Лешая

Эпилог

Две сестры сидели на берегу озера и смотрели, как играют на берегу только что вылупившиеся птенцы алконоста. Как птица-мать наблюдает за резвящимся выводком, распустив по песку бензиново-радужный хвост.

С запада ветер приносил звон металла и голоса. Работники, присланные лично Королевой, возводили над манцинеллой стеклянный купол оранжереи. Ее Величество сказала, что дерево, способное дать отпор целой армии, не должно погибнуть от зимних морозов. Маги налаживали крепкий защитный полог, чтобы от яда больше никто не пострадал.

Наказали негодяев — и хватит пока.

— А ты еще не поняла? — Листвяна взглянула на Саньку своими крапчатыми глазами. — Оно твое. Так же, как Древо Жизни — мамино. Ты теперь связана с этой твоей манцинеллой. Силой. Духом. Волшебством.

— А ты? — Санька взглянула на сестру удивленно.

— А я еще свое дерево не нашла. И место тоже, — донеслось в ответ.

— А лес? Он ведь…

— Твой. Мне он нравится, правда, но мне, похоже, досталась мамина жажда приключений. Жажда движения и познания. Ты расскажешь мне про земной мир? — Листвяна ковырнула босым пальцем ноги теплый песок.

— Да, — кивнула Санька. — Даже покажу, наверное. Биргер попробует наладить интернет на моем ноуте.

— Что? — Листвяна непонимающе прищурилась.

— Ну… Связь такую специальную, по которой можно картинки передавать в ту железную плоскую штуку. Я же тебе показывала? В общем, мы подумали, раз связь через лешачьи камни между мирами работает, то и… вот…

— Ага. Получится, возможно… В твоем мире много такого волшебно-железного? — спросила Листвяна, довольно щурясь. — Типа той штуки с говорящими картинками и повозки?

— Все такое. В основном. И это не магия. Наука, — пояснила Санька. — Ты точно решила идти?

— Точно.

— Я буду волноваться.

— У меня сильная магия. Не бойся. Слишком долго я была на одном месте, теперь мне нужно… Ах, Сашенька! Я хочу видеть все эти машины, и все чудесные растения твоей земли. Хочу узнать свою родину лучше. В каждой из нас живут два мира, помнишь? И я всегда буду приходить к тебе. И к маме. Ей еще долго придется спать. Но однажды она проснется, и ты узнаешь, какая она замечательная. — Листвяна мечтательно посмотрела на лесные гребни у горизонта. — У нас столько возможностей. Два мира… Два! Я поверить в это не могу. И в то, что мы встретились.

— Да, — согласилась Санька. — Поэтому я тебя не отпущу никуда, пока не передам опыт. Расскажу тебе про то, как я стала ходуньей и с чем столкнулась.

— Правила поведения в незнакомом мире? — уточнила Листвяна.

— Что-то вроде того.

— Напиши книгу об этом. Все ходуньи и ходуны тебе скажут спасибо.

Они рассмеялись. Вместе. Дружно.

Мимо будто белый айсберг проплыл. Это единорожица зашла в озеро и, опустив благородную голову, принялась пить воду.

Санька спросила:

— У нее есть имя?

— Я зову ее Зима…

«Скоро, и вправду, наступит зима», — подумала Санька.

Погода стояла теплая, но к своей середине подбирался уже второй месяц осени.

Жизнь в лесном домике продолжалась.

Лес вокруг засыпал. Дни становились все короче, а печки теплее. Альбинка пошла учться. Сама Королева позаботилась о том, чтобы девочке прислали приглашение из школы с магическим музыкальным уклоном. Волшебная музыка — для Альбинки самое то.

Яра, получившая вожделенную должность министра лесов, подарила ей лошадь на начало учебного года. Единорожица с удовольствием катала Альбинку по лесу, но в город идти категорически отказывалась, поэтому ведьма привела откуда-то невысокую гнедую кобылку по кличке Руффин.

Биргер зачаровал для Санькиной дочери несколько мощных артефактов, с помощью которых она могла общаться с мамой на расстоянии, а также настроил защиту и удобный телепорт. Кучу сил и времени потратил, но справился. Телепорт завизировали в министерстве образования, как ученический, чтобы ученица могла им пользоваться постоянно. Так делали и другие дети, живущие от школы слишком далеко.

Они и от земной учебы не стали отказываться — решили попробовать учиться заочно, как советовала Санькина мачеха. Вдруг получится?

Санька планировала в ближайшее время еще раз наведаться в родной мир. Нужно было вернуть Марь-Константинне арендованную скрипку, купить Альке новый личный инструмент, закрыть кредитку и подобрать беспроводной роутер для интернета (вдруг все-таки получится). С мачехой и подругам опять же встретиться.

Биргер настроил еще один телепорт: из леса в Корн. Санька предложила ему и Мирабелле остаться в лесу, пока замок восстанавливают.

— Живите и дальше здесь. Сколько хотите.

— Будем стеснять тебя, — сказал маг.

— Не будете. Вы ведь тоже моя семья, — ответила Санька, а потом предложила. — Давайте все вместе поедем на море? В Оридею?

— Можно, — согласился Биргер. — А хочешь, съездим в Туарг, к моей родне? Там рядом соляные озера Фильрэ. И горы Монко. И океан.

Санька улыбнулась:

— Я никогда не видела океан.

Над зарастающим как рана пепелищем кружили молодые сирины. Их мать пела на холме.

Победную песню.

Птенцам. Лесу. Древу.

Всем.

И Санька знала: пожары могут пожрать прошлое, зацепить настоящее, но до будущего им не добраться. Потому что в руках будут семена, а из семян прорастут деревья и поднимут ее на своих ветвях к дождевым облакам, к ясным радугам, к солнцу, к небу, к надежде, к мечте.