Меченный смертью. Том 4

Глава 1

Внезапно время потекло со своей обычной скоростью. Вот ведь злая насмешка судьбы. Она даже не дала мне полноценно насладиться последними секундами жизни. Или дала?

Раздался взрыв. И меня осыпало крошевом из мелких острых осколков, а за ними в придачу прилетело несколько крупных. Хорошо, что, в отличие от Ярцева, я был в каске.

Инстинктивно бросившись на землю, я закрыл голову руками. Дождавшись, пока перестанут падать обломки булыжника, я осторожно приподнялся и обернулся. Позади меня, метрах в двадцати, стоял Ярцев с дымящейся трубой ПЗРК. Где он его взял, я ума не приложу. Возможно, он был прикреплен к багажнику квадроцикла, а я просто не заметил?

Я отогнал от себя этот бесполезный вопрос. Сейчас совсем не было времени на эти пустяки. Горилла ждала моих указаний, а в это время по ней велся беспорядочный огонь с нашей стороны. Бойцы пока не понимали, что она больше не представляет опасности.

Я схватил рацию и крикнул:

— Заря! — такой был позывной у командира группы, обороняющей левый фланг. — Это граф Белов! Отставить огонь по горилле!

— Но как же так, ваше сиятельство? — прокричала в ответ рация. — Он же наших пацанов…

— Заря, выполнять! — рявкнул я в ответ. — Если эта тварь выживет, я ее у вас на глазах прикончу. Но сейчас она на нашей стороне.

Через несколько секунд огонь с гориллы переключился на засевшие среди поваленных стволов силы противника. Они заметно приуныли, когда увидели, что их зверюга, которая должна была принимать на себя весь урон, внезапно перестала быть агрессивной.

Я понимал, что на этом фланге бойцы и сами справятся. И сейчас меня больше интересовал наш центр, который должен атаковать последний оставшийся монстр.

— Коршун! — рявкнул я в рацию. — Как иглохвост?

— Тяжело, — прохрипела рация голосом Степана Ивановича. — Пока держимся, но есть потери.

— Твою ж мать! — ругнулся я сквозь зубы.

Бросив быстрый взгляд на гориллу, я послал ей образ иглохвоста, нападающего на наши позиции, и примерное направление движения, а потом отдал короткую команду:

— Убей!

Зверюга тут же оскалилась, испустила боевой клич и ринулась в указанном направлении.

Я рванул обратно к квадроциклу, бросив на бегу Ярцеву короткое:

— Спасибо! — а потом добавил. — Летим в центр. Посмотрим, как там иглохвост.

Виктор Петрович без лишних слов завел движок, и мы помчались обратно.

В центре дела были плохи. Хотя горилла уже и была здесь, но пришла на подмогу слишком поздно. Один из наших БТР был серьезно поврежден. Рядом лежали несколько мертвых тел. А за спинами сражающихся иглохвоста и обезьяны на наши позиции уже наступал резервный взвод.

Бойцы отстреливались, как могли. Некоторые из них были ранены, но, несмотря на это, продолжали выполнять боевую задачу.

Мы с Ярцевым пригнувшись побежали к переднему краю обороны. По пути я поднял автомат, лежащий возле павшего бойца. Вытащив из его разгрузки три магазина и пару гранат, я рванул дальше. Ярцев уже находился в окопе и поливал свинцом наступающего противника. Я упал радом с ним и тоже открыл огонь.

Бросив быстрый взгляд в сторону схлестнувшихся в смертельной схватке монстров, я увидел, что горилла, несмотря на свою подвижность, проигрывает иглохвосту.

Сейчас ни в коем случае нельзя допустить, чтобы наш монстр был повержен. Тогда мы точно не выстоим. Я прекратил стрельбу и начал готовить заклинание. Силы пустоты оставалось не так уж и много, поэтому я решил не расходовать ее на подчинение, а вместо этого сотворил чары лишения магического щита. Тщательно прицелившись и выждав нужный момент, когда иглохвост подмял под себя гориллу и открыл для меня большую часть своего тела, я запустил в него серый сгусток заклинания.

Вы бы видели, что тут началось. Разъяренная горилла, почувствовав слабость противника, первым делом вырвала ему правую клешню, которая угрожающе сдавливала обезьяне горло. А потом в разные стороны полетели и другие части тела монстра. За считанные секунды от мерзкого иглохвоста осталось только бьющееся в конвульсиях бесхвостое тело.

Я внимательней присмотрелся к горилле. Она тоже была сильно изранена. Самое страшное увечье было на груди: левая мышца вырвана до кости, рука висит плетью, а чуть выше к шее, несколько проколов с ядовито-зелеными краями. Похоже, обезьяне жить осталось не так уж и много. Добраться до сердца яду пока мешают магия и адреналин, но это ненадолго. Туда этой паскуде и дорога.

Но оставшимися минутами ее жизни не грех воспользоваться. Я приказал обезьяне как можно сильнее проредить наступающие силы противника. Монстр послушно ринулся в атаку. Но тут вдруг раздался громкий выстрел и ослабленную грудь монстра разорвало бронебойным танковым снарядом. Обезьяна, как подкошенная свалилась на землю и затихла.

И это было полнейшее и сокрушительное фиаско. У врага вновь заработал танк. А это значит, что мантикора мертва. За всей этой суматохой я даже не заметил, что какое-то время держал контроль сразу над двумя монстрами. Это был очень полезный и информативный опыт. Но сейчас я уже не ощущал ни одной связующей нити подчинения, что еще раз подтверждало мою догадку, что мантикора разделила участь гориллы.

Враг, на время засевший среди стволов засеки, снова пошел в наступление. Рядом раздался еще один взрыв — это танк разносил наши укрепленные огневые точки. Я дал пару очередей в сторону засеки и присел вниз — надо было поменять отстрелянный магазин. Дела на нашем участке сейчас обстояли совсем плохо. Так мы долго тут не продержимся.

И вдруг по рации раздался голос Коршунова:

— Ваше сиятельство, вы где?

— Рядом со штабом, в траншее на краю дороги.

— Понял. Через минуты три-четыре будут кристаллы. Ждите у штаба.

А вот это была очень хорошая новость. Просто замечательная новость. Я многозначительно переглянулся с Ярцевым и, пригнувшись, побежал к бункеру. Виктор Петрович остался в окопе. Сейчас каждый боец был важен, а уж Ярцев со своим огромным опытом и подавно.

Вскоре ко входу в штаб на полном ходу подлетел квадроцикл. Боец заглушил двигатель и протянул мне большую дорожную сумку.

В этот момент неподалеку раздался еще один взрыв. Чертов танк продолжал разбирать наши укрепленные огневые точки.

— Здесь все, что нашел, ваше сиятельство! — весело крикнул боец.

Я пригляделся повнимательнее к солдату. Оказалось, что передо мной стоял неунывающий Ленька Гаврилов. Все его лицо было перемазано землей и сажей. Видимо, Коршунов отправил его за кристаллами в самый разгар боя.

Глядя на широкую белозубую улыбку бойца, я понимал, почему Коршунов, несмотря на сумасбродный характер Гаврилова, держал его в команде. Это парень мог запросто поднять настроение и боевой дух своим соратникам даже в самой гуще тяжелого боя.

Ленька отдал мне сумку и, пригнувшись, рванул к дороге, чтобы плечом к плечу со своими братьями по оружию отражать накаты врага.

Я быстро расстегнул молнию и заглянул внутрь. Там лежало три кристалла. Скорее всего, они были не выше третьего уровня, возможно, даже только второго. Разбираться было некогда. Я схватил самый большой, уселся на землю, опершись спиной о стену бункера, и успокоил хаотично скачущие мысли. Сейчас мне требовалось полное сосредоточение на процессе.

Крепко обхватив кристалл ладонями, я закрыл глаза и, усилием воли разомкнув его силовой контур, встроил его в свою энергетическую систему. Мана обильно потекла в мой источник. Но мне некогда было ждать, когда он наполнится до нужного уровня и я постарался перенаправить ее поток сразу в матрицу аспектов на ячейку с големом.

В прошлой жизни у меня это получилось бы так же легко, как, скажем, завязать шнурки. Но сейчас дело шло со скрипом. Поток не поддавался. Он упрямо тек в мой источник. Энергетические каналы моего тела еще не были натренированы пропускать ману в обоих направлениях. На каждом конкретном участке в приоритете был только один маршрут: от источника к периферии.

Мне нужно было позарез решить эту проблему. Я вспомнил агрессивные техники тренировки каналов, которым в академии обучал тибетский монах. Одна из них могла сейчас сработать. Но процедура была весьма болезненной. С другой стороны, я уже столько за последние дни натерпелся, что сейчас это было для меня плевым делом.

Я сосредоточился и на время отключил поток маны из кристалла. В этот момент неожиданно раздался еще один взрыв. Похоже, что снаряд угодил в бункер или совсем рядом с ним. Меня порядочно тряхнуло и ударило спиной об стену. Концентрация тут же сбилась и пришлось все начинать по новой.

Сосредоточившись, я волевым усилием послал из источника в матрицу аспектов максимально возможную волну маны, смешав ее с энергией пустоты. Почти весь запас ринулся по моим неподготовленным каналам. Дикая боль растеклась из области солнечного сплетения по всему телу. Стараясь не обращать на нее внимания, я вновь подхватил поток маны из кристалла и успел-таки совместить его с той волной, что шла из источника. Энергия камня, увлекаемая общим течением, обильно изверглась и вместе с моей маной ударила в ячейку с сущностью голема.

Я едва не потерял сознание от этой опасной для жизни процедуры. Ведь если бы хотя бы один канал не выдержал и порвался, то я бы умер весьма мучительной смертью.

Приоткрыв налившиеся свинцом веки, я пошарил взглядом по сторонам и наконец-то увидел то, что искал. Передо мной стоял каменный голем. Он осознанно и преданно смотрел мне в глаза. Это разительно отличалось от поведения монстров, которые находились под воздействием заклинания подчинения.

Этот голем не просто ждал моих указаний. Он готов был их исполнить. Исполнить максимально эффективно. Он хотел заслужить мое одобрение. Он желал получить свободу, которую мог дать только я.

Я передал ему приказ. Голем должен как можно быстрее уничтожить танк и всю другую технику, спрятанную в лесу на переднем крае, а потом приступить к уничтожению живой силы противника. Поскольку на головорезах Владислава был другой камуфляж, а также яркие отличительные повязки, то ориентировка поступила к голему довольно четкая. Моих парней он точно не тронет.

Поняв, что от него хотят, голем сразу ринулся в атаку. Я приказал, как можно быстрее добежать до леса и, по возможности, давить при этом личный состав противника. Выглянув из-за бункера, я убедился, что каменный великан осторожно миновал наши позиции, не причинив никому из бойцов вреда.

— Голема не трогать. Он наш, — крикнул я в рацию и вновь откинулся на стену бункера.

Дальше нужно было вытащить из матрицы броненосца. А вот с этой задачей рисковать не стоит, иначе каналы точно не выдержат. Для начала заряжу источник. Я вытащил из сумки новый кристалл и, прикрыв глаза, попробовал отключиться от незатихающей боли и раскалывающейся головы. С трудом, но мне все-таки удалось это сделать. Постаравшись абстрагироваться от внешних раздражителей, я постепенно вошел в транс. В этом состоянии пополнение маны должно проходить быстрее. Подгоняя силой воли потоки маны из кристалла в источник, я старался по максимуму ускорить зарядку.

Заняло у меня это примерно с четверть часа. Наполовину обесточив кристалл, я сразу же взял последний. Полностью заряженные камни быстрее отдавали ману. А скорость зарядки имела для меня первоочередное значение. Радовало то, что за все это время ни одного танкового снаряда не прилетело по нашим позициям. Хотя несколько громких выстрелов крупнокалиберной пушки я все-таки слышал. Но, скорее всего, огонь танка теперь полностью переключился на голема. Однако, с активированной магической броней этого каменного парня даже из танка не так-то просто было остановить.

И вот, наконец, уровень маны достиг нужного значения, и я пустил весь накопленный резерв вместе с остатками силы пустоты в ячейку с броненосцем. Открыв глаза, я с удовлетворением оглядел появившегося передо мной монстра. Ему был отдан точно такой же приказ, как и голему: очистить опушку дикого леса от тяжелой техники, а затем заняться личным составом.

Броненосец резво помчался обходить наши позиции, чтобы не повредить бойцам и огневым точкам. Мне даже показалось, что монстры, вызываемые из моей матрицы аспектов, уже не такие тупые, как раньше и могут действовать вполне разумно.

Как бы то ни было, но мне пора было возвращаться к бойцам. Стрельба все это время не стихала, а значит враг продолжал наступление на наши позиции. Но перед этим мне нужен доклад по текущей ситуации на всей нашей линии обороны.

— Коршун! — вызвал я по рации Степана Ивановича. — Доложите обстановку.

— Левый фланг утюжат из БТР. Очень потрепан. Но парни пока держатся. Перекинул к ним звено бойцов с правого. Они там уже размотали вражеский БТР и выбили до половины личного состава противника. А по центру вы сами видите. Танк вроде бы успокоили, но у нас много потерь. Здесь тоже еле держимся. Я недалеко от вас, ближе к левому флангу. Коплю ману, отстреливаюсь вместе с бойцами.

— Понял. Конец связи, — быстро крикнул я и, схватив магические кристаллы, закинул их в сумку.

Надо было отнести их Коршунову. Два из них опустошены только на половину. Это поможет ему быстро восстановиться.

И тут я вспомнил про нейтрализатор энергий. Там должно остаться еще четыре заряда. Я судорожно покопался у себя в памяти и, наконец, вспомнил, что, когда мчался из леса на пикапе, он лежал рядом со мной на пассажирском сиденье.

Быстрым взглядом окинув окрестности бункера, я увидел неподалеку два пикапа. Оба они стояли в защищенных огневых позициях. Один был выведен из строя, а второй еще держался. Из его кузова пулеметчик вел огонь по противнику.

Первым делом я бросился к нему и заглянул в кабину — там было пусто. Я побежал ко второму. Его кузов вместе с пулеметом были сильно посечены осколками, но кабина оставалась относительно целой. Я, стараясь сильно не высовываться, заглянул внутрь и с огромным облегчением увидел там нейтрализатор.

Схватив оружие, я вернулся к квадроциклу и поехал по лесополосе вдоль наших позиций, высматривая Коршунова. Долго искать его не пришлось. Он был в метрах двухстах от бункера. Заглушив двигатель, я, пригнувшись, подбежал к нему.

— Степан Иванович, кристаллы, — крикнул я, протягивая сумку. — У двух еще остались заряды. Я на левый фланг. Разберусь с БТР.

— Там опасно, ваше сиятельство, — прокричал в ответ Коршунов. — БТР высадил десант и уехал за второй партией. Если и они высадятся, я дам флангу приказ на отступление к нашим позициям.

— Заряды к РПГ на позиции остались? — не дослушав Коршунова, спросил я.

Степан Иванович кивнул.

— Только толку от них. Там такой плотный огонь, что парням головы не дают поднять. Особенно, когда коробочка с десантом подъезжает.

Дальше я уже не слушал. Перехватив понадежнее нейтрализатор, я побежал по окопу на левый фланг. Судя по полученной от Коршунова информации, на квадроцикле ехать туда было теперь небезопасно.

Минут через десять я, наконец, добрался до нужного места. Здесь было жарко. Много бойцов погибло. Легко раненные после спешной перевязки вновь подключались к обороне.

— Куда высадили десант? — спросил я у бойцов.

Они, увидев меня, сразу воспряли духом. Если граф здесь, значит не все еще потеряно — эту мысль читал я в их внезапно посветлевших взглядах.

— Вон там, в небольшой ложбине, ваше сиятельство, — один из бойцов, видимо, главный на этом участке, показал налево, — залегли пять солдат противника. Ведут беспокоящий огонь. Похоже, ждут подкрепления. Потом, скорее всего, пойдут в атаку.

Я оглядел бойцов. Их в строю осталось только семеро. И эти семеро героев, готовые стоять насмерть, с надеждой смотрели на меня.

— Хрен им, а не атака, — хмуро ухмыльнувшись, ответил я. — Сейчас мы им всыплем по полной.