МагАкадемия. Истинная последнего дракона

Глава 11

Мимо секретарши-горгоны я проскочила, не задерживаясь и не обращая внимания на её гневный оклик, а в коридоре меня ждала Иви.

– Ну как?

– До конца недели освободил от занятий, сказал, что поможет вспомнить основы.

Девушка недоумённо захлопала светлыми ресницами, которые на ходу вместе с волосами превратились в густо-чёрные.

Нет, никогда я не привыкну к этому чуду.

– То есть не отчислил?

Я покачала головой.

– А сильно ругал?

– Вообще не ругал. Зайдём в общежитие? Хочу оставить учебники.

Иви кивнула, но на симпатичном лице читалось искреннее недоумение.

По дороге я то и дело искоса посматривала на соседку. Сегодня при встрече с ректором было легче – не поддающиеся контролю эмоции поутихли, словно затаились в засаде. Остался только жгучий интерес и нездоровое притяжение, в том числе телесное. Но даже этого более чем достаточно, чтобы чувствовать себя рядом с архимагистром как на пороховой бочке, а ведь нам предстоят два месяца ежедневных встреч!

Больше всего я хотела понять, что со мной происходит.

Любовь? Не знаю… А вдруг это какой-то местный феномен? Тогда Иви может помочь.

Забросив сумку на кровать, я остановилась в нерешительности.

– Знаешь, у меня появился личный вопрос, – слова подбирались с трудом, уж очень не хотелось делиться интимными подробностями, – скажи, бывает такое, чтобы при первой же встрече с мужчиной появились нереально сумасшедшие чувства? Что даже боишься, будто сошла с ума?

Иви покраснела, превратившись в огненно-рыжую девчонку.

– Зачем уж так-то? Не сошла с ума, но ощущения и правда нереальные. Со мной такого никогда не было.

– Э-э, я говорила о себе, – надо же, она первая призналась! – Ты имеешь в виду Тармаса, да?

– О себе? – Иви зарумянилась ещё ярче, – И кто этот счастливчик?

– Архимагистр эль Сэндо.

– Новый ректор? – Иви прикрыла рот обеими ладошками, превратившись в брюнетку, – Вот это да… По нему многие сохнут, я знаю, хоть и не общаюсь почти ни с кем. Но попробуй не услышать болтовню девчонок, когда они начинают обсуждать, какой он невозможный красавчик, какой умный и сильный маг, как баснословно богат и таинственен. Они про него даже неприличные фантазии друг другу рассказывают, представляешь?

– А в чём выражается таинственность? – последнюю фразу я попыталась пропустить мимо ушей, хотя внутри неприятно кольнуло.

– Да во всём! В том, как он выглядит, как говорит, как движется. О нём нет достоверных сведений! Во всяком случае, мы, студенты, ничего не знаем. И потом, скажи, зачем архимагистру при деньгах преподавать в академии? Здесь никогда никого не было выше уровня магистра. Даже отец Мантисы, хоть и служил на должности ректора, имел вторую степень магистра. Даже не первую!

– А этот вот, наш препод по магической защите, Талас, какая у него степень?

– Седьмая, низшая. В преподаватели идут магистры до третьей степени, те, кто посильнее, предпочитают работать в правительственных учреждениях, к примеру, в министерстве, или в правоохранительных органах.

Болтая, Иви умудрялась жевать остатки вчерашнего ягодного пирога.

– Ты чего? Голодная? Мы же только-только позавтракали…

– Что? – соседка удивлённо уставилась на кусок, зажатый в кулаке, – Ох, это я от нервов.

Бросив остатки пирога в тарелку, она возбуждённо заметалась по комнате.

– Ты права, я говорила про Тармаса… Понимаешь, я видела принца… много раз… И то, что случилось сегодня… Всё ровно так, как ты описала! Нереально сумасшедшие чувства! Я будто не жила до этой минуты… Будто он – часть меня, понимаешь?

Вздохнув, кивнула.

Рыжий вихрь, носившийся по комнате, наконец, остановился и упал на стул, переводя сбившееся дыхание.

– А говорят, от любви крылья вырастают, – заметила я с обречённостью в голосе, надеясь рассмешить подругу по несчастью.

Но Иви не засмеялась.

– Ты знаешь, а ведь и правда… – удивлённо глянув на меня, она вдруг впала в глубокую задумчивость.

Спустя минуту напряжённой тишины я не выдержала.

– Иви!

– Что? А, да. Ты навела меня на любопытную мысль. Что, если это магия?

– Невозможно, – уверенно отмахнулась, – Я в тот момент только попала в ваш мир, совершенно случайно столкнулась с Вэлфордом эль Сэндо и сразу… почувствовала.

– Это ещё ни о чём не говорит. Он мог сам напустить на тебя чары.

– Да зачем? Очевидно же, что Мантису он терпеть не может. Он тогда удивился, что встретил её… меня… – вконец запутавшись, я решила оставить эту тему, – Ты тоже – сама ведь говоришь, много раз сталкивалась с принцем, но ничего не чувствовала.

– Может быть, произошло что-то, чего мы не заметили? – но убеждённости в голосе соседки поубавилось.

В этот момент прозвенел звонок – на часах уже натикало восемь пятьдесят.

– Пора, – Иви с сожалением встала и взяла сумку с учебниками.

– А где находится кабинет демонологии?

Девушка подошла к карте и указательным пальчиком поводила по нижней рамке, которая тут же стала совершенно прозрачной.

– Видишь? Напиши здесь название урока, и на схеме проявится нужная аудитория.

Ух ты! Настоящий магический планшет! Я выполнила инструкции – к счастью, писать на незнакомом языке получалось легко, не сложнее, чем говорить, – факультетское здание на карте увеличилось, и на подробнейшей схеме подсветился кабинет демонологии.

– Спасибо! – от избытка чувств я чмокнула Иви в щёку, чем немало смутила, и, на всякий случай захватив учебник по демонологии, помчалась на занятие.

У дверей кабинета – чёрных, массивных, со множеством металлических заклёпок, – остановилась на минутку, чтобы перевести дыхание, и едва различимым шёпотом обратилась в пространство:

– Бессовестная, могла бы передать хоть какие-нибудь знания, а то я совсем идиоткой выгляжу, и ты, соответственно, тоже. Ой!

Голова внезапно закружилась, и меня повело вправо, затем влево – будто я стояла не на твёрдом полу, а на палубе болтающегося из стороны в сторону корабля. В ушах звенело, в глазах двоилось. Чёрт, да что такое!

– Ди Бэйл, что вы там топчетесь? Входите.

Дверь, конечно, же распахнулась сама. Интересно, этот человек всегда в курсе, когда кто-нибудь ошивается под его дверью или только мне так крупно повезло? Слегка покачиваясь, вошла в кабинет.

О-о, сразу понятно, что здесь изучают какую-то потустороннюю жуткую жуть.

Передо мной открылся круглый зал без единого окна, зато с многочисленными колоннами. На каждой из них ярко сияли двухрожковые магические канделябры, умудряясь освещать немаленькую площадь помещения.

Пространство между колоннами было поделено на три неравные части. В самом низу обосновались книжные полки, посередине – портреты разных монстров (от одного взгляда на физиономии которых становилось не по себе), а сверху – пустая стена в крупную каменную кладку. Потолок, как заведено в этом мире, подмигивал незнакомыми символами.

В центре аудитории обнаружился весьма оригинальный пьедестал – ступени, состоящие из разных геометрических фигур. Сначала шёл круг, в который органично вписался двенадцатигранник меньшего размера. В свою очередь, в двенадцатигранник был вписан десятигранник, и далее – восьмигранник, семигранник, шестигранник, пятигранник, квадрат и, наконец, треугольник. Каждый последующий слой был чуть выше, но вся конструкция возвышалась над полом не более, чем на метр.

Вокруг этого постамента в два ряда располагались студенческие парты, а прямо напротив двери – преподавательская кафедра с креслом, в котором восседал ректор. И этот ректор, как обычно, хмуро смотрел на меня.

Странный он какой-то. Если Мантиса ему настолько неприятна, взял бы, да выпроводил её из академии. Хотя-я… Ему же её, то бишь, мою скромную персону, надо научить удерживать демонов. Видно, ради этого старается, выполняет задание озабоченной эльфийки.

Болезненный укол ревности, последовавший за этой мыслью, я постаралась не заметить.

– Ди Бэйл, из вас получился бы отличный гонец за реку Мёртвых.

Чтобы не навлекать на себя лишних подозрений, я не стала уточнять смысл сказанного, потому что общий посыл был понятен.

– Но ведь сейчас ровно девять часов, – мотнула головой в сторону часов, которые обнаружились прямо над дверью.

От резкого движения перед глазами заплясали разноцветные снежинки, и я вновь пошатнулась.

– Сейчас да. Но наше первое занятие должно было состояться не сейчас, а три дня назад. И почему вы качаетесь? С вами опять что-то стряслось?

– Нет-нет, архимагистр эль Сэндо, всё в полном порядке, – уверила я, тем более что от строгого окрика головокружение мгновенно пропало.

– В таком случае присаживайтесь и начнём.

Он не сказал, куда конкретно садиться, и я немного растерялась. Умом понимала, что надо забраться как можно дальше, например, во-он туда, на противоположную от кафедры сторону, да ещё и во второй ряд. Но чувства… Практически на автомате продефилировала от двери до ближайшего к ректору места, по его правую руку. Села, положила на парту учебник «Демонология, 5 курс» и, аккуратно оправив юбку, приготовилась внимать.

Вэлфорд эль Сэндо несколько секунд молча буравил меня недовольным взглядом, затем встал и, двигаясь, как матёрый хищник, перешёл на другую сторону магического пьедестала. А диаметр этого пьедестала, между прочим, не меньше десяти метров! Села, называется, поближе. Это насколько же ему противна Мантиса, если он предпочитает находиться на таком расстоянии…

А обидно-то как!

– Ди Бэйл, вам необходимо в кратчайшие сроки научиться держать себя в руках, – заговорил Вэлфорд эль Сэндо.

Причём интонации его голоса изменились на низкие, бархатные, они окутывали-обволакивали, выбивали из колеи. Отблески магического сияния ласкали породистое лицо мужчины, приоткрывая в нём совершенно новые, жёсткие, даже жестокие черты – в этом освещении он был хорош, как падший ангел.

– Вероятно, стресс, связанный с преступлением и побегом отца, каким-то образом спровоцировал появление магии Сущего, и теперь ваша тёмная магия бесконтрольно выплёскивается в пространство, реагируя на эмоциональную нестабильность. Потому, собственно, вы временно освобождены от занятий – чтобы уменьшить риски для окружающих.

– Простите, архимагистр, то есть я действительно что-то сделала Алари?

– А вы думали, я пошутил, когда сказал, что тин Араиэль получила от вас чары безбрачия?

Не дожидаясь ответа, ректор продолжил:

– Мудры Силы, Стойкости и Созерцания позволяют магу контролировать свои эмоции и усиливать кристалл-накопитель. Вам придётся много заниматься, чтобы привести психическую и магическую силу в равновесие.

Слушая мужчину, я будто попала под гипнотическое воздействие, иначе чем объяснить, что пальцы рук сами собой переплелись немыслимым образом. Расплелись, составили вторую невероятную комбинацию, а затем третью…

– Ди Бэйл, я вижу, вы вспомнили три основные мудры, – голос мужчины завибрировал ещё ниже. Казалось, он еле сдерживает растущую ярость, – Будете медитировать ежедневно Силу, Стойкость и Созерцание без подключения энергоканалов. Все три мудры по тридцать минут сразу после пробуждения, затем – со мной на занятии каждую мудру по часу, и третий раз – перед сном по пятнадцать минут. Это ясно?

Про каналы не поняла, но кивнула, всё ещё с недоумением глядя на руки и заодно пытаясь запомнить заковыристые финтифлюшки. Впрочем, если тело опять откажется их выполнять, спрошу у Иви. Да и в учебнике найду.

– Мудру для вызова демонов помните?

На этот раз руки «промолчали», и я покачала головой.

– Смотрите, – ректор сплёл пальцы каким-то уж совсем невообразимым образом и сделал ещё что-то, потому что голографическая проекция мудры мгновенно оказалась возле меня, слегка напугав, – Чем сильнее демон, тем больше силы следует вливать в мудру, поэтому ранг вызываемого демона зависит от ранга мага. Для того чтобы удержать демона, нужен заранее сплетённый круг из чар. Вызванный в круг демон удерживается постоянным вливанием силы. Попробуйте.

Я попыталась сделать и эту мудру, но руки устроили забастовку, категорически отказавшись повторять невозможное.

– Ди Бэйл, следите за порядком складывания пальцев, – терпеливо сказал Вэлфорд эль Сэндо, причём его голос эхом звучал по всей аудитории, а он сам теперь находился ещё дальше.

– Так я слежу…

Нет, я и правда следила, но руки будто бы стали чужими. Пальцы гнулись плохо и не туда, куда нужно. Это уже не мирная забастовка, а настоящий вооружённый бунт! Что происходит-то?

Несколько минут ректор наблюдал за моими мучениями, но, когда я душераздирающе вздохнула, всё же подошёл.

– Указательный палец левой руки сгибаете вот так, затем мизинец правой…

Закончив складывать мудру и не выпуская мои перекрученные пальцы из своих рук, мужчина посмотрел мне в глаза. Холодный взгляд горячих тёмно-пепельных углей резанул по сердцу, оставляя прожигающий насквозь след.

А дальше случилось немыслимое.

Действуя как в тумане, я ловко освобождаю правую руку и медленным, очень медленным, дразнящим движением провожу кончиками пальцев по скуле и подбородку архимагистра.

Бархатно-колючая щетина на подушечках пальцев…

Тяжёлый рваный вздох мужчины…

От того, что я творю, к щекам приливает жар. И не только к щекам – внизу живота становится горячо и мокро.

Чувствуя невероятное наслаждение, приподнимаюсь с места и начинаю приближать губы к его губам.

Всем своим существом окунаюсь в его ауру, от мощи которой начинает кружиться голова, погружаюсь в его дурманящий запах.

Тянусь и тянусь, не отрывая взгляда от его глаз, которые из холодных, обжигающих углей превращаются в две бездонные воронки с тёмным, ревущим пламенем, от которого нет и не может быть спасения.

Я умираю от страха и стараюсь сопротивляться навалившемуся безумию.

Не хочу сопротивляться, но честно стараюсь. Разумеется, безуспешно – меня словно притягивает мощнейшим магнитом…

Я уже ощущаю тёплое дыхание на своих губах – до рокового сближения остаётся всего несколько миллиметров, – но вместо того, чтобы сделать ЭТО, облизываю нижнюю губу… И ректор не выдерживает. Совершенно непонятным образом выхватывает меня из-за парты и, властно обняв, с тихим стоном накрывает мои губы поцелуем.

Первое соприкосновение похоже на взрыв, и всё меркнет…

А дальше… я в полной мере ощущаю всепоглощающую жажду Вэлфорда и отчего-то ярость – он страшно, просто нечеловечески зол.

Его поцелуй – это чистая крышесносная страсть, приправленная крупицей щемящей нежности.

Его глаза потемнели до черноты, каждым прикосновением рук и губ он словно ставит на мне клеймо безраздельной собственности.

Поцелуи становятся всё более жаркими и откровенными, и реальность начинает расплываться, ускользать…

Я зарываюсь пальцами в волосы мужчины, с наслаждением глажу твёрдую спину, плечи, руки. Рельефные горячие мускулы ощущаются так ярко, словно на Вэлфорде вовсе нет одежды.

По позвоночнику течёт жидкий огонь, от бури сумасшедших эмоций я начинаю задыхаться.

Чувствую руку мужчины на своей груди и… внезапно всё заканчивается.

Более того, мы оказываемся в другом месте.

Только что целовались рядом с преподавательской кафедрой, и вот уже стоим у одной из холодных мраморных колонн. Мои руки жёстко зафиксированы над головой, а до невозможности злой ректор всем телом прижимает меня к колонне так, что я не могу сдвинуться с места.

Я даже пошевелиться не могу!

В аудитории заметно потемнело – словно все магические канделябры разом прикинулись самыми что ни на есть обычными парафиновыми свечками. И в этой темноте жутко мерцают глаза ректора.

Всполохами настоящего пламени!

–Кто… ты… такая? – очень тихо и очень спокойно спрашивает он, но от ровного безэмоционального голоса по всему телу проходит волна изморози, обездвиживая, сковывая остатки воли.

– В-в-в… – хочу сказать: «Вероника Крылова», но что-то внутри пресекает безумный порыв, – В-вы знаете, кто я. М-мантиса ди Бэйл. Архимагистр эль Сэндо, я не понимала, что творю, клянусь! Я не хотела.

Неправду говорю. Хотела, очень хотела, но первая никогда бы не стала приставать к мужчине! Даже к тому, от одного вида которого перехватывает дыхание и подгибаются коленки. Понятия не имею, что на меня сейчас нашло.

Конечно же, ректор не верит ни единому слову. Я чувствую его бешеную ярость так же хорошо, как если бы испытывала её сама…

– Ровно в четырнадцать ноль-ноль будь в этом же кабинете, – выплёвывает мужчина и ослабляет стальную хватку ровно настолько, чтобы я смогла выскользнуть, – А сейчас – вон отсюда.

– Простите, я правда…

– Я сказал – вон.

И вроде бы спокойно говорит, а я готова свалиться в обморок.

Выскакивая из аудитории, случайно бросила взгляд на часы: одиннадцать сорок пять… Что? Через пятнадцать минут начнётся обед?

Оказавшись с той стороны, приваливаюсь к двери.

Сердце готово выиграть состязание на самый зашкаливающий пульс в мире. И немудрено.

Мы целовались почти три часа, которые пролетели как одна минута!

***

Девчонка убежала, и в сторону захлопнутой двери понёсся сгусток первородной тьмы, приправленной тремя стихиями, умноженными на силу личных и родовых чар.

Выплеснутые потоки магии широкой невидимой волной прокатились по стенам, полу и потолку, закаляя и раздвигая пространство в десятки раз, а спустя мгновение посреди аудитории появился громадный дракон. Мощный и гибкий, он был соткан из тьмы, льда и пламени. Широкие ноздри хищно и жадно втянули воздух, глаза, в которых гудел-бесновался живой огонь, медленно закрылись.

Несомненно, это ОНА…

Но почему ЕЁ аромат истинной переплетается с потоком чуждой, агрессивной магии?

Дракон расправил огненные крылья, с лёгкостью, которую трудно заподозрить в столь мощном теле, взлетел и сделал несколько величественных кругов по аудитории, невероятно увеличившейся в размерах.

Его эмоции были накрепко закрыты от окружающих, однако, для истинной всегда оставалась невидимая лазейка. Сегодня он перекрыл и эту лазейку, но мера, предпринятая для того, чтобы облегчить их общение, дала непредсказуемый эффект.

Что же с тобой произошло, родная, и как это исправить?

Ведь без тебя всё теряет смысл…

Без тебя нет жизни.