнишка с бейджиком «Олег», работник приюта для бездомных животных. — Очень добрая, послушная, к детям очень ласковая, но… сами видите. Старенькая уже.

А в глазах у него то уныние было, то проблеск надежды. В голове Олега я не копался. Не хочу. И так понятно, что человек, который работает в таком месте, живёт на эмоциональных качелях. Жалко ведь ему. Всех жалко. И не зачерстветь никак, иначе в чём тогда вообще смысл волонтёрства?

— Как зовут?

— Герда.

— Так это же вообще отлично! — крикнул Агафоныч, а потом подмигнул парню. — Берём! Где и что нужно подписать?

— Пойдёмте скорее! — Олег чуть не запищал от радости.

Да… везение, не иначе. Причём не только с именем. Ведь самым маловероятным и сомнительным пунктом в плане барона Ярышкина было найти собаку для подмены. И кто бы мог подумать, что в приюте действительно найдётся настоящая породистая овчарка? Однако вот же, нашлась.

И да, собаченька действительно была не новой. Не развалюхой, понятное дело, но местами уже седой и просто непрошибаемо спокойной, — как это зачастую бывает со старенькими собаками. А вот похожа она внешне на Гретту или нет — вообще не важно. Сегодня мы с сенсеем не поскупимся на ментал и перепашем мозги всем, кто встанет у нас на пути. Почему? Да потому что сегодня мы действуем во имя доброго добра. Причём не только для себя, а вообще для всех участников замеса. С какой стороны не посмотри — добро, и красота, и бабочки летают.

Серьёзно!

Я даже не ожидал, что план Агафоныча окажется таким. Сперва подумал, что он собирается устроить дестрой и действовать по схеме «после нас хоть потоп», а он вона как всё изысканно обыграл. Но обо всём по порядку.

Сейчас вот, например, мой выход.

Приют, в котором мы нашли Герду, находился совсем недалеко от нас, в области. Посередь жилого массива многоэтажек, в маленьком домике на месте бывшей поликлиники. Большую часть квадратуры занимали клетки с питомцами, а меньшую — зона ожидания со стойкой ресепшн и несколько комнат для персонала. Агафоныч с Олегом отправились в одну из таких комнат заполнять бумаги, а мне нужно было попасть во вторую. В подсобную, с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЁН».

Там, за дверью, сидел человек. Я это знал наверняка, — уже почувствовал его ментальными щупальцами. Подробно изучать его биографию было ни к чему, но основные моменты такие: мужчина, сорок два года, крепкого телосложения, такой же идейный волонтёр, как Олежа.

С мыслестрочками человека творилось что-то странное, и сперва я даже подумал, что он под контролем другого менталиста. То есть… все основные бытовые мысли были похоронены под слоем мельтешащей галиматьи. Новые, абсолютно разрозненные и никак не связанные друг с другом мыслестрочки возникали каждые несколько секунд, но тут же тонули и исчезали, в редком случае оставляя после себя подобие эха. И каждая смена мысли подкреплялась мини-выбросом удовольствия.

Смешно. Грустно. Котики. Машины. Паркур. Снова смешно. А вот это скучно. Лошадка. Сиськи. Бобр курва… так…

Твою-то мать! Это он короткие видео листает! Вот оно, оказывается, как выглядит со стороны. Полное отрешение от внешнего мира и накачка дешёвым дофамином. Ну ладно, отвлеку его маленько.

Подмену мыслестрочек я уже практиковал, а вот теперь замахнулся на созидание. Давненько мы с Агафонычем уже не тренировались, и я буквально застрял на пятом уровне развития, хотя никто меня здесь не держит. Надо качаться. Надо развиваться. Шестой уровень — это ведь уже вторая инициация, и дальше меня должно ожидать что-то, что уже более-менее будет смахивать на могущество.

Так что вперёд!

Пускай и через силу, но я принялся писать поверх всего остального новую мыслестрочку. Образную; без слов и явных побуждений. Весенняя капель, журчание ручья, дождь за окном, морской прибой, завораживающий ток пива из драфта и прохудившаяся крыша.

Кап.

Кап.

Кап-кап-кап.

«Надо бы поссать», — наконец додумался мужик и мельтешение коротких видео тут же прекратилось. А я присел на корточки рядом с клеткой бездомного мопса и принялся ждать, когда мужик выйдет из своей каморки.

— Здравствуйте, — кивнул я ему чисто из автоматической вежливости.

— Здравствуйте, — ответил тот и быстрым шагом умчался в сторону сортира.

Отлично! Стоило ему скрыться за поворотом, как я ворвался внутрь. Наверное, это небольшое помещение правильней всего будет назвать складом. Одна стена чуть ли не под потолок завалена мешками с собачьим кормом, а у другой стоят коробки консерв. Вон стеллажи с ошейниками, намордниками и прочей БДСМ темой, а вон… бинго!

Небольшой такой столик, на котором буквально нет свободного места. Тут и монитор от компа, и стопка книг, и посуда, и чайник, и чайные принадлежности, и ружьё. Да-да! Безопасное даже на вид ружьишко, — пластиковое и как будто бы игрушечное.

А рядом коробка с «патронами». С дротиками, если уж точнее. На вид — маленькие такие металлические цилиндры с иглой на одном конце и пушистой ярко-красной меховушкой на другом.

Транквилизаторы!

Один из краеугольных камней плана Агафоныча. Причём именно здесь, — в приюте, — их просто не могло не быть. Ведь не все пёсики ведут себя так же образцово-показательно, как наша Герда. Кто-то от страха и стресса вполне может начать доставлять проблемы, и тут-то его нужно мягонько успокоить.

Итак. На коробке было написано «24 шт», но она явно уже початая и нескольких снарядов не хватает. Потому я совершенно спокойно сунул три дротика себе в карман, вышел прочь и закрыл за собой дверь. Лишь бы не уколоться теперь, — вот смеху-то будет.

— Спасибо вам большое! — это из соседней двери вышли Олег, Агафоныч и Герда.

— Нет, это вам спасибо…

«Нашёл?» — кинул мне в голову вопрос Агафоныч.

«Нашёл» — коротко ответил я.

«Отлично!»

Пока мы выходили из приюта, Олег всё ещё сиял от счастья.

— Вы даже не представляете себе, как я рад! — говорил он. — Герда у нас уже три года, а желающих взять взрослую собаку… ну… сами понимаете.

Я кивнул.

— Да ладно тебе, парень, — хлопнул его по плечу Агафоныч. — Пустяки. Теперь у неё всё будет хорошо. Дом, забота… и, возможно, небольшая роль в криминальной авантюре.

Олег замер.

— … Шутка, — быстро добавил Агафоныч.

Пляж Каннеллони

Сегодня Санюшка работал без напарника. Гио зачем-то понадобился Васе, а вся готовка для строителей упала на него. Ну да ничего! Не впервой, — да и объёмы не такие уж большие. И тем более, что под хорошее настроение работа ладится в два раза быстрее. Да и музло можно выкрутить на полную!

— … я уверен, что когда-нибудь! — пропел Санюшка, пританцовывая по пустой кухне. — Я стану лучом звезды! Ну а пока там, где вечер туман…

На завтрак сегодня были блинчики со сгущёнкой. На обед — морковка по-корейски и «сосисочный бигус». Санюшка уже натёр тазик моркови, перерезал аж пять кочанов капусты, и теперь дело осталось за малым. Очистить сосиски от плёнки, — что для профессионального повара дольше, чем их нашинковать, — закинуть всё в кастрюлю и протушить.

— … снова в ночь! — продолжил Санюшка. — Летят дороги! День в рас-С-свет ме-е-е-енять! Кому чья-а-АА-ААА-ААА!!!

Само собой, заорал Аничкин не просто так. Дело в том, что его вдруг что-то очень сильно укололо в задницу. Как будто оса укусила.

— ЧОРТ!!! — Саша обернулся и увидел, как прямо из его ягодицы торчит красный меховой пумпон.

А ещё в дверном проходе он заприметил две наглые рожи. Одна — Владимира Агафоновича, а вторая — Васькина. Оба смотрели на Санюшку и чего-то ждали, а Васька при этом почему-то сжимал в руках кусок ПВХ-трубы.

— М-м-м, — промычал Санюшка и сознание его тут же поплыло. Причём так стремительно, будто его начали вводить под общий наркоз. — М-м-м, — не в силах противиться, Ангичкин присел прямо на пол, облокотился на холодильник и сдался.

А напоследок услышал странный диалог:

— Работает.

— Действительно.

— Ну вот видишь, Агафоныч! А ты всё заладил: пистолет, да пистолет! Экономнее надо быть! И так на симку уже потратились.

— Ладно, не урчи. Ты лучше скажи мне: Гио готов?

Насчёт «военной базы» Василий Каннеллони хватил лишнего. Всё-таки Серёжа Карпов состоял на службе при МЧС и это совсем не одно и то же. Но! Оно не особенно важно, потому что проникать никто никуда всё равно не собирался.

— Серёг, на выход, — заглянул в кабинет к Карпову один из его сослуживцев. — Гретта понадобится.

Сослуживцем оказался Арсений по прозвищу Барсений.

Прозвище это было придумано не на отшибись, как можно подумать сначала. Нет-нет-нет, тут имела место быть игра слов и скрытый от посторонних глаз смысл. Дело в том, что Сеня был магом-щитовиком аж двадцатого уровня, работал при МЧС сапёром и вместо бронированного костюма использовал на выездах свои собственные магические барьеры. Итого: «барьер» плюс «Арсений» получается «Барсений». Иногда «Барьерный Сений», а иногда «Сеня-Хрен-Пробьёшь».

Но как бы там его ни называли, если этот человек собирался на вызов, то скорее всего произошло что-то очень плохое.

— Что случилось?

— Анонимный звонок про бомбу, — вздохнул Барсений. — Скорее всего детишки развлекаются.

— Почему ты так подумал?

— Так ты открой заявку и сам посмотри…

Щёлк-щёлк, — Серёга свернул вкладку с сайтом отеля, в котором собирался забронировать медовый месяц, и открыл рабочий софт. Заявка вроде бы выглядела, как заявка, вот только адрес…

— Серьёзно?

— Ага.

По словам анонима бомба была заложена в одном из зданий заброшенного стрельбища, буквально в двух шагах от штаб-квартиры МЧСников. Пешком пятнадцать минут, и даже ехать никуда не придётся.

— Так там ведь не бывает никого и никогда, — возразил Карпов.

— Бывает, Серёг, бывает. Подростки там бухают, и дети совсем малые лазают, стреляные гильзы собирают. Сверху сказали обязательно проверить.

— Ну пойдём…

Карпов нацепил кобуру, быстренько зашёл за Греттой и уже через полчаса был на месте. Барсений облокотился на кирпичную стену полуразрушенного домика, где раньше выдавали стрелкам оружие, прикурил сигарету и начал ждать. Зданий на территории стрельбища было не так уж много, и в первую очередь мужики решили поискать именно здесь.

Хотя… Карпов был уверен, что искать нечего. Хулиганство это всё, херня и блажь.

Итак. Барсений прикурил, а Серёжа отстегнул Гретту с поводка и принялся кастовать. Точно так же, как и Стася Витальевна, голосовым командам анималист предпочитал объяснить животному его задачу при помощи магии.

Однако тут…

— Гр-р-р-р, — зарычала Гретта, глядя в сторону посадок.

И как будто бы стряхнула с себя магическое воздействие, — буквально шлёпнула хозяину по рукам.

— Чего это с ней? — насторожился Барсений.

— Не понимаю.

И действительно. Серёжа сейчас не понимал абсолютно ничего. Только чувствовал, что его служебная овчарка постепенно приходит в ярость. Не боится, а именно что бесится. Как будто бы не было долгих лет дрессуры и жизни среди людей. Гретта закипала изнутри, превращаясь в дикое животное.

— Гр-р-р…

И наконец:

— РАФ! — Гретта залилась лаем и сорвалась с места…

— РАФ! — далёким эхом докатилось до нас с той стороны стрельбища.

А значит, сработало всё-таки. Значит, Гретта взяла след, и оборотни правда действуют на собак подобным образом.

— Гио, — улыбнулся я. — Беги.

— Уф, твою мать…

И без того большой и грузный, Пацация был небольшим любителем бега. А уж сейчас, когда его руки, ноги и задница были на всякий случай обёрнуты несколькими слоями скотча и поролона, а на голову надет мотоциклетный шлем, так и тем более.

— Что б я ещё раз, — проворчал насквозь потный Пацация, неуклюже пробегая мимо меня. — Уф, с-с-с-сука, уф…

И тут, наверное, нужна небольшая предыстория.

Ещё вчера вечером мы с Агафонычем закинули удочку и домотались до Гио насчёт его дара. Ведь я прекрасно помню ту сцену у «Грузинского Дворика», когда он чуть было не убил человека за хинкали. И помню, что в тот самый момент он под влиянием дара «обратил» кусочек мозга.

И мне было очень интересно, может ли он контролировать этот процесс и обращать что-нибудь другое.

Гио стеснялся, Гио ломался, Гио пытался уйти от ответа, но в итоге всё-таки сдался. Да, действительно. Оказалось, что он умел частично становится оборотнем — огромным, злющим и сверхъестественно сильным антропоморфным волчарой. А под «частично» подразумевались… уши.

— Уф, твою мать… уф, с-сс-с-сука…

Жаль, что под шлемом сейчас не видно. Гио умел отращивать себе длинные волосатые острые уши, чем ни разу не гордился. Ну хотя бы потому, что в этом своём амплуа он выглядел максимально ржачно. Такой… бодипозитивный полуэльф-полугрузин.

— Уф… Уф… Уф…

— РАФ! — раздалось тем временем ещё ближе. — РАФ! РАФ! РАФ!

Кусты зашуршали, и на поляну выскочила Гретта. Отлично! Теперь всё зависит от меня, а я вообще-то тренировался! Причём не только на Санюшке, и не только дротиками! Кажется, я теперь через эту трубку могу белке в глаз со ста метров харкнуть…

— Тьфу! — выдохнул я.

Первый же дротик лёг под нужным углом и угодил в собаку. Гретта тут же запнулась и остановилась. Продолжила рычать, но теперь шаталась будто пьяная, а я тем временем уже выскочил из кустов по направлению к ней.

Пока бежал овчарка окончательно потеряла сознание, я вырвал транквилизатор, — замёл следы, так сказать, — и таким же лосём ломанулся обратно. Пацация тем временем окончательно выдохся и стоял, уперевшись ладонями в колени. И всё вроде бы шло по плану, но тут:

— Тяф-тяф-гаф-гаф-урррр-раф!

— Да ну нах**! — с детской обидой в голосе закричал Гио, резко выпрямился и снова побежал.

Откуда ни возьмись, с другой стороны поляны выскочила целая собачья свадьба. Псов, наверное, пятнадцать-двадцать. Никто из этих дворовых метисов даже близко не дотягивал до размера Гретты, но их всё равно было дохрена. А дротик у меня… как бы… один…

— Беги, Гио! — крикнул я. — Беги!

— Уф, сука… Уф, нахер…

— Там дальше забор должен быть!

— Спасибо за заботу, Вась! — ответил Пацация. — Ты настоящий друг! — и что-то мне подсказывает, что это была ирония. — Уф, твою мать… Уф…

Нет, я бы помог. Честно!

Но… как?

Бежать за Гио и пинать собак? Я не могу пинать собак! Я их люблю, вообще-то!

Ладно, я уверен, что Пацация выкрутится. Мальчишка он взрослый, не из такого дерьма выкарабкивался. Опять-таки криминальному авторитету рога ежедневно наставляет, что гораздо опасней каких-то там шавок.

Моя же роль в сегодняшнем спектакле отыграна. Да притом с блеском! Ай да Вася, ай да снайпер! Поклон, аплодисменты, можно уходить.

Сквозь кусты я ломанулся прочь от поляны. Туда, где меня уже ждал Ержан. В момент сбора команды я подумал, что пора бы братьям-казахам тоже начинать участвовать в наших весёлых стартах. Так что вот…

Ержан ждал меня уже в образе. Вот только не шаолиньского монаха. Сейчас он был одет в старенький дождевик, резиновые сапоги и кепку, а в руке крепко сжимал пустое вязаное лукошко. То, что лукошко пустое — это, кстати, очень важная деталь. Ведь то, что дебил-грибник вышел в лес по такой сказочной погоде, да ещё и в начале лета, это не странно. Хобби у него такое, да и вообще — он же дебил. А вот если бы он при таких вводных чего-то нашёл, тут стоило бы и насторожиться.

Ну да ладно. Ждём…

— Какого чёрта⁈ — раздался крик Серёги Карпова где-то вдали.

— Ну всё, — я похлопал Ержана по плечу. — Пошёл-пошёл.

— Гретта⁈ — заорал МЧСник дурным голосом. — ГРЕТТА⁈

И почти тут же:

— Э-э, братан! Чо случилось⁈

— Пошёл вон!

— Братан, да я помочь хочу! Собаке плохо что ли⁈

— А ты не видишь⁈

— Э-э-э, братан, хватай её скорее и за мной! У меня тут неподалёку братишка работает в ветеринарке!

— Правда⁈

— Да правда-правда! Давай уже, быстрее! Совсем ей плохо по ходу!

В шкафу было темно и душно. Пахло растревоженной пылью, аптекой и женскими духами. Но о духах чуть позже.

— Это, блин, инфаркт! — услышал я крик Мансура. — Готовьте операционную! Быстро-быстро! А вы, братан хозяин, давайте-ка в коридор!

— Но… Гретта…

— Сделаю, что смогу! Клянусь! Давай-давай! Мне эта… стерильность нужна! А ты одна бактерия ходячая, так что на выход!

— Но…

— На секунды счёт, чо непонятно⁈

Мансур сегодня вообще красавчик; играл как бог. Ну а если подумать, то кому ещё играть-то? Миша занят меню, Санюшка отходит от транквилизаторов, Гио сейчас вообще непонятно где, а нас с Агафонычем товарищ Карпов видел вчера на пляже. Нет… братьев Байболотовых он тоже видел вчера на пляже, но-о-о-о… не буду, пожалуй, разгонять эту тему. Говорят, мы для азиатов тоже все на одно лицо.

— Давай-давай!

Загремели какие-то инструменты, затопали ноги, а потом дверь закрылась и провернулся ключ в замке. Мансур выждал несколько секунд и сказал:

— Вылезайте, он ушёл.

Отлично.

Я вылез из шкафа и оставил дверцы нараспашку, чтобы Жоржетта случайно не задохнулась. М-м-м-м, Жоржетта! Одно имя чего стоит! Местная ветеринарша выглядела, как влажная мечта подростка. Стянутые в тугую дулю чёрные волосы, непослушный локон страсти на лбу, большие круглые очки, красные от помады губки, крупная родинка на щеке. А ещё роскошный бюст, утянутый белым халатом и ноги. Такие… медсестринские! Иначе и описать не могу.

— Вот это краля, — в очередной раз сказал Ержан, едва не захлёбываясь слюной.

Но руки распускать не смел!

Мы об этом предупредили сразу.

А дело в том, что Жоржетта сейчас смотрела мультики, которые показывал ей Агафоныч. Барон Ярышкин прибыл сюда уже давно. Зашёл в кабинет под предлогом того, что его любимая Герда последнее время почему-то грустит и взял ветеринаршу под полный контроль. Единственная неприятность ситуации заключалась в том, что нам пришлось открыть свой дар братьям Байболотовым. Однако те восприняли новость вполне нормально, и не думаю, что из-за этого у нас могут возникнуть проблемы.

Во-о-от… Сам барон вместе с Гердой прятался в противоположном шкафу, и сейчас тоже вылез.

— Ну что? — Ярышкин взглянул на часы. — Сколько времени может идти операция на сердце? Полчаса? Час?

— Да давайте уже побыстрее закончим, — сказал я. — Всё равно Карпову в голову лезть, попробую что-то с восприятием времени провернуть.

— Хозяин-барин, — развёл руками сенсей. — Меня кое-как на Жоржетту хватает, так что тут уж ты сам.

— Справлюсь…

И пока Байболотовы принялись прятать Гретту, а Герду перематывать бинтами, я вторгся в сознание Серёжи Карпова, что сейчас нервничал в коридоре. И теперь мне предстояло «засветить» внешний облик овчарки на всех его воспоминаниях. Вообще на ВСЕХ!

Тяжело.

Очень тяжело, особенно учитывая мои сегодняшние упражнения в приюте, однако Фортуна ко мне всё-таки неравнодушна.

В какой-то момент я почувствовал, как магический источник забурлил от потока свежей маны. Как и раньше, когда я перескакивал с уровня на уровень, а потом на несколько дней оставался без сил. Благо, перед полным истощением всегда были несколько драгоценных минут буста.

Вжух! Вжух! Вжух! Я летел по памяти Серёжи со скоростью молнии, походя вычёркивая Гретту и пририсовывая Герду. Вжух! Вжух! Вжух! Затем финальным штрихом внушил ему, что он приехал в ветеринарку два часа назад и:

— Всё! — у меня аж испарина на лбу образовалась.

— По шкафам! — скомандовал Агафоныч и спектакль продолжился.

— Заходи, братан! — крикнул Мансур, отворив дверь.

— Всё в порядке?

— Всё отлично! Жить будет, и бегать, и прыгать, но… сам понимаешь, такая болячка. Старость раньше времени пришла, и ты уж побереги её теперь, ладно?

— Конечно. Гретта! Гре-е-еттушка моя! — начал трепать собаку Карпов…

Спустя неделю Сергей снял со своей драгоценной овчарки бинты. Ни раньше и ни позже, — именно тогда, когда и наказал это сделать странный казахский доктор. Шерсть уже отросла, и шрамов видно не было, но…

— Эх, — вздохнул Серёжа.

Поведение Гретты после операции очень сильно изменилось. Не было в ней больше той энергии; не было щенячьей дурости и бурления молодости. Вот уж действительно, старость пришла раньше срока. Вялая она теперь какая-то, усталая. На прогулках не носится, как сумасшедшая. Зато больше спит и гораздо чаще ластится к людям, как будто ей не хватает ласки.

— Э-э-эй, — ласково протянул Серёжа и погладил собаку. — Ну ты чего?

А та в ответ завиляла хвостом и положила голову ему на колени. Что ж… прежде чем принять решения, Серёжа пролил ни одну мужскую скупую, однако работа есть работа. Никто не обещал ему, что они с Греттой навсегда вместе.

— Алло, — набрал он своему начальнику. — Да, Виктор Саныч, это я. Короче говоря… Ху-х. Пора нашей Гретте выходить на пенсию. Сможете куда-нибудь пристроить? Да… Да… Ага… Прекрасно! Охранять детский садик, думаю, самое оно, — улыбнулся Серёжа и вновь потрепал собаку по голове. — Детишек Гретта всегда любила…

— Сорок уколов! — орал Пацация, размахивая руками. — В живот!

А я ведь ему уже и выходных неделю дал, и стол богатый накрыл, и премию пообещал. А он всё заладил: сорок, да сорок.

— Гио? — в конце концов подошёл к нему сенсей.

— Да?

— То, что ты делал, ты делал во имя любви, — сказал Ярышкин. — Пусть не своей, но всё равно большой и чистой.

— А, — замялся человек-грузин. — О. Ну…

— Спасибо тебе, большое, — барон крепко обнял Гио. — Спасибо.

«Орёл летит в гнездо», — кинул я в голову ему сообщение, заприметив на горизонте Стасю: «Повторяю, орёл летит в гнездо».

— Как я выгляжу? — спросил Агафоныч.

— Как древнегреческий бог.

— Отлично! — кивнул сенсей и бодро побежал по пляжу к гостевым домикам, в одном из которых сидел Стасин «подарок»…