Маленькие Песцовые радости

Глава 5

Больше мы никуда не успевали, так что заехали в гостиницу, забрали вещи и вызвали такси в аэропорт. Пока ехали и ожидали рейс, я привычно ковырялся на сайтах с монетами и нашел-таки по начинке Проколов почти все, кроме шестого уровня. Но до шестого мне еще пару лет, по уверению Песца, так что повода для переживаний не было. Заказы размещал на разных сайтах, но прийти они должны примерно в одно время — не придется ежедневно в центр ездить. Кстати, обнаружил, что заказанные лари уже пришли — нужно будет заехать и забрать, благо дядина машина находилась на стоянке при аэропорте.

Вообще, выбор модулей действительно увеличился и ассортимент постоянно менялся: некоторые яркие исчезали из продажи, пока я изучал содержимое сайта. Хорошо, что на них не было ничего полезного для меня. Были интересные контейнеры, но, помня о том, что с деньгами у нас сейчас не слишком хорошо, я для себя просто отмечал их наличие и с болью в своем и песцовом сердцах закрывал сайты. Военные сейфы и сейфы родов я бы непременно выкупил, но таких не попадалось. Диски я тоже глянул, но уже без особого интереса — успел убедиться, что Песец прав и там в основном обучение очень низкого уровня, иногда просто даются основы без конкретики. А вообще, я пришел к выводу, что с интересом бы прослушал лекции или почитал про любые направления магии. Потому что понял, что модули дают только основу, которая должна была шлифоваться учителем, на роль которого Песец не слишком подходил по ряду причин. К сожалению, такие материалы если и сохранились, то только в сейфах родов, в связи с чем я начал азартно прикидывать, как все же подступиться хотя бы к имеющемуся военному сейфу — Песец утверждал, что на Родовых может быть защита посерьезней.

Идеи появились, и довольно интересные. Настроение резко испортил телефонный звонок.

— Илья, привет! — радостно прощебетала Прохорова. — Как там поживает моя сумочка?

— Привет. Никак. Кожевничество — мое хобби, поэтому время на него уходит по остаточному принципу.

— Как это никак? — возмутилась она. — Ты вообще в курсе, что я невеста младшего княжича? Думать надо, кому отказываешь.

Через телефон не влияла ни ее, ни моя магия, поэтому все, что могла Прохорова, — это давить авторитетом, а все, что мог я, — просто отказывать.

— Так и вам думать надо кому хамите. Меня же в княжестве ничего не держит, — приврал я. — Соберусь в два счета и перееду в другое, где правители будут полояльней. И тогда вы не получите вообще ничего.

— Илья, да я же пошутила, — захихикала Прохорова в трубку. Теперь, когда ее саму не было видно, голос казался очень неприятным и еще более лживым, чем при личной встрече. — Ну и понадеялась, что это тебя подстегнет.

— Шантаж со мной не работает.

— А премии?

— Юлианна, у меня пока нет на это времени. Займусь не раньше следующих выходных. Если ничего более срочного не вылезет.

Она тяжело вздохнула и попрощалась.

— Прохорова? — уточнил Олег. — Похоже, она с тебя теперь не слезет. А если узнает, что ты по крови Шелагин, может затребовать признания и пересмотра помолвки с изменением жениха на тебя.

Говорил он в шутку, но я действительно испугался такой перспективы.

— Не дай бог!

— Кстати, не такой уж нереальный вариант, — внезапно нахмурился Олег. — С учетом того, что княжества теперь не объединятся, могут пересмотреть вариант с невестой Шелагина-младшего, потому что нам теперь этот союз не выгоден.

— Положим, он совсем не Шелагин по крови…

— Ты же сомневался?

— Я забыл рассказать, что его видел у Живетьевой. Характер их разговора уже позволял предположить, что с отцовством там не все просто, но я дополнительно проверил. Николай Шелагин не сын князя.

Олег воспринял новость на редкость равнодушно.

— Собственно, я это и предполагал с самого начала. Это только ты сомневался. Но теперь все точно, а значит, Шелагиным нужно сообщить.

— Скандал будет, — поморщился я. — А еще на меня насядут со всякой ерундой, потому что выходит, что наследником оказываюсь я. У старшего княжича блок что-то повредил, и само там ничего не восстанавливается. Я подумываю по нему регенерацией пройтись, но, мне кажется, там слишком глубинное повреждение, требующее специального подхода. Нормальный целитель нужен.

Угрозу со стороны Николая Шелагина со счетов сбрасывать не стоило. Если его вышвырнут из Шелагиных, возможность мне гадить у него существенно снизится, а вот желание убить никуда не денется, даже усилится. Как и у его биологических родителей, которых до сих пор в живых было двое.

Странно, что Живетьев, получив разрешение от бабушки на убийство княгини, с ним не торопится. Ведь наверняка он уже давно в деталях разработал несколько планов. Осталось выбрать самый подходящий — и тогда у меня на одного врага станет меньше, а может, и на двух, если удастся убедить князя в том, что к смерти супруги приложил руки целитель.

— Так что, скорее всего, быть тебе князем, — заключил Олег. — Потому что альтернатив нет.

— А что насчет моего отказа? Знаешь, это не моя ноша, вот ни разу. Тем более если в нагрузку пойдет Прохорова, то поневоле задумаешься, не лучше ли, если княжество отойдет императору.

— Знаешь, чем это закончится? — серьезно сказал Олег. — Тебя убьют, чтобы ни ты, ни твои потомки не имели возможности претендовать на эти земли. Те князья, что отдавали земли добровольно, не имели на них права крови, что и докажет любая экспертиза. А с тобой дело другое. Тебя будут убивать, а под замес могут попасть и родственники со стороны матери. То есть мы с Вовкой. Нет, Илья, предложат признание — не ерепенься.

Перспектива была так себе. Мне казалось, что, напротив, вероятность того, что меня приговорят, повысится именно с признанием Шелагиных. Но пока все это — всего лишь сотрясение воздуха. Возможно, меня убьют раньше, чем Шелагины сделают официально заявление о моем изменившемся статусе. Пока их останавливает нежелание быть действующими лицами скандала. Но скандал все равно будет, потому что нельзя молчать об отцовстве младшего княжича. А значит, к нему надо готовиться и помнить о защитных артефактах.

Больше Олег к этому вопросу не возвращался, а потом началась посадка на самолет, где такие разговоры вести вообще не стоило. Поэтому дядя устроился поудобней и уснул, а я опять ушел в медитацию, которая сейчас была важна не только как возможность роста, но и как подстраивание организма к увеличившемуся потоку силы. Как любил говаривать Песец: «В любой непонятной ситуации — медитируй. Ситуация понятней станет или нет — неизвестно, а польза от медитации будет в любом случае».

Долетели мы благополучно и приземлились даже чуть раньше срока, и вскоре уже катили к пункту выдачи. Модули все оказались рабочими, а вот один из ларей пришел с разорванным контуром, то есть использоваться не мог без починки. Хоть назад сдавай. Остановило только то, что с ходу не смог придумать уважительную причину возврата (не говорить же, что нерабочий?), а Песец сказал, что там не такая серьезная поломка, чтобы я не смог справиться уровне на втором артефакторики. Намекающе так сказал: мол, качай — и будет тебе счастье.

Так что битый ларь пошел к такому же с волковских раскопок, а рабочие я зарядил, и один отправил в военный транспорт, как и собирался. Артефакторикой решил сегодня не заниматься: завтра начинаются соревнования и на них нужно приходить отдохнувшим, а погружение в артефакторику меня пока еще выматывало, не давая ожидаемого Песцом вдохновения.

Но купленные в Дальграде контейнеры наконец открыл. Первым делом, разумеется, тот, по поводу которого Песец уверял, что Олег придет в восторг. Олег тоже про это помнил, поэтому вытанцовывал вокруг контейнера все время пока я заряжал лари.

Что могу сказать? Ожидания оказались завышенными. Из контейнера был извлечен музыкальный инструмент, больше всего напоминавший современную гитару, набор модулей, звуковая изоляция для стен, несколько типов записывающего и проигрывающего оборудования, стол, регулирующийся стул, пюпитр, дополнительные модули с композициями и носители с записью нот. Восторга на лице Олега я не увидел и в себе этого чувства не ощутил.

«И?» — вопросил я Песца.

«Что „и“? — удивился он. — Ты не представляешь, какая это была редкость во времена моего создателя. А все, потому что цена зашкаливала. Мой создатель очень даже хорошо зарабатывал, но позволить себя такой инструмент не мог. Хотя очень любил посидеть с гитарой, попивая сидр. Я же о тебе забочусь. У тебя отдыха вообще не бывает».

Он искренне не понимал, почему мы не радуемся, поэтому добавил:

«Твоему дяде наверняка интересно, как звучала музыка тысячи лет назад. Сплошные плюсы: ты расслабляешься — он вдохновляется».

— Мы купили жутко дорогую штуку, по мнению Песца, — сообщил я дяде.

— Насколько дорогую? — поинтересовался он.

«Как пара таких домов, неблагодарный ты потомок неизвестно кого! — ощерился Песец. — Вот так, стараешься тебя порадовать, из шкуры вон лезешь — а на выходе ни радости, ни благодарности».

— Песец говорит, пару таких домов можно было купить за стоимость этого контейнера.

Олег удивленно присвистнул.

— Это за что такая цена?

«Авторский инструмент, изготовленный из дорогущего дерева со специальной обработкой как корпуса, так и струн. Это сделало его практически вечным».

— За изготовителя, — ответил я, тяжело вздохнул и продолжил для Песца:

«Понимаешь, в твое время и в нынешнее ценность вещей претерпела некоторые изменения. Для меня этот инструмент имеет ценность меньшую, чем сейф какого-нибудь рода».

«Ну ты и сравнил! — возмутился Песец. — Да сейфов по сравнению с этой штукой — как грязи. Это уникальная вещь вряд ли найдется еще одна такая, понимаешь? При этом звучание у нее такое, что Зырянов в свое время постоянно подумывал начать откладывать деньги, хотя и понимал, что копить будет до самой смерти. Эх ты, невоспитанный, необразованный потомок непонятно кого».

Песец обиделся, презрительно фыркнул и повернулся ко мне толстым задом, хотя обижаться нужно было мне: я потратил деньги на совершенно бессмысленную хрень. В моем положении от врагов не отобьешься, играя песенки под гитару, даже если гитара раритетная, а песенки — на языке Древних.

«Песец, ты не понимаешь. Мечты Зырянова и мои не обязательно совпадают, — намекнул я. — У него была спокойная жизнь, он мог позволить себе созерцать цветущие яблони, перебирая струны и потягивая сидр».

Песец повернулся и воинственно поднял хвост.

«Это у него спокойная жизнь? Он был очень занятым человеком, но всегда находил время, чтобы расслабиться, потому что иначе жизнь превращается не в удовольствие, а в бег за никому не нужными призрачными целями. Ты хотя бы попробуй, от чего пытаешься отказаться».

«Чтобы попробовать, мне нужно изучить модуль, а у меня и без того график плотный».

«Глянь на него, плотный у него график! Все равно перерыв будет, как используешь оставшиеся стихийные и магии Жизни. Больше ты пока ни к чему не готов. А игра на музыкальном инструменте для мага очень полезна — развивает воображение и мелкую моторику».

Тем временем Олег с интересом изучал древнюю гитару и даже пару раз провел рукой по струнам. Звук действительно оказался на редкость приятным.

— В этом что-то есть… — неожиданно сказал Олег. — Услышать вживую звуки Древних…

— И ты туда же… — обреченно вздохнул я.

— Положим, была бы у меня возможность выучить такой навык, я бы отказываться не стал. Это, кстати способствует популярности.

«Твой дядя дело говорит».

«Мне популярности и без того хватает».

«Кстати, скажи ему, что учить можно по кристаллам — здесь полный комплект».

Родственника я обрадовал, а сам пошел разбираться со вторым контейнером. Вот в нем действительно оказались залежи полезных приспособлений, я даже пожалел, что не заполучил его раньше. Руки зачесались опробовать хоть что-то, но пока я просто любовно поглаживал вытащенные инструменты и прикидывал, куда и как их приложу.

«Настоял на свою голову на изучении кожевничества, — проворчал Песец. — А ведь тоже руками и ногами отбивался. Вот в этом Зырянов и видел мою задачу: выявить те потребности, которые ты не осознаешь, и развивать их».

«Например, сидр?»

«Сидр развивать не нужно, — авторитетно подобрался Песец. — Он и без того — вершина эволюции. Его развивать — только портить».

Похоже, свободное время у того Зырянова проходило достаточно однобоко: с бокалом сидра в руках, который отставлялся только для того, чтобы заменить его на гитару.

«У Зырянова семьи вообще не было?»

Песец задумался и огорченно сказал:

«А я знаю? Эту информацию он посчитал избыточной и не перенес в меня».

«Скелет в его доме был один».

«Остальные могли попасть под воздействие чумы раньше и рассыпаться сразу. По характеру извлеченных артефактов я бы предположил, что жил он не один и, соответственно, пил сидр в хорошей компании. Вообще, наш сидр, скорее всего, уже пора сливать с осадка».

Он посмотрел на меня с надеждой в глазах, но я решил, что сидр без моего участия до завтра обойдется. А то стоит туда заглянуть — и на пару часов Песец меня займет, заставляя тщательно осмотреть каждую емкость. К этому делу он относился с максимальной серьезностью и шуток над сидром не понимал. Но к мелким слабостям фактически части меня я решил относиться снисходительно, но и не позволять им брать верх уже надо мной.

Поэтому я вернулся к военному сейфу и уделил почти час внимания, причем мне постоянно казалось, что вот-вот — и я его вскрою наконец. Но то ли я что-то делал неправильно, то ли нужно потренироваться на чем-то попроще, но зацепиться за нужное не получалось. Песец по этому поводу заявил, что только упорными попытками удастся прокачать этот навык и что я должен понять сам на интуитивном уровне, что и как надо делать.

Пока интуиция у меня напрочь отказывалась работать. Наверное, потому, что я попросту устал за эти выходные, которые дали мне максимальную нагрузку вместо отдыха. Поэтому я решительно отставил сейф и пошел спать.

Перед сном проверил все свои Метки. Огоньков, Живетьева и Николай Шелагин остались в Дальграде. Метка Фурсовой сияла совсем рядом, по меркам карты, разумеется. Так-то девушка была у себя в комнате, а не караулила меня у ограды нашего дома. Метки Александра Шелагина и Грекова были рядом, в Полигоне — там они часто зависали после того, как узнали, как именно пользоваться залами. Тетя Алла все также торчала в Верейске, наверняка надеясь уговорить Живетьева, Метка которого была от нее очень и очень далеко. Метка Федоровой горела на уже привычном месте, которое у меня так и оставалось только в плане на посещение. А Владик… Владик, судя по направлению и расстоянию, был в Горинске. На этом доступные метки заканчивались.

Я прикинул, что ни Воздух, ни Огонь без тренировки не смогу использовать на соревнованиях, потому что не буду уверен в этих техниках. И выбрал для изучения магию Жизни: если уж не могу брать больше меток, то хотя бы с каждой буду получать больше информации.

На удивление Песец отговаривать меня не стал, признал правильность моего выбора, хотя я и не исключал, что ему просто надоело сегодня со мной спорить и что-то доказывать.