Магия Слова

Глава 21

— Я выяснила, что означает красный цвет бутылки. Правда, пришлось покопаться в старинных книгах. Ничего страшного, но и ничего хорошего.

— Альмира, ты меня до инфаркта доведешь. Вот зачем было сидеть здесь и ждать в темноте?

— Не хотела тянуть до завтра, — махнула рукой кураторша. — Возможно, мы прямо сейчас должны пойти к Танне.

Я зажег свечи и взглянул на девушку при свете. Отметил, что она сменила юбку: вместо строгой до щиколоток надела неформальную до середины бедра.

Альмира сидела на подоконнике, согнув ноги в коленях, так что был заметен край чулок.

Усилием воли я отвел глаза:

— Главное, чтоб красный цвет не означал болезнь или смерть, а с остальным мы справимся.

Мира вздохнула:

— Алый цвет бутылки получается у студента крайне редко. На моей памяти — никогда. И обозначает он всепоглощающую страсть, от которой человек в буквальном смысле сгорает. Погибает, если объект не ответит ему взаимностью. Ты не замечал странности в поведении подруги? Как ты думаешь, не в тебя ли она влюблена?

Я засмеялся в голос, вспомнив, что в прошлом году Таня позвала меня вместе пойти в туалет, перепутав с одной из своих подруг. Конечно, сейчас в мире Синкретизма она активно строит глазки и чуть ли не силой затаскивает в постель. Но эти проявления чувств явно не похожи на всепоглощающую страсть.

Скорее, просто заигрывания ради развлечения или чтобы подразнить Лота. Может, Танюшка втюрилась по уши в зелененького троглодита? Не похоже, хоть я и не знаток женских сердец.

С другой стороны, ей было неприятно слушать рассуждения Лота о том, что троглодит не может жениться на человеке. Может, девушка просто искусно скрывает свои чувства? Или же все наши рассуждения ничего не значат, потому что в бутылке произошла нетипичная химическая реакция?

Я взял кураторшу под локоток и аккуратно подвел к выходу:

— Ничего необычного в моей подруге я не заметил. Она стебется и насмехается надо мной так же, как и раньше. Это слабо напоминает пылкую влюбленность. Спокойной ночи!

Альмира открыла дверь, пробормотав:

— Тебе виднее, вы же — лучшие друзья. Спокойной ночи!

— Увидимся завтра, госпожа куратор! — дежурная вежливость, хотя больше всего на свете мне хотелось стянуть с Миры юбочку и расцеловать ее ноги, поднимаясь выше и выше.

— Чего ты боишься, Аль? — вдруг спросила кураторша. — Показаться слабым?

Я бросил последний взгляд на ее огромную грудь, видневшуюся в вырезе, и закрыл дверь.

Затем бросился в постель. Да, Альмира, ты права. Больше всего на свете я боюсь стать прежним размазней — студентом-филологом, на которого девчонки обращают не больше внимания, чем на кактус в гардеробной.

С Ксандром, так я его окрестил, мы познакомились через две недели после начала занятий в Школе магии.

В тот день не было ставших привычными лекций и практических занятий. Скорее, это было похоже на начальную военную подготовку. Все утро мы бегали вокруг замка, отжимались, подтягивались и бросали булавы под проливным дождем. Никакой магии, чистая физуха под бдительным оком препода, которого я невзлюбил с первого взгляда. Его звали Эрик — гуляка и солдафон, предпочитавший пить медовуху, уютно устроившись под навесом.

Оттуда он покрикивал на студентов, подгоняя их.

Мы ждали обеда в надежде на избавление. Но не тут-то было. Выяснилось, что Эрик будет сопровождать нас в какое-то странное место для открытия новых навыков в синкретизме.

— Подземелье.

— Пещера.

— Озеро, — шушукались одногруппники, выдвигая предположения.

Удивило, что в конце обеда слуга поставил на наш стол три бутылки вина. Это чтобы мы надрались и просветлились? Да я по синей лавочке открою в себе кучу навыков, от магических до боевых!

Жуя на ходу куриную ножку, к нам подсел Эрик и без спроса налил себе бокал вина. Он не утруждал себя вежливыми приветствиями и пожеланиями приятного аппетита.

Я оглядел его громадную фигуру, окладистую бороду и начинающий лысеть череп. Да это не человек, а адская помесь великана и гнома. И принадлежал он к какому-то захудалому клану сонорных звуков фиолетовой ветви.

Я подумал, что в Школе Эрика держат или из жалости, или по протекции влиятельного лица.

Преподаватель вывалил на стол мешочек с желтыми кварцами:

— Разбирайте, дубинушки. Это обереги от всяких-разных. Наденьте на себя, как кулон или просто положите в карман. Они почувствуют и не тронут вас.

— А кто такие эти всякие-разные? — влез Раам, выбирая себе самый крупный камень.

— Узнаешь, паренек, как познакомишься. Но лучше не надо, — хмыкнул Эрик. — И запомните, я вам не нянька. Не ваши добренькие преподы и уж тем более не кураторша Альмира. У меня нет больших сисек! Так что помните: каждый сам за себя, все слабые могут сдохнуть. Дальнейший инструктаж проведем на месте. Жду вас в три у входа в Школу. Погрузимся в дилижанс и через часок приедем. Кто трусит, можете не являться. Три круга, пятьдесят отжиманий и одна прочитанная в библиотеке книга. И поплачьте в Альмириных сиськах от страха.

Препод залпом выпил еще бокал вина, хрюкнул и удалился.

Только бы не нажрался, как свинья. А то сгинем всей группой на первом же задании.

— Вот быдло. Не повезло нам с преподавателем. Наверное, Альмира ему не дала, раз не может забыть ее грудь, — высказал общее мнение Раам. — Советую взять то оружие, каким лучше владеете. И повторите боевые заклинания.

Никто не стал с ним спорить. И никто не слился с задания.

Уже без десяти три группа в полном составе, вооруженная до зубов, поджидала Эрика у ворот.

Преподаватель выглядел на удивление трезвым и собранным. Да сколько ж ему надо? Бездонная бочка, а не человек.

Я уселся рядом с окном дилижанса, ожидая, что мы поедем куда-то за город. Но извозчик долго колесил про Грандфанту, пока не прибыл к заурядному двухэтажному особнячку. Его почему-то охраняли аж пятеро стражников.

Я пригляделся: ничего угрожающего или странного. Дом как дом, в нем могла бы жить зажиточная семья или находиться какое-либо ведомство.

Но Эрика, видимо, дом не интересовал. Он коротко поговорил со стражами, указывая на нашу группу. Те расступились, пропуская нас к двери, которая вела в подвал.

— Спускаемся по одному на расстоянии метра. Я пойду первым. Предупреждаю: лестница длинная и крутая, но здесь довольно светло. Пока бояться нечего.

Ненавижу подвалы и сырость! Но делать нечего. Сам подписался на эту авантюру, а пойду-ка я первым, сразу после Эрика.

За мной двинулся Раам, а за ним гуськом Таня, Ульрика и все остальные.

Эрик не обманул: и правду было довольно светло. Помещение освещалось факелами.

Когда все собрались, преподаватель объяснил, где мы находимся.

— Это подземелье. И в то же время древнее водохранилище. А еще капище, где приносились кровавые жертвы забытым ныне богам. Они и сейчас живут здесь, их имен уже никто не помнит. Так, мелкая шушера — всякие-разные, зловредные и опасные.

— Что-то слишком роскошное место для водохранилища! — воскликнул Раам, оглядываясь. — Больше похоже на дворец.

И он был прав. На многие метры тянулись нефритовые колонны, украшенные медузами, изящные мосты и статуи неизвестных богов. А внизу журчала вода, образуя ручейки и даже небольшие пруды. Я даже заметил пару золотых рыбок, весело выпрыгивающих из воды.

Казалось, это место не таит никакой опасности, кроме полумрака и сырости.

— Дальше нет всех этих пафосных колонн, лишь мосты и вода, — махнул рукой Эрик. — Смотрите под ноги и гуляйте по двое-трое. Повторяю, вы здесь для развития навыков в синкретизме! И никто вас не тронет, если сами в драку не ввяжетесь. Но если это случится, прошу, не проливайте кровь в физическом смысле. Бейте магией.

Самоуверенный ранее препод съежился и сложил руки:

— Будьте осторожны, не нарывайтесь. И не лейте кровь. Это место видело слишком много человеческих жертв, боли и смерти.

Студенты разделились на мелкие группки и разбрелись, исследуя водохранилище. Я же взял под руки Таню и Ульрику.

— Этот придурок ничего толком не объяснил, — проворчала троглодитша. — Что делать-то надо?

— Может, послушать тишину, вдохнуть сырой воздух, полюбоваться архитектурой, — предположила Таня. — Вот смотрите, из общего зала как раз идут три коридора. Можно уединиться, но не заходить далеко, чтобы не потерять друг друга.

— Хорошо, но обещайте, что через двадцать минут мы все вернемся в зал, — попросила Ульрика. — У меня мурашки по коже от этого жуткого места.

Таня чмокнула ее в щеку:

— Не бойся, Эрик же пообещал, что нас никто не тронет, если не будем первыми лезть в драку.

Так мы и разошлись, еще не зная, какие последствия принесет это необдуманное решение.

Некоторое время я тупо сидел, прислушиваясь к журчанию воды. Вроде никаких новых эмоций не испытываю. Холодно и немного тоскливо.

Вдруг я услышал голос. Он раздавался прямо под ухом и одновременно где-то далеко.

— Аль! Александр!

Кто же меня позвал? Девчонки? Нет, голос был мужской.

Я оглянулся. В конце коридора стоял паренек, постриженный, как и я, только более крепкий и подкачанный. Как он здесь оказался? Наверное, привели еще одну группу для развития навыков синкретизма. А парень просто зовет на помощь, потому что заблудился.

Эти подземные коридоры искажают звуки, да и время здесь течет по-другому. Интересно, сколько минут прошло? Не пора ли мне возвращаться к друзьям?

А вдруг человеку нужна помощь? Может, он не в себе?

Я подошел к парню и легонько дотронулся до плеча. Тот обернулся, и я едва сдержал крик. На меня смотрело мое лицо, пусть и искаженное полумраком.

Чудные дела творятся в мире Синкретизма. Неужели, в нем у меня есть двойник или брат-близнец?

Видимо, я напугал парня, потому что тот со всех ног бросился бежать по коридору. Я ломанулся за ним, рискуя упасть с мостков в воду. Мне нужны объяснения!

Парень юркнул в дыру в каменной стене и остановился. Здесь не горели факелы, поэтому мне пришлось зажечь букву I, чтобы осмотреться. Прогал в стене больше напоминал чью-то нору: накиданное тряпье, осколки бутылки, остатки еды и чьи-то кости.

— Кто ты такой? И почему меня сюда завел?

— А ты не понял, малыш? — парень обернулся.

При свете свечи наше сходство стало еще более поразительным.

— Я — твой воображаемый друг, твой советчик и учитель. Лучшая версия тебя. Ты хочешь быть мной, слабак!

— Я создавал не тебя, а прекрасную девушку! Зачем мне нужен собственный клон, еще и такой наглый?

— И у тебя не получилось, верно? — усмехнулся двойник. — Ты просто совсем не знаешь женщин и боишься их. А вот создание сильного и надежного друга вполне тебе по плечу. Пойми, ты еще слишком маленький, чтобы иметь отношения.

— Заткнись! А то я сейчас тебя стукну!

— Побереги силы. Они пригодятся. Ты же пришел сюда качаться? Сейчас тебе представится такая возможность.

Я не выдержал и ударил его в нос, но мой кулак прошел через воздух.

— Ничего, скоро ты сможешь видеть меня при свете дня и даже чувствовать, — пообещал двойник. — А теперь соберись, здесь кто-то есть.

От стены отделились две фигурки.

Испугавшись, я чуть не выронил свечу. Я до сих пор не знаю, кто это был: мутанты или какая-то древняя нечисть. Один напоминал Микки-Мауса — мышь размером с десятилетнего ребенка с огромными ушами, другой представлял собой смесь паука и осьминога.

Они ползли ко мне явно не за тем, чтобы угостить чаем.

Я выхватил из кармана желтый кварц и протянул тварям, но те никак не отреагировали.

— Бей их водой, — взвизгнул мой воображаемый друг. — Собери ее в стену, она здесь повсюду.

— Не могу, ничего не помню.

В голове промелькнула библейская легенда о Моисее, который переводил еврейский народ через реку. Воды расступились перед ним.

Но я-то не Моисей и не знаю иврита!

— Знаешь. Ты просто его забыл, — это голос двойника у меня в ухе. — Самэх, Хаф, Далет. А теперь просто собери воду в стену перед собой, как сделал Моисей. Она их задержит.

Я закрыл глаза, представляя Черное море, на котором отдыхал в детстве. Помню, как делал куличики, сидя на берегу.

Вода послушно стояла стеной, как дрессированная собачка. Не знаю, насколько хватит моего заклинания. Надо сваливать и уводить девчонок.

Только бы не заблудиться! Опять развилка!

— Направо, — прошелестел женский голос.

Я послушался. Встал в боевую стойку. Догоняют, сволочи, а значит, надо угостить их еще одним заклинанием.

— Не проливай кровь, — опять та женщина.

— А им, значит, можно? Меня не жалко?

Так что же, как мне защищаться от этих уродцев, если даже на меч их нельзя насадить, а то произойдет что-то ужасное.

А потом я понял, как поступить. В этих страшных катакомбах, капище древних богов, нельзя проливать кровь врага. Возможно, это разбудит какие-то силы или же произойдет другая мистическая ерунда.

Но свою кровь никто проливать не запрещает.

Получите, твари! Я провел лезвием кинжала по ладони и прижал ее к стене.

Как и ожидал, уродцы не обладали разумом. Они, как послушные псы, начали вылизывать следы моей крови.

Не помню, как вернулся в зал с колоннами.

— Аль, что ты творишь? — воскликнул Эрик. — Мы уже час прочесываем водохранилище, осмотрели каждый уголок. Где ты прятался?

— Я все расскажу, но… на поверхности.

— Расскажешь, — согласился преподаватель. — И не только мне, но и своему куратору. А может, и ректору, если нам не понравится твое повествование.

Доехали до Школы мы в полном молчании. И дело было не только в моем проступке. Большая часть группы выглядела измученной. С чем им пришлось столкнуться? Но ведь не расскажут, даже Танюшка с Улей.

— Мира, твой любимчик Аль поднял на уши всю группу! — рявкнул Эрик. — Пропал без вести и вернулся весь порезанный. Я требую объяснений, или же завтра доклад о его поведении окажется у ректора.

— Не смей орать на парня! Видишь же, он не в себе, — прошипела Альмира. — И ты несешь за него ответственность, пока студент не прошел первого испытания. Если бы с ним что-то случилось, ты бы не к ректору пошел, а под трибунал!

Сейчас она напоминала наседку, готовую броситься в бой на того, кто обидел ее цыпленка. Даже стала выше ростом.

Вояка Эрик сразу скис:

— Мирочка, хватит. Тебе не идет гнев! Давайте все втроем выпьем винишка для успокоения нервов. Аль, ты что-нибудь помнишь?

— Я находился рядом с подругами, никуда отходить не собирался. А потом услышал, что меня кто-то позвал по имени. Наверное, это было эхо. А затем очутился в странном месте, где на меня напали всякие-разные, — выдал я часть правды. — Знаете, на них даже кристалл не подействовал. Но клянусь, я с ними не дрался, лишь отвлек своей кровью. Что мне за это будет? Исключат из Школы?

— Ты уверен, что встретил всяких-разных? — уточнил Эрик. — Как они выглядели?

— Один напоминал мышь-переростка, другой — чудовищного осьминога.

— Это не всякие-разные, — покачал головой преподаватель. — Те выглядят, как люди.

Альмира вдруг сжала руку Эрика:

— Прости, но у меня нет выбора. Придется рассказать обо всем ректору. Думаю, ты отделаешься лишь небольшим штрафом. Никто тебя не выгонит из состава преподавателей и тем более из клана, учитывая твои прошлые заслуги.

— Все нормально, — Эрик ответил на ее пожатие. — У тебя нет выбора.

И даже не взглянув на меня, преподаватель покинул комнату.

— Ничего, отделается штрафом. Меньше будет выпивать, — повторила Мира.

— Эрик и станет трезвенником? Да никогда в жизни! Так меня исключат?

— Успокойся, ты без году неделя в Школе. Желторотый птенчик. Всего лишь расскажешь подробно ректору о том, что видел.

Я уже привык к нежностям кураторши и не обиделся на птенчика:

— А какие такие заслуги перед Отечеством у этого алкаша и дурачка Эрика?

— Да видишь ли, он — лучший борец с нечистью и мутантами в Грандфанте. Работа в Школе в качестве преподавателя — поощрение от самого короля.