Мельвир

Глава 8 Часть6

Днем Мельвир предложил отправиться в лес, навестить Ийессамбруа с Безарром. То ли остроухий просто хотел развеяться, то ли справедливо решил, что магистру нужно время, чтобы немного остыть. И будет лучше, если Повелитель Темных земель хотя бы на пару часов при этом окажется подальше от Академии.

При виде освобожденного из сундука мальчишки, Ийессамбруа угрожающе зашипел и оскалился. Спина чудовища изогнулась дыбом, а сам он напоминал разъяренную кошку.

-Вы с ума сошли?! – прорычал Ийес, угрожающе надвигаясь на перепугано прижавшегося к Фьерду ребенка. – Да вы хоть понимаете, что с собой притащили?!

Судя по свирепому выражению на морде, от того, чтобы спалить мальчишку, Ийессамбруа удерживало лишь то, что пострадает Молчаливый. Не успел я успокоить Сумеречную Тварь, как Хэллорд вышел вперед, загородив мальчика и Охотника собой. На моем лице почему-то появилась дурацкая и совсем неуместная улыбка. Кто бы знал, что он таким вырастет, а?

-В чем дело, Ийес? – я постарался взять себя в руки.

Сумеречная Тварь исторгла тонкую струйку пламени, к счастью, вверх, никого не задев.

-Это же Притворщик! – проревел Ийес. – Его надо немедленно убить! Где вы только нашли эту тварь?!

-Его никто не убьет! – рявкнул Фьерд так, что на лесной поляне, где мы встретились с Ийессамбруа, даже кузнечики и те стрекотать перестали.

Мальчишка, ясное дело, вцепился в своего защитника еще крепче. Мельвир раздобыл для него одежду в городе, все, кроме сапог. Подобрать обувь для маленьких копыт мы так и не смогли. Так что Элия попросту навела на ноги малыша чары. Теперь они казались обычными, если специально не присматриваться сквозь иллюзию.

В ответ Ийессамбруа обрушил на землю рядом с Охотником и мальчишкой тяжелый хвост. Покрытый шипами, между прочим. Я настолько привык к ним, что обычно не замечал. Даже, когда мы с Сумеречной Тварью дурачились, и он пытался сбить меня хвостом с ног.

-Да он сам прикончит нас всех при первой возможности! – возмущенно прорычало чудовище.

-Объясни толком, что такое «притворщик»?! – взмолился я, поняв, что еще немного, и они с Охотником сцепятся в драке.

Недовольно рыкнув, Сумеречная Тварь уселась на землю, не сводя подозрительных янтарных глаз с перепуганного мальчишки.

-Притворщики – это существа из моего мира, - мрачно пояснил Ийес. – Их еще называют перевертышами. Они принимают форму других существ. Втираются в доверие, а потом убивают своих жертв и поедают их.

Мы изумленно уставились на мальчишку. Фьерд молча задвинул его к себе за спину и зажег в руках несколько Огненных Стрел. Молчаливый до сих пор видит в малыше себя самого. Маленького, беспомощного, пострадавшего… Вот только Фьерд – не Вьерн, а спасенный мальчишка оказался Притворщиком.

-Иногда драконы находят в лесах странных сородичей, - мрачно проговорил Ийессамбруа. – Они не разговаривают и ведут себя так, словно ранены, или оглушены чем-то. Когда к ним приближаются, чтобы помочь, они нападают. Этот, судя по размеру, еще детеныш. Притворился стиром, видимо, потому что это самое похожее на людей и эльвиэ, что есть в нашем мире. Надеялся сойти «за своего».

-Мы не будет убивать ребенка, какого бы вида он ни был! – сурово произнес Мельвир, встав рядом с Хэллордом, чтобы не дать Ийессамбруа возможность выполнить то, что он задумал.

Я внимательно посмотрел на мальчишку, вцепившегося в локоть Охотника. Так, значит, это не его настоящий облик? Теперь понятно, что с самого начала так настораживало меня в том, как он виснет на Фьерде. Змеи иногда тоже обвиваются вокруг своих жертв.

-Как благородно! – прошипел Ийессамбруа. – Только вот, боюсь, он вам таким благородством не ответит! Я знаю несколько случаев, когда мои соплеменники принимали детенышей Притворщиков за потерявшихся драконят, и притаскивали их в свои гнезда! Заканчивалось все одинаково! Несколько ночей спустя эти твари пытались перегрызть глотки своим спящим «спасителям» или разбивали и крали яйца!

Безарр, устроившейся в тенечке и степенно наблюдавший за нашей перепалкой, поднялся на ноги. Неспешно направился в сторону побелевшего Фьерда. Этакая громада, могущественна и неумолимая, вполне способная перекусить Притворщика, укрывавшегося за спиной его ученика надвое. Остановившись подле Фьерда, Безарр сел на землю, уставившись всеми четырьмя глазами на замершего мальчишку. А затем зарычал. Громко и протяжно, так, что с деревьев посрывались с возмущенными вскриками птицы.

Рычал Безарр, наверное, минуты две, а затем вдруг смолк и вернулся на свое место, как ни в чем ни бывало. Когда Ревущий отошел, мы увидели, что укрывшегося за Фьердом детеныша Притворщика мелко трясло. На кончиках его пальцев теперь красовались когти, а очертания потеряли четкость. Его тело как будто «поплыло», руки показались вдруг гибкими, словно щупальца, а тело потемнело, превратившись в подобие очень густого дыма. На мгновение я увидел перед собой нечто черное, полубесформенное, со светящимися ало-красными глазами. А затем это снова стало ребенком. Только теперь еще более напуганным, чем прежде. Притворщик понял, что мы увидели его настоящего.

-Никто. Не тронет его. Пока я жив! – оскалившись, произнес Фьерд и обвел всю нашу компанию свирепым взглядом.

-Ты ведь видел, что он такое, - тихо произнес безмолвствовавший все это время Белизар.

Даже Хэллорд явно подумывал отойти в сторону и не мешать Ийессамбруа, судя по растерянной физиономии ученика.

-Мне наплевать! – отрезал Охотник.

-Мне тоже! – согласился Элия. – Он не виноват, что родился перевертышем! И уж точно не просился в наш мир!

-И мне! – в выборе Дины я, в общем-то, и не сомневался.

Она как-то даже умудрилась нарядить в человеческую одежду подобранного Ийесом гровлина. Правда, он ее потом все равно снял. Все взгляды почему-то устремились к нам с Мельвиром.

-Приглядывайте за ним ночью, - пожал плечами чародей. – Раз уж в их обычаях нападать на спящих.

-Может, тогда лучше связывать? – оценил я грядущие перспективы «стеречь» мелкого поганца.

-Может, я тебя самого на ночь свяжу? – оскалился Фьерд. – Чтобы спалось лучше?

-Какие же вы, светлые, все-таки тупицы! – проворчал Ийессамбруа, поняв, что прикончить Притворщика ему не дадут.

-Кхм! – напомнил я Ийесу о хороших манерах и о присутствии трех Повелителей Темных земель.

-И темные не лучше! – отрезала Сумеречная Тварь.

Я нашел Фьерда вечером на балконе. Охотник оставил маленького Притворщика спать, а сам маячил снаружи, то ли любуясь на спящий город, то ли предаваясь препоганым раздумьям. Я прошел мимо спящего мальчишки, невольно ловя себя на мысли, действительно ли это существо спит, или притворяется. Ждет удобного момента, чтобы и правда всех нас прикончить, а потом сбежать. Вот только куда? В родной мир без чужой помощи ему не попасть. Или Притворщикам без особой разницы, где охотиться, втираясь в доверие? Насколько на его счет прав Ийессамбруа? Моя Сумеречная Тварь не из тех, кто любит убивать детенышей. Он бы тогда с Хэллордом остановился сам, если бы мог.

-Мы должны отправить его обратно в родной мир, - сказал я Фьерду, выйдя на балкон.

Охотник стоял на балконе, крутя в руках небольшой кружок металлического талисмана. Приглядевшись, я смог разглядеть с наступивших сумерках вырезанные на нем контуры птицы. Родовой знак, такие любят носить светлые эльвиэ в лесных поселениях.

-Почему? – тихо спросил Молчаливый. – Из-за того, что этот ребенок – Притворщик?

-Он опасен, - угрюмо отозвался я. – Да и в нашем мире ему нечего делать.

-Даже, если забыть пока, что мастерам Академии выдворить его обратно не удалось, - усмехнулся Фьерд. – Ты считаешь, что с сородичами ему будет лучше?

-А ты придерживаешься иного мнения? – удивился я.

Чем бы ни был маленький Притворщик на самом деле, Ийес прав. Он опасен, а у нас и без того полно проблем. Как только Светлый Совет узнает о том, что мы задумали, они попытаются остановить нас. Да и в записях Менсенира мы пока не нашли точного указания на место, где находятся Столпы Вечности. Если еще и за свою жизнь опасаться, каждый раз, ложась спать, это уже перебор!

Фьерд поднял талисман на уровень наших глаз, чтобы я смог лучше рассмотреть заискрившуюся в лунном свете птицу.

-Его дала мне Элия, - тихо произнес Молчаливый. – Повесила на мою шею, когда светлые отбили ее деревню у моих сородичей. Почти все ее обитатели, включая ее семью, уже были к тому моменту мертвы. Она избавила меня от шерсти на ушах с помощью горячего воска. А потом сказала Вьерну, что я – ее брат. Я не знал языка светлых и мог сказать на нем лишь несколько слов, да и то с жутким акцентом. Так что она жестами велела мне молчать, чтобы не выдать себя. И я молчал. Даже, когда светлые казнили наших воинов, тех, кто не погиб сразу...

Голос Фьерда прервался. Охотник с силой стиснул в руке талисман и продолжил. Племя темных эльвиэ, в котором родился Молчаливый, промышляло разбоем в приграничных землях. Своих родителей мальчик толком не помнил. Они погибли во время одного из набегов, когда он был еще совсем маленьким. Тощий, вечно голодный, избитый кем-нибудь…

Я словно воочию видел семилетнего Фьерда, с трудом удерживающегося в седле, позади одного из воинов. Трясущегося от страха, его брали с собой в набег не впервые. И каждый мог закончиться для мальчишки плачевно. Взрослых воинов не особо интересовало, выживет сирота или нет. Либо из него получится воин, такой же безжалостный, как остальные, либо… одним ртом племени кормить меньше.

В деревне, где родилась Элия, племя решило задержаться подольше. Им дали достойный отпор, было много раненных. Да и добыча была богатая. Поселение светлых отнюдь не бедствовало. До сих пор Фьерду снилось иногда в кошмарах то, что там произошло. Кровь и крики, пламя костров, пожирающих живую плоть. Его племя славилось чудовищной жестокостью.

-Ты не представляешь, как мне было страшно, когда Вьерн со своим отрядом захватил деревню, Гвир! – глаза Фьерда затуманились от воспоминаний. - Я был уверен, что светлые сделают со мной то же самое, что с остальными. Или еще хуже, поступят так, как мое племя поступало с пленниками… Элия заботилась обо мне, не смотря на все, что с ней сделали. Она никому не сказала, что я темный. Даже, в Белой Башне, куда привез нас Вьерн, она продолжала меня опекать, будто я и правда был ее младшим братом. Когда Беалла заметила ожоги на моих ушах, Элия солгала, что захватчики издевались надо мной. Не трудно поверить, учитывая, что случилось с ней самой… Все думали, что она так рьяно взялась за изучение чар, изменяющих внешность, чтобы скрыть свои шрамы. Но на самом деле, причина была в ином. От шерсти на моих ушах нам в итоге удалось избавиться, но вот их форма все равно несколько отличается от светлых. Элия научилась делать такие тонкие и незаметные чары, что даже стоя рядом, никто ничего не замечает…

С этими словами Фьерд отвел с уха пряди темных волос. Целая минута и вся концентрация, на какую я был способен, понадобились мне, чтобы заметить тонкий, едва заметный флер маскирующего заклинания. Впрочем, и без него Молчаливый не слишком бы выделялся. Может, его ухо и правда чуть менее изящное и не такое острое как у светлых сородичей. Но, скорее всего, сторонний наблюдатель решил бы, что в его жилах течет примесь человеческой крови. Зря они с Элией так сильно боялись разоблачения. Хотя, учитывая все, что названным брату и сестре довелось пережить и увидеть… Маленький Фьерд засыпал по ночам, думая, что его учитель, узнав правду, перерезал бы ему горло. И это в лучшем случае! Я с сочувствием посмотрел на Охотника. Интересно, неужели, он до сих пор так считает? Что, узнав правду, все отвернутся от него?

-Рэдвину не будет лучше с его сородичами, - тихо произнес Фьерд. – Мне не было.

-Рэдвину? – удивился я.

-Надо же его как-то называть! - смутился Охотник.

-Ты обманул нас! – заявил я Белизару несколько дней спустя, когда мы разобрали большую часть свитков и книг в таинственном сундуке.

Легендарный Повелитель Темных земель стоял возле окна нашей «ученической» спальни и любовался садом. Даже приоткрыл его, чтобы слушать переливчатый гомон птиц.

-Обманул в чем именно? – осведомился Белизар, с присущей ему спокойной беспечностью.

Худшее с ним уже произошло. Все, кого он знал и любил столетия, как мертвы. А сам он провел столько лет в подземелье, что любой бы сбился со счета. Я знал, что каждую ночь древний чародей просыпается от кошмаров. Садится на кровать в темноте и подолгу ее ощупывает, затем поворачивается к окну и, не отрываясь, смотрит на звезды. Пытается поверить, что свободен.

-Тебе не нужны никакие записи Менсенира для того, чтобы найти Столпы, - твердо сказал я, глядя в глаза чародея, вероятно превосходящего меня в силе и опыте неизмеримо. – Ты и так знаешь, где они.

-С чего ты взял, Гвир? – Белизар не отводил глаз от искрящегося зеленью, еще едва только тронутого красками осени сада.

В менрисенской Академии деревья были зелеными даже зимой. То ли сорт такой особенный завезли, то ли их окутывала магия столь мощная и давняя, что никто уже толком ее не помнит.

-Ты едва взглянул на записи, что мы нашли. И книга, которую ты взял в библиотеке… Она ведь не имеет к Менсениру никакого отношения. Это книга твоего Рода.

Наверное, не очень хорошо было заглядывать в его вещи. Но взятую им книгу Белизар особенно и не прятал. Оставил лежать на своей кровати. Пролистав ее, я обнаружил жизнеописания Светлых Владык и их многочисленных потомков. О самом Белизаре я нашел в книге лишь одно упоминание, как о старшем сыне Белиза Первого, у которого было двое сыновей. Ни слова о том, что он когда-то правил Светлыми землями. Видимо, младший брат хорошо позаботился, чтобы об этом позорном факте все позабыли.

Бывший Правитель Темных земель тяжело вздохнул.

-В этой книге есть портреты моих родителей и младшего брата. Там описано, как он жил, после того, как заточил меня…

Я посмотрел на огромный окованный железом на уголках фолиант. Когда-то я мечтал увидеть хотя бы портрет отца. Узнать, как он выглядит, похожи ли мы… Оказалось, едва ли. Мельвир мало того, что зеленоглазый и златокудрый, как еще и весь такой статный, изящный. В общем, типичный красавчик из светлых эльвиэ. Мне от него лишь чуть заостренные уши достались.

-Прекрасно он жил! – брякнул я.

-Ну, спасибо! – с чувством усмехнулся Белизар.

-Извини, - кажется, как раз кончики моих ушей-то и покраснели, я запоздало сообразил, что сказал это не о Семерросе, по крайней мере, не только о нем.

-Так зачем ты на самом деле привел нас в Менрисенну? – я решил, что тишина в ответ сойдет в знак принятых извинений.

Взгляд Белизара вдруг стал смущенным.

-Если я скажу, вы меня прикончите, - вздохнул темный маг.

-Говори уж!

Не знаю, что я ожидал услышать. Наверное, какую-нибудь древнюю великую тайну Белизара Темного.

-Разрушить Столпы не удалось даже моему учителю, - тихо произнес Белизар. – Думаю, это мероприятие вполне может стоить мне жизни. Так что я хотел побывать в Менрисенне, прежде чем отправляться туда. Сначала хотел отправиться в Старую Башню, но… после Проклятья там наверняка все изменилось. Стало не таким, как я помню. А Академия – почти такая же, как была.

Я почувствовал, что глаза щиплет, словно в них попал мыльный корень. Вот уж не думал, что привяжусь к этому типу! Да и… о том, что разрушить Столпы Призыва – это вам не Ледяные Стрелы сваять, я как-то не задумывался. Как и о том, что у разрушения Столпов Вечности цена может быть соответствующая.

-Ты мог бы просто сказать нам, что хочешь побывать здесь.

Белизар хмыкнул.

-Представляю, как бы я позвал вас разрушить Столпы Вечности, а по дороге заехать в пару мест, чтобы я смог понастальгировать! Уверен, все бы согласились столь продуктивно потратить время!

-Эти – согласились бы, - задумчиво произнес я. – Так, где находятся Столпы Вечности?

-Думаю в Холодных Горах, - вздохнул древний чародей. – Учитель никогда не говорил точно. Но я знаю, что в последний раз он отправился на Север. И после его исчезновения, прочесал там почти все, кроме Холодных Гор.

Я задумчиво кивнул. Среди прочего в сундуке нам попалось несколько карт Севера, в том числе карта, на которой довольно подробно были изображены Холодные Горы. Фьерд пристально изучил ее, даже просканировав магически, но ничего похожего на крестик там, конечно же, не было. Облегчать нам задачу Менсенир явно не собирался. А сам он и так знал, где искать Столпы Вечности. Его, скорее, интересовали безопасные проходы туда. Интересно, в таком случае, почему он не взял карту с собой? Должно быть, нашел получше. Нам же придется довольствоваться тем, что есть. Времени, до того, как Дисмус убедит мастеров Академии напасть на нас с Хэллордом или хотя бы отправить гонца в Латрас, чтобы узнать, не посходили ли там Семеро с ума, позволив явиться сюда двум темным оставалось все меньше.

-Задержимся здесь еще на день, - решил я. – Соберем все, что сможем и отправимся в Холодные горы. Рано или поздно Светлый Совет заинтересуется, чем заняты Элия, Мельвир и Фьерд. Лучше бы нам к тому времени уже разрушить Столпы.

Белизар кивнул.

-Как думаешь, Шафр убьет меня, если я позаимствую из книги портреты родителей?

Утренние опустевшие улочки звали меня. Окликали на разные голоса – старой торговки молоком, что иногда наливала его для меня в большой кувшин и отсылала матери, когда та болела, совершенно бесплатно. Ревом мясника, у которого я крал. Зазывающими голосами женщин, что давно мертвы. Я брел по предрассветным улицам, натыкаясь на редких прохожих. Из тех, что запоздали вернуться в свои логова, пряча добычу в карманах. С волчьими глазами и повадками, они были теми, кем я мог бы стать, если бы не стал Повелителем Темных земель. Какова была бы моя судьба, останься я тогда в Менрисенне? Разбойник? Торговец? Может быть, рыбаки бы к себе приняли нескладного подростка?

«Труп» - холодно подсказал мой рассудок, когда я, сам того не заметив, пришел в тот самый тупик, где впервые призвал Ийессамбруа.

«Тени, расправляющие за моей спиной огромные крылья…» Он пришел не один. Но Ийес – единственный, кто остался. Я коснулся холодной шершавой стены, гадая, почему из всех, почти не изменилось именно это место. Впрочем, трущобы, они и есть трущобы. Не взирая на все старания Верлидира и Семерых облагородить свои владения, трущобы Менрисенны будут держаться до последнего. Я сделал шаг и замер, поняв, куда направляюсь. Не уверенный, что в силах увидеть то, что мне предстоит.

Возможно ли вернуться домой спустя сотни лет? Осталось ли вообще хоть что-то от места, где я вырос? А если все же, каким-то чудом, наша с мамой комната уцелела… Готов ли увидеть место, где она умерла? Снова раз за разом вспоминать, как ничего не смог сделать? Я не был уверен в ответе. Вот только я все равно вспоминал. Ночами. На поле боя. Посреди веселья.

Расправив плащ за спиной, я поспешил туда быстрыми шагами, почти бегом. Отчаянно надеясь, что наш дом снесли, желательно вместе с улицей. Или напротив, все уцелело и стоит на своих местах. Реальность плюнула мне в лицо, увенчав мои поиски пустырем. Улица, на которой я рос, изменилась, но не то, чтобы была неузнаваема. А вот вместо дома, где я вырос, и сдавались когда-то комнаты беднякам, остался выгоревший пустырь. Я бродил по нему, не зная, лучше так, или хуже, то, что его нет. Окажись на месте нашего дома что-то другое, было бы, пожалуй, ужасно. Словно моего детства и не было никогда. Но выжженная земля… это подходило под определение «мой дом», как ничто другое.

-Гвир!

Не знаю, сколько я пробыл на пустыре, привлекая любопытные и опасливые взгляды местных жителей. Когда появившийся на пустыре Мельвир окликнул меня, солнце стояло уже высоко.

Я посмотрел на него. Интересно, когда именно Мелиссара вернула его в Белую Башню из Академии? Быть может, какое-то время мы даже ходили по одним и тем же улицам? Знал ли он, что это за место? Или мама переехала сюда уже когда я родился? Она почти ничего не рассказывала о своем прошлом. По крайней мере, трезвой.

Чародей подошел ближе и положил руку мне на плечо. Все он прекрасно знает.

-Ее убили здесь, - тихо произнес я, закрыв глаза.

Темнота окутала меня, возвращая былое. Старую продавленную кровать, тонкие занавески, которые мама когда-то сама вышивала, во времена, когда ее еще волновало такое.

-Я спрятался. Вон там, - я уверенно взмахнул рукой в бок, туда, где в окутавшем меня мраке скрывался небольшой столик, под которым я скорчился, пока тот урод избивал ее.

Такое случалось. Иногда я лез приходившим к матери мужчинам «под горячую руку», чтобы ее защитить и доставалось мне. Но в тот раз что-то заставило меня спрятаться. Сжаться в комок и ждать.

-Я хотел помочь ей, но мне было страшно… А потом он начал ее душить…

Слезы покатились по моим щекам раскаленными ручейками. Я бы все отдал, чтобы перенестись туда, сквозь время. Я стоял на том самом месте, великий Повелитель Темных земель, и ничего не мог сделать. Так же, как и прятавшийся под столом десятилетний мальчишка.

-Все закончилось слишком быстро… Поначалу я даже не понял, что произошло. А потом он ушел…

Я почему-то ждал, что Мельвир скажет что-то вроде «мне жаль». Но отец лишь молча обнял меня.

-Когда появился Ийес… Я попросил его найти этого человека и сожрать.., - я с горечью усмехнулся. – Но когда мне удалось хоть что-то о нем разузнать, выяснилось, что его зарезали в пьяной драке в трактире… Он убил ее ни за что… Напился и вышел из себя из-за какой-то ерунды… А я ничего не сделал!

-Ты не смог бы! – Мельвир крепче прижал меня к себе. – Он убил бы и тебя, Гвир! Неужели ты думаешь, что Фирайя этого бы хотела?

Я подавился слезами. Неужели он помнил ее имя все это время?! Ведь кем она была для Мельвира на протяжении сотен лет? Просто девчонкой, когда-то «солгавшей» светлому о своей беременности. Одна из многих, повстречавшихся на его пути…

Не знаю, сколько мы простояли там. Кажется, я еще что-то говорил. Рассказывал Мельвиру о своем детстве, людях, что когда-то жили на этой улице… Потом он меня увел.

«Пойдем, сын. Если захочешь, потом придем сюда снова. Должно быть, наши уже волнуются..,»

«Лет через тысячу!» - горько отозвался я.

Не раньше. Если, конечно, мы выживем, разрушив Столпы. Менсениру, это, видно, не удалось. Погруженный в свои мысли, я бездумно последовал за Мельвиром, уверенно вышагивавшем среди улиц, давно ставших нам обоим незнакомыми.

А затем на меня обрушился шум волн, разбивающихся о причал. Мельвир вывел нас в порт, где стояло несколько больших кораблей и маленькие рыбацкие барки. Я смотрел на изумрудно-синее море, единственное, что в Менрисенне не изменилось ни капли. Все такое же, шумное, с соленым запахом, обещающе отнести в дальние заморские страны, где совсем иной мир. Я подошел по деревянному помосту к самому краю причала и свесился через перила. Хотелось нырнуть в темный водяной омут, забыться…

-Хотел бы я все вернуть и поступить тогда по-другому, - тихо произнес Мельвир, глядя куда-то вдаль.

Туда, где небо и море смешивались у самого горизонта, так, что уже не различишь, где чья синева.

-Я знаю, - почему-то мне стало легче от его слов.

Может, потому что я мог перестать его, наконец, ненавидеть? Хотя бы на время.