Legion

Глава 18. Навстречу грядущему

Слова Феникса нельзя было просто так проигнорировать. Разумеется, всегда есть шанс, что это были всего лишь пустые пророчества. Ведь сколько раз нам обещали о конце света, который так и не наступил. Однако, Феникс мне показалась не той, кто станет шутить и вообще, внутреннее ощущение верно говорило, она не совсем проста.

Ни к чему не придя в собственных умозаключениях, весь остаток дня до вечера я потратила на расспросы Джин про все её кошмары. Девушка, естественно, не горела желанием вспоминать свои худшие ночи. И всё же, старалась мне помочь. Как ни крути, паззл откровенно не складывался. Из последних снов, можно точно сказать, что грядет некая война. Существ из металла она описала не столь детально, чтобы быть уверенным, что речь идет про роботов. Хотя всякое может быть.

Пусть сейчас в это сложно поверить, но спустя пару десятков лет, я уверяю, они будут везде. Мы уже имеем наглядный пример в лице Старка с его железным костюмом. А он явно не собирается сбавлять обороты. Поди ещё гадай, сколько таких корпораций и гениев существуют в мире и появятся в обозримом будущем, да и государства так же не останутся в стороне в совершенствовании по уничтожению себе подобных и тоже будут создавать нечто подобное в секретных лабораториях.

Если призадуматься, перспектива мира на самом деле представляла мрачной. Очередная Гонка Вооружений, лишь слегка в измененном виде. Часы Судного Дня стремительно набирают обороты и Феникс права, нам нужно быть готовыми. Сейчас мы мало чем можем помочь миру. Думаю, даже одного девятимиллиметрового куска металла хватит, чтобы убить нас. Значит, нужно что-то придумать. Есть, конечно, эти самые бронекостюмы, но постоянно быть в них — я считала тупиковым вариантом. Поэтому сделаем ставку на мутацию. Зря что ли эволюционировали, да?

На выручку пришел мудрый джентльмен Амаль Фарук. И знаете, почему я сделала ставку на мутацию? Все мои личности обладают различными способностями. И это, блин, меняет всё. Получается, в теории я могу всё, нужно лишь найти определенного приятеля с определенными умениями и знаниями. Улавливаете к чему я? Я и раньше замечала, что некоторые мои личности знают то, чего не знаю я. А это… Это просто необъяснимо.

Чтобы как-то всё упорядочить и не теряться в потоке заумных рассуждений Фарука, я начала вести записи на дневнике, который уже заполнен наполовину. Судя по всему, мутации могут быть совершенно разные, и не обязательно это что-то сверхъестественное или явное, как физиологическая особенность. К примеру, взять Ленни и Сидни. С виду совершенно обычные люди. Если Сидни сама не откроется, то ни за что не догадаешься, что она умеет вызывать огонь силой разума. И это стоит отметить. А Ленни так вообще обычный дрищавый балабол.

— Эй!

Но и у него оказывается имеется способность, о которой я уже догадывалась, но неправильно пыталась активировать. Нужно, чтобы мой «воображаемый» друг был мне по-настоящему близким и хотел сам мне помогать.

— Как иначе, — комментировал что-то рядом упомянутый.

У Ленни это повышенная физическая кондиция.

— Да-да. Я же говорил! Мощь и блеск — это я!

Сами подумайте, как такой дрищ, далеко не спортсмен, может поднимать тяжести выше двух сотен кило, практически не надрываясь? Вот я и думаю. И это всё идеально ложилось в нашу с Фаруком теорию о том, что каждая моя личность — считай отдельный мутант. Нет среди них нормального человека, кроме меня, разве что. Хе-хе. Вот и у моего Ленни — это точно сверхсила. Как нам подсказал более точно дядя Фарук, это способность преодолевать внешнее сопротивление среды или противодействовать ему посредством мышечных напряжений. Помимо увеличенной физической силы, в наличии ещё все её производные: выносливость, гибкость, координация и ловкость.

Когда он «активирован», то есть рядом со мной и помогает, я не слабее того же Паркера. Хотя и без него я в хорошей физической форме, для человека уж точно. При последнем замере поднятии тяжестей Питер остановился почти на половине тонны. Прикиньте, совершенно обычного подростка шестнадцати лет поднимающего такой вес? А я отстала от него всего-то на сотку где-то.

И после этого я стала внимательно относиться ко всем своим личностям, да и к другим мутантам. Помимо физиологии, мутации касаются не столь явных признаков, к примеру, чувств восприятия. Со школы известно, что у человека пять основных чувств восприятия. Первое, это, то, с чего помощью человек видит, распознаёт предметы вокруг себя, отличает цвета, формы, размеры. А при мутации могут появиться более интересные варианты, как инфракрасное зрение, ночное и так далее.

Я никогда не жаловалась на зрение, а вот Питер до средних классов был тем ещё очкариком, причем с ужасными проблемами, граничащими с инвалидностью. Я видела его фото тех лет и да… Описание «ботаник» ему тогда полностью подходило, к тому же он сильно сутулился. И только с позапрошлого года он вдруг перестал их носить и выправился физически.

У Питера имелась догадка, что его мутация дала о себе знать во время его полового созревания, и коснулась не только зрения, но и остальных органов восприятия. А то, что он считает, что это типа как у пауков — это просто его фантазия. Хоть как-то с этими тварями его связывает только изобретение, то вещество, которое он использует в своих стреляющих штуках. Хотя, может он и прав, я не знаю.

Обобщая, пожалуй, нас можно смело использовать в качестве примера проявления того или иного типа мутаций. У Паркера назовем «биологический тип». Это усиление или изменение самого организма. Так же как у Зеленки, трехглазой Лили, эмобоя с живыми волосами и у птички. У Скотта уже другой — «физический» или «научный», я пока не решила, как точно назвать, то есть контроль над каким-нибудь физическим явлением или процессом. Так же этот тип мутации у девочки-гирляндочки Софи.

Я до сих пор не понимаю, как вообще появляются лазеры Скотта и свечение глаз у Софи. У них где-то должен быть источник, говорил дядя Фарук. Где-то внутри, в крови, в стволовых клетках, возможно некие измененные химические процессы, обмен веществ и гормонов. Фиг его знает. Ситуация прямо как с моей Сидни. Они сами понятия не имеют откуда это всё идет. Они просто могут их чувствовать и контролировать в меру своих умений по наитию. И третий тип — это «ментальный» или «псионический». Это у Джин, профессора, ну и себя тоже можно туда перечислить. Хотя, блин, не уверена. Пока я остановилась на этом. Знаний у дяди Фарука было много, но он сказал, что поделится с ними, когда я буду готова. Но, уже что-то, есть с чего начинать.

— Ну, что скажешь? — дала я почитать весь свой опус Джин за обедом.

— Выглядит довольно правдоподобно. Это ты сама всё написала?

— Эй… Чего так удивляешься? Не смотри, что я милая наивная блондинка, я тоже умею думать. Правда, не так часто, как хотелось бы. Хе-хе. А я гляжу, с тобой уже всё хорошо.

— Никогда не чувствовала себя так… Легко, — улыбнулась она.

— Круто, круто… Значит, готова к грядущим тренировкам.

— Как скажешь, Нао. Что придумала?

— Насчет физических тренировок, всё остается, а вот остальное… Вот скажи, как вообще можно тренировать разум? Многие же говорят, мол, интеллект тоже мускул, и его нужно качать.

— Профессор тоже задавался этим вопросом. Он говорил, что нужно начать с самопознания и самоконтроля. Если ты даже над своими мыслями не подвластна, то и действиями подавно.

— Да, но, как это сделать?

— У нас были медитации и различные аутогенные тренировки в кабинете отдыха.

— Эм… — просто хлопнула я глазами, ни черта не поняв.

— Ну и чтение книг.

— О, нет…

— Шучу, — хитро улыбнулась она, зная, как я это не люблю. — Это как сеанс релаксации. Я могу тебе показать.

— Давай! Что нужно делать?

— Ты закончила есть? Пошли.

Джин привела меня в маленький уютный кабинет отдыха, где в основном читают книги и просто проводят время наедине с самим собой. Самое то для всяких там телепатов, чтобы не слушать чужие мысли. Там в кругу книжных стеллажей возле удобной кушетки имелось одно кресло. А убранство всё в мягких успокаивающих тонах, так же имелся приличный камин. Никакого постороннего шума, воздух такой свежий и приятный. Свет везде приглушенный, а единственное окно смотрело на пруд и лес. Хм. И взаправду расслабляющее место, чтобы скрыться ото всех.

— Устраивайся, — указала она на кушетку. — Тебе здесь спокойно?

— Мне всегда спокойно, Джин. Хе-хе. И я несколько раз бывала у мозгоправов. Один раз не выдержал сам специалист. Видать, не опытный был ещё. Он начал твердить, что я всё это выдумываю.

— Нао… Прошу, сосредоточься. Если позволишь, я буду тебя направлять. Не пугайся, если услышишь меня у себя в голове.

— Да мне не привыкать к голосам, Джин. А твой голос очень даже приятный.

— Тогда начнем. Для начала закрой глаза и расслабься. Нет, ничего не говори. Отринь все мысли.

Я сделала, как она сказала. И… Никакого эффекта. Правда, чуть не провалилась в сон.

— Что я должна почувствовать, Джин?

— Сейчас, пытаюсь разобраться. У тебя слишком активный разум.

— Это плохо?

— Нет. Просто очень сложно для меня. Да, все равно не получается… Попробуй ты меня впустить.

— Эм… Как?

— У меня с профессором быстро получалось установить контакт. Это же всего лишь первый шаг. Почему с тобой не выходит? — призадумалась девушка. — Нао, ты мне доверяешь?

— Конечно.

— Хм… Попытаюсь ещё раз. Арх… Нет, не могу пробиться через голоса. Как же их много. Поражает, как ты не теряешься среди них.

— Думаю, именно они тебе не доверяют, вот и не пускают. Знаешь, давай я с ними поговорю и всё объясню. Потом покажешь, что вы делали с профессором. Я очень хочу тренировать разум.

— А сколько личностей у тебя? Ты знаешь?

— Точно не могу сказать. Сотня, может быть больше.

— Мда… Это будет не просто. Ладно. Пока не разберешься сама, я не смогу помочь с ними. Есть один способ отфильтровать лишнее, что поможет тебе сконцентрироваться только на себе. Думаю, тот трюк с маятником должно сработать. Помнишь, ты говорила, что погружалась в себя?

— Помню. Это было очень странное ощущение.

— Попробуй сосредоточится на часах, — Джин отошла подальше и закрыв шторы, убрала все лишние звуки.

А я просто лежала и всеми мыслями слушала только тик. Да… Это самое сложное для меня, концентрироваться на чем-то одном. Буду считать это тренировкой, тогда может что и получится.

Тик…

Так…

Тик…

Так…

Тик…

Так…

С каждым тиком настенных часов, меня будто бы затягивало куда-то вовнутрь. Ровный голос Джин постепенно отошел назад, на передний план вышли мои, но и они постепенно стихали. Если мне не изменяет память, я бывала у себя в «разуме» дважды. Один раз, когда мне было особенно хреново из-за одного паршивца. Вместе с дядей Фаруком мы его стерли и забыли, как страшный сон. Второй раз до попадания в диспансер. Произошел неприятный случай. Стечение обстоятельств, из-за которых я озаботилась о собственном рассудке, ведь так продолжаться не могло. Скажу сразу, не люблю я «копаться» в собственном разуме. Но, видимо, это нужно сделать. Причем очень и очень давно. Ну, никогда не поздно наверстать.

Непонятно сколько времени я плавала в темноте посреди тишины, как вдруг «открыла» глаза и оказалась в шикарном вестибюле с колоннами и огромными свисающими люстрами в золотистом свете. Картина помещения прям из дорогостоящего кино. И я ничего не узнала.

Это… Мой разум? Или что?! А почему никого нет? Ау!

— Ау! Есть кто?

Добравшись до стойки ресепшена, нажала на колокольчик.

— О, сестренка, давненько тебя тут не было, — пришел слева весь нарядный Ленни.

— Прозвучит странно, а это мы где?

— Шутишь, что ли? Ты же сама говорила, чтобы мы тут устроились. Это наш дом, вернее, вход.

— Да? Выглядит шикарно. Как в каком-нибудь дорогущем люксовом отеле. А чего это никого не видно?

— Каждый в своем «номере» или гуляет. Здесь обычно никого.

— Нао? Так вот, что это за звук был, — вскоре подошла Сидни в домашней одежде и с мороженкой в руках. В халате и тапочках она выглядела даже мило, если бы не хмурое выражение лица.

— Привет.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Нет. А что?

— Да, ничего. Просто ты сюда заглядываешь только тогда, когда происходит нечто ужасное.

— Аа… Нет… Наверстываю свое упущение, так сказать. Чего ещё покажете?

— Здесь обычно ничего не происходит. Каждый выбирается из своего номера и собирается на этажах по интересам. Я обычно зависаю в клубе, — начал рассказывать Ленни.

— Это не удивительно.

— Да ладно, там весело. И куча прекрасных дам.

— Это тоже не удивительно. А ты, Сид, чем занимаешься?

— Устраивает пакости другим, — выдал её Ленни, на что Сидни одарила парня уничтожающим взглядом.

— Сид?

— Мелони слишком зазнавался.

— Кто? Впервые слышу это имя.

— Напыщенный индюк, вот он кто, — выпалила Сидни и агрессивно подкусила свое мороженое, словно всё объясняя этим.

Мда уж… Проехали. Я подозревала, что внутри моего больного разума будет не совсем всё «понятно», но такого точно не ожидала. В прошлый раз здесь было не так цивильно и чисто. А мои «личности» получше меня освоились. Или это только для красоты? Для отвода глаз? Что ж, проведем ревизию, раз уже тут. Впрочем, сначала нужно понять, как я могу отсюда выйти. Обернувшись, заметила черную дверь с табличкой: «выход». Ну, это радует.

— Уже уходишь?

— Нет. Я хочу осмотреться. Пошли.

Блестящий, словно натертый маслом, пол издавал топот с каждым шагом. В просторный лифт мы с лёгкостью уместились втроем, где стала читать схематичный постер с указанием этажей.

— Как тут много всего…

— Ага.

Я тыкнула в первую попавшуюся под руку кнопку. Двери закрылись, и мы начали подниматься.

— Слышала, сегодня балетное выступление в оперном театре?

— Йеп… Скукота полная… — общались о чем-то своем Ленни и Сид.

— Ты упускаешь главное, там будут балерины.

— У вас тут и театр есть?! — свистнула я.

— Сестренка, ты то почему удивляешься? — мотнул головой Ленни. — Пришли.

Седьмой этаж выглядел совсем иначе, чем вестибюль. С открывшейся двери меня ослепило яркое солнце, доносился шум прибоя и пение чаек. А прекрасный морской ветер ласкал ноздри и лицо.

— Серьезно? Пляж?!

— Мое второе любимое место! — радостно бросил Ленни, раскрывая руки навстречу солнцу.

— Пфф… Тут собираются одни беззаботные тунеядцы, — чего не скажешь о Сид, которая стала угрюмее тучи.

Людей на лазурном берегу сновало много. И как подобает пляжу, все одеты соответствующе, вернее, раздеты. Отовсюду слышались будничные разговорчики, плеск волн, играла незатейливая музыка. Боги, да тут даже розовый песок у берега, как из рекламы! Прям настоящий рай! И кажется, всё позаимствовано именно оттуда. Видимо сильно отпечаталось в памяти и воссоздалось. Прикольно. Ведь как оно бывает, реклама далека от реальности, а тут слишком всё красочно для того, чтобы быть настоящим. Но не для моих личностей.

— Пошли, познакомлю с приятелем.

Ленни повел нас в ближайшую палатку, в котором раздавали прохладительные напитки, а за пультом диджея стоял загорелый мужчина в гавайской рубашке и с косяком во рту.

— Амиго Ленни! Как оно, брат? — узнал его мужчина.

— Оскар. Знакомься, это Наокси и Сидни.

— Хола! Хола, сеньоритас! Угощайтесь! Это дары солнца… Полный расслабон, е… — диджей был словно под кайфом и пританцовывал, слушая музыку в своих наушниках.

Мы с Сидни обменялись короткими взглядами.

— Почему я не удивлена таким друзьям, братец.

— Эти люди безнадежны, — Сидни была категорична в своих высказываниях. И на нее все окружающие посматривали с неодобрением.

— Эй, вы обе, не портите настроение отдыхающим! Пошли, покажу достопримечательности. Оскар, увидимся, — дружбан Ленни ограничился кивком, пребывая в собственной нирване.

— Так, я тут ненадолго, Ленни.

— Ну… Тогда ничего не успеешь посмотреть, сестренка.

— В следующий раз.

— Хорошо. Всегда будем рады.

Первое путешествие по чертогам разума вышло… Нормально. Конечно, мало что повидала, но поняла, что нужно делать это почаще. И не слишком углубляясь сразу. А то дров наломать можно или вообще там остаться. Быть запертым в собственном разуме — бр-р… Кошмар какой-то.

— Джин… — проснулась я в комнате отдыха. Зрение долго возвращало фокусировку и наконец смогла четко увидеть лицо рыжеволосой перед собой.

— Нао, ну, как? Что-нибудь увидела?

— Пляж.

— Пляж? — переспросила Джин.

— Да, там, где полуголые люди, песок, море и серфинг. Блин, я никогда не пробовала серфинг. Надо бы попробовать.

— Нао…

— Да-да.

— Ты оказалась на пляже? Это твое подсознание так выглядит? Или это галлюцинации?

— Там не только пляж. Одно из мест «разума», куда привели меня мои друзья. А сколько времени прошло?

— Больше полутора часа.

— Сколько?! И ты всё время была тут?

— Ну… Да. Следила за твоим разумом. И знаешь, даже когда ты спишь, ты активна. Вроде даже услышала чей-то голос и почти установила контакт.

— Хм… Что могу сказать, для начала пойдет, да? А дальше, когда освоюсь там, что вы делали? Какие-то мысленные упражнения, может?

— Нет. Необходимо упорядочить мысли. Всё должно быть естественно.

— Ясно. Давай повторим завтра.

— Хорошо.

— Ох… — внезапно я застыла, взглянув за окном.

— Что?

— Снег идет!

— Нао?

— А, не бери в голову, Джин. Просто я обожаю снег! Пошли наружу!

Я пулей помчалась во двор и там округа лежала под белым покрывалом. Снегопад — что может быть прекраснее?! Когда лазурный закат расстилается на весь видимый горизонт под серыми тучами; когда мокрые хлопья снега ударяются о лицо и тут же тают; когда весь мир вокруг пахнет свежестью и только ты наедине с этой красотой… Просто кайф! Но как всегда бывает со мной, я не пребывала в одиночестве. Появился Ленни:

― Чего, братишка?

― Ты чего такая радостная?

― Не видишь, что ли? Снег!

― Снег?

― Ага!

― Отстой какой-то…

― Эй… Это красота!

― Пляж, вот это красота, а это уныние и тоска. Кстати, где эта огненная чокнутая? Ей как раз подходит всё серое и гнетущее.

― Сид немного заскучала со мной после безуспешных попыток пожечь воду, поэтому я дала ей отдых, ― не успела я закончить мысль, как справа объявилась еще одна моя личность, моя, да незнакомая.

― Вот и славно! Значит, я могу… Оу…

Я уже не слушала, что там Ленни болтал. Все мое внимание было приковано к новенькой. Миниатюрная девушка азиатской внешности с белыми волосами и меланхоличным взглядом темных глаз не спешила с разговором, просто наслаждалась зимним пейзажем и рисованием на альбоме. Она выглядела хрупкой и такой милой, будто фарфоровая куколка, что невольно у всех просыпается желание заботы.

― Ленни, ― шепотом обратилась к парню рядом, толкнув его локтем. ― Кто это?

― А? Не знаю. Впервые вижу. Миленькая.

― Йо, ― попыталась привлечь я внимание незнакомки.

― Здравствуй, Наокси-онни, ― ответила она приятным нежным голосом, не отвлекаясь от рисования.

Че ещё за «онни»? Ну да ладно.

― Привет. Мы знакомы?

― Я всегда рядом, просто никогда не показывалась. Мне нравится видеть мир твоими глазами.

― Как тебя зовут?

― Меня зовут Лаксиона.

― Необычное имя. Приятно познакомиться! ― кинулась я обниматься, мысленно, я имею виду. А то, если я сделаю это в реале, со стороны будет выглядеть весьма стрёмно. Ну, когда я начну обниматься с пустотой. Сразу же и санитаров вызовут.

― Ой… ― пискнула девчушка смущенно и тут же исчезла.

Стесняшка какая.

― По-моему я ее видел. Художница. О, Джин…

― Ну, чего скажешь?

― Снег, как снег.

― Вот-вот. Я тоже такого мнения!

― Аха-ха-ха, чего вы понимаете?! Джин… Это красота! Природная красота!

Между тем Ленни болтал без умолку, пока мы с Джин гуляли по саду. И вскоре как нельзя кстати зазвонил телефон. О, да! Посылка пришла! Поймав Питера после его возвращения из города и выдернув Скотта, мы все вместе тащили привезенные ящики в бункер. Мои друзья всё гадали, что это я заказала.

― Скоро узнаете. И сейчас все идем на тренировку в полигон.

Там я и вскрыла один из ящиков и достала страйкбольную винтовку М4. Для меня, несведущей во всей этой тематике, оружие выглядело как настоящее.

― Ого… ― Питер тоже был под впечатлением.

― И зачем это?

― Сегодня начнутся ваши муки. Особенно это касается тебя, Джин.

― Меня?

― Я обещала Фениксу, что ты станешь сильнее.

― Что именно ты хочешь?

― Хороший вопрос, Скотти. Пока переоденьтесь и надевайте защитные очки. Вы станете моими мишенями.

― Эм…

― Что, Питер?

― Это больно?

― Не, просто пощиплет немного. А красные точки будут как синяки. Но это же лучше, чем пулевые ранения, согласитесь? Радуйтесь, что пока не достала боевое оружие. Так, Джин, давай, иди первой на расстрел. Расстояние… Тут сколько? 20 ярдов? Готова? ― крикнула я ей.

― Давай.

Первый выстрел Джин спокойно остановила телекинетическим щитом. Она это умеет. Просто я хотела убедиться, как быстро она возводит защиту. По идее, почти что мгновенно, как скорость появления мысли. Однако, я — не телепат и не берусь утверждать. С каждым успешным отражением, я попросила ее делать шаг ближе ко мне. Как итог, первая обойма, а на Джин ни одного попадания.

― Для начала, пойдет. Потом попробуем с разных углов и без подготовки. Теперь ты, Скотт.

― Как я должен защититься?

― Это твои проблемы, Скотти. Попробуй уклониться, отстрелиться лазером, я не знаю. Когда встретишься с обученными солдатами, они не будут спрашивать, что ты там умеешь. Готовсь!

Что и следовало ожидать… Будь это реальным оружием, Циклоп уже истекал бы кровью, продырявленный как дуршлаг. Скотт точно должен быть в костюме. Думаю, ему стоит посмотреть на сторону мистера Старка. Тот ведь тоже обычный смертный. Вот и свои слабые стороны закрыть чем-то вроде брони.

― Теперь ты, Питер.

У Питера дела были схожи со Скоттом. Но паучок был на порядок быстрее и ловчее. Он смог увернуться от парочки шариков. Но всё же, под плотным огнем пропустил несколько.

― Видите, вам без бронекостюма лучше никуда не выходить. Хе-хе.

― А сама-то?

― Да-да, сейчас. Кто-нибудь подмените меня.

― А почему ты без защитных очков? ― спросила Джин.

― Хочу кое-что проверить.

― Без глаз хочешь остаться? ― мотнула головой Грей.

― Ну что, Скотт, готов там? Прицелься нормально.

― Готова? ― спросил он.

― Давай! Эй! Куда стреляешь?

― Это сложнее, чем кажется.

― Давай-давай…

Да, и мне, пожалуй, тоже. Но мне то пофигу. Вот найду я друга-телепата и буду как Джин. На том началась наша подготовка к грядущей катастрофе. Зря я ожидала, что мы сразу столкнемся с гущей опасных, но интересных событий, о которых предупреждала Феникс. А вдруг ее пророчества касались дней далекого будущего? Но все равно, тренироваться надо всегда!