Магия Слова

Глава 29

Странное дело, мы столько пережили вместе, но я никогда не видел своих подруг плачущими. Разгневанными, испуганными, уставшими — да, но только не льющими слезы.

Исключением стали первые дни в мире Синкретизма, когда Таня уткнулась мне в плечо и делилась своими переживаниями. Тогда была еще одна причина — Лот попытался ее изнасиловать.

Что касается Ульрики, я вообще не был уверен в наличии у троглодитов слезных желез. Но вот они вдвоем заливаются слезами, сидя у моей кровати.

Очевидно, произошло нечто страшное.

Я встал и подошел к окну. Голова нестерпимо болела, как после тяжелого похмелья. Но я выпил-то одну рюмочку ликера, да еще и закусил шоколадной конфетой.

Но через минуту я забыл и о больной голове, и о плачущих девушках.

Небо горело. Это не было закатом или иным природным явлением. Скорее отблеском тысячи пожаров, бушующих в городе.

Я приоткрыл окно и тут же захлопнул, потому что воздух буквально трещал от магии. В моем теперешнем состоянии это было невыносимо.

Я подошел к девчонкам и потянул их за собой на кровать, ожидая, что мы, как обычно устроим кучу-малу из рук и ног. Будем целоваться, обнимать друг друга, щекотать и кататься на кровати. Надо развеселить этих плакс, а то комнату затопят слезами. Я вдруг понял, как сильно соскучился по своему гарему, хотя мы не виделись всего пару дней.

Но девушки отпрянули от меня, как от прокаженного. Да в чем дело? В ранках от «поцелуев» медуз или синяках? Почему я стал противен Тане и Ульрике?

Оглядел свое тело, с удивлением обнаружив, что раны превратились в тонкие красные полоски. Интересно, какой мазью меня намазала эльфийка?

А потом девушки все же обняли меня, вернее, едва прикоснулись руками, будто я хрустальный. И опять принялись реветь. Да что же случилось за то время, что я выпивал с ректором? Наверное, нажрался, как скотина крепкого алкоголя. Завалился спать, испортив им вечер. Но тогда логично было бы, чтоб девчонки объявили мне бойкот или же завалили шуточками о том, что я не умею пить. Или устроили магическую пакость на худой конец.

Но они сидят у моей кровати, будто я помирать собрался. Рыдают да еще и шарахаются от меня.

Что-то многовато вокруг меня плачущих женщин в последнее время. Танриель, Таня, Ульрика.

Без стука вошла Альмира, и я порадовался, что хотя бы она не планирует заливаться слезами. Кураторша выглядела похудевшей и осунувшейся, но собранной.

— Вот, я же говорила, что яд медуз вступит в борьбу с ядом ректора и нейтрализует его, а вы не верили, — обратилась она к девушкам. — Но и ваша помощь неоценима, особенно твоя, Танна.

— С ядом ректора? Что ты несешь? — простонал я.

Альмира не ответила. Она без церемоний обошла кровать и запрыгнула ко мне, прижавшись всем телом.

— Я знала, что все будет хорошо, что ты выкарабкаешься. Хотя и провалялся без сознания два дня.

А потом Мира начала осыпать поцелуями мое лицо, не стесняясь Тани и Ульрики. Я ответил ей, попутно притянув к себе подруг. Вот и сбылась мечта идиота: куча-мала с моим гаремом. Три девушки на одного филолога. И когда я запутался в поцелуях и обнимашках, то понял, что нежности начинают переходить в нечто большее.

Грудь Альмиры, грудь Тани, грудь Ульрики. Хотел бы я быть шестируким божеством с тремя ртами.

Мы совсем забылись, как в тот раз, когда девицы напились вина в моей постели. Но на этот раз первой пришла в себя Альмира, которая вылезла из кровати, на ходу подтягивая чулки и зашнуровывая корсет.

— Девочки, Аль еще слаб. Вы сейчас его в могилу сведете своими ласками, — строго сказала кураторша.

И подружки, как испуганные птички, вспорхнули с моей кровати. Эх, магия — странный предмет: есть целый гарем, а личной жизни нет.

— Почему ректор попытался убить меня?

— Потому что ты выполнил свое предназначение и стал не нужен, — вздохнула Мира. — Ты добыл мощный магический артефакт, вложил в его руки оружие для предательства короля. Я уже говорила, что кровавая баня на Танцах последних времен была лишь началом. Прелюдией для того ужаса, который творится сейчас на улицах Грандфанта.

Я похолодел:

— Значит, кровавое небо это…

— Уже успел взглянуть в окно? — невесело усмехнулась Альмира и продолжила. — Итак, ректор исчез. Король бежал из замка, на его жизнь покушались. Часть кланов перебита, некоторые и вовсе стерты с лица земли.

— Это асты устроили восстание?

— Не только они, — вмешалась Ульрика. — Между кланами давно существовала вражда, но нынешнему королю удавалось ее сдерживать. Пойми, Аль, здесь нет правых и виноватых. У каждого свой интерес: у астов, у сильных в магии кланов и у слабых.

— Почему воздух насыщен колдовством?

— Да потому что сильные синкретисты будто взбесились, — всплеснула руками Альмира. — Они воспользовались беспорядками, чтобы выместить свои обиды и унижения. А то, что небо красное — да, весь Грандфант горит уже два дня, с тех пор как ты вручил меч предателю. Да, забыла сказать, именно с его помощью и было совершено покушение на короля.

— Какие кланы понесли самые значительные потери? Как справляются эльфы? — задал я насущные вопросы.

— Ситуация постоянно меняется, — пожала плечами Мира. — Стычки между кланами, а также между синкретистами и астами продолжаются до сих пор. В городе стало опасно, поэтому мы тут на военном положении. Покидать здание Школы строжайше запрещено. Сейчас Изольда с Эриком остались за главных, каждые два часа они зачитывают данные о жертвах.

— Больше всего волнуюсь за Танриель, — признался я.

— Ты в состоянии идти? — поинтересовалась Ульрика. — Сейчас найдем тебе немного еды, а потом узнаем, какие потери понес клан светлых эльфов.

Я встал, чуть покачиваясь. Вроде жив, хотя голова по-прежнему раскалывается. Полцарства за таблетку аспирина!

— Плохо тебе? — посочувствовала Таня. — А ты ляг на пол, как тогда, когда таскал нас троих на себе. Богатырь!

Я закатил глаза:

— Ты прикалываешься?

— Нет, серьезно, земная магия тебе в помощь, — подтвердила Ульрика. — Если хочешь, выйдем в сад. Он живо восстановит твои силы!

— Хорошая идея, позавтракайте в саду, — согласилась Альмира.

— Значит, мы здесь в безопасности? — уточнил я.

— Да, кланам и дела нет до магов-недоучек, а у астов есть более серьезные противники. Будем ждать, пока войска короля подавят восстание. Идите, идите. Займитесь делом, а я пока спрошу у Эрика, не требуется ли моя помощь.

Нет более тяжелого занятия, чем ждать. Ждать плохих новостей — кровавых списков. Мы с Таней и Ульрикой устроились у фонтана в саду. С каждой минутой я чувствовал себя лучше, видимо, возвращались силы. Земная магия умела отдавать и восполнять утерянное.

Но на душе скребли кошки. Чтобы отвлечься, я кратко рассказал подругам о своих приключениях, они же — о том, что творилось в мое отсутствие.

— Я сразу поняла все, почувствовала изменения. Школа перестала быть нашим уютным домом, — тихо сказал Таня. — Когда ректор совершил двойное предательство. Предал своего студента, за которого несет ответственность. И того, кому присягнул на верность его клан — своего короля.

— А ты привыкла здесь, считаешь этот мир своим домом, — улыбнулась Ульрика. — Почему вы не едите кашу?

Я в очередной раз перемешал месиво. Вроде должно быть вкусно — неизвестная крупа, похожая на ячневую, с ягодами и орехами. Но нет, я едва заставил себя проглотить пару ложек, запив сладким чаем.

— Главного повара убили в первую ночь беспорядков, — сообщила Таня. — Тогда еще в Школе царила анархия. Это утром Изольда и Эрик взяли власть в свои руки. Мужчина и несколько студентов рискнули выйти наружу. К сожалению, никто не вернулся. Так что кашу варили кухарка и посудомойка.

Я силой заставил проглотить себя еще немного — силы мне пригодятся. Затем выпил воды из фонтана. Плевать на ее химический состав, даже если под вечер меня пронесет. Главное, что вода пропитана магией, как и все предметы в стенах Школы.

— А теперь пойдемте в бальный зал, — я подхватил подруг под руки.

— Ты уверен, что уже пора?

— Да, займем места поближе к Изольде.

Как я и предчувствовал, в зале для танцев яблоку негде было упасть. Толпы студентов, я даже не берусь оценивать их точное количество. Впрочем, они стояли почти неподвижно, некоторые плакали, но беззвучно. Общее горе сплотило разные кланы и расы.

А вот и Изольда. Она ссутулилась от ответственности и стала будто ниже ростом. А может, всего лишь забыла надеть каблуки?

— Друзья! — хриплым голосом сказала преподавательница. — Наши потери невосполнимы. Надеюсь, что скоро все виновные будут пойманы и понесут справедливое наказание. Но я повторяю, чтобы эти потери не увеличились, никто не должен покидать территорию Школы! Вы слышите? Никто! За вашу безопасность будет отвечать мастер Эрик, и горе тому, кто встанет на его пути! А теперь держитесь, друзья. Я назову список кланов, стертых с лица земли: Немые, ветвь голубых. Двойные, ветвь оранжевого пламени. Светлые эльфы, также известные, как аффрикативы.

Я вцепился в руки подруг. Только бы не упасть! Никогда не верил, что выражение «земля уходит из-под ног» можно понимать буквально.

Девушки почти волоком вывели меня из зала.

— Не вздумай падать в обморок, — рявкнула Таня. — Ты — маг, а не кисейная девица.

— Она права, — прошептала Ульрика, обнимая меня за плечи. — Сейчас не время быть слабым. Тем более, вряд ли Танриель убили, даже если на нее напали сумасшедшие асты. Она — женщина клана. Хозяйка огромного трактира и подруга влиятельных людей.

— Если так, то я должен защитить ее.

— Но ты даже не выйдешь за ворота, не то, что добраться до трактира, — всплеснула руками Таня.

— Я буду осторожен. Поймите, мне просто надо знать, что Танриель жива! Я отвезу ее в безопасное место и сразу вернусь.

— Сейчас нет безопасных мест, — простонала троглодитша. — Даже под землей. Ладно, тебе повезло. На воротах сидит Лот, с ним можно договориться. Но Эрик! Он — лучший меч королевства! У тебя нет ни единого шанса.

— Постараемся его отвлечь, — предложила Таня. — Эрик падок на женский пол. Уля, беги к Лоту, а мы с Алем двинем на конюшню — оседлаем лошадь.

А что план не плох, другого все равно нет. Если повезет, я проскочу. Эрик все равно занят в бальном зале. Они теперь с Изольдой везде вместе, как с Тамарой ходят парой.

Пока я седлал лошадь, Таня стояла на шухере. Я выбрал того же коня, что и позавчера, когда добывал меч. К сожалению, магия, делавшая его быстрым и умным, развеялась, но я уже привык к этому животному.

А вот и Эрик, черт бы его побрал. Легок на помине, гуляка и дебошир.

Слышу щебет Тани. А теперь тихие стоны и звуки поцелуев… Да что он с ней делает? Вот и лошадь готова, можно выехать через другой вход конюшни, которым редко пользуются.

Но я вдруг понял, что не могу так просто бросить Таню в объятиях Эрика. А вдруг он ее изнасилует или обидит? Не могу я так… Защищать одну девушку ценой безопасности другой.

Я подкрался к ним поближе. Таня выглядела вполне нормально, только волосы растрепаны.

А потом Эрик отстранил ее от себя со словами:

— Ладно, поиграли и хватит. Студентки — не в моем вкусе, я предпочитаю красивых преподавательниц с большой грудью. Ты чувствуешь здесь еще один профиль силы?

— Нет, в конюшне нас только двое! А чем вам не нравится моя грудь? Разве она маленькая?

Эрик вдруг прижал Таню к стогу сена, задирая ей подол платья.

— Кто там? Отвечай! Вы в сговоре? Может, вы и есть предатели?

Я вышел на свет:

— Будь мы предателями, исчезли бы вместе с ректором. Господин Эрик, я надеюсь на ваше благородство. Поймите, мне нужно срочно уехать, потому что клан моей любимой девушки стерт с лица земли. Теперь ее некому защитить. Неужели вы никогда никого не любили, уважаемый преподаватель?

Мой монолог не произвел никакого воздействия на Эрика:

— Любил и сейчас люблю. Но пойми и ты меня, Аль. В таком же положении, как и ты — сотни студентов, преподавателей и служащих Школы. Все мы имеем любимых женщин, матерей и сестер, которые нуждаются в защите. Что будет, если я открою ворота?

— А может, это то, что нужно сделать? — Альмира подошла как всегда незаметно.

Эрик проигнорировал ее:

— Возвращайтесь в комнаты, оба. С этой минуты вы под арестом, пока все не устаканится.

— А Таню-то за что вы так сурово? — удивился я.

— За попытку соблазнения должностного лица, — отрезал Эрик. — Я сейчас не только преподаватель, но и отвечаю за порядок и безопасность в…

Он не договорил. Взгляд Эрика стал стеклянным, а потом он улыбнулся кураторше:

— Мира, сегодня в таверне выступает менестрель из дальних стран. Говорят, он знает много старинных сказаний и застольных песен.

— Конечно, друг, мы обязательно туда пойдем вечером, — Альмира похлопала Эрика по плечу. — Послушаем песни и выпьем по кружке пива, но не больше — у тебя завтра три группы непутевых волшебников. А теперь отправляйся спать!

— Я не сплю утром, — сделал слабую попытку сопротивления Эрик.

— Я спою тебе колыбельную, милый.

Эрик развернулся и вышел из конюшни.

— Мира, да он же тебя убьет, как очухается, — воскликнула Таня.

— Я с ним разберусь, — отмахнулась кураторша. — Аль, ты должен выезжать немедленно, но по другой дороге. По очень старой дороге, почти забытой. Это кратчайший путь.

Легким движением руки Мира нарисовала карту:

— А еще им почти не пользуются. Боятся привидений, так что вероятность встретить бунтовщиков или мародеров ничтожно мала. И все же будь осторожен. Я принесла тебе меч, самый обыкновенный, но это лучше, чем ничего.

— Сейчас утро, не время для привидений, — я глупо захихикал. — Мира, почему ты мне помогаешь?

— Потому что не могу удержать тебя. Хоть на сто замков запри, освободишься и уйдешь к Танриель.

Я поцеловал руку Альмиры:

— Мне будет очень жаль, если твои отношения с Эриком испортятся из-за меня.

Кураторша пожала плечами:

— Их невозможно испортить сильнее. Эрик — мой жених, вернее был им, пока наши кланы не объявили друг другу войну.

Я не стал расспрашивать Миру о том, нравился ли ей этот гуляка и дебошир. Или же она восприняла расторжение помолвки с радостью. В конце концов, личная жизнь Альмиры — не мое дело.

Пока не мое. Пока она не в моем гареме.