Маленькие Песцовые радости

Глава 30

По дороге ради интереса я разместил заказ на покупку и доставку досок к своему нынешнему владению. Строительство надо было как-то имитировать, и лучший вариант — подвоз стройматериалов. Заказ удалось разместить и оплатить, и я уж было обрадовался, но мы еще не успели доехать до окраин Дальграда, как мне позвонил менеджер и заикающимся от страха голосом сказал, что произошла ошибка, товара на складе нет и заказ мой выполнить они не смогут. Деньги на мой счет вернули, о чем мне почти сразу после звонка сообщило уведомление.

— В Дальграде все такие пугливые? — спросил я Шелагина.

— Ты о чем?

— О попытке заказать стройматериалы.

— Не только в Дальграде. Но если вдруг найдется кто-то непугливый, то машины развернут до того, как они доедут до участка.

— Это распространяется только на стройматериалы или на мебель тоже?

— Скорее всего, разворачивать будут все грузовые машины.

— До того, как все будет достроено или после тоже?

— Оптимист, — хохотнул Шелагин. — Как ты собираешься достраивать?

— Достроить как раз не проблема, а вот сон на полу — напротив…

«В контейнерах иногда доставляли дорогие мебельные заказы, — радостно сообщил Песец. — Логотип предприятий помню, контейнеры с таким видел. Но тут конкретная лотерея будет, потому что такой контейнер может оказаться и пустым, и с чем-то для тебя неподходящим. С другой стороны, сам контейнер, приспособленный для перевозки мебели, — штука тоже хорошая, которая пригодится для той же перевозки крупногабаритных вещей из Верейска в Дальград».

«Предлагаешь поискать?»

«Почему нет? Для дома в Философском Камне не предлагал: денег у вас было мало, а контейнеры дорогие, потому что огромные. Многоразовые же».

«Крупнее контейнера под дом?» — удивился я.

«Разумеется. Под дом — одноразовый. Он использовался — и все, с концами. А это именно транспортные контейнеры. Но, как я уже говорил, это лотерея, с очень небольшим шансом что-то выиграть. Пустых будет больше».

Пока было время, я прошелся по паре сайтов. Правда, в первую очередь зашел туда, где покупал алхимический и кулинарный контейнеры — от желания их приобрести я не отказался, просто при такой покупке стоимость была намного ниже, чем при покупке в магазине. Со строительными такое не пройдет: мне необходимо к контейнеру прикоснуться, чтобы в точности узнать о его содержимом. А транспортные контейнеры трогать бесполезно, потому что та информация, которую сможет считать с них Песец, даже ему ничего не скажет. Но на строительные все равно обратил внимание и обнаружил, что все, которые продавались, — исключительно под мелкие дома, типа того, что у меня на участке в Верейске. Если, конечно, наш дом можно было назвать мелким. Но там при активации контейнера выбирался вариант от совсем бюджетного до максимального, как у нас, так что если бы мы с Олегом не пожадничали, то получили бы как раз скромный домик, который не страшно было бы показывать соседям.

Песец оказался прав. Большие «кирпичи Древних» встречались очень редко, поэтому и цена у них была соответствующая. А еще на найденных не было упомянутых Песцом знаков. В конце концов я даже подумал, что проще будет найти бы карту Древних не только Изнанки, но и того, что было размещено снаружи. Причем не военную. Чтобы были отмечены магазины, производства и склады. А потом заняться там раскопками…

Хотя, конечно, мебель еще нескоро понадобится: мне недели две потребуется, чтобы все расчистить, потому что один-два дня — и всё, возвращаемся, мне придется аккуратно ходить на занятия, после которых светлого времени остается не так много. Возвращаться по Изнанке по темноте — так себе идея. Кроме занятий в академии, у меня есть и другие, связанные с алхимией, артефакторикой и кожевничеством. Гитарой я начал заниматься, а это тоже время. А ведь еще желательно не пропускать Полигон, выбраться к базе Древних на Изнанке и поискать по округе места для Проколов на Изнанку третьего уровня. И это то, чего никому нельзя передоверить…

Модули я просмотреть не успел, потому что мы приехали к ресторану. Оказался там не только Шелагин-старший, но и княгиня Беспалова, между которыми наблюдалось полное взаимопонимание. Нет, ни о каких романтических чувствах и речи не шло, но общие интересы они нащупали, и теперь каждый пытался поиметь с этого выгоду. Княжества не соседствовали, и только это мешало обоим развернуться на полную катушку.

— Так что там с договором? — спросила Беспалова.

— Склоняюсь к тому, чтобы подписать, — честно признал я. — А через три года — расторгнуть.

— Меня это устраивает, — обрадовалась она. — Желательно это сделать до завтрашнего Совета, чтобы не осталось недоговоренностей.

Насколько я понял, опасалась она права императора надавить на нее в подобном вопросе. Такую помолвку будет не расторгнуть по желанию сторон, в отличие от планируемой. Выступать против императорских желаний я не боялся: для меня уже одной проблемой больше, одной меньше — разницы не было. Еще я понимал что в ее княжестве тоже не все было чисто, поскольку вопросы по смерти ее близких остались без ответов: некоторые секреты не выходят за границы очень и очень узкого круга посвященных.

— Проблем с твоим опекуном не будет? — уточнил Шелагин-старший.

— Каких? — удивился я.

— Мало ли. Решит, что эта помолвка ущемляет твои права.

— Скажете тоже, Павел Тимофеевич, — возмутилась Беспалова. — Со стороны глянуть, так мальчик вообще золотой лотерейный билет вытащил: для обычного Рода, прямо скажем, не самого богатого, получить княжну в невесты — неслыханная удача.

— Смотря какую княжну, — возразил я, сразу вспомнив о Прохоровой. — Но об этом смысла говорить нет, потому что помолвка формальная, только чтобы прикрыть оголенные тылы на время.

Я прекрасно понимал, что той же Беспаловой без признания меня Шелагиным я не интересен даже с элитным жильем в Дальграде, поэтому она и настаивала на пункте расторжения помолвки без штрафа. Но и мне ее дочь тоже была нужна, только чтобы Прохоровы свои претензии перенесли на кого-нибудь другого.

— Так что там с Олегом Васильевичем? — нетерпеливо спросил Шелагин-старший.

Я позвонил Олегу, сообщил, что отправляю ему договор, который Шишкин уже проверил и который нужно срочно подписать и отправить скоростной почтой на адрес гостиницы в Дальграде. Теоретически я мог бы доставить бумаги куда быстрее любого почтового сервиса, но дело было не настолько важным, чтобы торопиться и показывать свои возможности. Сегодня прибудет — и ладно.

Бумаги Олег отправил в рекордные сроки, мы даже обедать не закончили, как он позвонил и отчитался, что курьеру вручил, а тот с ближайшим самолетом переправит в Дальград. Пакет успевают доставить сегодня, что я и передал внимательно прислушивающейся к нашему разговору компании.

— Надеюсь, работников почты не перехватывают и не отправляют с документами назад, — неловко пошутил я в конце.

— Что-то уже пытался заказать? — правильно понял Шелагин-старший.

— Доски. Заказ отменили.

— Нанять на строительство тоже никого не сможешь, — со знанием дела просветила меня Беспалова. — Дальградские не возьмутся, а из других мест не будут иметь нужного допуска на работы в Дальграде и окрестностях.

— Печально, но не смертельно, — ответил я.

— Конечно, не смертельно. Такой участок даже после взрыва можно очень хорошо продать, — сказал Шелагин-старший. — Ко мне уже обращались с наводящими вопросами, но я сказал, что решать будешь ты.

— Чего я не собираюсь делать, так это продавать, — ответил я. — Место замечательное.

— И зачем тебе такое замечательное место? — насмешливо улыбнулась Беспалова.

— Для отдыха, разумеется. Котлован под пруд там сделали, осталось запустить рыбу — и можно заниматься рыбной ловлей.

— А-ха-ха, — рассмеялась она. — Действительно, вряд ли участок пригодится для чего-то еще. В порядок его приводить придется не меньше года. Сейчас холода наступят — и всё вообще застопорится. Кстати о холодах…

Она столь выразительно посмотрела, что не понять ее не было никакой возможности.

— В багажнике нашей машины, — ответил я. — Нести сюда я не посчитал нужным.

Все трое уставились на меня, как будто я был фокусником, только что на их глазах вытащившим кролика из цилиндра.

— Когда это ты успел? — удивился Шелагин-младший. — Нет, я видел, как ты закладываешь в багажник пакет, но мне и в голову не пришло, что там шуба.

— Быстрая доставка есть не только для писем.

— А забирал когда? — не унимался Шелагин-старший. — Утром ты со мной на Совет поехал, откуда ты уехал на участок с Живетьевой. Кстати, об этом мы потом поговорим. Не следовало тебе с ней никуда ездить. Опасно это.

— По дороге забрал, — ответил я. — Арина Ивановна любит притворяться доброй.

— Вот именно что притворяться. Лучше держаться от нее подальше.

— Я это и собираюсь делать. Претензий ко мне у нее нет, на участок она больше не претендует.

— Да что ты так вцепился в этот участок? — удивился Шелагин-старший. — Ценность его с уничтожением дома для нас устремилась к нулю.

— Для вас — возможно, но не для меня, — ответил я.

— Видите, Калерия Кирилловна упрямый какой, — улыбнулся Беспаловой Шелагин-старший. — Ведь знает, что не успеет отстроить там ничего до окончания соревнований, а упирается.

— Возможно, я вас сейчас огорчу, Павел Тимофеевич, но император ни разу не называл соревнования, за победу в которых он пообещал признать Илью вашим наследником.

За столом воцарилась оглушительная тишина. Мы втроем неверяще уставились на улыбающуюся женщину.

— Калерия Кирилловна, это даже для императора перебор, — хрипло возразил Шелагин-младший.

— Он используется все возможности, чтобы не признавать. А это возможность, — напомнила она.

«О чем речь?»

«О всеимперских соревнованиях „Золотая Лига“, — пояснил я. — Те, в которых я участвую, студенческие, — фактически любительские, а это профессиональные с жесткими требованиями к использованию как магии, так и холодного оружия. Проводятся ежегодно, и еще не было случая, чтобы там кто-то не погиб».

«Звучит неоптимистично, но надо смотреть».

С Песцом я был несогласен категорически.

«Зачем мне это? Даже если приму участие и не пострадаю, не факт, что займу какое-то место. Там люди годами готовятся, и на поединки выходят такие монстры, с которыми я рядом букашкой покажусь».

«Насколько я понял, княжеские реликвии подчиняются императору только в том случае, если не осталось носителей нужной крови».

Намек Песца был понятней некуда: меня просто зачистят, когда император приберет княжество.

«Почему ты так уверен?»

«Не забывай, что мне подарил слепок личности один из величайших артефакторов. Все эти штуки связаны в одну сеть, эффективность которой тем ниже, чем больше блоков от нее отваливается».

Я прекрасно понимал, что на реликвию император уже нацелился и просто так не отступит, но у этой задачи было два способа решения. И в первую очередь надо попытаться излечить Шелагина-младшего, а уж потом, если это окажется невозможным, думать про «Золотую Лигу».

Тем временем и мои сотрапезники не молчали.

— Возможность возможностью, — не согласился Шелагин-старший. — Но это будет выглядеть очень уж некрасиво. Если Илья выиграет студенческие соревнования, этого достаточно, чтобы никто не посчитал его недостойным наследником. А иначе возникнут сомнения в правомерности требований императора и в его мотивах. Впрочем, в его мотивах никто не сомневается. Проблема в том, что не хотят понимать: сегодня — мы, а завтра — они.

— Не Совет князей, а пауки в банке, — согласилась Беспалова. — Так и смотрят, кого бы укусить. Возможно, с «Золотой Лигой» я преувеличиваю, но привыкла готовиться к худшему.

— В любом случае это будет понятно на следующем Совете, — решил Шелагин-старший. — Он через три недели, соревнования по клинкам через неделю, по магии — через две.

— Я смотрела видео с ваших соревнований, — сказала Беспалова. — Уверена, у Ильи неплохие шансы на первое место по обоим направлениям.

— Если не будут использовать административный ресурс, — вмешался я. — Я не от хорошей жизни на соревнованиях по магии выступал без своих артефактов и зелий, а чтобы исключиться заявления о том, что использовал что-то запрещенное.

— Да, это проблема, — согласился Шелагин-старший, — но не тогда, когда в наблюдателях будут лояльные нам князья.

— Зато там будут нелояльные нам целители.

— Напряженность с ними можно уменьшить, если ты избавишься от участка.

— Не избавлюсь.

— Да пойми, — поморщился Шелагин-старший. — Это всего лишь токсичный актив. Ты сейчас в эйфории, но посмотрим, что запоешь через полгода. Толку от участка нет, а налог-то платить придется.

— Еще одну шубу продам, — ответил я. — Если Калерия Кирилловна откажется, отправлю на аукцион.

— Да дайте мне ее наконец посмотреть, — возмутилась та, — а уж потом про аукцион говорите. А то я начинаю нервничать.

После этого и неприятный разговор, и затянувшийся обед закончились в рекордные сроки — настолько Беспаловой не терпелось увидеть шубку. Но, разумеется, на улице ее из пакета извлекать никто не стал. Княгиня прижала пакет к груди и шустро побежала в гостиницу. Как оказалось, причина того, что Шелагин с Беспаловой столь часто общаются, была простой: княгиня снимала апартаменты в том же заведении.

Шелагин-старший пошел за ней, а вот младшему я предложил съездить до Зимина, получить консультацию.

— Бесполезно это, — поморщился он. — Мне уже несколько целителей сказали, что невосстановимо.

— Хочу сам услышать, — возразил я. — Вдруг что-нибудь придумаю.

И не слушая возражения Шелагина-младшего, я набрал Зимина, который моему звонку обрадовался и согласился принять нас сразу же, в перерыве между пациентами, только предупредил, что не сможет уделить много внимания.

У Зимина в приемной пришлось немного подождать, но пригласил он нас сразу, как только вышел пациент.

— Илья, вы не представляете, что вы для нас сделали, — радостно сказал он.

У Шелагина-младшего брови сами собой поползли вверх. Но удовлетворять его любопытство я не собирался, поэтому сразу перешел к тому, ради чего мы приехали:

— Мы здесь ради другого. Можно ли что-то сделать с проблемой Александра Павловича?

— Говорите прямо: вашего отца. — Зимин махнул руками и вздохнул. — Понимаете, Илья, проблема в том, что блок стоял слишком долго и уничтожил источник образования сперматозоидов. В норме они продуцируются постоянно и…

— Можно ли этот источник восстановить? — невежливо прервал я Зимина, который собрался прочитать нам лекцию.

— Если бы там осталось хоть что-то, это было бы возможно, но там не за что зацепиться, — огорченно пояснил Зимин. — Из пустоты вырастить что-то невозможно.

— Я точно знаю, что целители могут вырастить даже утерянную конечность.

— С рукой или ногой как раз проще, — ответил Зимин. — Там как раз есть за что зацепиться, есть основа для действий, а тут нет. Возможно, пару лет назад был бы еще шанс, но теперь — увы.

— Убедился? — криво усмехнулся Шелагин.

— Пока нет. То, что Иннокентий Петрович не знает, как это можно восстановить, еще не значит, что этого не знает никто. Возможно, он посоветует кого-нибудь, специализирующегося на этом вопросе?

Зимин оскорбился.

— Илья, я вам вполне определенно говорю, что никто из практикующих ныне целителей не в состоянии что-то там исправить. Мне очень жаль, но увы.

Зимин развел рукамии, показывая свое огорчение.

— И я очень сомневаюсь, что с таким справлялись даже целители Древних. Я с вами совершенно откровенен, невзирая ни на какие гильдейские правила. Что-то исправить конкретно сейчас уже невозможно.

«Он прав. Поэтому блоки не рекомендовали держать долго. Твой, к примеру, мешал развиваться твоей внутренней магической структуре, и, если бы у тебя не было меня, ты бы рисковал после его снятия остаться вообще без магии».

Разговор с Зиминым не порадовал ровным счетом ничем, а Песец еще и от себя добавил замечаний, полных пессимизма. Теперь я не был не уверен, что смогу что-то сделать даже с полным набором уровней по целительству, изучив от корки до корки доставшиеся от Живетьевой записи. Да и не заметил я в них при беглом просмотре ничего про устранение последствий использования блоков. Про сами блоки было, в том числе и про то, чем они опасны, а вот исправление результатов использования не описывалось.