Магия Слова

Глава 23

Альмира щекотала мне пятки. Никакой реакции. Щипала за ухо. Я перевернулся на другой бок и укрылся одеялом с головой. Затем кураторша потянула меня за ногу и попыталась сбросить на пол. Я лягнул ее и опять уснул.

Часы пробили половину четвертого утра. Это была самая изощренная пытка в моей жизни.

Наконец Мира потеряла терпение:

— Да вставай же, соня! Иначе хуже будет. Ты сейчас опоздаешь на задание!

Я оперся на локоть, пытаясь сфокусировать взгляд на своей мучительнице:

— Какие подвиги в такое время! Монстры еще сладко спят в своих норах, артефакты полежат до моего пробуждения, и даже воинствующие кланы не успели пересобачиться.

— Молодец! Мыслишь связно, — похвалила меня Альмира. — Да ты проснулся! Осталось встать. Хочешь, помогу тебе одеться?

Сама кураторша выглядела свежей: волосы заплетены в две золотистые косы, шнуровка корсета туго затянута. Может, она и не ложилась, выбивая у ректора разрешение на мою прокачку? А я тут дрыхну мертвым сном. Неудобно получается.

Титаническим усилием я заставил себя встать с кровати. Но одеяло и подушка оказались сильнее, и я тут же рухнул обратно.

Альмира всплеснула руками.

— Ну, держись, лентяй!

В этот момент постельные принадлежности превратились в моих врагов.

Одеяло змеей обвилось вокруг тела, подбираясь к горлу, а подушка решила выбить из меня последний дух, нанося стремительные боксерские удары.

Я оказался бессилен перед взбесившимися предметами.

— Мира, уйми их. Я встаю, клянусь.

Девушка сделала пасс левой рукой, и одеяло с подушкой тут же обмякли, освободив меня из плена.

— Вот поэтому тебе и надо открыть в себе способности к земной магии. Каждый синкретист должен обладать силой четырех стихий — воздуха, земли, огня и воды. А теперь идем в ванную комнату, помогу тебе помыться и проснуться. Ты должен быть чист духом и телом перед заданием.

Со смущением я обнаружил, что моя одежда куда-то исчезла.

Альмира спокойно провела рукой по обозначившимся мускулам, впалому животу и ниже. Погладила, затем нежно сжала маленькой ручкой.

— Ты с ума сошла! — я готов был провалиться сквозь землю. — Извращенка!

Кураторша послушно убрала руку и пожала плечами:

— Я всего лишь хотела помочь тебе проснуться!

Я взглянул в ее невинное личико:

— И у тебя получилось. Ладно, пойду приму ванну.

— Она уже готова и ждет тебя, — прощебетала кураторша.

Я молча пошёл в ванную комнату. Девушка последовала за мной. Интересно, зачем? Спинку потереть, как банщица из таверны?

Вспомнилась Танриель, и по телу пробежала сладкая дрожь. Моя любимая эльфийка. Самая желанная и недоступная женщина мира.

Я с размаху погрузился в воду, только через секунду осознав, что ехидная Альмира налила ледяную.

— А-а-а! Ты решила меня угробить!

— Не ори, — оборвала меня кураторша. — Сейчас всех студентов перебудишь. Это необходимо. Потерпи пару минут. Отдайся магии воды…

Отдался. Перед глазами возникли причудливые вензеля, подобные почерку аристократки из позапрошлого века.

А потом в метре от нас с Альмирой возник портал в мой мир. К счастью, в этот раз не в женское отделение общественной бани. Я узнал гербовый зал Эрмитажа. Год назад мы с однокурсницами ездили на экскурсию в Санкт-Петербург, обязательную для студентов филологического факультета.

Предполагалось, что воздушные девы и пламенные юноши, цитирующие Гомера и Еврипида, посетят литературный музей, возложат цветы на могилы великих писателей, проникнутся атмосферой «Преступления и наказания».

А на деле же мы неделю пили портвейн под мостами и ходили по рок-клубам. Спохватились только в последний день, когда надо было написать отчет о поездке. Тогда мы и ломанулись в Эрмитаж, пытаясь за пару часов объять необъятное.

Я вдруг понял, как сильно соскучился по своим девчонкам. По огромному гарему, который назывался филологический факультет.

Да что я тут делаю? Какие вообще артефакты, магия, мутанты? Меня ждет моя жизнь!

Я вдруг почувствовал ненависть. Кто забросил меня в миры синкретизма? Почему именно я? Что же вообще случилось?

— Не отпущу! Не ходи туда! — Альмира повисла на мне, и мы вдвоем рухнули в ванну с холодной водой.

Девушка лежала на моей груди, дрожа и извиваясь.

— Я хочу уйти назад!

— Нет, не отпущу!

По закону Архимеда вода вылилась из ванны, не выдержав нашего веса.

Я держал мокрую и дрожащую кураторшу, пока портал не исчез. Он даже не растворился, он будто размазался в воздухе.

Не могу терпеть женских слез! Я встал и позвонил в колокольчик, вызвав слугу.

— Принеси нам с госпожой Альмирой горячий чай. Немедленно. А потом убери здесь!

Когда тот вышел, я заставил Миру раздеться и растер ее полотенцем. Затем протянул одну из своих льняных рубашек, которая сидела на невысокой девушке, как платье.

— Я тебя не отпущу, — повторила кураторша. — Я не отдала вашему миру своего отца, не отдам и тебя. Еще не время.

Я опустил глаза, стараясь не замечать торчащих от холода сосков Альмиры, которые дерзко просвечивали через ткань. Подарить ей, что ли, эту рубашку?

Слуга принес не только обжигающий чай, но и половину яблочного пирога.

— Простите, господин синкретист, это все, что нашлось на кухне. Я сейчас быстро уберу воду. Еще будут пожелания?

— Спасибо. Протри пол, и можешь идти досыпать, — я протянул ему мелкую монету в два сита.

Слуга поклонился, принимая подношение. Мы с Мирой даже не успели попробовать пирог, как вода была убрана.

— Символично, — усмехнулась кураторша, разглядывая кусок.

— Что символично? Моя голая задница, ледяная вода или портал?

— А ты мощный, — девушка проигнорировала вопрос. — И кто бы помог подумать, что начинающий маг создаст такой устойчивый портал в иной мир. Прости, но я обязана сообщить ректору. Мы — друзья, но за кураторство я получаю немалые деньги. В вашем мире говорят: кто девушку ужинает, тот и танцует, верно?

— Верно. Это означает, кто девушке заплатил, тот и трахнет. А еще говорят, что с настоящими друзьями пуд соли надо съесть.

— Ты — хороший филолог, Аль. И в потенциале сильнейший маг, — Альмира ущипнула меня за щеку. — Но девушку может трахнуть не только тот, кто ей заплатит, представь себе. Впрочем, речь о другом. Я говорила о символизме яблочного пирога, потому что ты отправляешься работать в пекарню!

Я не донес горячий чай до рта, пролил на колено. Хорошо, что не выше!

— Мира, ты в своем уме? Какая пекарня? Я что, должен буду месить тесто и печь хлеб?

— Именно. Вот поэтому я и подняла тебя так рано. Обо всем уже договорились. Тебя ждут в пекарне. Поработаешь с неделю в качестве подсобного рабочего.

— Но почему? Почему это задание такое дурацкое? Я ожидал опасного задания в пустоши или Черном лесу. Думал, надо будет добыть ценный артефакт или умертвить опасного мутанта.

— И это тебя ждет, но гораздо позже, — заверила Альмира. — Аль, ты уже целый месяц зубришь на лекциях теорию синкретизма. Целый месяц тебе талдычат о том, как сочетать разные ощущения и эмоции, чтобы изменять реальность. И ты мне задаешь глупые вопросы. Понимаю, что ты жаждешь подвигов. И тебе дадут возможность их совершать. Даже потребуют… Но сейчас ты будешь месить тесто и учиться земной магии!

Я опустил голову. Не по душе мне все это, но пока приходится подчиняться красивой девчонке с большими сиськами.

— Хорошо, я сделаю все, что потребуется.

— Вот и умница, — Мира прижала мою голову к своей пышной груди.

Да она издевается…

— Всего неделю.

— Поспеши, они начинают работу в пять утра.

Альмира сунула мокрую одежду подмышку и выскользнула в коридор, одетая лишь в мою рубашку.

Закрывая за ней дверь, я услышал шепоток и тихое хихиканье. Вот сплетен-то будет о моих неуставных отношениях с самой красивой кураторшей Школы магии!

Хотя… Может, я и не против, чтоб сплетни стали правдой, тем более что Мира задолжала мне одну ночь. Я не злопамятный, но о долгах не забываю.

Пекарня оказалась двухэтажным белёным домиком, из трубы которого приветливо вился дымок. Видимо, хозяин встал затемно, чтобы затопить печи.

У входа меня догнала колоритная парочка: щуплый парнишка непонятной расы — вероятно, полуэльф, и высокая девица, достойная кисти Рубенса. Я так и замер с открытым ртом, рассматривая ее. Нет, девушка не была дородной и тем более жирной, скорее статной и рослой. Огромные голубые глаза и длинная пшеничная коса притягивали взгляд, если, конечно, вы были в состоянии смотреть не только на огромную грудь. Размер восьмой, не меньше.

Мне захотелось прижаться к пекарше и обнять, вдыхая запах свежего хлеба, которым пропиталось все вокруг нее. В девушке было что-то неуловимо родное, почти материнское.

— Лила, хватит, — одернул ее паренек. — Перестань колдовать. Ты вообще-то на работе! А ты закрой рот, а то весь пол слюной закапаешь.

Я встряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения, и только после этого обратил внимание на одинаковую одежду парочки — синий низ, белый верх. Только Лила была одета в белоснежную блузку с рюшами и короткую синюю юбку, а паренек — в камзол с синими оборками и такого же цвета брюки и фуражку. Какие-то загулявшие морячки, а не пекари.

— Почему вы в одинаковой одежде?

Лила вытаращила глаза на меня, но ответила дружелюбно:

— Потому что мы из одного клана — шипящих, бело-синих, сильнейшего в земной магии.

— И сильнейшие работают в пекарне, месят тесто и делают пирожки с картошкой, — я не смог удержаться от ехидства.

— А ты-то сам из какого клана? — в голосе парня послышалась угроза. — Уж не из мягких ли? Или звонкие? Отвечай!

Я опустил взгляд на его сжавшиеся кулаки. Драка? Почему бы и нет? Может, тогда меня выгонят из этой богадельни обратно в Школу. Ну, подуется Альмира недельку, а потом отправит меня прокачивать земную магию в нормальное место.

— Лила, Тим, куда вы запропастились? — услышал я тонкий ломающийся голос.

Как вы представляете себе хозяина пекарни? Я — толстым мужиком с красным от жара лицом, вооруженного ухватом и скалкой.

Передо мной же стоял паренек еще младше меня по виду, сухопарый и бледный. Да такой и противень не сможет удержать!

Что же я здесь делаю? Я — сильный в потенциале маг, студент Школы, победитель мутанта.

— Привет, ты, наверное, Аль? Тебя прислала госпожа Альмира учиться земной магии? Тебе повезло. Лучшего места, чем наша семейная пекарня для этой цели не существует. Можешь называть меня господин Кирилл или же просто Кир, а с моим братом и двоюродной сестрицей, как я вижу, ты уже познакомился.

— Да-а, рад встрече, — кисло протянул я, отметив про себя русское имя.

Многовато попаданцев с Земли в славном городе Грандфанте.

— Лила — тестомеска, а Тим — второй пекарь. Слушайся их во всем. Беспрекословно выполняй любое задание. А теперь иди, переодевайся, а то больно уж вырядился, — Кирилл протянул мне холщевые штаны рубаху на пару размеров больше, чем нужно.

Вещи были ношеными, но чистыми и выглаженными, и я принял их с благодарностью. Скоро станет жарко. Уже сейчас на лбу выступила испарина.

Я оглянулся на других работников. Они так и будут трудиться в своей красивой одежде с цветами родного клана? Нет, Тим переоделся в такие же простецкие штаны и рубаху, а вот Лила… Лила просто сняла блузку и юбку, оставшись в одной комбинации.

Она выглядела потрясающе в легкой сорочке, почти полностью открывающей огромную грудь и едва доходящей до середины бедра.

Я не выдержал:

— Слушай, ты почти голая. Не боишься обжечься?

Лила захихикала:

— Кир же сказал, что я — тестомеска, и к печам даже близко не подхожу. Ставить и вынимать хлеба будет твоей работой, дорогуша. А пока, вместо того чтобы пялиться, возьми в углу ведро и тряпку. По утрам мы всегда моем полы во всей пекарне и на втором этаже, где живет Кирилл.

— А швабра магам-уборщикам не выдается?

— Не понимаю тебя, — отрезала Лила. — Приступай. Воды нальешь в бочке за домом.

Я повздыхал, но деваться было некуда. Придется мыть руками, прямо как в армии, от которой я планировал откосить, поступив в аспирантуру. Стал бы кандидатом филологических наук, завел бы семью и детей, а вместо этого должен намывать полы и замешивать тесто.

Набрав полное ведро воды, я собрался возвращаться в дом, как вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд.

Показалось? Наверное, это просто нервы и злость на Альмиру, отправившую меня печь пирожки вместо полноценной магической практики.

Пока я натирал и без того чистый пол, ползая на коленях, троица весело болтала, обсуждая общих знакомых.

Лишь Лила отвесила мне смачный шлепок по заднице и захихикала:

— Какой красивый молодой маг. Хочу в твой гарем, когда ты окончишь Школу.

— Тебе это не светит, — мрачно ответил я. — Ты меня ночью удушишь своим бюстом. А тебе, кстати, можно вообще не изучать магию. Как прижмешь врага титьками, так он и запросит пощады.

Тестомеска поморщилась от моего неприкрытого хамства:

— Ладно, заканчивай с полом. Тебя ждет новое задание по раскрытию магического потенциала. Разбивание яиц в миску. Напечем пирожков на продажу и сможем сесть позавтракать.

Я вылил воду в выгребную яму и огляделся: никого. Заставил себя усмехнуться: ну, кому я нужен? Начинающий маг-неудачник, у которого и девушки-то никогда не было.

Такие, как Лила, на меня даже и не посмотрят. Лишь посмеются. Полюбят Лота, Кирилла или даже черного эльфа, но не меня.

Тщательно вымыв руки, я разбил с десяток яиц в огромную миску. Вспомнил, как легко Таня управилась с рождением цыпленка. Может, и мне попробовать еще раз?

Закрыл глаза, попытавшись перенестись мыслями в поле. Представил спелые колосья, пение петуха и запах свежего хлеба. Ощутил тепло в ладонях и легкое покалывание.

— Тук, тук, тук.

Получилось! Я смог! Я овладел земной магией! Из моего яйца вылупился цыпленок.

Я с благоговением уставился на яйцо, ожидая увидеть желтую головку. Но увидел вовсе не птенца. В моих руках сидело нечто, больше напоминавшее гремлина.

Чешуйчатая серая кожа, выпученные глаза и клюв. Какой урод!

Я с криком отбросил чудовище от себя, заскочил на стол и заорал, как ненормальный.

На мой крик сбежались все работники пекарни.

— Господин синкретист, что у вас случилось? — спросил Кир.

— Там сидит гремлин, он сейчас всех покусает!

— А не покусает, я его ослеплю! — задорно крикнула тестомеска.

Девушка набрала горсть муки, что-то шепнула и кинула в чудовище.

Тот издал странный звук, похожий на кваканье.

Тогда Лила схватила метлу и совок, сгребла уродца и выбросила в печь.

Я слез со стола, понурив голову. И это величайший в потенциале маг, победитель мутанта! Сначала сотворил уродца, а затем запрыгнул на стол и визжит, как девчонка, увидевшая таракана.

Кирилл похлопал меня по плечу:

— Не переживай, ничего страшного не произошло. Просто не стоит заниматься магией в расстроенных чувствах. Мать-земля, она ведь все чувствует. Вот от чего и расплодились мутанты в нашей стране — от неумения правильно совмещать слои реальности. И от Тьмы, которая живет в каждом человеке. Ты не зря пришел к нам — провал в земной магии виден невооруженным глазом. Если его не заполнить, пойдешь кривой дорожкой и плохо закончишь.

— Извини, что дразнила тебя, — шепнула Лила. — Но ты и правду мне понравился.

— И пошла бы ко мне в гарем?

— Пошла бы.

— До гаремов тебе еще далеко, — усмехнулся Тим. — Но потенциал виден сразу. Я хотел лишь немного сбить с тебя спесь.

— Лила, ты что-то шептала и смогла ослепить гремлина. Это магия? — поинтересовался я.

— Да мы все тут синкретисты, — пожал плечами Кир. — И в чем-то посильнее тебя будем.

— Но почему вы тогда здесь пирожки печете? Почему не поступили в Школу или же не вошли в ряды придворных магов?

— А мы любим горячий хлеб и ненавидим клановые заварушки, — ответил Кирилл.

Я так и не понял, шутит он или всерьез, но допытываться не стал.

Тим посадил в печь очередную порцию горячего хлеба и позвал нас на веранду пить чай с горячими пирожками. Каких только не было — с картошкой, с творогом, мясом, капустой и клубничным джемом.

Они таяли во рту. Я блаженствовал еще пару минут, пока не спросил у Лилы:

— А когда начнется мое обучение?

— А оно уже началось, — тестомеска беспечно махнула рукой. — Ты уже намного более открыт земной магии, чем когда появился на пороге пекарни.

Затем мы вместе месили тесто, добавляя в него разные травы. Лила терпеливо объясняла, какой вкус придает каждая из них.

— Да и для магических зелий они пригодятся. Базилик повышает храбрость, а тимьян бережет от дурного глаза. Я бы тебе посоветовала сшить мешочек с набором колдовских трав и положить под подушку.

Когда хлеба немного поднялись, Тим разрешил мне самому посадить их в печь.

— Но сначала пощупай грудь Лилы. Это принесет тебе удачу.

— Вы опять издеваетесь? Приколисты.

— Вовсе нет, — покачал головой Кирилл. — Ты сегодня был так погружен в себя, что даже не заметил, как мы по очереди ухватили волшебные сиськи нашей тестомески. Если этого не сделать, жди ожогов и ворчливых клиентов. А ведь у нас — лучшая пекарня, которая поставляет выпечку в королевский дворец.

— Мне очень нужна удача. Не откажусь от двойной порции.

Я подошел к Лиле почти вплотную. Странное ощущение — женщина моего роста, в этом мире слишком много невысоких. Мутация, наверное, как и выдающийся бюст у большинства дам.

Прикоснулся пальцем к щеке. Затем приспустил лямку сорочки, обнажая грудь. Замер в ожидании пощечины. Но Лила стояла неподвижно, раскрыв свои и без того огромные голубые глаза.

Выходит, если потрогать грудь тестомески, меня ждет удача? А если помять оба полушария, тогда двойная порция?

Проверим! Я стиснул грудь девушки обеими руками. Какая же она большая и упругая! Не сказал бы, что у меня маленькие руки, но сиськи Лилы в них не поместились. А если…

Я впился губами в розовый сосок. Минута протянулась, как вечность. Ударит или нет? Но Лила молчала, пекари тоже притихли.

Я надел варежки и ловко поставил противень в печь. А может, ну её, Школу магии? Выучусь пекарскому искусству и останусь жить в беленом домике, разделив постель с Лилой?

Я оглянулся на тестомеску. Девушка выглядела смущенной. Стояла, потупив глаза, теребила косу.

— Ты не можешь остаться с нами. У тебя свой путь, — вдруг сказал Кир.

Ого! Да они еще и телепаты!

— Вы — хорошие ребята.

Лила припала к моему плечу.

— Мы поможем. Научим. А когда прокачаешься и войдешь в сильный клан, загляни в нашу скромную пекарню. Я не шутила насчет гарема.

В этот момент в дверь постучали, чему я был несказанно рад.

На пороге стоял богато одетый мужчина с двумя огромными корзинами.

— Главный хлебороб короля к вашим услугам. Сегодня у меня большой заказ — во дворце намечается пир.

— Аль поможет вам донести хлеб и пироги, — сказал Кирилл.

Я чуть было не проворчал, что не нанимался ни курьером, ни грузчиком. Но потом рассудил, что интересно взглянуть на королевский замок вблизи. Говорят, что он выглядит еще более роскошным, чем Школа магии.

Пока Кир и Тим наполняли корзины, я переоделся под пристальным взглядом хлебороба.

Неужели тоже спросит, к какому клану я принадлежу? Этот неприличный и бестактный вопрос уже в печенках сидит!

Но мужчина молча поставил корзину на голову и жестом пригласил следовать за ним.

Выходя из пекарни, я вздрогнул.

Ощущение, что за мной следят, стало еще более явным. А может, излишняя чувствительность и мнительность — лишь последствия постижения земной магии?

Кому я нужен в мире синкретизма? Кто мой враг?

Черный эльф, принц Раам.