Локки 6. Потомок бога

Глава 17

В последнее время мне либо ничего не снится, либо снятся голые красотки. Всё-таки у меня молодое тело, брызжущее гормонами. Ему бы отрываться в ночных клубах и кувыркаться с девками, а не с богами враждовать да с Хаосом биться.

И вот сегодняшний сон начался практически по стандартному сценарию.

Мне снился богато украшенный гобеленами позолоченный зал дворца греческого бога Диониса, моего старого знакомого, устраивающего такие вечеринки, что аж весь Олимп дрожал. И в этом зале с томным смехом бродили обнажённые гурии с кувшинами вина в руках. На мраморном полу лежали мягкие подушки и стояли серебряные блюда с фруктами. И всё шло к любовным утехам, но тут в зал вошла строгая чернокожая красавица с идеальными чертами лица и в белой тоге, скрывающей её прелести.

— Не помешаю? — проговорила она, свысока покосившись на обнажённых красоток.

— Что ты делаешь в моём сне? — протянул я и с неудовольствием отметил, что гурии потускнели и пропали.

Впрочем, как и дворец. Вместо него появился знакомый подземный зал, где на небольшом возвышении сияла сфера, а во тьме за пределами её света роились пятна густого мрака.

— Я почувствовала, что был использован ключ от клетки Иврима, — проговорила чернокожая стражница, глядя на меня холодными глазами. — Ты выпустил его?

— Ага, на пару мгновений. Но теперь он снова сладко спит. Авось его мучают кошмары, где он вновь и вновь видит, как я обвожу его вокруг пальца.

— Покажи мне.

— Что показать? Я и так голый. Ты всё видишь.

Стражница поморщилась, не оценив мою шутку ниже пояса.

— Покажи мне, как ты обманул Иврима. Покажи, что с ним произошло.

— А-а, ну так чётче формулируй свои желания, — усмехнулся я и сконцентрировался на воспоминаниях.

Сперва у меня ничего не вышло, поскольку я не был специалистом по подобным контактам во сне: не умел входить в чужие сны, и даже не мог контролировать свои. Однако мне всё-таки удалось воскресить во сне воспоминания о недавних приключениях. Стражница вместе со мной просмотрела их, слушая мои комментарии.

— Это не поддельные воспоминания. Всё действительно так и было, — вынесла она вердикт и слегка оттаяла. Её глаза больше не исходили морозом, а на сочных, как черешня, губах даже появилась лёгкая улыбка. — Ты и вправду сумел перехитрить Иврима.

— Да, как два пальца об асфальт. Я даже уже забыл, что одолел его. У меня каждую пятницу случается что-то подобное.

— Теперь тебе осталось вернуть нам ключ, чтобы исполнить клятву.

— Верну. Без проблем. Только как мне попасть к вам? В прошлый раз меня ведь перенёс туда как раз Иврим.

— Я научу тебя, — проговорила стражница и снова вернула в мой сон позолоченный дворец с виноградом и вином. Правда, теперь в нём никого не было, кроме меня и неё.

— Научи, — не стал я отказываться, усевшись на вышитую подушку голой задницей.

Стражница встала на колени, окунула палец в вино и принялась выводить на полу таинственные знаки Древних. Но я, признаться, больше поглядывал на её крепкую грудь, представшую почти во всей красе перед моими глазами из-за того, что красотка сильно нагнулась. Она буквально стояла на четвереньках, выписывая знаки, потому-то её тога практически перестала скрывать грудь.

— Запомнил? — спросила она, подняв голову.

— Ага. Думаю, ещё несколько дней точно буду вспоминать это зрелище, — восхищённо причмокнул я.

Стражница пасмурно покосилась на мой восставший детородный орган и указала на знаки.

— Я про это, — ткнула она в них пальцем.

— А-а, это тоже запомнил, — уже без всякого придыхания заявил я и вдруг, глядя на письмена Древних, ощутил некий скрежет в голове. Будто на место встал какой-то кирпичик.

Я внезапно без всяких объяснений стражницы понял значения каждого знака, закономерность их последовательности и даже осознал сколько нужно энергии, дабы пробудить письмена.

Клянусь душой Локи, это во мне заговорили знания Иврима, которые он оставил для меня в своём теле! Другого объяснения моей «прозорливости» быть не может!

А как же мне… э-э-э… активировать другие его знания? Похожим образом? Искать что-то связанное с полученными знаниями, дабы те пробудились, как вот сейчас? Разумно, вообще-то. Но, наверное, они и сами потихоньку будут встраиваться в мою память.

— Точно запомнил? — нахмурилась красотка, испытывающим взглядом посмотрев на моё изумлённое лицо. — Сумеешь повторить?

— Без проблем.

— Что-то я сомневаюсь.

— Раз сомневаешься, то давай заключим сделку. Если я с первого раза без ошибок выведу все письмена, тогда тебе придётся заменить собой моих прекрасных гурий.

— А если ты проиграешь? — усмехнулась она, оценивающим взглядом скользнув по моему телу, будто впервые увидела меня.

— Тогда у тебя будет одно желание.

— Идёт! — быстро выдохнула красотка и стёрла знаки. — Давай, пиши.

— Можешь уже раздеваться, — улыбнулся я, принялся быстро и уверенно выводить знаки.

И как только я закончил, стражница действительно обнажилась, открыв своё идеальное тело. И надо сказать, я ни капли не пожалел, что она заставила исчезнуть моих гурий. Не знаю, к каким именно существам относилась стражница, но она оказалась более страстной, чем огонь. А уж что касается её умений… тут она во много раз превосходила любую смертную женщину. Даже секс с ней во сне оставил у меня приятные впечатления. Я их хорошо помнил, проснувшись утром.

— Надо будет повторить, — пробормотал я и глянул за окно.

Там стыдливо розовело раннее утро, оглашаемое мощным храпом. Храпели и на площади, и в доме, словно соревнуясь.

Я улыбнулся и в хорошем расположении духа встал с кровати, ощутив бодрящий прилив сил. Хотелось что-то делать, бегать, прыгать. Энергия так и переполняла меня.

— Кажется, варево Мыха и вправду не хуже живой воды, — удивлённо дёрнул я головой, подошёл к окну и телепортировался на площадь, где возле давно прогоревших костров храпели тела. Кто-то даже голышом лежал в обнимку, явно после любовных утех. — Вот она, варварская свобода.

Сунув руки в карманы, я отправился прочь. Надо добраться до Болота и отыскать там каких-нибудь магических монстров, чтобы зарядить мою магическую ловушку. В теории всё звучало не очень сложно, но на практике я потратил часа три на сей процесс. Ещё и весь перемазался. Пришлось отмываться в каком-то не особо вонючем озере. И лишь после этого я перелил заряд из ловушки в кубок-портал, а уже тот перенёс меня в Петроград.

Я оказался в подворотне возле кафе Семаргла, где на меня удивлённо взглянула бродячая собака.

— Тс-с-с, — выдохнул я, прижав палец к губам.

Пёс опасливо посмотрел на меня. А я быстро накинул украденный вчера плащ и вышел из подворотни.

По улице ездили автомобили, по тротуарам спешили горожане. А на сером небе бледно светилось солнце, совсем не согревая столицу империи. Но хотя бы не было дождя.

Однако я всё равно накинул плащ и отправился на поиски авто, которое можно угнать. Оно обнаружилось чуть ли не сразу. Завладев им, я поехал в сторону дворца императора, отыскав адрес на карте, украденной накануне из газетного киоска.

Путь не отнял у меня много времени, так как император жил в центре города, прям на берегу речушки с каменными мостами. Его владения оказались огорожены высоким кованым забором с блестящими медными двуглавыми орлами.

Через прутья ограды можно было разглядеть голые, по случаю осени, деревья, брусчатые дорожки, выключенные фонтаны и даже дворец. Конечно, охраны там было ого-го сколько, но всё же меньше, чем вчера около особняка графини Мироновой.

Время приближалось к полудню, потому я безотлагательно приступил к очередной стелс-миссии, всё-таки решив тайком добраться до императора. Однако на сей раз всё оказалось не так просто. Буквально сразу я ощутил сигнальный амулет, спрятанный внутри одной из опор забора. И кажется, он тут был не один такой. Наверняка подобные амулеты распределены по всему периметру. И если поблизости от них применить магию, они завоют так, что птицы с небес попадают.

Хитрая система, но, конечно, не для меня. Я просто отошёл подальше и телепортировался в сад. Моего максимального магического прыжка через пространство как раз хватило, чтобы не потревожить амулет.

Вот только и на территории сада я обнаружил кучу подобных магических приспособлений. И не все они были такими же безобидными, как сигналки. Некоторые могли превратить незваного гостя в суповой набор. Они прятались в различных столбах с фонарями, статуях, бортах фонтанчиков и даже в кованых скамьях.

А помимо амулетов среди деревьев притаились в засаде довольно сильные маги, внимательно сканирующие пространство. И ясен пень, они ждали меня.

Ловушка или проверка? Фенрир его знает, что задумал этот император!

Однако меня разобрал азарт. Захотелось проверить, сумею ли я незамеченным преодолеть такую массированную защиту. Аж всё внутри засвербело.

Да и Громов-младший вдруг расхрабрился и поддержал меня. Мол, чего этот император возомнил о себе? Надо щёлкнуть его по августейшему носу!

Вот я и принялся пробираться по саду, обходя все амулеты и засады. Попутно, конечно, я искал взглядом императора. Он же, гад, не уточнил в какой именно части сада изволит прогуливаться.

Но я всё же его отыскал. Причём он был не один, а в компании пары карикатурных жрецов. Один оказался худым как жердь, лысым и с кустистыми седыми бровями. А второй наоборот напоминал розовощёкого колобка с соломенного цвета волосами.

Они втроём восседали на скамье подле небольшого пруда, где плавали серые уточки. Последние порой посматривали на кусты, растущие позади облюбованной троицей скамьи. Именно в кустах-то я и устроился, решив подслушать разговор смертных.

— Две минуты первого, — сказал толстый жрец, глянув на зажатые в пухлой руке серебряные часы-луковицу. — Клянусь всеблагой Живой, этот ваш маг опаздывает, Ваше Императорское Величество.

— Подождём ещё пять минут, — спокойно ответил император и бросил уточкам хлебный мякиш, скатанный в шарик.

— Он ни за что сюда не доберётся, — скрипуче произнёс худой жрец в белом балахоне с изображением Перуна и молний. — По всему саду расставлены ловушки. А через парадный вход он не войдёт. Его там гвардейцы завёрнут восвояси.

— Ваше Императорское Величество, может, вы всё же соблаговолите поведать нам, вашим преданным слугам и служителям богов, кого мы всё-таки ждём? И для чего всё это нужно? — вкрадчиво произнёс толстяк, глянув на императора маленькими глазками, почти потерявшимися на круглом лице, напоминающем румяный блин.

— Слишком много болтаешь, — со вздохом бросил ему император.

Жрец сразу же рассыпался в извинениях, злобно покосившись на служителя Перуна. Тот с презрительной усмешкой воспринял промах своего коллеги, разозлившего августейшую особу.

Видать, между ними существует нешуточная конкуренция за внимание императора. А тот, надо сказать, немного удивил меня. Зачем он припёр их с собой? Ради чего? Он же поклялся никому не рассказывать о моей истории. Хотя, если быть точным, он, кажется, ничего и не рассказал. Жрецы даже не знают, кого именно ждёт император.

Ладно, пора действовать.

Накинув на себя иллюзию вчерашнего невзрачного мужичка, я телепортировался из кустов к прудику, чтобы оказаться прямо перед троицей.

— Богиня Жива! — выпучил зенки толстый жрец, судорожно схватившись ручонкой за сердце.

— Кха! — выразил своё удивление и жрец Перуна, раззявив желтозубый рот.

Император же даже не вздрогнул. Он лишь дёрнул уголком рта и с лёгкой укоризной произнёс:

— Вы задержались.

— Да вы сами знаете, из-за чего я задержался, Ваше Императорское Величество… в столице ужасные пробки.

— Есть такое дело, — улыбнулся властитель империи, отряхнул руки от хлебных крошек и сказал: — Ну-с, предлагаю сразу перейти к делу. Мы все люди занятые, так что не будем терять времени.

— Кто этот голодранец? — свистящим шепотом выдал толстый жрец на ухо императору, пронзая меня презрительным взором. Он поджал сухие губы и наморщил нос, будто увидел дерьмо.

Жрец Перуна тоже прошёлся по мне взглядом, далёким от дружелюбного.

Какие неприятные личности! Император специально выбрал таких среди всей кодлы служителей богов или случайным образом?

— Илия, — обратился император к худому, будто не услышав вопроса толстяка, — яви нам свою магическую силу. Активируй атрибут, позволяющий тебе чувствовать ложь.

— Слушаюсь, господин, — кивнул тот лысой головой и на миг закатил глаза. От него тут же повеяло магией.

— Скажите что-нибудь, что считаете неопровержимой правдой, — попросил меня император, решив откалибровать «детектор лжи» своего подданного.

— Жрецу Живы не помешало бы похудеть на полсотни килограммов и обучиться манерам, — ехидно выдал я, глядя на толстяка.

— Да как ты смеешь, наглец! — пробулькал тот, быстро покраснев от гнева.

— Смею, ещё как смею, — ухмыльнулся я и следом добавил, заметив, как нахмурился император: — А ещё солнце на небе встает каждый день и листва по осени жёлтая.

Монарх покосился на служителя Перуна. А тот проговорил, с капелькой злорадства глянув на надувшегося толстяка:

— Всё, что сказал этот человек, он считает правдой. И с его словами сложно спорить.

— А теперь соврите, — попросил меня император.

— В прудике плавают не утки, а голые бабы с крыльями.

— Откровенная ложь. Я её почувствовал, — кивнул лысый жрец.

— Всё, что вы мне рассказали в прошлый раз, — правда? — прямо спросил император, перейдя к тому, ради чего и позвал служителя Перуна.

— Да.

— Он не врёт, — подтвердил худой смертный.

— Да прохвост он какой-то, — пробурчал жрец Живы не очень громко, но так, чтобы услышали все.

Его явно раздирал гнев, а в глазах то и дело мелькали видения, как он с наслаждением топит меня прямо в этом прудике. И его совсем не заботило то, что именно он своими неподобающими словами спровоцировал конфликт.

Кажется, жрец Живы был из той породы людей, которые, взлетев над толпой, считают остальных дерьмом, обязанным с угодливой улыбкой принимать от них и оскорбления, и побои, и прочие унижения. А если такому козлу что-то сказать в ответ, так он впадёт в ярость, искренне считая, что никто не может ему перечить.

— Прохвост здесь только вы, — мило улыбнулся я толстяку.

— Опять правда, — охотно подтвердил жрец Перуна, вызвав у служителя Живы тихий гневный рык.

— Григорий, — посмотрел на багрового толстяка император. — Теперь ты яви нам свою магию. Посмотри своим особым зрением на моего гостя и скажи, сколькими атрибутами он владеет.

Ох ты, редкая магия! Теперь понятно, почему монарх не вышвырнул за ворота этого склочного придурка, а терпит его.

— С радостью, — растянул тот жирные губы в предвкушающей жабьей улыбке. — Сейчас мы узнаем, кто тут прохвост, каким-то чудом сумевший пробраться в сад.

Он на миг зажмурился, а потом открыл глаза, засиявшие голубым светом. Жрец вперился в меня, плотно стиснув зубы. А я расслабленно скрестил руки на груди.

— Ах ты ж… Заступница Жива! — выдохнул он, потрясённо уронив челюсть. — Не может этого быть!

— Чего не может быть? — торопливо спросил император, на миг растеряв всё своё монаршее спокойствие.

— У… у этого человека… нет, не человека, у него десять атрибутов, — заикаясь, выдал толстяк и, побледнев, громко сглотнул.

— Так и кто здесь прохвост? — лениво спросил я, рассматривая свои ногти.

— Э-э-э… я… — пробормотал жрец, впечатлившись моей силой.

— Так, вы оба свободны, — приказал смертным император, повелительно нахмурив брови. — И молчите о том, что вы тут видели и слышали. Поняли? Иначе ваши головы украсят кунсткамеру. Там как раз не хватает экспонатов.

Жрецы судорожно закивали, дескать, все поняли, а затем торопливо пошли прочь, бросая на меня через плечо шокированные взгляды. Они явно поняли, что к императору явилось существо с божественной кровью.