Марш к морю

ГЛАВА ПЯТАЯ

- Ах, наконец-то что-то получается, - тихо сказал Джулиан.

Два укрупненных отделения, которые были всем, что осталось от роты "Браво", выстроились вдоль средней части ущелья. Ущелье змеилось назад от входа почти на триста метров, прежде чем перейти в зону добычи полезных ископаемых, где расположилось большинство варваров, но единственные стражники были на самих воротах. Приземлившись между лагерем варваров и охраной, рота могла взять наемников за горло... предполагая, что все сработает так, как планировалось.

- Помните, - сказал Роджер на частоте роты, - минимум насилия. Я хочу, чтобы их захватили, и захватили жестко, но по возможности без убийств.

- И без напрасных рисков, - добавила Косутич.

- Верно, - согласился принц. - Хорошо, у вас у всех есть свои цели, - сказал он, закрепляя на месте свою веревку для спуска. - Давайте сделаем это.

Взвод нырнул в темноту, как тени множества пауков-хамелеонов, покрытых тканью. Спусковые зажимы автоматически замедляли их движение, когда они приближались к почти невидимому дну, а затем отсоединялись, когда их ноги касались земли. Затем тени разделились, одно отделение направилось в долину, в то время как другое двинулось к воротам.

Роджер шел по спящему лагерю, и ему хотелось рассмеяться. Варвары явно были кочевой кавалерией, поскольку разведывательные группы подтвердили, что с ними были их женщины и дети, но их пикеты располагались далеко в долине. Циваны, которые предупредили бы их о приближении людей, были далеко вне поля зрения тактического отделения.

Джулиан и его команда определили, какая хижина принадлежала вождям варваров, и принц выбрал ее в качестве своей личной цели. Он надеялся, что если схватит лидера, то сможет убедить его сдаться. Он смог договориться с Деб Таром и городскими властями Ран Тай о том, чтобы отпустить варваров на свободу, если они сдадутся, так что ему было с чем торговаться. Однако, если бы васины захотели подраться, все могло бы обернуться неприятностями. Кем бы еще ни были эти пенистые, и какими бы самоуверенными они ни казались, они также были профессиональными воинами, и в отличие от кранолта, у них было огнестрельное оружие. Как кавалеристы, они носили пистолеты / карабины с большими колесцовыми замками, а не пехотные аркебузы более тяжелого калибра с их покрытыми смолой медленными фитилями. Разработка надежного пороха и систем воспламенения для огнестрельного оружия на планете с преимущественно влажным, можно даже сказать "насыщенным влагой" климатом Мардука, должно быть, была сущим кошмаром. Это, безусловно, потребовало большей изобретательности, чем было на Терре, и из того, что люди смогли обнаружить до сих пор, дожди по нескольку раз в день, которые были неотъемлемой частью обычной погоды на Мардуке, были основным тактическим фактором в их использовании. Армии без аркебуз или с меньшим их количеством, чем у их противников, изо всех сил старались избегать сражений в любых условиях, кроме дождливых, и ни одному пенистому в здравом уме не пришло бы в голову создавать армию без большого количества старомодного, мощного оружия в резерве.

Что касается самого Роджера, то он подозревал, что никогда бы не попытался иметь дело с практически непреодолимыми трудностями, связанными с использованием заряжающегося с дула порохового оружия на такой планете, как Мардук. Но местные жители справились с этим, и у него не было ни малейшего желания видеть, что сделает с одним из его людей двухсантиметровая пистолетная пуля, поэтому, если дело дойдет до драки, он был полон решимости доказать, что рота одержит верх в любом случае. Вот почему команда Абурии была занята закладкой взрывчатки по всему лагерю; если варвары не сдадутся, план состоял в том, чтобы отступить и взорвать их на месте.

Роджер и его команда замерли, когда из одной хижины вышла фигура. Небольшие здания горнодобывающего предприятия были сооружены из каменных отходов из шахтных стволов, но их двери были не более чем откидными створками, и мардуканец вышел бесшумно. В одно мгновение улица была пуста - в следующее пенистый был на виду. Если бы он оглянулся, то заметил бы их в одно мгновение, несмотря на темноту, и весь план пошел бы прахом.

Варвар почесал засохший участок на руке и зарычал. Затем он справил нужду у стены хижины и вернулся внутрь.

Роджер тихо вздохнул с облегчением и продолжил путь. Он сделал небольшой крюк, чтобы отойти подальше от хижины беспокойного варвара, и срезал путь между двумя неопрятными зданиями.

Его команда оказалась за хижиной лидера наемников и подкралась к ней спереди. Роджер сверился с системами своего шлема и огляделся. Команда Абурии почти закончила установку взрывчатки, но не совсем, поэтому он задержался на месте, чтобы дать им еще немного времени. Отряд, направлявшийся к воротам, уже был на позиции и не был замечен, когда они готовились к засаде. Их единственной задачей было убедиться, что мардуканцы у ворот не придут на помощь своим соотечественникам, когда отряд Роджера ударит по основному лагерю. Если бы план сработал без сучка и задоринки, их присутствие даже не было бы замечено.

Роджер снова сверился с демонстрационной схемой и с временем на своем импланте. Заряды были установлены, и Абурия отозвала свою команду назад, чтобы обеспечить прикрытие, если это понадобится команде у входа. И если этого было недостаточно, у Роджера была открытая карта.

Он проиграл спор о том, кому первым войти в дверь. На самом деле, было бы справедливее сказать, что вообще никогда не было ничего, что можно было бы правильно назвать "аргументом". Панер мог делегировать командование полевой операцией "капитану Сергею", но были определенные ограничения на свободу, которую Роджер мог допустить по части риска, и поэтому вместо этого он махнул Джулиану вперед.

Командир отделения улыбнулся и, в свою очередь, помахал Гроннингену, который тихо шагнул вперед и отодвинул полог в сторону. Джулиан последовал за ним, а Роджер вошел следом за сержантом. Хижина была больше остальных, и в ней было несколько приспособлений, включая письменный стол, но по сути это была лачуга. Роджер покачал головой и подошел к все еще спящему лидеру варваров, в то время как команда разошлась веером, чтобы прикрыть других спящих в комнате. Двое из них были женщинами, но люди не хотели рисковать и позаботились о том, чтобы все мардуканцы были прикрыты.

Как только они оказались рядом, Роджер наклонился так, чтобы его шлем был направлен в лицо варвару, и включил подсветку.

Растар Комас Та'Нортон из васинов, принц Тердана, уставился на свет, и все его четыре руки наполнились ножами, которые были его фирменным знаком. Но едва он пошевелился, как наткнулся на твердую сталь того, что могло быть только стволом пистолета, упирающегося ему в грудь. Он не был уверен, потому что свет в его глазах был самым ярким, который он когда-либо видел в своей жизни, но вряд ли это было что-то другое.

- Ты хочешь жить? - спросил бестелесный и очень странно звучащий голос из-за пределов света. - Или ты хочешь умереть, и чтобы все твое племя умерло вместе с тобой?

- В чем разница? - зарычал Растар. - Ты все равно убьешь нас всех. Или сделаешь нас рабами. Убей нас сейчас. По крайней мере, это своего рода свобода.

- Смерть легче перышка, долг тяжелее гор, - произнес голос, который звучал так, как никогда не слышал ни один мардукский Растар. - И все же мы берем на себя бремя долга, не так ли? Мне было дано разрешение пощадить тебя и твое племя, если ты сдашься и уйдешь. Вы даже можете сохранить свое оружие. Вам просто нужно собрать вещи и уехать, не взяв с собой ничего, кроме того, с чем вы приехали. Но если вы окажетесь в долине Ран Тай на закате этого дня, ваши жизни будут потеряны. Тебе решать.

Растар рассматривал ножи. Он был уверен, что сможет убить этого, но были другие огни, другое оружие, и он не мог убить своих женщин, свое племя. Это был его последний долг, и он не мог отказаться от него, даже когда смерть манила так соблазнительно.

- Мы сохраним наше оружие? - подозрительно спросил он.

- Да, - сказал голос. - Однако, если вы попытаетесь обмануть нас, мы будем вынуждены убить вас всех.

- Нет. - Вождь вздохнул и положил свои ножи на пол. - Нет, мы не будем вас обманывать. Получи эту мерзкую долину, и владей ею.

Все по-прежнему шло слишком гладко.

Роджер наблюдал, как васины выходят из своих хижин и собираются на центральной площади. В надежде сохранить все его собственный отряд гладко передвигался по замысловатому, плавному рисунку, который создавал впечатление, что у него есть силы повсюду, когда варвары на самом деле превосходили его численностью в три раза. Фактически, наемники превосходили численностью силы, которые у него были в самом лагере, почти в десять раз к одному, и он скромно поздравил себя с тем, насколько хорошо прошла операция.

Конечно, признал он, все чуть было не пошло по-другому. Роджер был в ужасе от скорости, с которой отреагировал мардуканец - эти ножи, казалось, телепортировались в руки вождя, и он вытащил их и приготовил прежде, чем Роджер успел даже моргнуть. Если бы мардуканец решил начать бал, в империи не достало бы одного, к счастью, одноразового принца. Это был отрезвляющий опыт.

Снаряжение васинов было сделано гораздо лучше, чем ожидал Роджер, но их кочевое прошлое было очевидным, поскольку их багаж был упакован еще до того, как, по предположению Роджера, они должны были приступить к этому. Менее чем через десять минут их гражданские выстроились в очередь, чтобы уехать, и Роджер подошел к главному, Растару, и кивнул.

- Так будет лучше, - сказал он.

- Надеюсь, ты не будешь возражать, но если мы действительно выберемся из этой долины живыми, мы планируем выбраться из нее до рассвета, - сказал ему мардуканец с хриплым смехом.

- Вовсе нет, - сказал Роджер. - Ты не очень популярен здесь. Только один вопрос, - добавил он. Морские пехотинцы зорко следили за упаковкой, и он знал, что мардуканцы не упаковали большого количества золота и серебра. - Где груз? - спросил он.

- Что? Ха! - проворчал вождь. - Дай угадаю - это была твоя плата.

- Да! - прорычал принц. - Что с ним случилось?

- Как я уже сказал, - сказал варвар голосом, в котором внезапно появились опасные ледяные нотки, - когда мы прибыли сюда, его уже не было. Мы не знаем, что с ним случилось.

- Сэр, - вмешалась старший сержант Косутич, - они не загрузили его, и из долины нет выхода, поэтому они не вынесли его после того, как добрались сюда. Либо он исчез до того, как они прибыли, либо все еще где-то здесь.

- Черт, - сказал Роджер. - Ладно, Растар, ты можешь уходить. Забери своих охранников на выходе. Если ты попытаешься вернуться, я могу просто разозлиться.

- Не так зол, как я, лорд Сергей, - сказал ему мардуканец. - Но как бы это ни утешало, я всегда слышал, что жизнь наемника обычно состоит из того, что он гораздо чаще сталкивается с мечом казначея, чем с мечами врага. Исходя из моего собственного ограниченного опыта, это еще мягко сказано.

Он вскинул голову в мардукском поклоне, подошел к своему цивану и забрался в седло. Через несколько минут колонна васинов исчезла.

- Хорошо, старший сержант, - устало вздохнул Роджер. - Давай разнесем это место на части. Найди наше золото.

- Да, сэр, - сказала старший сержант. Но у нее уже было неприятное предчувствие.

- Никакого золота? - голос Армана Панера был восхитительно спокоен, но он держал голову слегка отвернутой, чтобы скрыть зарождающуюся ухмылку.

- Нет. - Роджер пнул ногой один из низких столиков. - Никакого. Мы нашли несколько килограммов серебра - едва ли достаточно, чтобы экипироваться, но, может быть, если мы ужмемся... - Он сердито покачал головой. - Мы обыскали каждую шахту, насколько могли, учитывая, как поднялись подземные воды с тех пор, как отключились насосы людей Деб Тара. Нигде ни крупицы золота.

- О, отлично, - сказала О'Кейси. - Перестань пинать стол, Роджер. Мы не можем позволить себе ломать какую-либо мебель.

- Хуже всего то, что я - посмешище, - с горечью сказал Роджер. - Конечно, Деб Тар не захотел платить нам обещанную цену, и местные суды не будут его трогать. Особенно после того, как он продолжал обвинять нас в том, что мы сами прячем золото, как будто в этом был какой-то смысл.

- О, все не так уж плохо, - сказала Косутич. - Это была хорошая операция. Все прошло точно по плану, и никто не пострадал. Черт возьми, это было в основном тренировочное упражнение, и хорошее. И никто не винит вас, сэр. Все думали, что золото там, и Деб Тар в ярости.

- Но куда оно делось? - спросила О'Кейси.

- Это вопрос на миллион кредитов, - ответила старший сержант, - и только его Злобность знает ответ. Оно определенно было на складе, когда васины проскользнули через ворота, и сейчас его там точно нет. И васины его не брали. К сожалению, ничто из этого не говорит нам о том, что с ним произошло, и куда оно делось, остается загадкой. Склад пуст, и исчезли даже тележки, в которых оно хранилось.

- Тележки? - повторила начальница штаба.

- Да. Они загружают материал в тележки, чтобы отвезти его на склад с перерабатывающего завода, и просто задвигают тележки на склад, избавляя себя от необходимости разгружать их, чтобы они могли снова загрузить его, когда придет время тащить его в город. Но тележек там не было - и их не было ни на перерабатывающем заводе, ни где-либо еще. Мы просто посмотрели, не были ли они спрятаны в плавильных цехах или что-то в этом роде.

- Они никак не могли вывезти его из долины, не пройдя через ворота, - в отчаянии сказал Роджер. - Мардуканцы просто не могут так хорошо карабкаться.

- Что ж, ваше высочество, - сказал капитан Панер с улыбкой, - я уверен, мы что-нибудь придумаем. Но, может быть, вы хотите немного поспать или даже походить по тавернам. Идите выпустите немного пара.

- С чем? Мы заняты!

- Мы не настолько заняты, - сказал командир. - Возьми ... выведи взвод и пусть люди расслабятся. Мы едва можем себе это позволить, и это лучшее, что можно сделать после проваленной операции.

- Хорошо. - Роджер пожал плечами. - Если ты так говоришь.

- Иди повеселись, капитан Сергей, - сказал ему капитан с улыбкой.

- Этому конкретному предку не очень повезло, - сказал Роджер, вызвав легкую усмешку в ответ. - Думаю, что выберу другое прозвище.

Панер сочувственно усмехнулся, а принц повернулся и направился к двери. Позади него Косутич посмотрела на капитана и приподняла бровь. Он что-то планировал.

Роджер был пьян. Как и Нимашет Депро. И как раз в тот момент принц был абсолютно уверен, что это плохо.

Они вдвоем каким-то образом оказались в омуте тишины посреди шумно успешной вечеринки. Владелец гостиницы был только рад такому обычаю, но большинство мардукских посетителей рано разошлись по домам. Инопланетяне были слишком пьяны, слишком агрессивны и, безусловно, слишком громки. Группа морских пехотинцев в одном углу выкрикивала одну из самых грязных частушек, которые Роджер когда-либо слышал в своей жизни, - что-то о "Трехяйцевом Пите", - а в другом углу, соревнуясь с их теоретически музыкальными усилиями, шел матч по армрестлингу, сопровождаемый скандированием болельщиц. Ни одна из групп не смогла бы исполнить мелодию, даже если бы им дали сотню ведер, но все слишком наклюкались, чтобы обращать на это внимание.

Так что небольшое пространство уединения, образовавшееся вокруг него и сержанта, вызывало тошнотворное ощущение у несколько одурманенных инстинктов принца высокого полета. Он мог чувствовать небольшие толчки от группы даже сквозь свой винный туман, и, в некотором смысле, это было приятно. В конце концов, Депро ни в коем случае не была уродом. И если рота решила, что для них было бы хорошо "собраться вместе", это означало определенную форму принятия. С другой стороны...

Роджер прочистил горло, когда Депро, очевидно, не обращая внимания на легкие кивки, подмигивания и маневры вокруг них, налила ему еще вина.

- Нима-ш-ш-шет? - спросил он.

- Хммм? - Ее улыбка была теплой, и его сопротивление на мгновение поколебалось. На самом деле она была довольно красива. И эта мысль приходила ему в голову уже много раз, напомнил он себе, так что дело было не в нескольких бутылках вина, которые он выпил к этому моменту.

- Я... не хочу быть замешанным в этом... эм...

Что он хотел сказать, так это то, что у него вообще не было сексуальных отношений. Последствия и разветвления для человека в его положении были просто слишком велики, и два раза, когда он совершил ошибку, забыв об этом, публичное обсуждение его сексуальной жизни безжалостно подчеркивало суть. Никто, кроме императорской семьи, не мог себе представить, с какой интенсивностью общественный микроскоп изучал поведение всех Макклинтоков, и любой, кто думал, что Роджер или его братья и сестры могут завести даже самую незаметную любовную интрижку так, чтобы об этом не узнали репортеры, должен был быть наркоманом. Последнее, в чем нуждался "плохой мальчик" династии, - это раздувать скандал из такого рода историй!

Это было бы более чем достаточной причиной для осторожности со стороны Роджера, но он был достаточно честен - по крайней мере, с самим собой - чтобы признать, что была и другая, гораздо более личная причина. Его мать никогда не была замужем за его отцом, и до тех пор, пока в Маршаде Элеонора О'Кейси не объяснила ему реальный ход событий, Роджер всегда в глубине души верил, что он, должно быть, был тем, что разлучило их и привело к изгнанию его отца из двора. С точки зрения логики, мысль о том, что он может быть виноват, была нелепой, но раненый, одинокий ребенок, которому это впервые пришло в голову, едва ли был в состоянии рассмотреть это рационально.

И в одном он был абсолютно и горько уверен, так это в том, что он никогда не поставил бы другого ребенка в положение, когда он думал бы о том же и терпел бы ту же боль. О, он прекрасно знал, что лекарства и нанниты, которые устраняли ежемесячное проклятие для женщин-морских пехотинцев, также устраняли любую возможность беременности, но завязать случайную связь, особенно в этих условиях, было так же невозможно для принца, как и для других отпрысков "знати" отправиться трахаться со слугами. И даже если бы это было не так, он ни за что не повредил бы сплоченности подразделения таким образом - он ни за что не собирался менять свои отношения товарищества по оружию, ради создания которых он буквально пролил кровь, на вечернюю возню в постели с сержантом.

Неважно, как сильно его опьяненное тело жаждало броситься на хорошо обученную женщину морской пехоты, сорвать с нее форму и зарыться лицом в ее высокие, упругие груди.

Но он никогда в жизни никому не мог объяснить ничего из своих запутанных чувств и рационального анализа. Даже Мацуге, который во многих отношениях был самым близким человеком из всех, кого Роджер когда-либо знал, к настоящему "отцу". Его личные ... причуды приводили к проблемам еще со старших классов, и он до сих пор не мог их сформулировать. Даже когда командир телохранителей его матери стоял в его спальне, пытаясь понять, почему совершенно голая и разъяренная дочь великого герцога называет его евнухом.

Сейчас он тоже не мог придумать, как это сделать, как бы сильно ни старался. И он действительно пытался. Его затуманенный мозг искал что-нибудь - что угодно - сказать, чтобы смягчить боль своего отказа, но то, что сорвалось с его губ, было "...ассоциататш".

Нимашет Депро дважды моргнула и попыталась сфокусироваться на принце, но все, что она могла видеть, это зону цели чуть выше его кадыка.

- Ты просто сказал то, что, по-моему, ты сказал? - тщательно выговорила она.

- Слушай, называй меня странным, - сказал Роджер, жестикулируя своей чашкой. - Но я не валяю дурака с... ассо... асс... айзоовые ... Послушай, не то чтобы это было бы весело. Ты великолепна. Но это было бы неправильно.

- Что ты имеешь в виду, так это то, что ты не "дурачишься" с прислугой. Вот что ты собирался сказать, верно? - потребовала сержант. - Я полагаю, сержант с засранной планеты недостаточно хороша для тебя!

- Нет, это не так! - яростно запротестовал принц, наклоняясь вперед, чтобы обнять ее. - Ты мне нравишься, и ты красива, но это было бы неправильно!

- Убери от меня свои руки, ты, арис-арис... аристократический червяк!

- Что я сказал? - в замешательстве спросил Роджер. - Думаю, может быть, когда-нибудь, но не сегодня.

- Ты чертовски прав, мы не будем, - прошипела сержант, когда она отступила, чтобы нанести удар. - Это не то, о чем ты когда-нибудь, когда-нибудь снова будешь беспокоиться.

- О, черт.

По непонятной ему причине Джулиан решил отказаться от вечеринки. Технически, он был свободен от дежурства и мог бы напиться в стельку, если бы захотел. В отличие от Гроннингена и Георгиадаса, которые должны были прикрывать Роджера. Но они, благослови господь их глупые маленькие сердца, отошли достаточно далеко, чтобы дать Роджеру и его девушке немного пространства, немного уединения, как и всем остальным, кто весь вечер наблюдал, как они танцуют все ближе и ближе. Рота не была подразделением вуайеристов, но тотализатор дважды обанкротился, пока эти двое, наконец, собрались сделать зверя с двумя спинами, и если они не избавятся от этого в ближайшее время, кто-нибудь донесет капитану.

Однако в данный момент Джулиан был готов отменить ставки. Как только он спасет жизнь Роджеру - неблагодарному ублюдку...

Сильный удар больно врезался в предплечье Джулиана, когда он блокировал его.

- Депро!

- Уйди с моей дороги, Джулиан! - закричала разъяренная телохранительница. - Я не буду его убивать! Я просто собираюсь оторвать ему яйца!

- Это убило бы его, Нимашет, - запротестовал Джулиан, блокируя очередной удар. К счастью, нетрезвая Нимашет все еще пыталась попасть в быстро отступающего Роджера, а не намеренно целилась в своего товарища-сержанта.

- Нет, это было бы не так. - Уоррент-офицер Добреску казался удивительно - и фальшиво -трезвым для человека, растянувшегося под соседним столом с бутылкой в одной руке и маленькой черной сумкой в другой. - Я бы остановил кровотечение. Они даже отрастут заново при достаточной регенерации и времени. Однажды я видел это у парня, который попал в серьезную аварию на Шиве.

- Смотри! - закричала Депро, пытаясь протиснуться мимо. Роджер отошел к группе певцов в углу, но высокая длинноволосая фигура все еще была легко различима. - Это не убило бы его - просто причинило бы боль. Очень сильную! И не похоже, чтобы он скучал по ним!

Она еще минуту пыталась оттолкнуть Джулиана, но затем, внезапно, вся ярость, казалось, покинула ее. Силы покинули ее вместе с этим, и она упала обратно на скамейку и закрыла лицо руками.

- О, Джулиан, что, черт возьми, мне делать?

- Ну, ну, - сказал он, неловко похлопывая ее по спине. У него мелькнула мысль - на мгновение, - что это, вероятно, лучшее время для того, чтобы сыграть по-своему. Но даже он не был таким злым ублюдком. Возможно. Ему придется подумать об этом. Он делал почти такие же низкие вещи, чтобы переспать. Но не совсем так низко. Ну, некоторые из них были. И, по общему признанию, некоторые из них были еще ниже. Но не для друга. Был ли он другом? - Вот, возьми.

- Оооооо. - Депро застонала и сделала большой глоток из бутылки. - Что, черт возьми, мне делать? Я была готова стать посмешищем для роты, но это еще хуже! Я влюблена в мужчину, который не способен трахаться!

- Он не функционально недееспособен, - осторожно сказал Добреску. Он сел и ударился лбом о нижнюю часть своего стола. - Ой. Чертовски низкие потолки в этом заведении. Как я уже говорил. Он функционален как мужчина.

- Оооооо, - снова простонала Депро. - Я просто хочу заползти под камень и умереть!

- Только не говори мне, что это первый раз, когда тебе отказали, - пошутил Джулиан. - Ты переживешь это. Все так делают.

- Это первый раз, когда я спрашиваю, ты идиот! Мне никогда раньше не приходилось этого делать! И я даже не успела спросить - он просто предположил, что я собираюсь это предложить! Предположил!

- А ты собиралась? - спросил Добреску, высовывая голову из-за стола и скамейки. - Чертовски странная архитектура в этом заведении.

- Ну, да, - признала Депро. - Но дело не в этом! Ты слышал, что он мне сказал?

- Да, - сказал Джулиан. - Это было, когда я приготовил пистолет с транквилизатором.

- Можете себе представить, какая наглость! - выплюнула она с такой яростью, что вино брызгами выплеснулось на другого сержанта.

- Да, - сказал Добреску. - Я могу. И поскольку он тебе отказал, полагаю, тебе не помешало бы немного утешения от уоррент-офицера? Если, конечно, ты достаточно худа, чтобы пролезть через вход в эту уютную маленькую комнату, с которой мне, кажется, повезло.

Гроннинген, к счастью, был достаточно велик, чтобы оттащить ее от уоррент-офицера. Который громогласно жаловался, что, поскольку он был единственным медиком в роте, больше некому было заняться его ушибленной спиной и кровоточащим носом.

Владелец, новый управляющий и поисковые группы покинули долину. Долгий процесс откачки шахт и их повторного ввода в эксплуатацию должен был начаться на следующий день, но на сегодняшний вечер долина была пустынна. Даже охранники не были заменены.

Что делало более чем немного странным тот факт, что три насоса, приводимые в действие ветряной мельницей, в данный момент работали на полную мощность. Их шланги змеились в устье заброшенной шахты, и Арман Панер остановился прямо у входа в нее и включил фонарь на шлеме, когда из отверстия появился мардуканец.

- Привет, Нор Тоб.

Мардуканец замер в проеме, пригвожденный ярким светом. Он сжимал сундук между своими вторичными руками, в то время как одна настоящая рука несла незаряженный кавалерийский пистолет.

- Меня заставили задуматься тележки, - весело продолжил морской пехотинец. - Если бы кто-то действительно быстро думал и быстро работал, он мог бы убрать довольно много этого материала всего за несколько минут. Но он не смог далеко уйти с этим.

- Итак, он спросил меня, что находится прямо рядом со складом, - сказала старший сержант со своего места над входом позади мардуканца. - Ах, ах, давайте держать эти истинные руки подальше от пистолетного кремня, хорошо? - Она усмехнулась. - Я чуть не пнула себя. Скажи мне кое-что, ты заставил их вырыть эту шахту только по этой причине?

- Я много лет работал на этой шахте! - сказал бывший менеджер. - Это было мое право!

- И когда васины прошли через ворота, ты увидел шанс воспользоваться своим "правом" в суматохе, - заметил Панер. - Или это тоже ты устроил?

- Нет, это была простая случайность, - сказал мардуканец. - Но я воспользовался этим шансом, когда увидел его! Послушайте, я могу... поделюсь этим с вами. Никому никогда не нужно знать. Вы двое можете взять половину этого. Черт возьми, забудьте об этом глупом ребенке - на равнинах есть города, где столько золота позволит тебе жить как королю всю оставшуюся жизнь!

- Я так не думаю, - тихо сказал Панер. - Мне не нравятся воры, Нор Тоб, а предателей я не люблю еще больше. Я думаю, тебе следует просто уйти. - Капитан оценил вес сундука, который нес бывший менеджер. - Ты можешь взять это с собой, и никто не должен знать ничего другого, как ты сказал. Но это все. Пора садиться на своего цивана и уезжать.

- Это мое право, - прорычал бывший управляющий шахтой. - Это мое!

- Послушай, - резонно сказал Панер, - ты можешь остаться в вертикальном положении или в горизонтальном. Для меня это действительно не имеет значения. Но ты не уйдешь с чем-то большим, чем то, что у тебя есть прямо сейчас.

- Это ты так думаешь! - крикнул мардуканец и схватился за рукоятку своего пистолета.

- Я чувствую себя несколько двусмысленно по этому поводу, - сказал Панер, когда шахта снова начала заполняться.

- Не надо, - сказала Косутич. - Его Злобность знает, что он не в убытке.

- О, нет, - сказал командир, поднимаясь вместе с ней обратно в шахту. - Не это. Это Роджер. Как мы собираемся сказать ему?

- Я бы посоветовала нам просто притвориться, что где-то есть волшебный мешочек с большим количеством денег, - сказала Косутич. - Я имею в виду, он никогда не должен знать, верно?

- Но как насчет Поэртены? - спросил Панер, загружая один из ящиков на турома. Местные тягловые животные действительно были чем-то вроде дальних родственников цивана, но у них был гораздо более спокойный нрав, и этот только хныкал с печальной покорностью под тяжестью.

- Что насчет него? - старший сержант привязала сумку ко второму турому. - Мы говорим ему, что денег вообще нет; это просто раскрывает его творческую сторону.

- Мы не хотим, чтобы он становился слишком изобретательным, - отметил капитан. Он сделал паузу, пытаясь оценить, перегружен ли туром с одной стороны.

- Это всегда было твоей проблемой, Арман, - сказала ему сержант, поднимая еще один тяжелый чемодан и загружая его на своего зверя. - Ты слишком добросердечный.

- Верно, верно. - Панер подобрал поводья своего цивана, вскочил в седло (теперь оснащенное стременами в человеческом стиле) и убедился, что крепко держит повод своего турома. - Полагаю, мне нужно преодолеть это.

- Когда-нибудь это убьет тебя, клянусь, - сказала старший сержант, в свою очередь садясь в седло. - Поверь мне, - добавила она, когда они направились по дороге в город.

Позади них вода поднялась над последней каменной грудой на дне шахты.